В Палм-Бич никто еще не попадал сразу. Это требует времени. Ее испытательный срок будет тянуться не один год. Существует только один, и единственный, способ сократить этот срок, помимо попадания в местную аристократию через замужество. Заиметь спонсора – покровительницу, которая видела бы в ней свою протеже, кого-нибудь из дам, чей вес в обществе позволил бы настоять на том, чтобы ее друзья стали и друзьями Лайзы. Это было именно то, что требовалось. На некоторое время так получилось с Джо Энн Дьюк, но все закончилось трагедией. А сейчас Джо Энн была заклятым врагом. Можно не сомневаться, она использует любую возможность, чтобы сказать какую-нибудь гадость про Лайзу. Слухи о предстоящей свадьбе с Бобби Стэнсфилдом еще больше укрепили ее и без того практически непоколебимое положение в обществе. При отсутствии у Лайзы покровителя Джо Энн просто уничтожит ее в глазах местного общества, а не попав в ряды этого общества, нечего и думать даже о возможности какой-либо мести.
Как ничто другое на свете, Лайзе были нужны друзья в высшем свете, чей общественный вес был бы выше, чем у Джо Энн. Но кто это может быть? Как познакомиться с ними? Каким образом подружиться? Вопросов, ответов на которые не было, вставало так много.
– Хорошо, ребята, давайте раскручиваться в обратную сторону – расслабьтесь, дышите глубоко, получше потянитесь.
Лайза взглянула на свои руки. Пот лишь чуть-чуть проступил на них. Группа, стоящая перед ней, выглядела так, словно побывала под душем. Именно в этом и проявляется тренированность. О Господи, она в превосходной форме. Ее кожа блестит, демонстрируя истинное здоровье, тело словно великолепная машина… с одним только небольшим изъяном. Проклятье. Этот ребенок. Когда же он искалечит ее тело и нарушит скульптурный рельеф брюшной мускулатуры? Ребенок мужчины, который почти буквально сказал ей, что она – человек второго сорта.
* * *
Торт был откровенно традиционный – огромный и многослойный; сверху на нем переплетались инициалы счастливой даты. Если не принимать во внимание размер, который был несколько великоват для исконных обитателей Палм-Бич, все в торте было выдержано в нужном духе. Белоснежный, покрытый сложной глазурью, безупречно пропорциональный. Он особняком стоял на длин-, ном столе в дальнем конце большого бело-розового шатра, который возвели на лужайке у особняка Дьюков, и многие из гостей уже успели выразить свое восхищение им, равно как и ледяными скульптурами, которые были замысловато расставлены среди ломящихся от закусок столиков. Наиболее яркой из этих скульптурных фигур был огромный американский орел, мощный и хищный, который нависал над белой узорчатой скатертью. Тело орла постепенно подтаивало, на безупречно белое полотно с него медленно сочилась вода. Целый отдельный стол был отведен под белугу, а великолепная иранская икра, красная и черная, освобожденная наконец от своей неудачливой оболочки, лежала громадными, притягивавшими взоры курганами на ледяных постаментах, помещенных на серебряные подносы. Именно здесь, а также у бара, где в элегантные фужеры баккара наливали цвета розы шампанское «Тейтинджер розе» 1976 года, было больше всего народу.
– Не положить ли вам немного икры, Алдо? Может быть, с рублеными яйцами и луком?
Джо Энн положила ложечку этого невообразимого деликатеса на тарелку лиможского фарфора.
– Только немного лимона. Больше ничего, спасибо. Элегантный пожилой итальянец еще раз продемонстрировал, что он верен своим традициям. Так же, как это было с вещами, которыми он торговал, и тут доктора Алдо Гуччи интересовало лишь только качество.
Джо Энн осмотрела интерьер шатра. Все было великолепно. Безупречное свадебное торжество после сказочного венчания. Даже начисто лишенные сантиментов жители Палм-Бич были тронуты явлением счастья на пепелище трагедии, хотя среди них было немало и таких, кто не смог удержаться от комментариев по поводу не вполне подобающей этикету поспешности этой свадьбы. А кое-кто ухмылялся в ладошку над показухой в виде гор икры и ледяных скульптур. Но что бы они там ни думали, они все явились сюда – аристократы, политики, владельцы модных салонов, деятели, занимавшие важные посты в Европе. Палм-Бич снова стал заметной точкой на карте, хотя никто не смог бы точно сказать, почему. Он и в самом деле не очень-то изменился, но изменился окружавший его мир. И деньги, и консервативность взглядов снова были в моде, и в Палм-Бич и того, и другого имелось в избытке.
