— Простите, я слышала от тети Мод, что ваша жена снова в больнице.
— Да. Чем могу быть полезен? Тебе докучал Джо? Я просил его оставить тебя в покое до следующей недели.
— Нет, совсем нет.
Она указала на Артемаса, представила его; полоски бровей мистера Эстеса распрямились, он испытующе посмотрел на молодого человека. Мистер Эстес знал, кто такие Коул-бруки. Все старожилы знали о поместье Голубая Ива и о Коулбруках.
— Какие-нибудь проблемы с моим сыном, живущим посреди вашего леса? — резко спросил он, игнорируя предложенное рукопожатие.
Артемас не подал виду, что расстроился, но глаза его сузились. Он опустил руку:
— У меня проблема с тем, кто докучает Маккензи. Эта земля всегда принадлежала Маккензи, и следовало бы оставить все как есть.
Тотчас вмешалась Лили:
— Мистер Эстес, я пришла просить вас вернуть ферму. Я могу возместить все ваши затраты. Пожалуйста. Вы найдете другое место для Джо.
У мистера Эстеса от удивления вырвалась лишь одна фраза:
— Где вы достанете деньги?
— Я помогу, — ответил Артемас.
— Вы? Зачем? Хотите присоединить усадьбу Маккензи к своим землям? Так вот оно что! Просто хотите заделать глазок в двери Коулбрука.
— Он приехал одолжить мне деньги, — пояснила Лили.
— Мне безразлично, что он намерен сделать. Джо нравится твоя ферма, и я приобрел ее для него. Я не могу продать ее. Извините, но не могу.
— Вы — друг нашей семьи. — Лили приложила руки к груди. — Я ведь не чужая, вы знаете, как много это место значит для меня.
— Да, знаю. — Он кивнул, на лице проступили жесткие черты. — Но мне надо позаботиться о Джо и его матери, — голос Эстеса дрогнул, — она постепенно умирает. — Неожиданно он взревел: — И у меня нет времени, чтобы болтать по пустякам! Вы заключили сделку, и ее нельзя отменить! Надо прожить свою жизнь как можно лучше! Это тяжелый урок, но благодаря ему вы сможете выучиться, к тому же все хотят этого!
Артемас, побледнев, шагнул вперед:
— Я дам вам вдвое больше того, что вы заплатили. Завтра. И мои брокеры по недвижимости подыщут для вашего сына новое место.
Лили раскрыла рот от изумления. Сделка, которую он предлагал, казалась такой безрассудной и такой неосторожной в хорошем смысле этого слова, что душа ее благодарно ликовала. Ему никогда не стать главой семейного бизнеса из-за подобных скороспелых решений. Но ведь это он делал ради нее!
Она вытянула руку и остановила его, когда он сделал шаг вперед. Казалось, Артемас готов стереть мистера Эстеса в порошок.
— Люди назовут вас добрым, порядочным человеком, мистер Эстес. — Она повернулась и прикрыла собой Артемаса. — Я знаю, что именно так оно и есть. Так отзывались о вас и мои родители.
Мистер Эстес гордо вскинул голову и, дрожа от возмущения, заявил:
— Ну так и добивайтесь честным путем. А пока там поживет Джо. — Он кивнул на Артемаса. — Я не намерен отступать, даже если какой-то задиристый биржевой спекулянт предложит мне в десятки раз больше и толпу маклеров в придачу. — Хлопнув блокнотом по прилавку, он добавил: — Разговор окончен, молодые люди.
Лили умоляющим жестом остановила Эстеса, отчаяние слышалось в ее голосе:
— Ну нельзя же так. Пожалуйста! Пожалуйста.
Артемас схватил ее за плечи и оттащил в сторону, гневно сверкнув глазами.
— Я не позволю Лили унижаться перед вами, выпрашивая то, что и так ей принадлежит. Простите, если рассердил вас, приношу свои извинения, и если я могу чем-то быть вам полезен…
— Уходите. — Мистер Эстес двинулся на них, сжав кулаки. — Не надо меня упрашивать. Это ничего не изменит. — Слезы полились из глаз продавца. — Бесполезно. Я много раз пытался уберечь Джо от неприятностей, устраивая его в разные места. Теперь я приобрел хорошую землю и хороший дом для своего сына, и он очень обрадовался. Я не собираюсь лишать его радости. Дело сделано. Ступайте.
Его слезы очень удивили Лили: не было больше способа заставить его изменить свое решение.
Она повернулась и вышла из дома, из глаз ручьями текли слезы. Артемас последовал за ней. На крыльце нежно взял ее руку.
— Вопрос не решен, — сказал он.
— Ты просто чувствуешь себя виноватым. Забудь, ты сделал все возможное: вернулся, чтобы помочь мне, предложил ему так много денег, сколько он никогда не получит за мое поместье.
Она отстранилась и направилась к джипу. Уселась за руль и, закусив губу, невидящими глазами уставилась в никуда.
— Дело сделано, — сказала она, расправив плечи.
