– Тридцать пять – если это не старость, тогда что?
– Кто из нас в таком случае в миноре?
– Ага, – соглашается он и умолкает.
Я тоже молчу, ожидая, что вот сейчас он неожиданно рассмеется и закричит: «Нет, ну как я тебя разыграл!» Но тщетно. Димка упорно молчит. Мгновение, два, три. Я не выдерживаю:
– А что, собственно, произошло?
– Почему что-то должно обязательно произойти? – ворчит он.
– Потому что это не в твоем стиле: гундеть и плакаться.
– Я не гундю, – отбрыкивается он.
– Гундишь, – напираю я.
– Нет!
– Да!
– Ну хорошо, – сдается он.
– Из-за какой-нибудь чепухи? – предполагаю я.
– Считать ли это чепухой? – говорит он. – Вдруг выяснилось, что мне некого пригласить на мероприятие, кроме тебя. Грустно, правда?
– Ну, спасибо! – фыркаю я. – Друг называется!
– Ты же понимаешь, о чем я, – вздыхает он.
Понимаю. Конечно. Сама в таком же положении. Дожила до середины жизни и все в одиночестве. Чем ему помочь? Разве только переключить с философского уничижения на что-нибудь более практическое.
– Так ты меня приглашаешь? – спрашиваю я.
– Выходит, так, – опять вздыхает он.
– Что-нибудь чрезвычайно нудное?
– Нет, что ты! – Димка оживляется. – Презентация нового боулинга. Тридцать шесть дорожек. Представляешь?
– Ого!
Тридцать шесть дорожек. Я не представляю. Боулинг – не предмет моей страсти. Но, наверное, это круто.
– Когда? – интересуюсь я.
– Послезавтра. В семь. Пойдешь?
– А как же. Не бросать же тебя на произвол судьбы.
– Отлично, – вяло говорит он.
Совсем плох Димка. Не подыскать ли ему кого-нибудь для душевного отдохновения? Невыносимо слышать, как он потерянно сопит в трубку. А ведь Жаннета с Галкой, наверное, так же страдают, наблюдая мою неприкаянную персону, – вдруг приходит мне в голову. Потому и норовят вечно как-то изменить мою жизнь.
– Как одеваться? – спрашиваю я, чтобы отвлечься.
– Да оденься как-нибудь, – с недоумением в голосе отвечает Димка.
Мужчины – что с них взять!
– И все-таки, – настаиваю я, – джинсы или…
– Не джинсы, не джинсы, – соображает наконец Димка. – Там все круто. Найди что-нибудь подходящее.
– Но у меня ничего такого нет, – растерянно отвечаю я. – Я же не бываю в крутых местах.
– Займи у кого-нибудь.
А это мысль!
Любопытно, где были мои мозги, когда я решила, что облачиться в Жаннетины юбки для того, чтобы представлять собой достойное зрелище на презентации боулинг-клуба, – это хорошая идея? Гардероб Жаннеты был обширен, как в прямом, так и в переносном смысле. Мне все, абсолютно все было велико.
– О-о, – разочарованно тяну я, – а я-то думала…
– Да, – вздыхает Жаннета, – время неумолимо.
– Что же делать? – кручинюсь я.
– Подожди! – Подруга вскакивает и несется в сторону гардеробной, оттуда я слышу: – Есть кое-что, во что я давно уже не могу втиснуться.
– Да ладно, – кричу я в ответ, – все равно бесполезно!
Разумеется, бесполезно. Жаннета всегда была пухлее меня. Я просто забыла.
– Почему же бесполезно? – появляется в дверях Жаннета. – На, попробуй. – И протягивает мне нечто черное и струящееся.
Поразительно, но черное и струящееся сидит на мне как влитое.
– Здорово, – восхищенно прищелкивает языком Жаннета.
– Откуда это? – спрашиваю я, поглаживая себя по бедрам.
– От первого мужа, – машет рукой Жаннета. – Привез откуда-то.
