Женщина начинает хотеть кому-нибудь понравиться. Зачем? Весь мир и так тебя любит! Да и внешность здесь ни при чём, нужно только проявить себя в общении. Но что-то не так! Уже есть сомнения в чём-то. Разум уже заметил несоответствие, и дай ему волю, он охотно займётся этой проблемой. Он всё сделает правильно – никаких претензий! Разум всегда всё делает правильно! Но с первозданной красотой уживается редко».
– Когда лицо остаётся, а красота пропадает – женщина идёт в салон красоты! – рассуждала одна знакомая Константина. – Если внутренняя, естественная красота куда-то пропала, то что же делать?!
– Алла! А я тебя в очках не узнал!
– Ну, узнавать меня – радости мало! Как ты живёшь?
– У меня всё нормально! – соврал Константин. – Но как ты можешь так к себе относиться?! Вот что меня поражает! Ты же раньше такой не была – нормально относилась к своей внешности.
– Я и сейчас отношусь нормально! Что же делать, если внешность такая?
– Но все, кроме тебя, видят, что ты самая красивая женщина!
– Я сама всё вижу и сама всё понимаю. И ты такой же, как я. Зачем нам врать друг другу?!
– Но, Алла, я сам вижу, что ты красивая! И ты всегда мне нравилась!
– Поцелуй меня! – она сняла с головы платок.
Константин хотел было её поцеловать, но Алла сделала неприступно-каменное лицо, и Константин слегка растерялся.
– Ну вот, видишь! Тебе противно! – Она отстранилась и быстро надела очки и платок.
– Да нет же!
– Не провожай меня! Пока!
– Алла, постой, я тебе сейчас объясню!
– Не ходи за мной! – она убежала.
– Какой бессовестный! Прямо на улице к женщине пристаёт! – услышал Константин злобное шипение за спиной. – Вон тот, в клетчатой рубашке!
– Надо милицию вызвать!
Самое красивое платье
«Что можно сказать человеку, желающему навсегда и безвозвратно уйти в пещеру? – задумался Константин. – Какая жизнь была бы для него наиболее привлекательной?»
Константин почему-то вспомнил слова Веры – женщины, затерявшейся в автомобильном потоке:
– Я реально смотрю на вещи. Больше в моей жизни ничего особо хорошего не предвидится. Всё самое хорошее уже прошло. Я буду доживать свою жизнь, и по возможности наиболее комфортно.
«Ну чем это лучше пещеры отшельника?! И она, наверно, не одна такая».
– Извини, Вера! – произнёс Константин, мысленно с ней беседуя. – Я не знаю, что тебе сказать. Я понимаю, что ты ошибаешься. Это очень дорогая ошибка! Но я всего лишь невежественный человек, такой же, как и ты. Я не имею, что сказать. Увы!
«Наверно, жить можно интересно, захватывающе, иметь массу приключений. Жизнь, до краёв переполненная впечатлениями! Класс! Как компьютерная игра!»
Константин пытался представить сценарий жизни, который бы мог устроить отшельника, и не находил его. У всех сценариев был конец. Тот или иной, но все они должны заканчиваться.
Было ясно, что ни один из сценариев спокойной и успешной жизни отшельнику предложить нельзя – просто неприлично! От этого тошнит.
Можно жить, делая то, что считаешь самым важным, стремясь к чему-то изо всех своих сил, презрев покой, комфорт, уют, обеспеченность, положение в обществе, не надеясь на чьё-либо понимание и одобрение, – это уже совсем другое! Но это ж нужно найти себе такое занятие! Это не просто. И это ж нужно «так хотеть»!
– Найди себе, Вера, такое занятие! – мысленно обратился Константин к своей знакомой. – Это не так скучно, как доживать свою жизнь в комфорте!
Константин расхаживал по комнате.
– Но это всё равно ещё не реальность, – продолжал вслух рассуждать Константин, обращаясь уже к самому себе. – Не знать смысла жизни – это всё равно, что играть в большую компьютерную игру под названием «Книга небытия». Смысл шахматной партии – всегда за пределами шахматной доски. Смысл, должно быть, находится за пределами того, что рассматривает разум.
Константин вспомнил, как неделю назад пришёл к Людмиле Петровне. Входная дверь была не заперта, и он просто вошёл не позвонив. В квартире никого не было видно, и только из ванны слышался плеск воды и голоса.
– Какая лёгкость! Я думала, что тяжесть во мне копится с возрастом и ничего с этим уже не поделаешь до самой смерти, а тут простая ванна с какими-то травами – и рождаешься заново!
– Не простой ванна! Не освободить голова – никакой трава не помочь!
