– Как это случилось, Пит? – без обиняков спросила Ронда.
– Сам точно не знаю, – в изнеможении он закрыл глаза. – Я стоял на углу улиц Вирджиния и Уотчамакалит. Около Хэрракса, – увидев, что они понимающе кивнули, он продолжал. – Там стояла целая толпа туристов на переходе, ждали, когда будет зеленый свет, и я впереди… В нашем городе только туристы ждут светофора, – он сделал жест, чтобы ему дали еще воды. – Я опаздывал в кабаре. И хотел перебежать, но к переходу несся грузовик, и я решил переждать. А потом… Сам не знаю… Я услышал чей-то голос. «Внимание, Мак», – и что-то или кто-то ударил меня сзади между лопаток, изо всех сил ударил, и я вылетел на середину улицы перед носом у подходившего грузовика, – он сглотнул и снова облизал сухие губы. – Водитель пытался тормозить. Но он был слишком близко, – слезы появились у Пита на глазах. – Кто-то еще схватил меня сзади и стал втаскивать назад на тротуар, но моя левая нога на долю секунды задержалась на проезжей части, – слезы ручьями текли по его щекам. – И проклятый монстр размазал мою лодыжку, как.., как.., как мягкую шоколадку, когда на нее наступишь. О, Боже! – он уже полностью утратил самообладание. Его била истерика. – Что я буду делать дальше? Они вставили туда три штифта и сказали, что я смогу ходить и, может быть, восстановлю подвижность на девяносто восемь процентов. Но я никогда больше не смогу танцевать. Что же я буду тогда делать, если не смогу танцевать?
– Не думай об этом сейчас, – мягко посоветовала Ронда. – Сосредоточься на том, чтобы побыстрее поправиться.
– Если я не смогу танцевать, то какого черта мне поправляться?
– Не говори так! – Аманда сжала руку Пита, но не смогла поймать его взгляд. Растерявшись, она никак не могла угадать, какие именно слова нужны, чтобы его ободрить. С одной стороны, воспоминания о семейной истории возникали у нее каждый раз, когда она слышала что-либо, даже отдаленно напоминающее ей когда-то пережитое горе. Но, с другой стороны, она сама была танцовщицей и очень хорошо понимала его отчаяние. Что ей самой делать, если бы она вдруг оказалась в положении Пита и не смогла больше танцевать? У нее нет ни семьи, ни возлюбленного, ничего в жизни кроме работы и призвания. Танец – это вся ее жизнь, и если бы вдруг…
– А каких слов ты ждешь от меня, Аманда? Ты можешь посулить мне, что все будет в порядке? Боже! – он горько усмехнулся. – Можешь ли хотя бы обещать, что если я смогу скоро танцевать, Чарли сохранит мое место за мной?
Аманда и Ронда обменялись невеселыми взглядами. Покидая кабаре, они обе слышали, как Чарли распорядился, чтобы Ленни нашел номер телефона и позвонил тому типу, что приходил к ним на просмотр.
– Послушай, – сказала наконец Ронда строго. – То, что случилось с тобою, – действительно большое несчастье, но ты из этого выберешься шаг за шагом. А сейчас ты даже не знаешь, что именно тебя ждет. Может быть, врачи…
– Что? – взвился плачущий голос Пита. – Что еще могут сделать врачи?
– Ну, может быть, они со временем изменят свое первое заключение на более благоприятный диагноз. Возможно, они хотят посмотреть, как у тебя заживет, прежде чем ободрять тебя. Я не знаю, Пит. Просто ты не должен сдаваться, вот и все.
– Все правильно, согласен, – он глубоко вздохнул, вытирая тыльной стороной ладони слезы со щек. – Мне очень жаль. Я не хотел наваливать на вас свои невзгоды. Просто я… – но тут его глаза снова наполнились слезами, и, чтобы не разрыдаться, он энергично потряс головой. – Все. Сегодня я об этом не думаю. Я очень постараюсь не думать.
Тут в комнату вбежал новый любовник Пита. Жалобно закудахтав, он стал метаться вокруг постели, и через несколько минут Аманда и Ронда сочли за лучшее попрощаться.
Стоя в лифте, они тщательно избегали смотреть друг другу в глаза, и в машине царило напряженное молчание. Только в актерской уборной кабаре, уже надев костюм для первого шоу, завершая свой макияж, Аманда подняла наконец глаза и обменялась с Рондой взглядами.
– Что бы ты стала делать на его месте? – ее голос наполовину заглушала болтовня других танцоров.
– Сама не знаю, – ответила Ронда. – Я сама все время задавала себе этот вопрос. С того самого момента как увидела Пита. И знаешь что, мне ужасно стыдно и противно за себя, Аманда, но первое, что я испытала, – это облегчение от того, что это случилось не со мной.
Аманда глазела на нее в изумлении.
– Боже, и ты тоже? Я думала, такая мысль пришла в голову мне одной, – она прицепила на макушку расшитую шапочку. – Знаешь, Ронда, когда я думаю об этом парне, который убивает танцовщиц, я совершенно не в состоянии представить, что это может случиться со мной. Но на минуту я в это поверила, когда Маклофлин до полусмерти напугал меня у нас в саду, хотя обычно мне просто не верится. Даже после гибели Марианны и того, что случилось с тобою на прошлой неделе на этой чертовой стоянке. Все это кажется мне совершенно нереальным. Другое дело – история вроде той, что с Питом: какой-нибудь глупый неожиданный инцидент, и вся твоя жизнь идет к черту. Вот что я часто себе представляю и ужасно этого боюсь.
– Да, такое может случиться.
– Ронда, я просто не знаю, что бы я стала делать, случись это со мной. Танец стал самым главным в моей жизни еще с тех пор, как мне исполнилось семь лет. Это необратимо. Все мои друзья – танцоры. Вся моя жизнь вертится вокруг танца. Вот посмотри на меня, мне двадцать восемь лет, и за всю свою жизнь я имела лишь трех любовников, один из них был танцором, – она закрыла глаза и передернула плечами. – Господи, если я не смогу танцевать…
Ронда молчала, сосредоточенно, даже с каким-то ожесточением занимаясь своим туалетом.
– И вот что я тебе скажу, – продолжала Аманда, протягивая Ронде ее украшение для волос. – Испытав чувство радости от того, что несчастье случилось с Питом, а не со мной, я тут же почувствовала себя последней эгоистичной шлюхой, но все равно, участвуя в шоу-программе сегодня вечером, я буду наслаждаться тем, что могу танцевать. В душе мне жаль Пита и стыдно за свое двуличие, но тело мое ликует от того, что оно остается здоровым, подвижным и полноценным. Я ничего не могу с собой поделать, – развела она руками.
– Я очень хорошо понимаю все, что ты мне говоришь, Мэнди, поверь мне. – Ронда повернула к ней свое лицо, а в уголках ее губ появилась лукавая усмешка. – Но почему бы хоть раз в жизни тебе не отпраздновать тот факт, что у тебя здоровое полноценное тело, найдя себе мужика сразу поело шоу. Подцепи какого-нибудь здоровячка, привези его домой и не выходи из дома до тех пор, пока не дойдешь до ручки и полной отключки. В конце концов, детка, надо уметь устраивать себе праздники.
– Ронда, все это не для меня.
– Но зато это для меня, и, знаешь, – Ронде пришлось повысить голос, чтобы Аманда могла ее расслышать, – вот что я тебе скажу детка:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77