— А-а. — Куп поймал себя на том, что сам улыбается в ответ. — И почему я вдруг чувствую себя таким старым?
Райли пожал плечами, как бы говоря, что с этим все ясно. Но Лиззи выступила вперед и осторожно тронула Купа за руку.
— Это потому, что у вас нет своих детей, — сказала она доверительно. Потом посмотрела на него и растерянно заморгала. — Или есть?
— Нет, — сказал Куп.
Вероника ухмыльнулась, заметив поспешность, с какой он дал этот ответ. Куп перехватил ее взгляд и прищурил глаза.
Тут Лиззи увидела коробку с безделушками. Она слегка нахмурила лоб и посмотрела на Веронику.
— Вы хотите избавиться от всех маминых украшений?
— Украшений? — повторила Вероника. — Она так их называла?
Лиззи кивнула.
— Мама говорила, что мы не должны их трогать.
— Я просто аккуратно их упаковываю, чтобы в комнате стало свободнее. Тогда ты сможешь играть и не бояться что-нибудь разбить. — Вероника присела на корточки перед племянницей. — Хорошо?
Лиззи подняла свои плечики.
— Думаю, да.
— Но если ты не согласна, я положу все обратно.
— Нет, я согласна.
Вероника отвела со лба девочки ее челку.
— Хочешь потом просмотреть коробки, чтобы отобрать несколько любимых вещей для своей комнаты?
— А можно? — Золотисто-карие глаза Лиззи загорелись интересом.
— Даже не сомневайся.
— Ладно, — сказал Райли, — пойдемте наверх играть в короля пиратов.
Десса толкнула брата.
— На этот раз королем буду я!
— Как бы не так! Ты всего-навсего девчонка! Королем может быть только мальчик.
— Тогда я буду королевой пиратов!
Поднялся дикий галдеж.
— А я тебя приглашал в королевы пиратов? Ты можешь играть девочку-безбилетницу, которая прокралась на борт и хочет стать юнгой. — Не дожидаясь ответа, Райли повернулся, чтобы вывести своих подчиненных через кухню на лестницу.
Светлые кудряшки Дессы казались наэлектризованными от негодования.
— Я не хочу быть юнгой! У пиратов это всегда заканчивается плохо. Я не хочу идти по доске! — Она энергично устремилась за братом, бросая на ходу обвинения.
Лиззи задержалась на мгновение — забрать от Вероники котенка — и застенчиво улыбнулась Купу. Потом затопала по ступенькам догонять своих друзей.
Куп взглянул на Веронику и ухмыльнулся.
— Вы не считаете, что вам придется популярно пересказать ей «Убить пересмешника»? И еще кто-то должен объяснить Райли, что никогда нельзя говорить девочке, что она «всего лишь девчонка». Это чревато неприятностями.
Вероника засмеялась и таким очаровательным изъявлением своего согласия привела Купа в смятение. До сих пор он был уверен, что точно знает, что собой представляет Вероника Дэвис. Ее образ прочно укоренился у него в уме, еще до того как они встретились. Но всякий раз наблюдая, как она ведет себя с Лиззи, Куп отмечал, что ее действия явно противоречат сложившимся у него представлениям.
Не сказать, чтобы он доверял ей. Пусть она не носила джинсов в обтяжку и не накладывала лопатой макияж. Не прибегала к объемной прическе, дабы придать себе сексуальный вид. Не флиртовала без разбора и не щеголяла экипировкой, чтобы «быть на высоте». Но маленькая мисс Ронни столь же успешно, как и ее более откровенная сестра, использовала каждую крупицу своей сексуальности. Куп не знал, как она это делала. Но черт возьми, в ее поведении, несомненно, было что-то такое, что притягивало к ней мужчин. Он сам видел сегодня утром, во время ее разговора с тем парнем из фирмы. И на себе он это чувствовал тоже.
Нет, она определенно не внушала доверия. Он не какой-нибудь простачок, чтобы его было так легко обмануть. Хотя, что касается ее обязательности в отношении племянницы, может быть, он и не прав.
— Почему вам понадобилось столько времени, — сказал он, глядя на Веронику сверху вниз, — чтобы добраться сюда и позаботиться о Лиззи? — Куп был вынужден тут же одернуть себя. Ему-то какое дело? Может, у нее были уважительные причины.
Он расправил плечи. У него были все основания ее спрашивать. Он беспокоился о Лиззи. Вероника посмотрела на него так, будто он потерял рассудок. Это заставило Купа смущенно поежиться, правда, только мысленно.
— Я не понимаю, — медленно проговорила Вероника, — почему вы считаете, что это касается вас каким-то образом. Но так или иначе, я вам скажу. Во-первых, Марисса не знала, как связаться со мной в Шотландии, поэтому мне ничего не было известно о смерти Кристл. Я узнала об этом только в воскресенье, поздно вечером, когда вернулась в Сиэтл. Во-вторых, я должна была урегулировать вопрос с моим расписанием. Мне нужно было свободное время, чтобы находиться здесь с Лиззи, пока я занимаюсь продажей «Тонка» и привожу в порядок хозяйство Кристл.
По лестнице, громко топая, сбежали вниз дети.
— Тетя Ронни, — тихим, тонким голоском позвала из кухни Лиззи. — Можно нам взять печенье?
Вероника вышла к ним навстречу.
— Конечно. Вы все знаете, где находится банка с печеньем. Молоко в холодильнике. — Она взъерошила волосы Райли, направлявшегося к столу с уже открытой банкой под мышкой и запихивающего в рот печенье. — И возьми стакан, приятель. Мы в нашем женском семействе не любим, когда в молоке попадаются какие-то инородные примеси.
Райли осклабился, показывая полный рот наполовину разжеванного печенья. Он шмякнул на стол банку и взял чашку, которую ему протянула Лиззи.
— Хорошо, хорошо. А можно, я навещу моего друга Брэда, когда мы поедим? Он живет как раз на другой стороне Супер-Сейв.
— Почему бы тебе вместо этого не позвонить ему и не спросить, может, он придет поиграть сюда? — Вероника взяла из банки печенье и откусила кусочек. — А позже мы выясним, что думает твоя мама по поводу будущих визитов. Хорошо?
Мальчик издал продолжительный страдальческий вздох.
— Хорошо.
Взяв печенье, Куп извинился перед маленькой компанией и направился к двери.
Вскоре он поднимался по мелким бетонным ступенькам в здание библиотеки Эндрю Карнеги, вспоминая, как Вероника общалась с детьми. Мысль о ней не выходила у него из головы. И перед этим он, похоже, был бессилен.
Он просто был обречен стать жертвой женщины с материнской жилкой. У его собственной матери таковая отсутствовала, поэтому все другие женщины, проявлявшие доброту к детям, казались ему совершенно неотразимыми.
Когда Куп открывал большую двустворчатую дверь библиотеки, у него сосало под ложечкой и сердце билось слишком часто.
«Ну, теперь ты счастлив, парень? Довольно трудное это дело — удержаться, чтобы ее не трогать даже тогда, когда ты считал ее эгоистичной стервой и расхлябанной, нерадивой опекуншей. И что же ты будешь делать теперь?»
Через несколько секунд после того, как Куп исчез в библиотеке, рядом с «Тонком» притормозила машина. Как всегда, когда этот человек проезжал мимо, у него возникало непреодолимое желание снизить скорость и коротко взглянуть на забегаловку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83