– О! Раньше бы ничего не помогло! Всё было бы бесполезно! Сколько мнимых ужасов я пережила! Каждое утро я просыпалась и с замиранием сердца ждала, чтобы хоть что-то произошло осмысленное. Ничего не происходило ни у меня, ни у моих подруг. Только совершенно бессмысленные и неинтересные события! Как я изнывала от этой пустоты!
– Разве ты есть старый кукла? Почему с тобой кто-то делать? Почему не делать сама? Что делать, то происходить! Не делать – ничего не происходить!
– Я даже сейчас не знаю, могла ли я раньше найти смысл своей жизни.
– О, старый глупый женщин! Никогда не говорить такой глупый слов! Где ты видеть смысл? Ванна есть смысл? Вода есть смысл? Ванна есть металл. Вода есть вода. Жизни смысл – где жизни нет и ничего не знать! Там брать смысл, как воскресенье на ярмарка покупать платье! Хочешь голубое из клетка, хочешь зелёный горошком, хочешь вышивка белый птица!
– Но это же самообман!
– Бери самый красивый платье! Самый красивый платье – никогда не есть самообман!
«Вот тебе и поиски смысла! – усмехнулся Константин. – Бери самый красивый платье!»
Основное свойство
– С моей жизнью случилось что-то ужасное! Лучше бы я умер тогда. То, что со мной сейчас происходит, хуже смерти.
Так Денис ответил на простой вопрос Константина: «Как дела?» Константин случайно встретил на улице Дениса и Вадима. Они шли из стоматологической поликлиники и поведали Константину ужасную животрепещущую историю о том, как у Дениса ночью разболелись зубы и распухла щека. Сейчас Вадим сопровождал Дениса с просверленными зубами.
– Но это всего лишь флюс и всего лишь зубы! Скоро всё пройдёт! – подбодрил Дениса Константин.
– Всё гораздо хуже! Я потерял поэтический ритм своей жизни! Я больше не поэт!
– Конечно, – согласился Константин, – с зубной болью можно быть только прозаиком. Это точно! От зубной боли поэзия исчезает, но это временное явление!
– Нет! Всё наоборот! Сначала теряется поэтический ритм жизни, а зубы – всего лишь следствие. Раньше со мной такого не могло произойти.
– А почему ты потерял поэтический ритм?
– Бесполезность! Поэзия никому не нужна! Поэт всегда пишет для кого-то. Пусть это будет один человек! Но его нет!
Они пошли дальше. Вадим был чем-то обижен на Константина и не был разговорчив.
«Должен быть свидетель! – размышлял Константин. – Должен быть такой закон Вселенной: свидетель всегда есть! Камень у дороги, дерево у реки, кот на диване, зеркало – они не могут быть свидетелями душевных состояний человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Когда лицо остаётся, а красота пропадает – женщина идёт в салон красоты! – рассуждала одна знакомая Константина. – Если внутренняя, естественная красота куда-то пропала, то что же делать?!
– Алла! А я тебя в очках не узнал!
– Ну, узнавать меня – радости мало! Как ты живёшь?
– У меня всё нормально! – соврал Константин. – Но как ты можешь так к себе относиться?! Вот что меня поражает! Ты же раньше такой не была – нормально относилась к своей внешности.
– Я и сейчас отношусь нормально! Что же делать, если внешность такая?
– Но все, кроме тебя, видят, что ты самая красивая женщина!
– Я сама всё вижу и сама всё понимаю. И ты такой же, как я. Зачем нам врать друг другу?!
– Но, Алла, я сам вижу, что ты красивая! И ты всегда мне нравилась!
– Поцелуй меня! – она сняла с головы платок.
Константин хотел было её поцеловать, но Алла сделала неприступно-каменное лицо, и Константин слегка растерялся.
– Ну вот, видишь! Тебе противно! – Она отстранилась и быстро надела очки и платок.
– Да нет же!
– Не провожай меня! Пока!
– Алла, постой, я тебе сейчас объясню!
– Не ходи за мной! – она убежала.
– Какой бессовестный! Прямо на улице к женщине пристаёт! – услышал Константин злобное шипение за спиной. – Вон тот, в клетчатой рубашке!
– Надо милицию вызвать!
Самое красивое платье
«Что можно сказать человеку, желающему навсегда и безвозвратно уйти в пещеру? – задумался Константин. – Какая жизнь была бы для него наиболее привлекательной?»
Константин почему-то вспомнил слова Веры – женщины, затерявшейся в автомобильном потоке:
– Я реально смотрю на вещи. Больше в моей жизни ничего особо хорошего не предвидится. Всё самое хорошее уже прошло. Я буду доживать свою жизнь, и по возможности наиболее комфортно.
«Ну чем это лучше пещеры отшельника?! И она, наверно, не одна такая».
