– Что все эти люди себе позволяют? Зачем ставят машины на нашей лужайке? – проворчал Алекс.
Они медленно ходили по дому, осматривая вещи, выставленные на продажу, потом направились в бальный зал, где проводился аукцион. Цена на рукописи, заинтересовавшие Алекса, вскоре непомерно подскочила, а вот желающих купить рисунки оказалось не так уж много. Джуно приобрела рисунок Беласко и два – Роберта Эдмонда Джонса. Алекс, охваченный азартом, купил гусиное перо и чернильницу в стиле арт-деко.
– Ну что ж, я доволен этим днем, – сказал Алекс на обратном пути. – Нет лучшего средства поднять настроение, чем потратить много денег.
– Слишком много, – уточнила Джуно, бережно прижимая у груди драгоценные рисунки и стараясь уберечь их от лап Ларушки, сидевшей на заднем сиденье. – Но я не жалею. Рисунки чудесные, а деньги для того и нужны, чтобы их тратить. Кстати, банковский кредит я уже начала выплачивать.
Они заехали к Джуно. Пока Алекс пил водку с тоником, она прикладывала к стенам рисунки, выбирая для них подходящее место.
– Я давно собирался сказать тебе, мне придется уехать, но боялся огорчить тебя.
– Только не это, Алекс! Зачем?
– Чтобы сделать сценарий. – Он продал авторские права на экранизацию «Растений» Брэду Блэкуэллу, знаменитому актеру, который основал собственную кинокомпанию и сам теперь играл раз в несколько лет только в фильмах, обещающих несомненный успех. Блэкуэлл хотел, чтобы Алекс сам написал сценарий. – Я уже приступил к работе над сценарием, но Брэд считает, что мне следует работать в Голливуде. Он хочет наблюдать за тем, что я делаю.
– Вот так сюрприз! Мне будет одиноко без тебя. Это надолго?
– Не меньше чем на два месяца. Как получится.
Джуно села рядом» с ним – Как же я закончу без тебя благоустройство своей квартиры?
– Оставь все как есть до моего возвращения. – Они поцеловались и тут же отпрянули друг от друга, не желая преступать незримую границу, давно установленную ими.
Допив водку, Алекс поцеловал на прощание Джуно и ушел.
Джуно скучала о нем еще больше, чем предполагала.
За последние несколько месяцев они проводили вместе больше времени, чем когда-либо, если не считать Парижа, но были друзьями, а не любовниками. Порой они в шутку обсуждали, кем станут друг другу, если их отношения с отчимом и падчерицей закончатся браком?
Тем не менее Джуно радовалась, что отъезд Алекса прекратит его связь с Кэми Пратт. Правда, о разрыве речи не было, но Джуно знала от Лидии о серьезных опасениях Кэми.
– А, вот ты где, Джуно! – В офис вошел Доминик Шарпентье, которого она пригласила управлять клубом. – Надеюсь, ты не совсем переселилась сюда? – добавил он. Сильно выросшая Ларушка сонно посмотрела на него с банкетки. – По-моему, такую большую собаку лучше держать за городом.
– Возможно. Но всем нам так или иначе приходится приспосабливаться. Ты уладил проблему с профсоюзом?
– Прости. Не беспокойся об этом. Все будет в порядке. А вот тебе нужно взять отпуск. Ты всю ночь на ногах, а к десяти утра уже здесь и снова ищешь себе работу.
– Что ты имеешь в виду? – разозлилась Джуно. – Я не ищу работу… здесь работы непочатый край.
Доминик пожал плечами:
– Неужели ты думаешь, что недосыпание идет тебе на пользу?
– Нет. – Джуно улыбнулась. – Послушай, Дом, я ценю твою заботу, но со мной все в порядке. Пройдет еще месяц-другой, и все в клубе пойдет как по маслу.
– Да… но помни: люди получают деньги за работу в клубе. Позволь же им делать свое дело. Ты стала слишком нервной. – Доминик взял со стола список заказов. – Подумай об отпуске.
– Ладно. – Джуно начала раздражаться. – Что-нибудь еще?
– Нет, пожалуй… Только вот пижон Сет Пратт опять заявился сюда искать Лидию. Она придет?
– Кто знает?
Доминик ушел, а Джуно обняла Ларушку. Ее злило, что Сет Пратт околачивается здесь в любое время суток. Что ж, придется ей самой поговорить с ним, поскольку Лидию нелегко застать в клубе. Конечно, она приходит сюда каждый вечер, чтобы сыграть роль любезной хозяйки, но после открытия ни разу не помогла в организации повседневной работы. Раньше часу дня ей даже звонить бесполезно. Поглощенная своими любовными делами, Лидия и не думает о том, что здесь происходит.
Джуно взглянула на часы: начало второго. Она набрала номер Лидии.
– Алло?
– Ты помнишь, что мы условились сегодня пообедать вместе? Нужно поговорить о вечеринке, которую Керри собирается устраивать в клубе для Дайаны Китой.
– Ох, Джуно… прости. Я сегодня обедаю с Джоном.
