— Пат, дружище, сто лет тебя не слышал! — радостно закричал он в трубку, услышав голос Макферсона. — Как поживаешь?
— Гарри, приятель, вот радость-то! Наконец-то! Куда ты пропал, старый мошенник? Почему не звонил? — пробасил тот в ответ. — У меня все тип-топ. Как твои делишки? Как себя чувствуешь? И где твоя подружка? Все еще терпит или не выдержала твоего сварливого нрава и сбежала?
— Я в порядке, Пат. Только что был у врача: трещины зажили бесследно. Лесли рядом со мной, передает тебе привет. А не звонили мы, потому что ты сам…
— Черт! Так вы ничего еще не знаете?
— Насчет чего?
— Вам больше ничто не угрожает, ребятки. Грязного Тедди около недели назад довольно серьезно порезали в потасовке. Его же дружки, между прочим. После того инцидента в клубе и особенно после неудачной попытки рассчитаться с вами авторитет его так жестоко пострадал, что банда отказалась считать его вожаком. Его место занял Счастливчик Стоннерт, но его вы нисколько не интересуете. Так что все кончилось, ребятки. Вы свободны и можете разбегаться каждый в свою сторону. Но, надеюсь, ты не вернешься в нашу дыру, а, парень?..
Они проболтали еще несколько минут и расстались лишь после того, как Гарри пообещал регулярно звонить.
— Ну вот, — с удовлетворением сказал он, повесив трубку и передав Лесли содержание разговора, — теперь нам ничто не мешает ехать. Давай отправимся в Вегас? Прямо завтра… После того как я наконец-то сбрею эту гнусную маскировку.
Она немедленно согласилась, подумав: я скажу ему по дороге. Так будет лучше…
13
Утро выдалось великолепное. Солнце сияло на по-прежнему безоблачном небосводе, но легкий ветерок внушал надежду, что день будет не таким знойным и душным, как предыдущие. И очень хорошо, потому что, отдавшись своему чувству, влюбленные полностью позабыли о столь прозаических вещах, как неработающий кондиционер.
Рейчел предложила воспользоваться для поездки ее пикапом, но они категорически отказались. После всего, что она сделала для них, продолжать эксплуатировать ее доброту и великодушие казалось просто бессовестным. Они распрощались с ней рано утром, заехав к ней домой и передав ключи от квартиры.
— Неужто совсем уезжаете? — ахнула пожилая леди. — Господи, как же так? — Она беспомощно всплеснула руками. — Я так к вам привыкла! Лесли, девочка, я полюбила тебя словно дочку, которой у меня никогда не было.
— Рейчел, дорогая, — крепко обняв ее, прошептала Лесли, — не расстраивайтесь. Я обещаю, что, как бы жизнь ни повернулась, всегда буду помнить вас. И звонить, и приезжать… Я тоже люблю вас. Очень. Вы — настоящее чудо доброты. Спасибо.
Она отвернулась, скрывая навернувшиеся на глаза слезы, и бегом спустилась к машине. Гарри задержался на несколько мгновений, обменялся с Рейчел несколькими словами, сопровождавшимися заговорщицкими взглядами, после чего последовал за подругой.
— Ну что ты, Лес, — сказал он, сразу заметив, как омрачилось ее настроение, — не огорчайся так. Я тоже привык к Рейчел и полюбил ее, но…
— Не надо, Гарри, пожалуйста, — безучастно глядя в окно, отозвалась она. — Давай помолчим немного.
Он подчинился, и первые пятьдесят миль они провели в относительной тишине, прерываемой лишь гудками обгоняющих друг друга многотонных грузовиков — повелителей скоростных трасс.
Лесли иногда хмурилась, иногда улыбалась, шевелила губами — одним словом, вела напряженный внутренний диалог. Но вскоре то ли утомилась, то ли пришла к определенному решению, потому что вдруг повеселела и неожиданно произнесла:
— Умираю, как есть хочу. А ты?
Гарри, не отрывая взгляда от дороги, правой рукой взял ее левую и поднес к губам, потом ответил:
— Еще как! Но я категорически не согласен на какой-то там рогалик с кофе. Мне нужен кусок жареного мяса.
Лес засмеялась.
— Ты его получишь! Диких львов ведь положено кормить мясом.
Он кинул на нее быстрый взгляд.
— Эй, не говори так, а то нам придется остановиться.
— Остановиться? Это еще зачем? — деланно непонимающе спросила она.
— Не догадываешься? Совсем-совсем? — И он потянул ее руку к своим джинсам.
Лесли взвизгнула от восторга:
— Давай! Давай остановимся скорее!
— Эй-эй, молодая леди, извольте вести себя прилично и не приставать с такими бесстыжими предложениями к мужчине, находящемуся за рулем. Вы подвергаете опасности окружающих, — шутливо заявил он.
— Опасности? Какой это?
— Скончаться от зависти! — С этими словами Гарри свернул на обочину и крепко поцеловал ее.
Но Лесли быстро освободилась.
— Это не я, а ты, мистер Джодди, ведешь себя бесстыдно. Я предлагала мотель, а ты готов заниматься любовью прямо на шоссе!
Он расхохотался и продолжил путь.
Они ехали, особенно никуда не торопясь, часто останавливались, выходили размять ноги и полюбоваться окрестностями, заслуживающими, по правде говоря, большего внимания, чем рассеянный интерес погруженных в свои чувства любовников. Несколько раз заглядывали в придорожные рестораны.
Нехотя ковыряя ложечкой в мороженом, Лесли чуть ли не с тревогой следила, как Гарри без видимого напряжения расправляется с остатками пиццы.
— Милый, неужели я довела тебя до такого состояния, что ты никак не восстановишь силы?
Он непонимающе взглянул на нее, но потом вытер с подбородка жирное пятно и ответил:
— Ты слишком льстишь себе, коварная соблазнительница. Хотя… можно сказать, конечно, и так. Ты не заметила, что я сегодня не курил? И вчера тоже?
Она широко раскрыла глаза.
— Ты решил бросить? Ради меня?
— Но-но, не зазнавайся! Скорее ради себя. Разумная предосторожность. Вдруг тебе надоест, что от меня несет табаком, и ты откажешься целоваться со мной.
— Гарри! — изумленно воскликнула Лесли. — Ты поражаешь меня с каждым днем все больше и больше. Чтобы пойти на такие жертвы, ты должен действительно любить меня.
— А ты сомневаешься в этом? — серьезно спросил он. — Ты не веришь, что я люблю тебя больше всего на свете? Я бы сказал даже — больше жизни, но это ложь. Потому что моя жизнь отныне — это ты. А я никого не могу любить больше тебя. Даже тебя.
— О, Гарри… — Лесли протянула ему руку, и они немного посидели молча, глядя друг другу в глаза и думая каждый о своем.
Его мысли были немногочисленны и просты. Как же мне повезло, как повезло! Я сделаю все, что в человеческих и сверхчеловеческих силах, чтобы она не разочаровалась во мне. Я буду достоин ее, моей голубоглазой богини…
Ее же — разрывали внутренности и причиняли боль. Я недостойна, недостойна такого чувства, думала она. Он — удивительный, потрясающий мужчина, настоящий рыцарь, а я… Кто я такая? Маленькая лгунья, боящаяся сказать правду самому дорогому мне человеку…
Такие думы трудно терпеть долго, поэтому Лесли не выдержала и заставила себя улыбнуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38