»
Усилием воли она заставила себя сделать неуверенный шаг назад, затем еще и еще. Снова сверкнула молния, потом темнота еще больше усугубила происходивший кошмар. Но и в кромешной тьме девушка ощущала Вилли рядом с собой: ботинки его громко стучали по доскам настила. Он медленно приближался.
Элизабет-Энн отскочила и вдруг почувствовала спиной неожиданную преграду: перекладины и поручни эстрады. Крик замер на ее губах.
Вилли метнулся к ней: она ощутила его зловонное дыхание. Его грубая щетина колола ей лицо, сильные руки вновь схватили ее, стали безжалостно щипать и тискать. Она отчаянно старалась освободиться, но силы были слишком неравные. В голове у нее пронеслась мысль: «Все ненормальные наделены необычной силой. Если не можешь его одолеть, не трать сил зря, — сказала она себе. — Притворись, что падаешь в обморок. Он разожмет руки, и ты сможешь освободиться». Она заставила себя полностью расслабиться и услышала, как он охнул от удивления, но из рук ее не выпустил. Элизабет-Энн сделала глубокий вздох, собрала все свои силы и резко откинулась назад, увлекая за собой Вилли. Ломая ограждение эстрады, они полетели вместе на землю в грязь.
От сильного удара у нее внутри что-то ухнуло.
Она лежала, потрясенная случившимся, полной грудью жадно вдыхая свежий воздух. Потом медленно села, обирая с волос паутину. Все тело ныло, но самое главное — она была вне опасности. Под ней распростерлось тело Вилли, он был без сознания. Элизабет-Энн стала медленно подниматься.
И вдруг, когда она считала, что спасена, кто-то снова схватил ее. Она отшатнулась.
— Нет! — выкрикнула бедная девушка и зарыдала. — Не прикасайтесь ко мне, умоляю вас! — Она пыталась уползти к эстраде, тело ее сотрясала дрожь.
Но на этот раз прикосновения чужих рук были осторожными и ласковыми.
Заккес, бережно поддерживая, поставил Элизабет-Энн на ноги.
— Что случилось? — мягко спросил он.
Но девушка неожиданно накинулась на него, изо всех сил мутузя его кулачками в мокрых грязных перчатках.
— Отпусти меня! — кричала она. — Отпусти! Отпусти!
Он ухватил ее за руки и пытался успокоить, но она отчаянно зарыдала.
— Это я, Заккес! — настойчиво повторял он, слегка встряхивая ее. — Это я, Элизабет-Энн, ты в безопасности.
— Пусти, пусти!
И тут Заккес понял, что девушка была в шоке. Он резко ударил ее по лицу. С минуту она что-то невнятно бормотала, потом подняла голову и с удивлением посмотрела на него.
— Заккес?! — всхлипнула она. — О Заккес! — Обхватив его руками, она прижалась к нему всем телом и с облегчением разрыдалась, приговаривая: — Слава Богу, это ты! О Господи, как это было ужасно!
— Шш! — приговаривал Заккес, успокаивающе гладя ее по спине. — Потом все расскажешь. Пойдем.
— А куда мы пойдем? — Девушка вопросительно посмотрела на него.
— Туда, где тепло, где тебе ничто не будет угрожать, там тебе будет хорошо. Мне невыносимо было дома одному. Слава Богу, что я решил выйти на улицу… а знаешь, хоть это и странно, но мне показалось, что здесь я буду ближе к тебе. Вот я и решил пойти сюда. Мы должны были здесь встретиться, мне думалось, что это наше место.
— Больше уже нет.
— Возможно, и так, — тихо сказал он, — пойдем.
— А как он… что с ним? — Элизабет-Энн указала на неподвижную фигуру.
Еще раз сверкнула молния. Заккес увидел лежавшего на земле Вилли Кэмбелла. Он застонал и неожиданно сел, осуждающе глядя на Элизабет-Энн. Искаженное до неузнаваемости, его лицо походило на маску.
— Ты говорила, что не против, ты обещала, сама приходила в мою хибару и обещала! — Он покачал головой и зарыдал, как ребенок.
В этом жалобном вопле слились воедино разочарование, обида, неудовлетворенное желание, физическая боль и гнев. Он встал на четвереньки и поспешно уполз в темноту, до них донеслись его причитания:
— Я знал, знал, что меня снова обманут…
Элизабет-Энн тихонько шла по Мейн-стрит, поддерживаемая Заккесом. Она шла, словно в оцепенении, но дрожь немного унялась. Дождь не переставал, но они его не замечали. Свет в окнах домов, мимо которых они проходили, резал ей глаза.
Заккес повел ее не к кафе, а направился к гостинице. Элизабет-Энн вся напряглась, в глазах снова мелькнул страх.
— Но мне не сюда, — сказала она, глядя на своего спутника.
— Тсс, — прошептал он. — Послушай меня. Я знаю, что делаю. — Он слегка пожал ее руку и ободряюще улыбнулся. — Доверься мне.
Она закусила губу, потом молча кивнула.
— Ты должна мне верить, несмотря на то, что произошло.
