Он никогда не будет разбираться в морских течениях, в европейской классической музыке, в архитектуре и сортах итальянских вин. Ни к чему это всё червяку! Ему бы со своими проблемами дай бог разобраться! Пусть сначала узнает, чем питаются кроты! Это полезная информация, хотя, может быть, и не очень приятная.
А человек – что, другое дело?! У человека разве меньше проблем, чем у дождевого червяка?! Ну вот червяк, например, узнает, какое место во вселенной он занимает, и что? Он перестанет быть червяком? Скажет: «А зачем мне всё это надо?! Жрать землю по несколько тонн в год?! Дикость какая-то! Так что живи себе в гармонии с природой и не высовывайся из-под земли!»
Знания нужны практические, для решения проблем, давящих на человека. Чтобы человек своим желудком перерабатывал свой хлеб и своей головой перерабатывал рок-концерты, футбольные матчи, телесериалы, сводки новостей и рекламные ролики. Вот за такие знания люди готовы платить деньги. А деньги, очевидно, придуманы для того, чтобы человек из земли своей головы не высовывал, а жил бы, как червь! Вот основная функция денег! Люди называют истиной, очевидно, то, что им для их жизни совсем не нужно. Для того чтобы решить, в каком галстуке идти на работу, никакая истина не нужна!»
Размышляя таким образом, Константин не спеша шёл по улице. До встречи с Антонио было ещё много времени. Он вспомнил, как в прошлом году сосед по даче, заядлый грибник, привёз ограду для могилы.
– Купил практически за бесценок! Пусть лежит! – объяснял он всем. – За такие деньги грех было не купить!
А через месяц после этого он отравился грибами и умер.
«Интересная история! Может быть, он чувствовал, что скоро умрёт, поэтому и купил ограду? Лучше бы почувствовал, что грибы есть не нужно! А так выходит, что грибы его предчувствию не противоречили, и в его разуме всё очень хорошо укладывалось. Почему я сейчас думаю об этом? Грибы. Грибочки!»
Когда что-то не так – это чувствуется во всём. И если происходит что-то плохое, то по тридцати трём причинам сразу, и ничего не замечать может только разумный человек.
Константин почувствовал, что у него пересохло во рту. Недавно он прошёл мимо киоска с водами. Он резко развернулся и пошёл в обратную сторону и, хотя он был погружён в свои размышления, заметил, как человек, шедший за ним в отдалении, резко свернул в сторону и пошёл по направлению к летнему кафе.
«Человек, наблюдающий за своими чувствами, должен заметить противоречия в своём разуме», – продолжал размышлять Константин.
В этом человеке было что-то знакомое.
«Где я его видел? Кажется, вчера недалеко от дома… Похож… Мало ли похожих людей… У него особая манера держаться… Клинобородый!!!»
Как не хочет, не хочет разум верить в неприятную реальность! Показалось! Померещилось! Фантазии! Случайное совпадение! Всё нормально! Меня это не касается!
Тревога, пришедшая неизвестно откуда, вмиг рассеяла все неторопливые мысли! Сразу стало ясно, что человек, зашедший в кафе, сквозь витрину которого всё просматривалось, это Клинобородый, сбривший бороду. Тот самый Клинобородый, который приглашал выпить двух подростков-дегенератов; тот самый, о котором во сне Людмилы Петровны девочка предупреждала Гришу, тот самый, с которым ушла мать-алкоголичка, потерявшая девочку, тот самый, которого Константин видел вчера недалеко от своего дома!
«Я же свидетель, который его знает в лицо!!! Я мог бы давно догадаться, что это серийный маньяк-убийца! Мне было всё равно – я не думал об этом! Меня это не касалось! Я вообразил себя сторонним наблюдателем жизни!»
Константин взял в киоске бутылку минеральной воды и не спеша отхлебнул пару глотков.
«Вот оно, высшее удовольствие – просто стоять и пить холодную минеральную воду!»
Не глядя прямо в сторону Клинобородого, чинно стоявшего в очереди к прилавку, Константин ни на миг не упускал его из виду. Слева от кафе за кирпичной стеной он увидел двух милиционеров с автоматами. Он перешел улицу, как бы в тень дерева у входа в кафе.
«С его точки зрения, моё поведение объяснимо, я зашёл в тень».
Теперь он видел и Клинобородого, и милиционеров, которые были от него в нескольких шагах. Клинобородый видел только его и не видел милиционеров.
Вид милиционеров как-то успокаивал.
«Это какая-то паранойя! Я на пустом месте обнаружил то, чего нет. Я же ни в чём не уверен! Может быть, уйти отсюда и забыть о дурацких подозрениях!» – мелькнула на какой-то миг спасительная мысль.