– Так ему уже сто лет в обед? – удивляюсь я. – А выглядит, как из последнего каталога.
– Фирма, – разводит руками Жаннета, – из той категории, что на все времена.
– Но все равно, – задумчиво говорю я, – что-то я не доезжаю… Ты и во времена первого мужа была заметно толще меня.
– Так ты поправилась, – вскидывает брови Жаннета. – Ты что, не видишь?
– Как это поправилась? – взвиваюсь я. – Я в отпуске сбросила килограмма три, не меньше.
– Да нет, – Жаннета садится на диван, – я имею в виду, ты поправилась относительно института. Тогда была такая голенастенькая, совсем узенькая, а сейчас стала на человека похожа. Да, – подытоживает она, – ты сильно изменилась с тех пор. И фигура, и прическа, и общий имидж. Тебя просто не узнать.
Не узнать… Вот и М.А. меня не узнал, это-то уже очевидно. Хорошо. «А хорошо ли?» – вдруг думаю я. Но я же так боялась, что он меня опознает, и тогда работа бок о бок с ним станет совершенно невозможной. Работа – да, конечно. Она станет невозможной. Но ведь работа – не все, что у нас есть в жизни, верно? Так что – я хочу, чтобы он меня узнал? Неужели? Боже, как сложно в себе разобраться. Точно, что сгорю от стыда, если он хоть словом, хоть жестом намекнет, что вспомнил ту страшную историю, но сгореть от стыда еще не значит конец света. Может, это и не так смертельно. Короче, я запуталась. Он классный мужик, нет слов. Классный мужик, к тому же свободный… Стоп! Как это свободный? А Алена? Вот я и вернулась к тому, с чего начала, – не узнал, и слава богу! Все равно это ни к чему хорошему не привело бы. И вон, вон все эти мысли о М.А. из головы! Лучше уж подумать о Димке с его презентацией. Кстати, а что я обую?
Глава 9
Боулинг кишит людьми. Димка не рассчитал время, мы увязли в пробке на Литейном и в результате появились на презентации, когда действо уже было в разгаре.
– Извини, что так получилось, – мрачно говорит Димка.
– Бывает, – беззаботно отвечаю я, оглядывая публику. – Все равно торчала бы дома, так что спасибо – вытащил.
– Шампанское? – откуда ни возьмись появляется официант.
– Непременно! – восклицаю я и беру бокал.
Шампанское – это как раз то, что мне сейчас необходимо. То, о чем я мечтала с обеда. Сегодняшний день складывался неудачно с самого утра. Какая-то суета, какое-то напряжение, висящее в воздухе… Вообще, все изменилось с момента моего возвращения из отпуска. Не связано ли это с М.А.? Или это шалит мое разыгравшееся воображение? Словом, шампанское было как нельзя кстати.
– Димон, привет! – вдруг слышу я и поворачиваюсь на голос.
К нам подкатывает забавный толстячок в смокинге.
– Ого! – восклицает Димка. – Виталик! Какими судьбами?
– Случайно, друг мой, случайно, – посмеивается толстячок, окидывая меня цепким взглядом. – Не познакомишь?
– Знакомьтесь, – послушно произносит Димка, – Виталий, Ольга.
– Оч-чень приятно, – поет толстячок, энергично хватая мою правую руку и подтягивая ее к губам. – Люблю рыженьких и голубоглазеньких.
О, черт! Я закатываю глаза. Понятное дело, кто ж не любит рыженьких и голубоглазеньких? Я таких не знаю. Но точно назову того, кто терпеть не может слащавых и лоснящихся от самодовольства толстячков. Это я, я и еще раз я! Я аккуратно извлекаю свою руку из его скользкой ладошки и бросаю взгляд на Димку. Он морщит лоб в немой просьбе. «Будь другом, – читаю я в его глазах, – потерпи, мужик мне нужен». Нужен, так нужен. Пусть себе общаются, только без меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Кто из нас в таком случае в миноре?
