— Майор! Расстреляю ж, мать твою!.. — Затем его грузное тело неожиданно обмякло — видимо последний глоток алкоголя потихоньку добрался до серых клеток и, завалившись на Светлану, Лешуков захрапел, пуская изо рта пузырьки слюны.
Девушка, брезгливо сморщившись, попыталась сбросить с себя его тушу, но удалось ей это только с помощью подоспевших Умника с Головой.
— Кажись, все готовы… — тихо произнес Голованов. — Умник, иди проверь!
Тот вышел в соседнюю комнату и быстро вернувшись, сообщил:
— Нормалек! Один там пытается встать, но вряд ли у него что получится. — И, прислушавшись к доносившимся звукам возни, добавил:
— Пусть барахтается. — При этом он не отрываясь смотрел на вожделенные карабины.
Голова, уже стоящий возле пирамиды, кивнул и осторожно, с каким-то неожиданно охватившим его трепетным чувством взял в руки крайний из них. Любовно погладив гладкий деревянный приклад, он произнес:
— Вот они, голубчики… — И тут же перешел на деловой тон:
— Все будем брать или как?
— Нам нужно пять, — кивнул Умник. — А тут восемь — на три больше, херня какая… Унесем!
Сейчас же, не теряя ни секунды, они принесли сумку, расстелили два куска брезента и аккуратно, под аккомпанемент безмятежного храпа начкара уложили карабины, тоже предварительно разбив их на две равные кучки. Затем, завернув их в брезент и плотно перевязав припасенной веревкой, прикинули получившиеся свертки на вес:
— Тяжелые, суки!.. — И только когда уже совсем было собрались на выход, Голова вдруг вспомнил:
— Идиоты! А патроны-то, патроны!
Чертыхнувшись, они бросились снимать кожаные подсумки с патронами с ремней спящих солдат. Некоторых пришлось переворачивать, кто-то пьяно упирался и дело несколько подзатянулось. Наконец все восемь подсумков, сменив хозяев, перекочевали в спортивную сумку гостей. Голова вспомнил о выпивке и на всякий случай прихватил оставшуюся бутылку самогона. Сумку доверили нести Светлане. Взвалив на плечо не столько тяжелый, сколько неудобный сверток, довольный Голова скомандовал:
— Вперед! — И они вышли на свежий воздух…
Выбравшись с территории части в лес и прикинув направление, друзья зашагали по сырой траве, с трудом ориентируясь в сгустившихся сумерках. Пройдя безостановочно порядка полутора часов, подгоняемые страхом возможной погони, они окончательно выдохлись и еще через какое-то время еле волочили ноги. Первой не выдержала Светлана. Сбросив с плеча на землю давно опостылевшую ей тяжеленную сумку, она решительно заявила:
— Хватит с меня! Давайте передохнем!
Голова, поначалу хотевший было напомнить девчонке, кто здесь командир, все-таки решил не начинать неминуемо последовавшую бы перепалку, так как чувствовал, что и сам валится от усталости с ног. Присев прямо на свертки с карабинами, ерзая на жестких углах каких-то металлических деталей, Умник пробормотал:
— Холодно, черт! Надо было потеплей одеться…
Света, у которой от холода уже давно стучали зубы, потеснее прильнула к своему парню, тут же приобнявшему ее за плечи, а Голова неожиданно вспомнил:
— Во блин! У нас же бутылка есть!
Мгновенно извлеченная из сумки бутылка самогона была не мешкая запущена по кругу.
— Ну и гадость! — скривилась девушка, сделав глоток.
— Не хочешь, не пей! — Голова выхватил у нее бутылку и отпил изрядное количество.
Затем последовала очередь Умника… После второго круга бутылка опустела и он разочаровано зашвырнул ее в кусты.
— Надо было еще взять, — вздохнул он. — Там еще одна или две недопитых стояли…
Никто ему не ответил. Света вспомнила про брюки и извлекла их со дна сумки, куда положила свой пакет. Тут же стянув шорты, она принялась переодеваться, не стесняясь ребят — комары зверски искусали ей все ноги. Даже Голова, уставший и продрогший не меньше других, не стал комментировать такое событие, в другое время не оставшееся бы без его пристального внимания.
— Слушайте, — заговорила Света, закончив переодевание, — а собственно, где дорога? Неужели мы за два часа не прошли этих несчастных трех, или сколько там, километров?.. — Умника с Головой уже давно занимал этот вопрос и им пришлось признать, что они заблудились. — Тоже мне, мужики, — презрительно фыркнула девушка, — ну и что мы теперь будем делать?
— Пойдем дальше, — решил Голова, отбрасывая в сторону докуренную сигарету и вновь взваливая на себя нелегкие обязанности командира. — Куда-нибудь да выйдем…
Но лишь к утру, когда давно рассвело, они услышали далеко в стороне гул проезжающей автомашины… Тут же изменив направление, через полчаса они уже подходили к грунтовой дороге. Расположившись на всякий случай за кустами таким образом, чтобы можно было в любой момент нырнуть в спасительное укрытие зелени, они стали ожидать подходящий транспорт.
— Нам нужен грузовик, — заявил Голованов, пытаясь прикурить последнюю отсыревшую сигарету. — В легковушку не влезем, в автобусе светиться нельзя… — И выругался:
— Ну чего она все время гаснет?
— Наверное мой женишок, Лешуков, вспоминает! — засмеялась Света. — Мне, небось, свинок давно кормить пора!..
А протрезвевший старший сержант Лешуков в это время сидел на топчане, обхватив взъерошенную голову своими огромными лапами, окруженный перепуганными бойцами с помятыми физиономиями, среди немыслимого бардака — заблеванных и зассанных полов, перевернутой посуды, смешавшейся с остатками закуски, — и не обращая внимания на непрерывно звучащий с искореженного пульта сигнал вызова с поста, время от времени начинал тихо подвывать, наподобие собаки, потерявшей своего хозяина. Лешукову отчаянно не хотелось в дисбат…
Трясясь в кузове старенького грузовика, с натугой преодолевающего подъемы, Голова с Умником обсуждали, куда лучше спрятать украденные карабины.
— В подвал не потащишь, — задумчиво произнес Колесников, поглядывая на проносящиеся мимо деревья. — Какой-нибудь Парфеныч в очередной раз ментовку вызовет от нехер делать, те обшмонают и будет нам вместо вытрезвителя сам знаешь что.
— Он скрестил пальцы рук, изобразив решетку.
— Да… — согласился с ним Голова и вдруг возбужденно подскочил на месте:
— Слушай, километрах в десяти от города полигон есть. Заброшенный. Был там?
— Не приходилось, — ответил Умник. — Думаешь, туда?
— Ну! — хлопнул его по колену Голованов. — Я там побывал как-то раз. Там блиндажей всяких, окопов до едрени матери — облюбуем какой-нибудь блиндажик, устроим тайник. Ну да, точно! — воодушевился он. — И добраться туда нетрудно, сел на двадцать девятый автобус, полчаса — и там. И никакие Парфенычи во век не разнюхают… Как, Умник?
— А что, это идея, — согласился тот. В сказанном Головой действительно было рациональное зерно…
Грузовик, доехав до развилки, остановился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222