– Пятьдесят! – говорил невысокого роста мужчина кавказской внешности, крутившийся вокруг милиционеров.
– Сто! – бескомпромиссно отвечал милиционер.
Мужчина мялся, совал руки во все карманы, картинно разводил руками и говорил:
– Пятьдесят!!!
– Сто!
У милиционеров были лица откровенных садистов, с полным отвращением ко всему, и то, что им в такую жару приходилось как-то двигаться, ходить, разговаривать, они рассматривали как самое изощрённое издевательство над собой.
«От них никакого толку! Да и что я им скажу? Что Людмила Петровна сон видела?»
И Константин заметил второй выход из кафе.
«Они только документы у меня будут проверять несколько минут! Никаких глупых надежд! Ни на кого!»
Да и какие надежды. Он же видел, с какой неторопливой гибкостью движется Клинобородый, как бы замирая в какие-то мгновения. Только сейчас до Константина дошло, что Клинобородый обладает немереной силой и ловкостью. А Константин интересовался боевыми искусствами и понимал что к чему, но дошло только сейчас.
Милиционеры посадили в машину очередного «террориста» и уехали.
В дьявольской хитрости этого человека Константин уже не сомневался.
«Нет, это не бред и не паранойя, к сожалению! Он меня уже выследил, а я не знаю о нём ничего. Он нападёт внезапно. Если я скроюсь – под угрозой мои родственники и друзья. Возможно, он будет пытать кого-нибудь из них, чтобы узнать, где я нахожусь, он же маньяк!»
Последняя мысль взбесила Константина.
«Внезапности у него не получится. Я его убью здесь! Либо я его, либо он меня! К барьеру, сударь!»
Клинобородый пил чай или кофе, стоя за столиком в самом углу. Ни на миг не упуская его из виду, Константин спокойно вошёл в кафе, взял пластиковый стаканчик с растворимым кофе и подошёл к столику Клинобородого.
– Здесь свободно?
Клинобородый слегка кивнул, с интересом глядя на Константина.
– Простите, можно мне задать вам один вопрос? – спросил Константин.
– Конечно! – охотно отозвался Клинобородый. Было впечатление, что он не дышит, прислушиваясь к чему-то внутри себя.
– Зачем вам всё это нужно? – спросил Константин.
На лице Клинобородого появилась бесцветная улыбка, больше похожая на изумление, чем на что-либо другое. Он начал говорить медленно, чудовищно спокойным тихим голосом, как бы рассуждая:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
А человек – что, другое дело?! У человека разве меньше проблем, чем у дождевого червяка?! Ну вот червяк, например, узнает, какое место во вселенной он занимает, и что? Он перестанет быть червяком? Скажет: «А зачем мне всё это надо?! Жрать землю по несколько тонн в год?! Дикость какая-то! Так что живи себе в гармонии с природой и не высовывайся из-под земли!»
Знания нужны практические, для решения проблем, давящих на человека. Чтобы человек своим желудком перерабатывал свой хлеб и своей головой перерабатывал рок-концерты, футбольные матчи, телесериалы, сводки новостей и рекламные ролики. Вот за такие знания люди готовы платить деньги. А деньги, очевидно, придуманы для того, чтобы человек из земли своей головы не высовывал, а жил бы, как червь! Вот основная функция денег! Люди называют истиной, очевидно, то, что им для их жизни совсем не нужно. Для того чтобы решить, в каком галстуке идти на работу, никакая истина не нужна!»
Размышляя таким образом, Константин не спеша шёл по улице. До встречи с Антонио было ещё много времени. Он вспомнил, как в прошлом году сосед по даче, заядлый грибник, привёз ограду для могилы.
– Купил практически за бесценок! Пусть лежит! – объяснял он всем. – За такие деньги грех было не купить!
А через месяц после этого он отравился грибами и умер.
«Интересная история! Может быть, он чувствовал, что скоро умрёт, поэтому и купил ограду? Лучше бы почувствовал, что грибы есть не нужно! А так выходит, что грибы его предчувствию не противоречили, и в его разуме всё очень хорошо укладывалось. Почему я сейчас думаю об этом? Грибы. Грибочки!»
Когда что-то не так – это чувствуется во всём. И если происходит что-то плохое, то по тридцати трём причинам сразу, и ничего не замечать может только разумный человек.
Константин почувствовал, что у него пересохло во рту. Недавно он прошёл мимо киоска с водами. Он резко развернулся и пошёл в обратную сторону и, хотя он был погружён в свои размышления, заметил, как человек, шедший за ним в отдалении, резко свернул в сторону и пошёл по направлению к летнему кафе.