— А что же произошло? Я… не понимаю. Я считала, что ты… — Она замолчала, с удивлением глядя на Заккеса.
— Кто-то сыграл с нами злую шутку. — В голосе у него звучали горечь и гнев. — Впрочем, догадываюсь, кто это мог сделать.
— Шутку? — машинально повторила Элизабет-Энн, и он кивнул.
— Когда я вернулся, под дверью лежала записка. В записке говорилось, что тебе нездоровится и ты не сможешь встретиться со мной.
Наконец до нее дошел смысл его слов.
— Дженни! — только и смогла выговорить Элизабет-Энн.
— Возможно, — вздохнул Заккес.
— Но почему, почему? — покачала она головой.
— Дженни явно ревнует. Но не беспокойся, теперь все позади.
— Нет, — сказала тихо Элизабет-Энн, с сомнением качая головой. — Боюсь, что ничего не закончилось. Разве что только на время. Нет, это еще не конец. — Она вздохнула и содрогнулась, вспомнив, что ей пришлось пережить. — Как все было ужасно, Заккес! — Голос у нее от волнения прервался. — Просто ужас! — повторила она.
— Все в прошлом, успокойся, пойдем наверх. Она посмотрела на него и словно прочла его мысли.
— Сначала он хотел… а теперь ты? — У нее не было сил продолжать.
— Да, родная. — В голосе его были ласка и понимание. Элизабет-Энн подумала, что так обращается он к ней впервые. — Да, я хочу этого, но совсем по другой причине. Я хочу быть с тобой, потому что люблю и хочу, чтобы этот ужасный случай не обеднил и не отравил твою жизнь, сделав невозможным чудо любви. Ты должна понять, что ничего общего не имеет с любовью то, что было в парке.
— Но мы… мы ведь еще не женаты! — неуверенно проговорила Элизабет-Энн.
Он взял ее лицо в ладони и поцеловал.
— Мы обязательно поженимся. Завтра я поговорю с тетей и его преподобием. А теперь пришла пора узнать, что такое любовь, и забыть все твои огорчения.
Глаза ее прояснились, они медленно взошли по ступеням и на цыпочках поднялись наверх, в башенку.
7
Это была волшебная ночь, ночь откровений. Они вошли в комнату. Заккес взял ее руки в мокрых перчатках в свои и смотрел на нее не отрываясь. Потом он наклонился и поцеловал ее в нос.
Она почувствовала, как напряглись ее плечи, а по спине, покалывая, пробежал легкий холодок. Казалось, время сначала замедлило свой бег, затем поползло и, наконец, остановилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Усилием воли она заставила себя сделать неуверенный шаг назад, затем еще и еще. Снова сверкнула молния, потом темнота еще больше усугубила происходивший кошмар. Но и в кромешной тьме девушка ощущала Вилли рядом с собой: ботинки его громко стучали по доскам настила. Он медленно приближался.
Элизабет-Энн отскочила и вдруг почувствовала спиной неожиданную преграду: перекладины и поручни эстрады. Крик замер на ее губах.
Вилли метнулся к ней: она ощутила его зловонное дыхание. Его грубая щетина колола ей лицо, сильные руки вновь схватили ее, стали безжалостно щипать и тискать. Она отчаянно старалась освободиться, но силы были слишком неравные. В голове у нее пронеслась мысль: «Все ненормальные наделены необычной силой. Если не можешь его одолеть, не трать сил зря, — сказала она себе. — Притворись, что падаешь в обморок. Он разожмет руки, и ты сможешь освободиться». Она заставила себя полностью расслабиться и услышала, как он охнул от удивления, но из рук ее не выпустил. Элизабет-Энн сделала глубокий вздох, собрала все свои силы и резко откинулась назад, увлекая за собой Вилли. Ломая ограждение эстрады, они полетели вместе на землю в грязь.
От сильного удара у нее внутри что-то ухнуло.
Она лежала, потрясенная случившимся, полной грудью жадно вдыхая свежий воздух. Потом медленно села, обирая с волос паутину. Все тело ныло, но самое главное — она была вне опасности. Под ней распростерлось тело Вилли, он был без сознания. Элизабет-Энн стала медленно подниматься.
И вдруг, когда она считала, что спасена, кто-то снова схватил ее. Она отшатнулась.
— Нет! — выкрикнула бедная девушка и зарыдала. — Не прикасайтесь ко мне, умоляю вас! — Она пыталась уползти к эстраде, тело ее сотрясала дрожь.
Но на этот раз прикосновения чужих рук были осторожными и ласковыми.
Заккес, бережно поддерживая, поставил Элизабет-Энн на ноги.
— Что случилось? — мягко спросил он.
Но девушка неожиданно накинулась на него, изо всех сил мутузя его кулачками в мокрых грязных перчатках.
— Отпусти меня! — кричала она. — Отпусти! Отпусти!
Он ухватил ее за руки и пытался успокоить, но она отчаянно зарыдала.
— Это я, Заккес! — настойчиво повторял он, слегка встряхивая ее. — Это я, Элизабет-Энн, ты в безопасности.
— Пусти, пусти!