– Ага, – соглашается он и умолкает.
Я тоже молчу, ожидая, что вот сейчас он неожиданно рассмеется и закричит: «Нет, ну как я тебя разыграл!» Но тщетно. Димка упорно молчит. Мгновение, два, три. Я не выдерживаю:
– А что, собственно, произошло?
– Почему что-то должно обязательно произойти? – ворчит он.
– Потому что это не в твоем стиле: гундеть и плакаться.
– Я не гундю, – отбрыкивается он.
– Гундишь, – напираю я.
– Нет!
– Да!
– Ну хорошо, – сдается он.
– Из-за какой-нибудь чепухи? – предполагаю я.
– Считать ли это чепухой? – говорит он. – Вдруг выяснилось, что мне некого пригласить на мероприятие, кроме тебя. Грустно, правда?
– Ну, спасибо! – фыркаю я. – Друг называется!
– Ты же понимаешь, о чем я, – вздыхает он.
Понимаю. Конечно. Сама в таком же положении. Дожила до середины жизни и все в одиночестве. Чем ему помочь? Разве только переключить с философского уничижения на что-нибудь более практическое.
– Так ты меня приглашаешь? – спрашиваю я.
– Выходит, так, – опять вздыхает он.
– Что-нибудь чрезвычайно нудное?
– Нет, что ты! – Димка оживляется. – Презентация нового боулинга. Тридцать шесть дорожек. Представляешь?
– Ого!
Тридцать шесть дорожек. Я не представляю. Боулинг – не предмет моей страсти. Но, наверное, это круто.
– Когда? – интересуюсь я.
– Послезавтра. В семь. Пойдешь?
– А как же. Не бросать же тебя на произвол судьбы.
– Отлично, – вяло говорит он.
Совсем плох Димка. Не подыскать ли ему кого-нибудь для душевного отдохновения? Невыносимо слышать, как он потерянно сопит в трубку. А ведь Жаннета с Галкой, наверное, так же страдают, наблюдая мою неприкаянную персону, – вдруг приходит мне в голову. Потому и норовят вечно как-то изменить мою жизнь.
– Как одеваться? – спрашиваю я, чтобы отвлечься.
– Да оденься как-нибудь, – с недоумением в голосе отвечает Димка.
Мужчины – что с них взять!
– И все-таки, – настаиваю я, – джинсы или…
– Не джинсы, не джинсы, – соображает наконец Димка. – Там все круто. Найди что-нибудь подходящее.
– Но у меня ничего такого нет, – растерянно отвечаю я. – Я же не бываю в крутых местах.
– Займи у кого-нибудь.
А это мысль!
Любопытно, где были мои мозги, когда я решила, что облачиться в Жаннетины юбки для того, чтобы представлять собой достойное зрелище на презентации боулинг-клуба, – это хорошая идея? Гардероб Жаннеты был обширен, как в прямом, так и в переносном смысле. Мне все, абсолютно все было велико.
– О-о, – разочарованно тяну я, – а я-то думала…
– Да, – вздыхает Жаннета, – время неумолимо.
– Что же делать? – кручинюсь я.
– Подожди! – Подруга вскакивает и несется в сторону гардеробной, оттуда я слышу: – Есть кое-что, во что я давно уже не могу втиснуться.
– Да ладно, – кричу я в ответ, – все равно бесполезно!
Разумеется, бесполезно. Жаннета всегда была пухлее меня. Я просто забыла.
– Почему же бесполезно? – появляется в дверях Жаннета. – На, попробуй. – И протягивает мне нечто черное и струящееся.
Поразительно, но черное и струящееся сидит на мне как влитое.
– Здорово, – восхищенно прищелкивает языком Жаннета.
– Откуда это? – спрашиваю я, поглаживая себя по бедрам.
– От первого мужа, – машет рукой Жаннета. – Привез откуда-то.
