Просто придется начать все сначала''.
Нежно погладив пальцем Банни по щеке, он склонился к ней и проворковал:
– Мне действительно очень жаль, что я оставил тебя так надолго.
– Кто была эта женщина, Тристан? – резко спросила Банни.
Тристан моментально застыл и внутренне весь сжался.
– Кто-кто? – он непроизвольно откинулся назад и заглянул ей в лицо. – А, ты имеешь в виду ту, которая была в саду?
Банни молча кивнула.
– Она просто хозяйка моей квартиры, – положив опять палец на ее щеку, он снова приблизился к ней. Опять все сначала. Только уже теперь он почувствовал себя полностью опустошенным. Все уже было не так.
– И ты всегда целуешь свою квартирную хозяйку, желая ей доброй ночи, когда другая женщина ждет-не дождется тебя?
Шепотом выругавшись, Тристан резко отодвинулся на диване. Откинув голову на спинку, он с остервенением стал разглядывать потолок.
– Я не целовал ее.
– Ну ладно, извини, – Банни раскрыла свою сумочку и вынула оттуда пачку сигарет. Закурив, она оглянулась вокруг себя в поисках пепельницы. Поскольку пепельницы рядом не оказалось, она бросила спичку прямо в блюдце, стоявшее на маленьком столике рядом с диваном. – А мне почему-то показалось, что ты собирался повалить ее прямо на холодную и жесткую землю и тут же зверски овладеть ею.
Она пустила струю дыма прямо ему в лицо.
– Наверное, ты на минутку упустил из виду, что уже привел домой кое-кого для этой цели.
– Что за чушь, – прорычал он, прекрасно сознавая, что она все же была права. Только теперь он понял истинную причину того, зачем он привел сюда Банни. Ему очень нелегко было маяться здесь целые ночи напролет одному, все время думая о том, что Аманда Чарльз мирно спит себе в кровати как раз над его головой. Каждая ночь превращалась для него в сущую пытку, ибо его преследовали мысли и желания, о которых он забыл с тех пор, как перестал быть подростком. Он пытался угадать цвет ее сосков и форму ее груди, что она надевает, ложась в постель, и надевает ли она вообще что-нибудь. Это только сексуальное влечение и ничего больше, постоянно внушал он себе, терпеливо ожидая, когда же наконец наваждение кончится и на смену ему придет равнодушное спокойствие. Но то, что притягивало его к Аманде, оказалось намного сильнее всего, что ему приходилось раньше испытывать в жизни.
К черту эту белокурую ведьму! Забыть о ней! Кто дал ей право так глубоко вторгаться к нему в душу? За все время знакомства она и улыбнулась-то ему только один-единственный раз, и тем не менее он постоянно думает о ней. И вот сегодня в саду в голову к нему пришла бредовая мысль: если он не может получить того, чего так жаждет, придется взять это силой. Он уже дошел до ручки в своих идиотских фантазиях об Аманде, дошел до настоящего изнурения. Наконец, стиснув зубы, он просто решил найти себе другую женщину. Он жаждал настоящего женского тела, хотел почувствовать его тепло, а не свою ладонь, когда его воображение рисовало перед ним самые фантастические мечты.
– Ну хватит. А то и я сейчас свихнусь, – раздраженно сказала Банни. Резко загасив сигарету, она встала с дивана и теперь холодно взирала на Тристана. Затем она произнесла безжалостным тоном:
– Послушай, не надо мне врать. Я некоторое время стояла в саду и наблюдала, как ты общался со своей квартирной хозяйкой, перед тем, как окликнуть тебя. Скажу тебе честно: эта твоя хозяйка совершенно безнадежный вариант. А вообще, если она тебя так заводит, почему бы действительно не попробовать? Но ведь ты боишься ее попробовать, не так ли? Бедный большой коп, – она фыркнула. – Ладно, послушай, радость моя, может, ты и прав, что не рискуешь ее трахнуть: она похожа на тех, которые завлекают, а потом динамит, и от которых одна путаница и головная боль.
Тристан слушал ее молча и с совершенно бесстрастным видом. То впечатление женской непосредственности, которое сперва привлекло его в Банни, совершенно рассеялось. Перед ним предстала женщина, по-настоящему зрелая и даже слишком умудренная в знании этого жестокого мира. Последняя иллюзия о его наивности и невинности стремительно растаяла, когда Банни выплеснула все свое раздражение, красочно изобразив сексуальный портрет Аманды. Проклятье, он ведь хотел, чтобы вечер прошел совсем по-иному. Ему было так невыносимо одиноко, и этой ночью он так рассчитывал на женское тепло. Если бы только она держала свой противный рот закрытым…
Даже теперь он знал, что может переломить ее настроение. Достаточно будет сказать ей несколько приятных фраз и комплиментов, сделать одно-два пренебрежительных замечания в адрес Аманды…
Внезапно он вскочил на ноги. От этой женщины ему не нужно никакого тепла. Он был просто ослеплен, одержим своей сексуальной неудовлетворенностью и с самого начала обманывал себя, выдумав, что Банни ему нравится.
