— О нет, Гарри, нет, умоляю!.. — захлебываясь словами, взмолилась Лесли. — Не надо, не отталкивай меня!.. Я люблю тебя, люблю, ненаглядный мой, красавец мой, рыцарь мой!.. Я хочу быть с тобой… сейчас, скорее… Я так давно мечтаю об этом!.. Неужели я нисколько не возбуждаю тебя?.. Неужели ты не хочешь меня?..
Ее бессвязные, но пылкие мольбы смели все преграды, что Гарри воздвиг между своим желанием обладать ею и представлениями о благородстве настоящего мужчины, опрокинули их, как карточный домик. Он перестал думать и уступил единственному всепобеждающему стремлению — любить и быть любимым.
Подхватив ее на руки, Гарри дошел до спальни и опустил на кровать свой драгоценный трофей, и упал на нее сверху, и впился яростным поцелуем в призывно приоткрывшиеся навстречу ему губы.
Стоны и вздохи — музыка страсти, прелюдия обладания — наполнили комнату, отгородив их от всего мира.
Влюбленные позабыли обо всем на свете и отдались той властной силе, которой испокон веков не в состоянии был противиться простой смертный. Они сплелись, слились воедино в неистовом танце страсти. Тела их вершили величайшее и прекраснейшее таинство — таинство любви…
После они еще долго лежали, задыхаясь и все так же тесно прижимаясь друг к другу.
Гарри приподнялся на локте, нежно провел пальцем по ее раскрасневшейся щеке, легко коснулся губами и тихо спросил:
— Почему ты заранее не сказала мне, что еще ни с кем не была?
— А что, это такой большой порок? Тебе не понравилось? Было неприятно?
— Ну что за чушь ты несешь? Это… это было потрясающе! Ты сделала мне самый лучший подарок, который только женщина может сделать мужчине. Не знаю только, достоин ли я его…
— Достоин, еще как достоин, — усмехнувшись, ответила Лесли и показала ему язык.
— Но я же сделал тебе больно. Я мог бы быть деликатнее, осторожнее…
Ну уж нет, — возразила она. — Ты был настоящим диким львом, Гарри Джодди, и мне это понравилось. А домашний котенок в постели ни к чему. Когда подружки рассказывали мне о своих любовниках и их «сексуальных подвигах», мне было странно и неясно, к чему такие страсти. Но теперь… теперь-то я их прекрасно понимаю. — Лесли довольно засмеялась и снова потянулась к нему припухшими губами.
Гарри ответил на ее поцелуй сначала нежно, словно боялся причинить боль, но вскоре позабыл об этом похвальном намерении.
— Ого, — снова задыхаясь, пробормотала Лесли, оторвавшись от него на мгновение, — а мой котенок-то снова превращается во льва.
Это стало ее последними словами во втором раунде.
Любовный поединок отнял у них сил не меньше, чем если бы проходил на боксерском ринге. Он вышел за рамки любительского — состоял из четырех раундов, каждый из которых длился значительно дольше предусмотренных правилами трех минут. Но в отличие от бокса побежденных не было. К пяти утра оба победителя, окончательно измотанные, но бесконечно счастливые, уснули, так и не разомкнув объятий…
12
Лесли потянулась, ощутила каждую клеточку своего тела, застонала от удовольствия сладостной истомы и открыла глаза.
— О-о-о… — произнесла-пропела она, — хорошо-то как… — Повернула голову… и резко села. — Гарри! Гарри, где ты?
Приятный запах свежезаваренного кофе и шипение воды в соседней ванной дали искомый ответ. Лесли снова потянулась и грациозным движением встала. Окинула себя взглядом, решая, достаточно ли хорош ее наряд, чтобы остаться в нем для встречи с любимым, пришла к выводу, что лучше не бывает, и на цыпочках пробралась туда, где под душем стоял ни о чем не подозревающий Гарри.
Она обхватила его руками за бедра и начала покрывать поцелуями широкую мокрую спину. Несмотря на то что сна Гарри досталось всего около четырех часов, среагировал он на ее маневр мгновенно.
— Ого! — восхищенно пробормотала Лесли. — Да ты просто ненасытный у меня!
Он повернулся к ней, обнял за талию и поставил перед собой.
— Ты хочешь?
— О-о-о… — застонала Лесли в ответ, и он, не медля ни секунды, подхватил ее на руки и вошел в нее.
— Я бы хотела, чтобы отныне каждое утро начиналось именно так, — щедро намазывая маслом и джемом рогалик, мечтательно произнесла Лесли.
Гарри сделал глоток из своей чашки и засмеялся.
— Не боишься растолстеть?
Она тоже радостно засмеялась и бросила в него кусочком сахара.
— Ты отлично знаешь, о чем я говорю, Гарри Джодди!
— Ладно-ладно, может, и знаю, а может, и нет, но хулиганством заниматься не позволю, — сурово сдвинув брови, заявил он, возвращая сладкий кубик в сахарницу.
— Ой-ой-ой, вы только посмотрите, кто это так заговорил! — ехидно воскликнула она. — Неужели тот самый Гарри, который только вчера предлагал через забор влезть на территорию чужой частной собственности?
— Нечего путать совершенно разные вещи. Перелезть через забор — это приключение. Романтичное. А бросаться сахаром в измученного тяжким трудом мужчину… — Он сделал многозначительную паузу.
— Ах, измученного тяжким трудом? Ну, мистер Джодди, извините, что вынудила вас так перетрудиться, — продолжала насмешничать Лесли.
Он не сдержался, фыркнул и в свою очередь кинул в нее рогаликом…
Они продолжали завтрак, восстанавливая потраченные силы, пока не услышали звонок. Один, другой, потом третий. Лесли взглянула на часы и хлопнула себя по лбу.
— Черт! Я совсем забыла о магазине! Вот это да! Мне надо было быть внизу уже полчаса назад… — Последние ее слова донеслись уже с лестницы.
Гарри еще посидел за столом, допивая кофе, неторопливо выкурил первую утреннюю сигарету и вдруг подумал, что надо бросать. Едва ли Лесли приятно целовать пропахшего никотином возлюбленного. Он кинул окурок в пепельницу, а наполовину полную пачку — в мусорное ведро, убрал со стола, заварил свежий кофе и с кофейником спустился вниз.
Молодая пара — первые за сегодняшнее утро клиенты — как раз уходила, нагруженная свертками, а Лесли стояла возле кассы, занятая оживленной беседой с Рейчел.
— Милые леди, кофе не желаете? — весело предложил Гарри, подходя ближе.
Лесли подняла голову и так взглянула на него своими ярко-голубыми глазами, что он едва не уронил ношу.
Господи, какой же я счастливчик, подумал он, здороваясь с хозяйкой.
— О, Гарри, вы как нельзя более кстати, — приветствовала его та. — Я как раз говорила Лесли, что наняла продавщицу. Она приступает завтра, так что Лес теперь будет много легче. То есть… — Она запнулась и поправилась: — То есть, если она, конечно, согласится еще побыть со мной. Квартира, разумеется, останется за вами столько, сколько захотите. Но я понимаю, что ваша любезность…
— Рейчел, — перебила ее Лесли, — о чем вы говорите! Какая там любезность? Это мы вам обязаны. Вы пришли на помощь в трудный для нас период. И… — Она кинула на своего возлюбленного вопросительный взгляд и продолжила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38