— Машенька, вот решил тебе позвонить. Это Игорь.
— Игорь? Какой еще Игорь? Не знаю никакого Игоря.
Но трубку не положила. Ждала, что дальше.
— Игнатов, помнишь такого?
— Что-то с трудом.
— Маш, ну брось. Сама же первая позвонила.
— А я номером ошиблась.
Откуда ему было знать, что она после второго звонка расстроилась до слез.
— Номером ошиблась? Ну, извини за беспокойство. Счастливо оставаться.
— Подожди! — громче, чем хотелось бы, крикнула в трубку.
— Жду.
— Я хотела с тобой поговорить.
— О нас?
— Нет. Об Анне.
— Ты со мной об Аньке…
Потом сообразил.
— А, понятно. Вы встречались недавно?
— Сегодня.
— Ну, так говори.
— Я не хочу по телефону.
— В ресторан сейчас пригласить не могу, извини. Я в больнице. Если хочешь, завтра увидимся.
— Надо сегодня.
— Что случилось?
— Не знаю точно, но ей нужна помощь. Она меня напугала своим поведением.
— Спасибо. Я уже помог.
— Я в курсе. Гарик, тебе очень больно? — вкрадчиво спросила Маша.
Игорь хотел пошутить, но в последний момент передумал.
— Да так, терпимо.
— А сможешь играть?
— Сказали, что да. Правда, я еще не пробовал: плечо болит.
— Ну и слава Богу.
— Никак, переживаешь?
— Я же знаю, что для тебя значит музыка.
Потом, немного помолчав, добавила:
— И твои поклонницы.
— Неугомонная. Хочешь, я к тебе сейчас приеду? И ты все расскажешь про Аню.
— Ты же в больнице?
— Что-нибудь придумаю. Твои не испугаются, если так поздно гость пожалует?
— Папа вернется к утру. Мама решила остаться у бабушки на ночь Женька на дискотеке, может вообще не вернуться. Приезжай.
— Тогда жди, просто Мария.
Отключив телефон, Игорь разозлился на себя. Зачем сказал, что приедет? Зачем смалодушничал? Можно подумать, не понял, что разговор об Анне — только предлог. Он же прекрасно знает, как девушка к нему относится. Его что, за язык тянули? Тоже еще «бэтмен» в ночи, спешащий на помощь.
“Ну вот, напросился. Сейчас приеду, увижу Машу и растаю от ее слез и просьб”.
Что-то последнее время он стал слишком сентиментальным. Только стал отвыкать, что ее нет рядом. Да и зачем она ему? Наивная дурочка двадцати двух лет, а послушаешь рассуждения, так и вовсе ребенок. Ему бы с самим собой разобраться, а не то что заниматься воспитанием подрастающего поколения.
Но делать нечего. От своего слова он не отказывался еще никогда. Вздохнув, набрал номер врача. Собственно, уйти из больницы большого труда не составляло. Тем более, завтра утром его все равно выписывали. Но не поставить в известность завотделением, который лично его наблюдал, он не мог.
Уладив формальности, уже минут через тридцать он ехал по ночному городу. Ехал и вспоминал, как трудно переживал уход Маши. Ну, какой умный мужчина скажет своей женщине, чтобы та уходила, если хочет, так как ее не держат? Причем совершенно без причины — настроение было плохое.
“Молодец! А как лихо на прощанье заметил, что она может вернуться, если захочет его понять. Игорь, Игорь… Что я творю? А она не захотела понять… Два месяца не звонила! А может быть, все наоборот — поняла и не хотела звонить! Но позвонила же! Может, я ошибаюсь, и ей действительно нужно поговорить?”
От такой мысли стало грустно.
“Что же это я так размечтался? Мечтатель!”
Вначале хотел купить цветы, потом раздумал. Не на свидание едет. И тут же засмеялся, да так громко, что таксист посмотрел на него, как на полоумного. Игорь заметил его осуждающий взгляд и, улыбаясь, пояснил водителю:
— Ты понимаешь, братан, мне анекдот рассказали, а я только в него въехал, — и засмеялся снова.
Водитель с пониманием кивнул: мол, все в порядке, дело привычное, ему и не таких доводилось возить…
Но Игорю было безразлично, что о нем подумают, он продолжал спорить сам с собой.
“И вовсе я не на свидание…И вообще! Но если это не свидание, тогда как называется, когда срываешься среди ночи по первому зову. Дураку понятно — просто деловая встреча и все. Конечно, деловая! Мне же предстоит выслушать животрепещущую исповедь”.
Но ни оправдать, ни успокоить себя он не смог. Его охватило приятное волнение. А еще он был очень рад, что увидит Машу. Улыбнувшись самому себе, обратился к таксисту:
— Эй, командир, притормози у цветочных киосков.
* * *
Анна продолжала сидеть на постели, закрыв глаза. Она ждала трели дверного звонка, совершенно позабыв, что прежде с ней свяжется охрана, дежурящая внизу. Собственно, в квартире и без нее хватало людей, которые поднимут трубку телефона или откроют входную дверь. Отец распорядился, чтобы до его возвращения с Анны не спускали глаз и ни на секунду не оставляли одну. Но Анна уже пожелала всем спокойной ночи и почти полчаса находилась в спальне совершенно одна. Никаких звонков, ни телефонных, ни дверных, не было.
Она сидела, сжавшись, боясь пошевелиться. Думала, что если сейчас ничего не произойдет, то значит, старый доктор прав. Она ненормальная и у нее галлюцинации. Причем полный набор — и зрительные и слуховые. В квартире была тишина. Ну, вот и все. Диагноз подтвердился. Да она и сама это знает. А если к этому еще добавить, как она сейчас выглядит, то все сомнения отпадут. Худая, с выпирающими ключицами, с безумным выражением лица, с поседевшими, взъерошенными волосами, с отрешенным взглядом. Анна преображалась, только когда бывала у Андрея. Но сейчас походила скорее на загнанного зверька, чем на респектабельную, уверенную в себе девушку.
Решила наконец открыть глаза. Пора укладываться спать. Напротив нее в кресле сидела Ия. От неожиданности Анна вскрикнула, потом, опомнившись, быстро закрыла рот рукой. На крик в комнату тут же заглянул мужчина и, видя, что девушка напугана, спросил:
— Что случилось, Анна Александровна?
Аня медленно перевела на него взгляд, не соображая, что ответить. Ия тем временем спокойно сидела в кресле.
— Я укололась булавкой, а так ничего, — выдавила из себя Анна.
— Нужна помощь?
— Нет. Можете идти. Я уже ложусь.
Мужчина кивнул и закрыл дверь.
Анна повернулась к Ие. Той не было.
— Боже мой, помоги мне, — прошептала она.
Какой там сон. Скорее бы отец приехал, что ли. Анна уже знала, что он потерял телефон и связывался с ее охранником, пока она была в палате у Андрея. Только непонятно, почему он не переговорил с ней. И почему не звонит сейчас, знает же, что она дома. Хотя, возможно, у него какая-нибудь важная встреча и он не может отвлечься.
В голове зазвучал голос: “Анна, соберитесь с мыслями, я должна с вами поговорить. Когда успокоитесь, кивните головой, я буду рядом”.
Аня обхватила голову руками.
— Я боюсь, оставьте меня в покое, — дрожащим голосом проговорила она.
“Анечка, мне очень жаль, но покой закончился. Вам угрожает опасность. Вам и каждому, кто так или иначе с вами связан”.
— Где вы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116