– Вот, надевай, – холодно скомандовал он, сняв с вешалки ее пальто и протянув ей. – Надевай, – повторил он, видя, что она стоит в нерешительности, уперев руки в бока. – Я отвезу тебя домой.
От неожиданности у Банни просто отвисла челюсть.
– Ты отвезешь меня домой?
– Да, я непременно сделаю это, – он поспешно надел на нее пальто и вывел Банни из квартиры. – По правде говоря, Банни, тебе не на что жаловаться. Ты мне действительно понравилась, милая, и я подумал, что нам будет хорошо вдвоем. Но нельзя же так входить в дом к чужому мужчине и тут же начинать на него шипеть и наступать ему на больные мозоли, делать обидные замечания о женщине, которую ты даже не знаешь. А потом ожидать, что мужчина утрется…
– Я думаю… – начала было Банни.
– Что я просто не в себе? А я и сам это знаю, – продолжил ее фразу Тристан.
Он открыл дверцу машины и помог ей усесться на сиденье, придерживая дверцу, он продолжал глядеть на нее. Так они молча смотрели друг на друга, и вдруг Тристан понял, что в его жизни произошел какой-то перелом. Он хотел обладать только Амандой Чарльз. Она буквально блокировала его способность иметь дело с другими женщинами. Эта страсть стала для него даже важнее привязанности к любимой работе. Наконец он выяснил это для себя. Он перестал ходить вокруг да около и честно признал это, как свершившийся факт.
Факт есть факт, но он может никогда не добиться того, чего так ждет. И все же он никогда больше не будет удовлетворяться тем, что можно так легко получить. Во всем должен быть какой-то смысл, а иначе зачем все это нужно?
– Я одинок, милая, не отрицаю, – тихо проговорил он наконец. – Но поверь, Банни, я не настолько не в себе, как тебе кажется.
И он вежливо захлопнул дверцу машины…
Глава 9
Очень рано утром в тот же день посыльный принес Ронде цветок.
Несколько минут после того, как посыльный ушел, Ронда, как парализованная, стояла и смотрела на розу, изящно упакованную в вощеную бумагу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Нежно погладив пальцем Банни по щеке, он склонился к ней и проворковал:
– Мне действительно очень жаль, что я оставил тебя так надолго.
– Кто была эта женщина, Тристан? – резко спросила Банни.
Тристан моментально застыл и внутренне весь сжался.
– Кто-кто? – он непроизвольно откинулся назад и заглянул ей в лицо. – А, ты имеешь в виду ту, которая была в саду?
Банни молча кивнула.
– Она просто хозяйка моей квартиры, – положив опять палец на ее щеку, он снова приблизился к ней. Опять все сначала. Только уже теперь он почувствовал себя полностью опустошенным. Все уже было не так.
– И ты всегда целуешь свою квартирную хозяйку, желая ей доброй ночи, когда другая женщина ждет-не дождется тебя?
Шепотом выругавшись, Тристан резко отодвинулся на диване. Откинув голову на спинку, он с остервенением стал разглядывать потолок.
– Я не целовал ее.
– Ну ладно, извини, – Банни раскрыла свою сумочку и вынула оттуда пачку сигарет. Закурив, она оглянулась вокруг себя в поисках пепельницы. Поскольку пепельницы рядом не оказалось, она бросила спичку прямо в блюдце, стоявшее на маленьком столике рядом с диваном. – А мне почему-то показалось, что ты собирался повалить ее прямо на холодную и жесткую землю и тут же зверски овладеть ею.
Она пустила струю дыма прямо ему в лицо.
– Наверное, ты на минутку упустил из виду, что уже привел домой кое-кого для этой цели.
– Что за чушь, – прорычал он, прекрасно сознавая, что она все же была права. Только теперь он понял истинную причину того, зачем он привел сюда Банни. Ему очень нелегко было маяться здесь целые ночи напролет одному, все время думая о том, что Аманда Чарльз мирно спит себе в кровати как раз над его головой. Каждая ночь превращалась для него в сущую пытку, ибо его преследовали мысли и желания, о которых он забыл с тех пор, как перестал быть подростком. Он пытался угадать цвет ее сосков и форму ее груди, что она надевает, ложась в постель, и надевает ли она вообще что-нибудь. Это только сексуальное влечение и ничего больше, постоянно внушал он себе, терпеливо ожидая, когда же наконец наваждение кончится и на смену ему придет равнодушное спокойствие. Но то, что притягивало его к Аманде, оказалось намного сильнее всего, что ему приходилось раньше испытывать в жизни.