Он собирался сообщить мне что-то важное.
– Хорошо, – спокойно ответила Джуно. – Может, в таком случае ты приедешь в клуб пораньше?
– Конечно… ой, нет. У Кэми сегодня званый ужин.
– Ладно. Значит, мне придется самой обо всем позаботиться! – Джуно бросила трубку.
Мгновение спустя раздался телефонный звонок.
– Джуно, я приеду примерно в три тридцать, если тебе удобно, – сказала Лидия.
– Удобно. До встречи. – Джуно вздохнула. – Идем, Ларушка, погуляем в парке. – Она взяла поводок, и собака спрыгнула на пол. – Да, идем-ка прогуляемся. Возможно, даже и хот-дог купим…
Она уже взялась за дверную ручку, но дверь открыли снаружи.
– Привет, Джуно, – сказал Гас и поцеловал ее, прежде чем она успела вымолвить слово.
Джуно сейчас была не расположена нежничать, но поцелуй затянулся, и она ответила Гасу. Собака крутилась возле них, повизгивая от нетерпения.
– Ого! – воскликнула Джуно, когда он наконец отпустил ее. – Что все это значит? О, Гас… неужели ты сказал ей?
Он покачал головой:
– Еще нет, но мне необходимо было увидеть тебя. Я очень страдаю, Джуно. – Он потер глаза и присел на край стола. – Состояние Нины ухудшается. Она вернулась из клиники всего несколько недель назад, а я уже заметил дурные симптомы. Раньше периоды между посещениями этой проклятой клиники составляли шесть месяцев. А теперь…
– Черт побери, Гас! Я не желаю слышать о Нине!
Мне нет до нее никакого дела.
– Но, дорогая, я лишь пытаюсь объяснить… – Он обнял ее. – Я знаю, что веду себя как трус. Это несправедливо по отношению к тебе. Но я люблю тебя. Пожалуйста, поверь мне!
Джуно вздохнула:
– Я верю тебе, Гас, но все кончено. Если ты не порвешь с Ниной…
В этот момент дверь распахнулась, и они увидели Сета Пратта.
– Простите, – сказал он. – Я, кажется, помешал. – Дверь тут же захлопнулась.
Нина Каррутерс-Палленберг, закутанная в купальную простыню, сидела перед зеркалом и держала тампон с очищающим лосьоном. Она вдруг заметила, что лосьон высох. Сколько же времени она провела в этой позе?
Такие провалы в памяти пугали ее, как и многое другое в последнее время. Нина с детства была подвержена легкой форме агорафобии – патологической боязни открытых пространств, но в последнее время опасалась даже выходить из дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Они медленно ходили по дому, осматривая вещи, выставленные на продажу, потом направились в бальный зал, где проводился аукцион. Цена на рукописи, заинтересовавшие Алекса, вскоре непомерно подскочила, а вот желающих купить рисунки оказалось не так уж много. Джуно приобрела рисунок Беласко и два – Роберта Эдмонда Джонса. Алекс, охваченный азартом, купил гусиное перо и чернильницу в стиле арт-деко.
– Ну что ж, я доволен этим днем, – сказал Алекс на обратном пути. – Нет лучшего средства поднять настроение, чем потратить много денег.
– Слишком много, – уточнила Джуно, бережно прижимая у груди драгоценные рисунки и стараясь уберечь их от лап Ларушки, сидевшей на заднем сиденье. – Но я не жалею. Рисунки чудесные, а деньги для того и нужны, чтобы их тратить. Кстати, банковский кредит я уже начала выплачивать.
Они заехали к Джуно. Пока Алекс пил водку с тоником, она прикладывала к стенам рисунки, выбирая для них подходящее место.
– Я давно собирался сказать тебе, мне придется уехать, но боялся огорчить тебя.
– Только не это, Алекс! Зачем?
– Чтобы сделать сценарий. – Он продал авторские права на экранизацию «Растений» Брэду Блэкуэллу, знаменитому актеру, который основал собственную кинокомпанию и сам теперь играл раз в несколько лет только в фильмах, обещающих несомненный успех. Блэкуэлл хотел, чтобы Алекс сам написал сценарий. – Я уже приступил к работе над сценарием, но Брэд считает, что мне следует работать в Голливуде. Он хочет наблюдать за тем, что я делаю.
– Вот так сюрприз! Мне будет одиноко без тебя. Это надолго?
– Не меньше чем на два месяца. Как получится.
Джуно села рядом» с ним – Как же я закончу без тебя благоустройство своей квартиры?
– Оставь все как есть до моего возвращения. – Они поцеловались и тут же отпрянули друг от друга, не желая преступать незримую границу, давно установленную ими.
Допив водку, Алекс поцеловал на прощание Джуно и ушел.
Джуно скучала о нем еще больше, чем предполагала.
За последние несколько месяцев они проводили вместе больше времени, чем когда-либо, если не считать Парижа, но были друзьями, а не любовниками. Порой они в шутку обсуждали, кем станут друг другу, если их отношения с отчимом и падчерицей закончатся браком?