— Лили, проклятие, я…
— Мне просто не везет. Так что не читай мне нотаций и ничего не говори, иначе умрет последняя надежда.
Он взял ее за плечи и развернул к себе, почему-то покраснел, свирепо вращая глазами:
— Я не свободен. Понимаешь? Я принял решение довольно давно, чтобы вернуть своей семье честное имя. Без этого я не буду хорош ни для тебя, ни для кого-либо другого, ни даже для себя самого.
— И никому нет места в твоих планах? Тебя должны окружать только полезные люди, не стоит тратить время попусту, так?
— Да, простое времяпровождение — непозволительная роскошь.
Ужасное подозрение на миг ослепило ее:
— Значит, женщина, на которой ты женишься, должно быть, человек полезный.
— Не пытайся анализировать мою жизнь, ты о ней ничего не знаешь!
— Какое место она занимает в твоих планах? У нее есть связи, громкое имя?
— Сердцу не прикажешь.
— Ты женишься на ней, потому что чем-то обязан.
— Не выдвигай голословных обвинений.
— Секунду назад я фактически призналась, что без ума от тебя. Если бы ты действительно любил ее, то сказал бы тогда об этом. Твой извилистый путь никогда не сделает тебя свободным, ты не сможешь добиться того, чего хочешь. Не любовь, а цепь каких-то диких обещаний держит тебя.
— Похоже, ты хочешь обвинить меня в распутстве.
— Не только хочу — я так считаю. Ты — самый настоящий развратник!
Он дал ей пощечину. Так, легкий шлепок кончиками пальцев, никакой боли, но она отступила, ибо впервые в своей жизни была слишком ошеломлена, чтобы ударить в ответ. Артемас в ужасе отступил, гнев сменился выражением мучительного раскаяния.
— Я ненавижу мужчин, которые позволяют себе подобное. — Она поникла, — Но я хочу знать, отвел ли ты место и мне в твоих жизненных планах? Теперь меня ничего здесь не держит. Я вместе с тобой поеду в Нью-Йорк. Я даже готова делить тебя вместе с ней. Вот видишь, я совсем потеряла голову.
От его зловещего молчания у нее стучало в висках.
— Если бы у меня была мораль распутника, я не преминул бы воспользоваться. — Он понизил тон. — В конечном счете ты сама возненавидела бы меня.
В душе она ликовала — значит, он и вправду любит ее! Но результат был бы именно таким. Лили так расстроилась, что только и сумела вымолвить:
— Тебе лучше улететь сегодня в полдень. Чем больше времени мы проводим вместе, тем хуже для нас обоих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
— Да. Чем могу быть полезен? Тебе докучал Джо? Я просил его оставить тебя в покое до следующей недели.
— Нет, совсем нет.
Она указала на Артемаса, представила его; полоски бровей мистера Эстеса распрямились, он испытующе посмотрел на молодого человека. Мистер Эстес знал, кто такие Коул-бруки. Все старожилы знали о поместье Голубая Ива и о Коулбруках.
— Какие-нибудь проблемы с моим сыном, живущим посреди вашего леса? — резко спросил он, игнорируя предложенное рукопожатие.
Артемас не подал виду, что расстроился, но глаза его сузились. Он опустил руку:
— У меня проблема с тем, кто докучает Маккензи. Эта земля всегда принадлежала Маккензи, и следовало бы оставить все как есть.
Тотчас вмешалась Лили:
— Мистер Эстес, я пришла просить вас вернуть ферму. Я могу возместить все ваши затраты. Пожалуйста. Вы найдете другое место для Джо.
У мистера Эстеса от удивления вырвалась лишь одна фраза:
— Где вы достанете деньги?
— Я помогу, — ответил Артемас.
— Вы? Зачем? Хотите присоединить усадьбу Маккензи к своим землям? Так вот оно что! Просто хотите заделать глазок в двери Коулбрука.
— Он приехал одолжить мне деньги, — пояснила Лили.
— Мне безразлично, что он намерен сделать. Джо нравится твоя ферма, и я приобрел ее для него. Я не могу продать ее. Извините, но не могу.
— Вы — друг нашей семьи. — Лили приложила руки к груди. — Я ведь не чужая, вы знаете, как много это место значит для меня.
— Да, знаю. — Он кивнул, на лице проступили жесткие черты. — Но мне надо позаботиться о Джо и его матери, — голос Эстеса дрогнул, — она постепенно умирает. — Неожиданно он взревел: — И у меня нет времени, чтобы болтать по пустякам! Вы заключили сделку, и ее нельзя отменить! Надо прожить свою жизнь как можно лучше! Это тяжелый урок, но благодаря ему вы сможете выучиться, к тому же все хотят этого!
Артемас, побледнев, шагнул вперед:
— Я дам вам вдвое больше того, что вы заплатили. Завтра. И мои брокеры по недвижимости подыщут для вашего сына новое место.
Лили раскрыла рот от изумления. Сделка, которую он предлагал, казалась такой безрассудной и такой неосторожной в хорошем смысле этого слова, что душа ее благодарно ликовала. Ему никогда не стать главой семейного бизнеса из-за подобных скороспелых решений. Но ведь это он делал ради нее!
