ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Мы охвачены пламенным боевым духом. В этом могут убедиться: идущие на нас танки противника уничтожены. Победу слегка омрачает ожесточенный спор с подразделением зенитчиков, которые утверждают, что это они подбили танки.
А затем — рыцарский крест! Откровенное ликование в мой адрес, зависть, конечно, не без этого. Неудержимо вперед, вперед — до момента, пока Франция не повержена. Полностью деморализованные части противника — включая и те, что противостоят моим. А потом идут недели, слившиеся в сплошной праздник победы. Взят Париж! Но я сдерживаю свой темперамент, участвую в увеселениях лишь с познавательной целью. Ибо передо мной одна-единственная цель — Фелицита! Поместье Фелициты Бендлер-Требиц Гросс-унд Кляйн-Марчинг, 800 гектаров с благороднейшим племенным скотом, и я добиваюсь руки Фелициты.
13. Выдвигается требование
— Обер-лейтенанта Крафта попросите ко мне, — говорит генерал. Он сказал это Сибилле Бахнер. Официальное служебное время согласно распорядку закончилось. Здание штаба постепенно пустеет. Сибилла Бахнер звонит в канцелярию 6-го потока и сообщает дежурному писарю: «Господина обер-лейтенанта Крафта просят явиться к господину генералу». Писарь извещает об этом унтер-офицера канцелярии, а тот — дежурного фенриха. Меж тем желание генерала трансформируется в приказ, гласящий: «Обер-лейтенанту Крафту немедленно явиться к генералу».
Дежурный фенрих разыскивает обер-лейтенанта Крафта и объявляет:
— Господин обер-лейтенант! К генералу. Срочно.
Это звучит не особенно приятно. Но приятные звуки вообще не раздаются с генеральской стороны. Крафт согласно кивает, как будто бы для него явиться к генералу во внеслужебное время самое что ни на есть обычное дело на свете.
— Вы сказали — срочно? — переспрашивает Крафт.
— Так точно, — отвечает дежурный фенрих. — Срочно. Спешно и важно — так передал унтер-офицер канцелярии.
— Но штаны-то я, по крайней мере, могу натянуть? Или?.. — Крафт стремится ничему не удивляться и не позволяет никому выводить себя из равновесия. Ему, как он полагает, терять нечего, тем более что в данный момент он не узрел ничего особенного. — Хорошо, — говорит обер-лейтенант, — сейчас прибуду, ну, что-нибудь в течение четверти часа.
Фенрих расценивает это заявление как хвастовство. Он-то знает, что генерала нельзя заставлять ждать даже лишней секунды. А впрочем, какое ему дело — он выполнил, что велели.
Обер-лейтенант Крафт не спеша одевается. Потом звонит Эльфриде Радемахер.
— Я немного задержусь, — сообщает он ей.
— Что-нибудь важное, Карл?
— Да думаю — ничего. Какой-нибудь нагоняй или разнос. Я должен явиться к генералу.
— Может, это интриги капитана Катера?
— Вряд ли, — мягко отвечает Крафт. — Скорее, здесь дело не в закулисной интриге, а что-то из служебных вопросов. Но главное — что ты меня подождешь.
— И с нетерпением, — заверяет Эльфрида.

— Фрейлейн Бахнер, я прибыл по вызову генерала.
Сибилла дружески смотрит на обер-лейтенанта Крафта. Это уже прогресс, хотя до ее доверительной улыбки, очевидно, еще далековато. Сибилла Бахнер испытующе глядит на него, потом говорит:
— Я не думаю, что речь о докладе, господин обер-лейтенант. Господин генерал не приказывал вызывать вас, а, скорее, высказал желание побеседовать с вами. Поэтому портупею, перчатки и фуражку вы можете оставить здесь, у меня в приемной.
— Вы не ошибаетесь, фрейлейн Бахнер? — спрашивает Крафт.
Сибилла, улыбаясь, отрицательно качает головой. Затем смотрит на часы:
— Еще три минуты терпения: генерал как раз заканчивает один документ.
— А откуда вы знаете, когда он с ним закончит?
— Генерал имеет обыкновение заранее устанавливать определенное количество времени на каждый документ и предупреждает об этом или адъютанта, или меня. Разумеется, лишь в том случае, если нам следует об этом знать.
Крафт снимает с себя лишние для этой встречи доспехи. При этом он спрашивает Сибиллу:
— Ваша работа удовлетворяет вас?
Сибилла с удивлением воззрилась на него.
— Удовлетворяет? — отрешенно спрашивает она, растягивая слова. — Что вы хотите этим сказать?
— Ничего особенного, — спешит заверить Крафт. — Это был, собственно, риторический вопрос.
— Мне так не кажется, — говорит Сибилла и с недоверием взглядывает на обер-лейтенанта. А потом спрашивает: — Вы хоть знаете, для чего вас сюда пригласили?
— Не совсем, — отвечает обер-лейтенант. — Но полагаю, за какой-нибудь проступок: грешков у меня немало.
— Ну, у других их тоже хватает, — говорит Сибилла, — просто вам о них неизвестно.
— Это точно, — поддакивает Крафт.
— Сегодня утром, — говорит ему Сибилла Бахнер, — к генералу приходили господа Фрей и Ратсхельм.
— Благодарю, — говорит Крафт. — Чем могу отплатить вам за доброе отношение?
— Просто тем, что сразу же забудете о том, что я только что вам сообщила.
— Уже забыто, фрейлейн Бахнер. А более я ничего не могу сделать для вас?
— Нет.
Ее дни проходили, одинаково запрограммированные. День за днем, как близнецы: 6:30 — подъем, 7:30 — завтрак. Служба с 8:00 до 18:00. Затем в 18:30 — ужин. После — обычная сверхурочная работа или то, что здесь называют досугом: починка нижнего белья, стирка чулок, порой письма к родителям, иногда чтение книги, концерт по радио или выход в кино, туда, вниз, где лежит маленький городок, — обычно в одиночку или же с женой адъютанта.
— Если я вам когда-либо понадоблюсь — я всегда в вашем распоряжении, — сказал ей обер-лейтенант Крафт.
— Спасибо, — ответила Сибилла, — но мне никто не нужен.
— Ну что вы — все же люди, и вы тоже, мало ли что…
— Господин обер-лейтенант, прошу, господин генерал ждет вас.

— Господин обер-лейтенант Крафт, к каким выводам вы пришли после изучения материалов военного трибунала по делу лейтенанта Баркова? — спросил генерал.
Крафт насторожился. К вопросу он не был готов. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы настроиться на неожиданный поворот. Он мгновенно выбросил из головы аргументы к ожидавшемуся им разговору на тему о «приличиях», в частности о случае «монокль и женские груди». При этом Крафт не заметил, что генерал ведет себя не совсем обычно: он не сидел в своей привычной позе, с негнущейся спиной, а чуть развернул свой стул и положил ногу на ногу.
— Подразделение, — начал докладывать Крафт, — в решающий момент было разделено на две группы. Значительно большая, в количестве тридцати двух человек, оказалась уже в укрытии. Остальные восемь помогали лейтенанту Баркову в последних приготовлениях к взрыву. Так обычно и делается, ибо ведь происходит не один взрыв, а несколько. В начальных приготовлениях — как то: связывание пакетов со взрывчаткой, отмеривание запального шнура, вставка запалов — участвовало все подразделение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190