«Человек, наблюдающий за своими чувствами, должен заметить противоречия в своём разуме», – продолжал размышлять Константин.
В этом человеке было что-то знакомое.
«Где я его видел? Кажется, вчера недалеко от дома… Похож… Мало ли похожих людей… У него особая манера держаться… Клинобородый!!!»
Как не хочет, не хочет разум верить в неприятную реальность! Показалось! Померещилось! Фантазии! Случайное совпадение! Всё нормально! Меня это не касается!
Тревога, пришедшая неизвестно откуда, вмиг рассеяла все неторопливые мысли! Сразу стало ясно, что человек, зашедший в кафе, сквозь витрину которого всё просматривалось, это Клинобородый, сбривший бороду. Тот самый Клинобородый, который приглашал выпить двух подростков-дегенератов; тот самый, о котором во сне Людмилы Петровны девочка предупреждала Гришу, тот самый, с которым ушла мать-алкоголичка, потерявшая девочку, тот самый, которого Константин видел вчера недалеко от своего дома!
«Я же свидетель, который его знает в лицо!!! Я мог бы давно догадаться, что это серийный маньяк-убийца! Мне было всё равно – я не думал об этом! Меня это не касалось! Я вообразил себя сторонним наблюдателем жизни!»
Константин взял в киоске бутылку минеральной воды и не спеша отхлебнул пару глотков.
«Вот оно, высшее удовольствие – просто стоять и пить холодную минеральную воду!»
Не глядя прямо в сторону Клинобородого, чинно стоявшего в очереди к прилавку, Константин ни на миг не упускал его из виду. Слева от кафе за кирпичной стеной он увидел двух милиционеров с автоматами. Он перешел улицу, как бы в тень дерева у входа в кафе.
«С его точки зрения, моё поведение объяснимо, я зашёл в тень».
Теперь он видел и Клинобородого, и милиционеров, которые были от него в нескольких шагах. Клинобородый видел только его и не видел милиционеров.
Вид милиционеров как-то успокаивал.
«Это какая-то паранойя! Я на пустом месте обнаружил то, чего нет. Я же ни в чём не уверен! Может быть, уйти отсюда и забыть о дурацких подозрениях!» – мелькнула на какой-то миг спасительная мысль.
– Пятьдесят! – говорил невысокого роста мужчина кавказской внешности, крутившийся вокруг милиционеров.
– Сто! – бескомпромиссно отвечал милиционер.
Мужчина мялся, совал руки во все карманы, картинно разводил руками и говорил:
– Пятьдесят!!!
– Сто!
У милиционеров были лица откровенных садистов, с полным отвращением ко всему, и то, что им в такую жару приходилось как-то двигаться, ходить, разговаривать, они рассматривали как самое изощрённое издевательство над собой.
«От них никакого толку! Да и что я им скажу? Что Людмила Петровна сон видела?»
И Константин заметил второй выход из кафе.
«Они только документы у меня будут проверять несколько минут! Никаких глупых надежд! Ни на кого!»
Да и какие надежды. Он же видел, с какой неторопливой гибкостью движется Клинобородый, как бы замирая в какие-то мгновения. Только сейчас до Константина дошло, что Клинобородый обладает немереной силой и ловкостью. А Константин интересовался боевыми искусствами и понимал что к чему, но дошло только сейчас.
Милиционеры посадили в машину очередного «террориста» и уехали.
В дьявольской хитрости этого человека Константин уже не сомневался.
«Нет, это не бред и не паранойя, к сожалению! Он меня уже выследил, а я не знаю о нём ничего. Он нападёт внезапно. Если я скроюсь – под угрозой мои родственники и друзья. Возможно, он будет пытать кого-нибудь из них, чтобы узнать, где я нахожусь, он же маньяк!»
Последняя мысль взбесила Константина.
«Внезапности у него не получится. Я его убью здесь! Либо я его, либо он меня! К барьеру, сударь!»
Клинобородый пил чай или кофе, стоя за столиком в самом углу. Ни на миг не упуская его из виду, Константин спокойно вошёл в кафе, взял пластиковый стаканчик с растворимым кофе и подошёл к столику Клинобородого.
– Здесь свободно?
Клинобородый слегка кивнул, с интересом глядя на Константина.
– Простите, можно мне задать вам один вопрос? – спросил Константин.
– Конечно! – охотно отозвался Клинобородый. Было впечатление, что он не дышит, прислушиваясь к чему-то внутри себя.
– Зачем вам всё это нужно? – спросил Константин.
На лице Клинобородого появилась бесцветная улыбка, больше похожая на изумление, чем на что-либо другое. Он начал говорить медленно, чудовищно спокойным тихим голосом, как бы рассуждая:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79