– Так ему уже сто лет в обед? – удивляюсь я. – А выглядит, как из последнего каталога.
– Фирма, – разводит руками Жаннета, – из той категории, что на все времена.
– Но все равно, – задумчиво говорю я, – что-то я не доезжаю… Ты и во времена первого мужа была заметно толще меня.
– Так ты поправилась, – вскидывает брови Жаннета. – Ты что, не видишь?
– Как это поправилась? – взвиваюсь я. – Я в отпуске сбросила килограмма три, не меньше.
– Да нет, – Жаннета садится на диван, – я имею в виду, ты поправилась относительно института. Тогда была такая голенастенькая, совсем узенькая, а сейчас стала на человека похожа. Да, – подытоживает она, – ты сильно изменилась с тех пор. И фигура, и прическа, и общий имидж. Тебя просто не узнать.
Не узнать… Вот и М.А. меня не узнал, это-то уже очевидно. Хорошо. «А хорошо ли?» – вдруг думаю я. Но я же так боялась, что он меня опознает, и тогда работа бок о бок с ним станет совершенно невозможной. Работа – да, конечно. Она станет невозможной. Но ведь работа – не все, что у нас есть в жизни, верно? Так что – я хочу, чтобы он меня узнал? Неужели? Боже, как сложно в себе разобраться. Точно, что сгорю от стыда, если он хоть словом, хоть жестом намекнет, что вспомнил ту страшную историю, но сгореть от стыда еще не значит конец света. Может, это и не так смертельно. Короче, я запуталась. Он классный мужик, нет слов. Классный мужик, к тому же свободный… Стоп! Как это свободный? А Алена? Вот я и вернулась к тому, с чего начала, – не узнал, и слава богу! Все равно это ни к чему хорошему не привело бы. И вон, вон все эти мысли о М.А. из головы! Лучше уж подумать о Димке с его презентацией. Кстати, а что я обую?
Глава 9
Боулинг кишит людьми. Димка не рассчитал время, мы увязли в пробке на Литейном и в результате появились на презентации, когда действо уже было в разгаре.
– Извини, что так получилось, – мрачно говорит Димка.
– Бывает, – беззаботно отвечаю я, оглядывая публику. – Все равно торчала бы дома, так что спасибо – вытащил.
– Шампанское? – откуда ни возьмись появляется официант.
– Непременно! – восклицаю я и беру бокал.
Шампанское – это как раз то, что мне сейчас необходимо. То, о чем я мечтала с обеда. Сегодняшний день складывался неудачно с самого утра. Какая-то суета, какое-то напряжение, висящее в воздухе… Вообще, все изменилось с момента моего возвращения из отпуска. Не связано ли это с М.А.? Или это шалит мое разыгравшееся воображение? Словом, шампанское было как нельзя кстати.
– Димон, привет! – вдруг слышу я и поворачиваюсь на голос.
К нам подкатывает забавный толстячок в смокинге.
– Ого! – восклицает Димка. – Виталик! Какими судьбами?
– Случайно, друг мой, случайно, – посмеивается толстячок, окидывая меня цепким взглядом. – Не познакомишь?
– Знакомьтесь, – послушно произносит Димка, – Виталий, Ольга.
– Оч-чень приятно, – поет толстячок, энергично хватая мою правую руку и подтягивая ее к губам. – Люблю рыженьких и голубоглазеньких.
О, черт! Я закатываю глаза. Понятное дело, кто ж не любит рыженьких и голубоглазеньких? Я таких не знаю. Но точно назову того, кто терпеть не может слащавых и лоснящихся от самодовольства толстячков. Это я, я и еще раз я! Я аккуратно извлекаю свою руку из его скользкой ладошки и бросаю взгляд на Димку. Он морщит лоб в немой просьбе. «Будь другом, – читаю я в его глазах, – потерпи, мужик мне нужен». Нужен, так нужен. Пусть себе общаются, только без меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73