– Извини, Вера! – произнёс Константин, мысленно с ней беседуя. – Я не знаю, что тебе сказать. Я понимаю, что ты ошибаешься. Это очень дорогая ошибка! Но я всего лишь невежественный человек, такой же, как и ты. Я не имею, что сказать. Увы!
«Наверно, жить можно интересно, захватывающе, иметь массу приключений. Жизнь, до краёв переполненная впечатлениями! Класс! Как компьютерная игра!»
Константин пытался представить сценарий жизни, который бы мог устроить отшельника, и не находил его. У всех сценариев был конец. Тот или иной, но все они должны заканчиваться.
Было ясно, что ни один из сценариев спокойной и успешной жизни отшельнику предложить нельзя – просто неприлично! От этого тошнит.
Можно жить, делая то, что считаешь самым важным, стремясь к чему-то изо всех своих сил, презрев покой, комфорт, уют, обеспеченность, положение в обществе, не надеясь на чьё-либо понимание и одобрение, – это уже совсем другое! Но это ж нужно найти себе такое занятие! Это не просто. И это ж нужно «так хотеть»!
– Найди себе, Вера, такое занятие! – мысленно обратился Константин к своей знакомой. – Это не так скучно, как доживать свою жизнь в комфорте!
Константин расхаживал по комнате.
– Но это всё равно ещё не реальность, – продолжал вслух рассуждать Константин, обращаясь уже к самому себе. – Не знать смысла жизни – это всё равно, что играть в большую компьютерную игру под названием «Книга небытия». Смысл шахматной партии – всегда за пределами шахматной доски. Смысл, должно быть, находится за пределами того, что рассматривает разум.
Константин вспомнил, как неделю назад пришёл к Людмиле Петровне. Входная дверь была не заперта, и он просто вошёл не позвонив. В квартире никого не было видно, и только из ванны слышался плеск воды и голоса.
– Какая лёгкость! Я думала, что тяжесть во мне копится с возрастом и ничего с этим уже не поделаешь до самой смерти, а тут простая ванна с какими-то травами – и рождаешься заново!
– Не простой ванна! Не освободить голова – никакой трава не помочь!
– О! Раньше бы ничего не помогло! Всё было бы бесполезно! Сколько мнимых ужасов я пережила! Каждое утро я просыпалась и с замиранием сердца ждала, чтобы хоть что-то произошло осмысленное. Ничего не происходило ни у меня, ни у моих подруг. Только совершенно бессмысленные и неинтересные события! Как я изнывала от этой пустоты!
– Разве ты есть старый кукла? Почему с тобой кто-то делать? Почему не делать сама? Что делать, то происходить! Не делать – ничего не происходить!
– Я даже сейчас не знаю, могла ли я раньше найти смысл своей жизни.
– О, старый глупый женщин! Никогда не говорить такой глупый слов! Где ты видеть смысл? Ванна есть смысл? Вода есть смысл? Ванна есть металл. Вода есть вода. Жизни смысл – где жизни нет и ничего не знать! Там брать смысл, как воскресенье на ярмарка покупать платье! Хочешь голубое из клетка, хочешь зелёный горошком, хочешь вышивка белый птица!
– Но это же самообман!
– Бери самый красивый платье! Самый красивый платье – никогда не есть самообман!
«Вот тебе и поиски смысла! – усмехнулся Константин. – Бери самый красивый платье!»
Основное свойство
– С моей жизнью случилось что-то ужасное! Лучше бы я умер тогда. То, что со мной сейчас происходит, хуже смерти.
Так Денис ответил на простой вопрос Константина: «Как дела?» Константин случайно встретил на улице Дениса и Вадима. Они шли из стоматологической поликлиники и поведали Константину ужасную животрепещущую историю о том, как у Дениса ночью разболелись зубы и распухла щека. Сейчас Вадим сопровождал Дениса с просверленными зубами.
– Но это всего лишь флюс и всего лишь зубы! Скоро всё пройдёт! – подбодрил Дениса Константин.
– Всё гораздо хуже! Я потерял поэтический ритм своей жизни! Я больше не поэт!
– Конечно, – согласился Константин, – с зубной болью можно быть только прозаиком. Это точно! От зубной боли поэзия исчезает, но это временное явление!
– Нет! Всё наоборот! Сначала теряется поэтический ритм жизни, а зубы – всего лишь следствие. Раньше со мной такого не могло произойти.
– А почему ты потерял поэтический ритм?
– Бесполезность! Поэзия никому не нужна! Поэт всегда пишет для кого-то. Пусть это будет один человек! Но его нет!
Они пошли дальше. Вадим был чем-то обижен на Константина и не был разговорчив.
«Должен быть свидетель! – размышлял Константин. – Должен быть такой закон Вселенной: свидетель всегда есть! Камень у дороги, дерево у реки, кот на диване, зеркало – они не могут быть свидетелями душевных состояний человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79