И тут Заккес понял, что девушка была в шоке. Он резко ударил ее по лицу. С минуту она что-то невнятно бормотала, потом подняла голову и с удивлением посмотрела на него.
— Заккес?! — всхлипнула она. — О Заккес! — Обхватив его руками, она прижалась к нему всем телом и с облегчением разрыдалась, приговаривая: — Слава Богу, это ты! О Господи, как это было ужасно!
— Шш! — приговаривал Заккес, успокаивающе гладя ее по спине. — Потом все расскажешь. Пойдем.
— А куда мы пойдем? — Девушка вопросительно посмотрела на него.
— Туда, где тепло, где тебе ничто не будет угрожать, там тебе будет хорошо. Мне невыносимо было дома одному. Слава Богу, что я решил выйти на улицу… а знаешь, хоть это и странно, но мне показалось, что здесь я буду ближе к тебе. Вот я и решил пойти сюда. Мы должны были здесь встретиться, мне думалось, что это наше место.
— Больше уже нет.
— Возможно, и так, — тихо сказал он, — пойдем.
— А как он… что с ним? — Элизабет-Энн указала на неподвижную фигуру.
Еще раз сверкнула молния. Заккес увидел лежавшего на земле Вилли Кэмбелла. Он застонал и неожиданно сел, осуждающе глядя на Элизабет-Энн. Искаженное до неузнаваемости, его лицо походило на маску.
— Ты говорила, что не против, ты обещала, сама приходила в мою хибару и обещала! — Он покачал головой и зарыдал, как ребенок.
В этом жалобном вопле слились воедино разочарование, обида, неудовлетворенное желание, физическая боль и гнев. Он встал на четвереньки и поспешно уполз в темноту, до них донеслись его причитания:
— Я знал, знал, что меня снова обманут…
Элизабет-Энн тихонько шла по Мейн-стрит, поддерживаемая Заккесом. Она шла, словно в оцепенении, но дрожь немного унялась. Дождь не переставал, но они его не замечали. Свет в окнах домов, мимо которых они проходили, резал ей глаза.
Заккес повел ее не к кафе, а направился к гостинице. Элизабет-Энн вся напряглась, в глазах снова мелькнул страх.
— Но мне не сюда, — сказала она, глядя на своего спутника.
— Тсс, — прошептал он. — Послушай меня. Я знаю, что делаю. — Он слегка пожал ее руку и ободряюще улыбнулся. — Доверься мне.
Она закусила губу, потом молча кивнула.
— Ты должна мне верить, несмотря на то, что произошло.
— А что же произошло? Я… не понимаю. Я считала, что ты… — Она замолчала, с удивлением глядя на Заккеса.
— Кто-то сыграл с нами злую шутку. — В голосе у него звучали горечь и гнев. — Впрочем, догадываюсь, кто это мог сделать.
— Шутку? — машинально повторила Элизабет-Энн, и он кивнул.
— Когда я вернулся, под дверью лежала записка. В записке говорилось, что тебе нездоровится и ты не сможешь встретиться со мной.
Наконец до нее дошел смысл его слов.
— Дженни! — только и смогла выговорить Элизабет-Энн.
— Возможно, — вздохнул Заккес.
— Но почему, почему? — покачала она головой.
— Дженни явно ревнует. Но не беспокойся, теперь все позади.
— Нет, — сказала тихо Элизабет-Энн, с сомнением качая головой. — Боюсь, что ничего не закончилось. Разве что только на время. Нет, это еще не конец. — Она вздохнула и содрогнулась, вспомнив, что ей пришлось пережить. — Как все было ужасно, Заккес! — Голос у нее от волнения прервался. — Просто ужас! — повторила она.
— Все в прошлом, успокойся, пойдем наверх. Она посмотрела на него и словно прочла его мысли.
— Сначала он хотел… а теперь ты? — У нее не было сил продолжать.
— Да, родная. — В голосе его были ласка и понимание. Элизабет-Энн подумала, что так обращается он к ней впервые. — Да, я хочу этого, но совсем по другой причине. Я хочу быть с тобой, потому что люблю и хочу, чтобы этот ужасный случай не обеднил и не отравил твою жизнь, сделав невозможным чудо любви. Ты должна понять, что ничего общего не имеет с любовью то, что было в парке.
— Но мы… мы ведь еще не женаты! — неуверенно проговорила Элизабет-Энн.
Он взял ее лицо в ладони и поцеловал.
— Мы обязательно поженимся. Завтра я поговорю с тетей и его преподобием. А теперь пришла пора узнать, что такое любовь, и забыть все твои огорчения.
Глаза ее прояснились, они медленно взошли по ступеням и на цыпочках поднялись наверх, в башенку.
7
Это была волшебная ночь, ночь откровений. Они вошли в комнату. Заккес взял ее руки в мокрых перчатках в свои и смотрел на нее не отрываясь. Потом он наклонился и поцеловал ее в нос.
Она почувствовала, как напряглись ее плечи, а по спине, покалывая, пробежал легкий холодок. Казалось, время сначала замедлило свой бег, затем поползло и, наконец, остановилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97