Она вытянула руку и остановила его, когда он сделал шаг вперед. Казалось, Артемас готов стереть мистера Эстеса в порошок.
— Люди назовут вас добрым, порядочным человеком, мистер Эстес. — Она повернулась и прикрыла собой Артемаса. — Я знаю, что именно так оно и есть. Так отзывались о вас и мои родители.
Мистер Эстес гордо вскинул голову и, дрожа от возмущения, заявил:
— Ну так и добивайтесь честным путем. А пока там поживет Джо. — Он кивнул на Артемаса. — Я не намерен отступать, даже если какой-то задиристый биржевой спекулянт предложит мне в десятки раз больше и толпу маклеров в придачу. — Хлопнув блокнотом по прилавку, он добавил: — Разговор окончен, молодые люди.
Лили умоляющим жестом остановила Эстеса, отчаяние слышалось в ее голосе:
— Ну нельзя же так. Пожалуйста! Пожалуйста.
Артемас схватил ее за плечи и оттащил в сторону, гневно сверкнув глазами.
— Я не позволю Лили унижаться перед вами, выпрашивая то, что и так ей принадлежит. Простите, если рассердил вас, приношу свои извинения, и если я могу чем-то быть вам полезен…
— Уходите. — Мистер Эстес двинулся на них, сжав кулаки. — Не надо меня упрашивать. Это ничего не изменит. — Слезы полились из глаз продавца. — Бесполезно. Я много раз пытался уберечь Джо от неприятностей, устраивая его в разные места. Теперь я приобрел хорошую землю и хороший дом для своего сына, и он очень обрадовался. Я не собираюсь лишать его радости. Дело сделано. Ступайте.
Его слезы очень удивили Лили: не было больше способа заставить его изменить свое решение.
Она повернулась и вышла из дома, из глаз ручьями текли слезы. Артемас последовал за ней. На крыльце нежно взял ее руку.
— Вопрос не решен, — сказал он.
— Ты просто чувствуешь себя виноватым. Забудь, ты сделал все возможное: вернулся, чтобы помочь мне, предложил ему так много денег, сколько он никогда не получит за мое поместье.
Она отстранилась и направилась к джипу. Уселась за руль и, закусив губу, невидящими глазами уставилась в никуда.
— Дело сделано, — сказала она, расправив плечи.
— Лили, проклятие, я…
— Мне просто не везет. Так что не читай мне нотаций и ничего не говори, иначе умрет последняя надежда.
Он взял ее за плечи и развернул к себе, почему-то покраснел, свирепо вращая глазами:
— Я не свободен. Понимаешь? Я принял решение довольно давно, чтобы вернуть своей семье честное имя. Без этого я не буду хорош ни для тебя, ни для кого-либо другого, ни даже для себя самого.
— И никому нет места в твоих планах? Тебя должны окружать только полезные люди, не стоит тратить время попусту, так?
— Да, простое времяпровождение — непозволительная роскошь.
Ужасное подозрение на миг ослепило ее:
— Значит, женщина, на которой ты женишься, должно быть, человек полезный.
— Не пытайся анализировать мою жизнь, ты о ней ничего не знаешь!
— Какое место она занимает в твоих планах? У нее есть связи, громкое имя?
— Сердцу не прикажешь.
— Ты женишься на ней, потому что чем-то обязан.
— Не выдвигай голословных обвинений.
— Секунду назад я фактически призналась, что без ума от тебя. Если бы ты действительно любил ее, то сказал бы тогда об этом. Твой извилистый путь никогда не сделает тебя свободным, ты не сможешь добиться того, чего хочешь. Не любовь, а цепь каких-то диких обещаний держит тебя.
— Похоже, ты хочешь обвинить меня в распутстве.
— Не только хочу — я так считаю. Ты — самый настоящий развратник!
Он дал ей пощечину. Так, легкий шлепок кончиками пальцев, никакой боли, но она отступила, ибо впервые в своей жизни была слишком ошеломлена, чтобы ударить в ответ. Артемас в ужасе отступил, гнев сменился выражением мучительного раскаяния.
— Я ненавижу мужчин, которые позволяют себе подобное. — Она поникла, — Но я хочу знать, отвел ли ты место и мне в твоих жизненных планах? Теперь меня ничего здесь не держит. Я вместе с тобой поеду в Нью-Йорк. Я даже готова делить тебя вместе с ней. Вот видишь, я совсем потеряла голову.
От его зловещего молчания у нее стучало в висках.
— Если бы у меня была мораль распутника, я не преминул бы воспользоваться. — Он понизил тон. — В конечном счете ты сама возненавидела бы меня.
В душе она ликовала — значит, он и вправду любит ее! Но результат был бы именно таким. Лили так расстроилась, что только и сумела вымолвить:
— Тебе лучше улететь сегодня в полдень. Чем больше времени мы проводим вместе, тем хуже для нас обоих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117