Тем не менее Джуно радовалась, что отъезд Алекса прекратит его связь с Кэми Пратт. Правда, о разрыве речи не было, но Джуно знала от Лидии о серьезных опасениях Кэми.
– А, вот ты где, Джуно! – В офис вошел Доминик Шарпентье, которого она пригласила управлять клубом. – Надеюсь, ты не совсем переселилась сюда? – добавил он. Сильно выросшая Ларушка сонно посмотрела на него с банкетки. – По-моему, такую большую собаку лучше держать за городом.
– Возможно. Но всем нам так или иначе приходится приспосабливаться. Ты уладил проблему с профсоюзом?
– Прости. Не беспокойся об этом. Все будет в порядке. А вот тебе нужно взять отпуск. Ты всю ночь на ногах, а к десяти утра уже здесь и снова ищешь себе работу.
– Что ты имеешь в виду? – разозлилась Джуно. – Я не ищу работу… здесь работы непочатый край.
Доминик пожал плечами:
– Неужели ты думаешь, что недосыпание идет тебе на пользу?
– Нет. – Джуно улыбнулась. – Послушай, Дом, я ценю твою заботу, но со мной все в порядке. Пройдет еще месяц-другой, и все в клубе пойдет как по маслу.
– Да… но помни: люди получают деньги за работу в клубе. Позволь же им делать свое дело. Ты стала слишком нервной. – Доминик взял со стола список заказов. – Подумай об отпуске.
– Ладно. – Джуно начала раздражаться. – Что-нибудь еще?
– Нет, пожалуй… Только вот пижон Сет Пратт опять заявился сюда искать Лидию. Она придет?
– Кто знает?
Доминик ушел, а Джуно обняла Ларушку. Ее злило, что Сет Пратт околачивается здесь в любое время суток. Что ж, придется ей самой поговорить с ним, поскольку Лидию нелегко застать в клубе. Конечно, она приходит сюда каждый вечер, чтобы сыграть роль любезной хозяйки, но после открытия ни разу не помогла в организации повседневной работы. Раньше часу дня ей даже звонить бесполезно. Поглощенная своими любовными делами, Лидия и не думает о том, что здесь происходит.
Джуно взглянула на часы: начало второго. Она набрала номер Лидии.
– Алло?
– Ты помнишь, что мы условились сегодня пообедать вместе? Нужно поговорить о вечеринке, которую Керри собирается устраивать в клубе для Дайаны Китой.
– Ох, Джуно… прости. Я сегодня обедаю с Джоном.
Он собирался сообщить мне что-то важное.
– Хорошо, – спокойно ответила Джуно. – Может, в таком случае ты приедешь в клуб пораньше?
– Конечно… ой, нет. У Кэми сегодня званый ужин.
– Ладно. Значит, мне придется самой обо всем позаботиться! – Джуно бросила трубку.
Мгновение спустя раздался телефонный звонок.
– Джуно, я приеду примерно в три тридцать, если тебе удобно, – сказала Лидия.
– Удобно. До встречи. – Джуно вздохнула. – Идем, Ларушка, погуляем в парке. – Она взяла поводок, и собака спрыгнула на пол. – Да, идем-ка прогуляемся. Возможно, даже и хот-дог купим…
Она уже взялась за дверную ручку, но дверь открыли снаружи.
– Привет, Джуно, – сказал Гас и поцеловал ее, прежде чем она успела вымолвить слово.
Джуно сейчас была не расположена нежничать, но поцелуй затянулся, и она ответила Гасу. Собака крутилась возле них, повизгивая от нетерпения.
– Ого! – воскликнула Джуно, когда он наконец отпустил ее. – Что все это значит? О, Гас… неужели ты сказал ей?
Он покачал головой:
– Еще нет, но мне необходимо было увидеть тебя. Я очень страдаю, Джуно. – Он потер глаза и присел на край стола. – Состояние Нины ухудшается. Она вернулась из клиники всего несколько недель назад, а я уже заметил дурные симптомы. Раньше периоды между посещениями этой проклятой клиники составляли шесть месяцев. А теперь…
– Черт побери, Гас! Я не желаю слышать о Нине!
Мне нет до нее никакого дела.
– Но, дорогая, я лишь пытаюсь объяснить… – Он обнял ее. – Я знаю, что веду себя как трус. Это несправедливо по отношению к тебе. Но я люблю тебя. Пожалуйста, поверь мне!
Джуно вздохнула:
– Я верю тебе, Гас, но все кончено. Если ты не порвешь с Ниной…
В этот момент дверь распахнулась, и они увидели Сета Пратта.
– Простите, – сказал он. – Я, кажется, помешал. – Дверь тут же захлопнулась.
Нина Каррутерс-Палленберг, закутанная в купальную простыню, сидела перед зеркалом и держала тампон с очищающим лосьоном. Она вдруг заметила, что лосьон высох. Сколько же времени она провела в этой позе?
Такие провалы в памяти пугали ее, как и многое другое в последнее время. Нина с детства была подвержена легкой форме агорафобии – патологической боязни открытых пространств, но в последнее время опасалась даже выходить из дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107