К черту эту белокурую ведьму! Забыть о ней! Кто дал ей право так глубоко вторгаться к нему в душу? За все время знакомства она и улыбнулась-то ему только один-единственный раз, и тем не менее он постоянно думает о ней. И вот сегодня в саду в голову к нему пришла бредовая мысль: если он не может получить того, чего так жаждет, придется взять это силой. Он уже дошел до ручки в своих идиотских фантазиях об Аманде, дошел до настоящего изнурения. Наконец, стиснув зубы, он просто решил найти себе другую женщину. Он жаждал настоящего женского тела, хотел почувствовать его тепло, а не свою ладонь, когда его воображение рисовало перед ним самые фантастические мечты.
– Ну хватит. А то и я сейчас свихнусь, – раздраженно сказала Банни. Резко загасив сигарету, она встала с дивана и теперь холодно взирала на Тристана. Затем она произнесла безжалостным тоном:
– Послушай, не надо мне врать. Я некоторое время стояла в саду и наблюдала, как ты общался со своей квартирной хозяйкой, перед тем, как окликнуть тебя. Скажу тебе честно: эта твоя хозяйка совершенно безнадежный вариант. А вообще, если она тебя так заводит, почему бы действительно не попробовать? Но ведь ты боишься ее попробовать, не так ли? Бедный большой коп, – она фыркнула. – Ладно, послушай, радость моя, может, ты и прав, что не рискуешь ее трахнуть: она похожа на тех, которые завлекают, а потом динамит, и от которых одна путаница и головная боль.
Тристан слушал ее молча и с совершенно бесстрастным видом. То впечатление женской непосредственности, которое сперва привлекло его в Банни, совершенно рассеялось. Перед ним предстала женщина, по-настоящему зрелая и даже слишком умудренная в знании этого жестокого мира. Последняя иллюзия о его наивности и невинности стремительно растаяла, когда Банни выплеснула все свое раздражение, красочно изобразив сексуальный портрет Аманды. Проклятье, он ведь хотел, чтобы вечер прошел совсем по-иному. Ему было так невыносимо одиноко, и этой ночью он так рассчитывал на женское тепло. Если бы только она держала свой противный рот закрытым…
Даже теперь он знал, что может переломить ее настроение. Достаточно будет сказать ей несколько приятных фраз и комплиментов, сделать одно-два пренебрежительных замечания в адрес Аманды…
Внезапно он вскочил на ноги. От этой женщины ему не нужно никакого тепла. Он был просто ослеплен, одержим своей сексуальной неудовлетворенностью и с самого начала обманывал себя, выдумав, что Банни ему нравится.
– Вот, надевай, – холодно скомандовал он, сняв с вешалки ее пальто и протянув ей. – Надевай, – повторил он, видя, что она стоит в нерешительности, уперев руки в бока. – Я отвезу тебя домой.
От неожиданности у Банни просто отвисла челюсть.
– Ты отвезешь меня домой?
– Да, я непременно сделаю это, – он поспешно надел на нее пальто и вывел Банни из квартиры. – По правде говоря, Банни, тебе не на что жаловаться. Ты мне действительно понравилась, милая, и я подумал, что нам будет хорошо вдвоем. Но нельзя же так входить в дом к чужому мужчине и тут же начинать на него шипеть и наступать ему на больные мозоли, делать обидные замечания о женщине, которую ты даже не знаешь. А потом ожидать, что мужчина утрется…
– Я думаю… – начала было Банни.
– Что я просто не в себе? А я и сам это знаю, – продолжил ее фразу Тристан.
Он открыл дверцу машины и помог ей усесться на сиденье, придерживая дверцу, он продолжал глядеть на нее. Так они молча смотрели друг на друга, и вдруг Тристан понял, что в его жизни произошел какой-то перелом. Он хотел обладать только Амандой Чарльз. Она буквально блокировала его способность иметь дело с другими женщинами. Эта страсть стала для него даже важнее привязанности к любимой работе. Наконец он выяснил это для себя. Он перестал ходить вокруг да около и честно признал это, как свершившийся факт.
Факт есть факт, но он может никогда не добиться того, чего так ждет. И все же он никогда больше не будет удовлетворяться тем, что можно так легко получить. Во всем должен быть какой-то смысл, а иначе зачем все это нужно?
– Я одинок, милая, не отрицаю, – тихо проговорил он наконец. – Но поверь, Банни, я не настолько не в себе, как тебе кажется.
И он вежливо захлопнул дверцу машины…
Глава 9
Очень рано утром в тот же день посыльный принес Ронде цветок.
Несколько минут после того, как посыльный ушел, Ронда, как парализованная, стояла и смотрела на розу, изящно упакованную в вощеную бумагу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77