В противоположном конце шатра Джо Энн заметила Ральфа Лорена, погруженного в беседу с Лорой Эшли. Этот британский модельер имел громкий успех. Недавно он приобрел себе в городе дом. Ходили слухи, что последняя коллекция Ральфа будет выдержана в новом стиле «Палм-Бич». В другом углу находился Тед Кеннеди. Он демонстрировал свое невообразимое очарование, беседуя с еще одним почетным гостем – Беверли Сассуном. Бобби, может быть, и презирал его, однако дома Кеннеди и Стэнсфилдов разделяли лишь несколько сотен ярдов пляжа. Было бы в высшей степени неучтивым не направить туда приглашение. Самой же Джо Энн он был довольно симпатичен – эта кричащая самоуверенность, искусство скольжения на серфинге по волнам прибоя, глаза, которые говорили о том, что их владельцу женщины нравятся больше, чем мужчины. Что бы там ни говорили о семействе Кеннеди и их социалистической политике, нельзя было не признать, что у них есть стиль. Один только дом на Норт-Оушн-бульвар говорил о многом. Джо Энн была там как-то с Питером, в те дни, когда Роуз устраивала приемы. Ковры были вытерты, а мебель так испорчена разъедающим морским воздухом, что не подлежала ремонту. Для того чтобы спасти старенький пятнадцатиметровой бассейн от водорослей, лягушачьей икры и безымянных ползающих тварей, требовались чистильщики высочайшей квалификации. Окна плохо открывались и закрывались, стены нуждались в покраске. Но Кеннеди не обращали внимания на такие вещи. Они были выше этого, и их абсолютно не интересовало, что об этом думают другие. Бросалось в глаза отсутствие у них интереса ко всему материальному, свойственное истинным патрициям. Несмотря на богатство, они экономили каждый пенни. Холодильник на кухне их дома был таким старым, что служанке приходилось размораживать его вручную раз в неделю. Для них огромный дом на бульваре Норт-Оушн, построенный в 1923 году по проекту Мизнера, был не больше, чем пляжным домиком, и. относились они к нему соответственно. Джо Энн не могла не восхищаться этим.
Она провела рукой по животу. Это так забавно – чувствовать себя беременной! Так много всего происходит там, внутри, но так мало проявляется внешне. Напрасно она ждала приступов утренней тошноты, проявления причуд в еде и других маленьких событий, которые обычно характеризуют беременность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Как ничто другое на свете, Лайзе были нужны друзья в высшем свете, чей общественный вес был бы выше, чем у Джо Энн. Но кто это может быть? Как познакомиться с ними? Каким образом подружиться? Вопросов, ответов на которые не было, вставало так много.
– Хорошо, ребята, давайте раскручиваться в обратную сторону – расслабьтесь, дышите глубоко, получше потянитесь.
Лайза взглянула на свои руки. Пот лишь чуть-чуть проступил на них. Группа, стоящая перед ней, выглядела так, словно побывала под душем. Именно в этом и проявляется тренированность. О Господи, она в превосходной форме. Ее кожа блестит, демонстрируя истинное здоровье, тело словно великолепная машина… с одним только небольшим изъяном. Проклятье. Этот ребенок. Когда же он искалечит ее тело и нарушит скульптурный рельеф брюшной мускулатуры? Ребенок мужчины, который почти буквально сказал ей, что она – человек второго сорта.
* * *
Торт был откровенно традиционный – огромный и многослойный; сверху на нем переплетались инициалы счастливой даты. Если не принимать во внимание размер, который был несколько великоват для исконных обитателей Палм-Бич, все в торте было выдержано в нужном духе. Белоснежный, покрытый сложной глазурью, безупречно пропорциональный. Он особняком стоял на длин-, ном столе в дальнем конце большого бело-розового шатра, который возвели на лужайке у особняка Дьюков, и многие из гостей уже успели выразить свое восхищение им, равно как и ледяными скульптурами, которые были замысловато расставлены среди ломящихся от закусок столиков. Наиболее яркой из этих скульптурных фигур был огромный американский орел, мощный и хищный, который нависал над белой узорчатой скатертью. Тело орла постепенно подтаивало, на безупречно белое полотно с него медленно сочилась вода. Целый отдельный стол был отведен под белугу, а великолепная иранская икра, красная и черная, освобожденная наконец от своей неудачливой оболочки, лежала громадными, притягивавшими взоры курганами на ледяных постаментах, помещенных на серебряные подносы. Именно здесь, а также у бара, где в элегантные фужеры баккара наливали цвета розы шампанское «Тейтинджер розе» 1976 года, было больше всего народу.
