ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

— И притом совсем новую, поскольку ты генерал. К тому же ты мне нравишься. Поэтому я тебе дам один хороший совет: парашу используй не ночью, а лучше утром, а то у тебя будет сильно вонять, и потом вся твоя одежда провоняет. А я этого не люблю, ты слышишь? Если ты не дурак, то сделаешь так, как я тебе говорю. А мне и правда не хочется задавать тебе взбучку.
По-дружески подмигнув, охранник вышел.
А генерал и после его ухода продолжал стоять посреди камеры. Ни один мускул не дрогнул у него на лице; губы были крепко сжаты, а глаза он закрыл.
А в это же самое время в камере по соседству лежал на соломенном тюфяке обер-лейтенант Крафт. Темнота окутывала его, словно темное покрывало.
Крафт лежал спокойно и расслабленно, стараясь ни о чем не думать. Ночь была полна тишины: ни звука, ни даже ветерка не было слышно.
Мир вокруг него, казалось, не существовал. Он был один-одинешенек, окруженный четырьмя голыми стенами, которые напоминали большой холодный гроб.
— Разве я этого хотел? — еле слышно спросил себя Крафт.
Спросил и прислушался к собственному голосу. Однако темнота, казалось, поглотила и его. Она душила все, как толстая подушка. И снова кругом мучительная, удушающая тишина.
Но вдруг Крафт уловил, словно эхо, какие-то голоса: они слышались все сильнее и сильнее. А через несколько секунд они зазвучали совсем отчетливо в ночной тишине.
Обер-лейтенант Крафт, не веря своим ушам, повернулся. На его лице появилось выражение удивления. Он услышал песню. Молодые, сильные голоса пели в ночи; нельзя было сказать, чтобы их было очень много, скорее всего пело человек семь. Однако это были голоса, которые вырвали Крафта из одиночества, из темноты, наполнив его душу радостным светом.
Фенрихи пели его любимую песню: «В поле, на голой земле, я протянул уставшие ноги…»
Обер-лейтенант Крафт улыбнулся. Он медленно опустился на свой тюфяк и, закрыв глаза от усталости и предчувствия близкой смерти, слушал это пение. И ему начало казаться, что он поет вместе с фенрихами.
Вместе с ними он нарушил закон производства в военной школе и разрушил сам смысл бездушного конвейера. Некоторые из его фенрихов станут офицерами, под командованием которых солдаты смогут остаться людьми. А это слишком много, да еще в такое время.
— Да, я хотел этого, — сказал сам себе обер-лейтенант Крафт.
Судебное заседание военного трибунала по делу генерал-майора Эрнста Эгона Модерзона и обер-лейтенанта Карла Крафта состоялось вскоре после этого.
В приговоре, кроме всего прочего, говорилось об измене и подрыве вооруженных сил.
Оба обвиняемых отказались от защиты.
Оба были приговорены к смертной казни.
Последними словами генерала были:
— Да здравствует Германия!
— Да здравствует свободная Германия! — произнес обер-лейтенант Крафт перед смертью.
34. Заключительное сообщение
Со времени описываемых в книге событий прошло более пятнадцати лет. Некоторых из героев книги уже нет в живых. Оставшиеся же в живых стали старше, но отнюдь не умнее. Лишь очень немногие из них попытались извлечь для себя уроки из прошлого.
Капитан Федерс пережил своего друга Карла Крафта и генерал-майора Модерзона всего на несколько месяцев. В связи с событиями двадцатого июля тысяча девятьсот сорок четвертого года его арестовали и вскоре после этого казнили. Его повесили на струнах рояля, так что его мучения длились несколько часов, прежде чем он умер. Однако даже в тот момент, когда он уходил из жизни, улыбка не сходила с его губ.
Его жена Марион куда-то исчезла, и никто не знал, куда именно она делась. Позже, правда, говорили, что незадолго до окончания войны ее якобы видели в Берлине, где она сражалась в группе Сопротивления. По другой же версии, однако, ее кто-то вроде бы видел в сопровождении американского офицера. Твердо же известно только то, что на этом ее следы окончательно исчезли.
Капитан Ратсхельм с честью пережил и саму войну, и плен, в котором он оказался. Он не переставал увеличивать свои военные знания и укреплять свой характер. Он был абсолютно уверен в том, что никогда в жизни ни разу ни в чем не заблуждался. После войны он сначала работал в Рейнской области в каком-то коммунальном управлении, потом в тех же краях служащим на одном химическом заводе. До сих пор он все еще не женился, но по-прежнему чувствует и считает себя солдатом, хотя и имеет звание подполковника. Он успешно управляет подчиненными ему людьми, являясь для них своего рода примером.
Не менее счастливо сложилась карьера и у майора Фрея. Сначала он пытался с важным видом перенести тотальный разгром Германии. Два года для него оказались сравнительно тяжелыми, это время он провел в имении своего бывшего однополчанина. Но потом, разобравшись в духе времени, он окунулся в политику. Его безукоризненное прошлое, достойное всяческого уважения, и его искусство вести различного рода переговоры скоро помогли ему занять видное место в руководстве либерально-национальной демократической партии. В ее рядах он сражался, разумеется вместе с другими, за авторитет Германии и за право носить и впредь свои награды за храбрость, которые он с честью заслужил. На официальных государственных приемах он появлялся во фраке и представлял собой богато декорированную фигуру, особенно тогда, когда надевал свой рыцарский крест.
Фелицита Фрей хотя и потеряла свои имения в Силезии, однако сохранила достаточное количество влиятельных родственников на западе Германии. Правда, ее брак с Фреем не был полным прибежищем мира и спокойствия, в чем сказалась вина ее племянницы Барбары Бендлер-Требиц, которая очень привязалась к семье Фрея. И даже позже, когда она вышла замуж, избранник Барбары стал сотрудником Фрея, что имело явный практический смысл.
Тесно привязанным к семье Фрея оставался и капитан Катер. Он умело преодолел все препятствия на своем пути и остался капитаном, командиром административно-хозяйственной роты, которой он прокомандовал до окончания войны. После этого он превратился (в том же месте) в снабженца офицерской миссии военно-воздушных сил США. А немного позднее стал, не примкнув ни к одной из партий, главой администрации города Вильдлинген-на-Майне. На этом поприще он снискал себе особые заслуги в деле эвакуации известного оптического предприятия из восточных районов. Его усилия были замечены и вознаграждены тем, что он был назначен коммерческим руководителем этого предприятия. Его сотрудничество с удачливым в политических делах господином Фреем оказалось на редкость плодотворным.
Ирена Яблонски, напротив, прожила короткую, но бурную жизнь. Просвещенная не без помощи Катера относительно своих женских возможностей, она находила в этом удовольствие для себя, проявляя при этом изумительную выносливость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190