– Не положить ли вам немного икры, Алдо? Может быть, с рублеными яйцами и луком?
Джо Энн положила ложечку этого невообразимого деликатеса на тарелку лиможского фарфора.
– Только немного лимона. Больше ничего, спасибо. Элегантный пожилой итальянец еще раз продемонстрировал, что он верен своим традициям. Так же, как это было с вещами, которыми он торговал, и тут доктора Алдо Гуччи интересовало лишь только качество.
Джо Энн осмотрела интерьер шатра. Все было великолепно. Безупречное свадебное торжество после сказочного венчания. Даже начисто лишенные сантиментов жители Палм-Бич были тронуты явлением счастья на пепелище трагедии, хотя среди них было немало и таких, кто не смог удержаться от комментариев по поводу не вполне подобающей этикету поспешности этой свадьбы. А кое-кто ухмылялся в ладошку над показухой в виде гор икры и ледяных скульптур. Но что бы они там ни думали, они все явились сюда – аристократы, политики, владельцы модных салонов, деятели, занимавшие важные посты в Европе. Палм-Бич снова стал заметной точкой на карте, хотя никто не смог бы точно сказать, почему. Он и в самом деле не очень-то изменился, но изменился окружавший его мир. И деньги, и консервативность взглядов снова были в моде, и в Палм-Бич и того, и другого имелось в избытке.
В противоположном конце шатра Джо Энн заметила Ральфа Лорена, погруженного в беседу с Лорой Эшли. Этот британский модельер имел громкий успех. Недавно он приобрел себе в городе дом. Ходили слухи, что последняя коллекция Ральфа будет выдержана в новом стиле «Палм-Бич». В другом углу находился Тед Кеннеди. Он демонстрировал свое невообразимое очарование, беседуя с еще одним почетным гостем – Беверли Сассуном. Бобби, может быть, и презирал его, однако дома Кеннеди и Стэнсфилдов разделяли лишь несколько сотен ярдов пляжа. Было бы в высшей степени неучтивым не направить туда приглашение. Самой же Джо Энн он был довольно симпатичен – эта кричащая самоуверенность, искусство скольжения на серфинге по волнам прибоя, глаза, которые говорили о том, что их владельцу женщины нравятся больше, чем мужчины. Что бы там ни говорили о семействе Кеннеди и их социалистической политике, нельзя было не признать, что у них есть стиль. Один только дом на Норт-Оушн-бульвар говорил о многом. Джо Энн была там как-то с Питером, в те дни, когда Роуз устраивала приемы. Ковры были вытерты, а мебель так испорчена разъедающим морским воздухом, что не подлежала ремонту. Для того чтобы спасти старенький пятнадцатиметровой бассейн от водорослей, лягушачьей икры и безымянных ползающих тварей, требовались чистильщики высочайшей квалификации. Окна плохо открывались и закрывались, стены нуждались в покраске. Но Кеннеди не обращали внимания на такие вещи. Они были выше этого, и их абсолютно не интересовало, что об этом думают другие. Бросалось в глаза отсутствие у них интереса ко всему материальному, свойственное истинным патрициям. Несмотря на богатство, они экономили каждый пенни. Холодильник на кухне их дома был таким старым, что служанке приходилось размораживать его вручную раз в неделю. Для них огромный дом на бульваре Норт-Оушн, построенный в 1923 году по проекту Мизнера, был не больше, чем пляжным домиком, и. относились они к нему соответственно. Джо Энн не могла не восхищаться этим.
Она провела рукой по животу. Это так забавно – чувствовать себя беременной! Так много всего происходит там, внутри, но так мало проявляется внешне. Напрасно она ждала приступов утренней тошноты, проявления причуд в еде и других маленьких событий, которые обычно характеризуют беременность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129