Я ожесточилась. Думаю, что с тобой не произойдет ни того, ни другого. В тебе много черт, унаследованных от Диа, и это тебя спасет.
Мне впервые захотелось ее обнять, но я не решилась. Я знала, что она воспротивится любому проявлению подобной мягкотелости. Она покинула меня, оставив позади лишь шорох своего красного платья, – торопилась в свои покои, чтобы закрыть окна.
Я задержалась, чтобы закрыть окна в комнате для приема гостей, а затем вышла через парадную дверь и остановилась на ступеньках. Вокруг меня кружились в каком-то диком танце сорванные ветром листья, на дорогах поднимались воронки пыли. Сверкали молнии, но гроза была еще довольно далеко от нас.
"Надо помочь поискать тетю Фрици", – подумала я, и, сбежав со ступенек, направилась к боковой стене дома, чувствуя, как ветер толкает меня в спину. Подойдя к тому месту, я остановилась, пораженная, и попробовала внутренне собраться с силами.
Уэйн уже вернулся домой. Он стоял на боковой лужайке и следил за молниями, с треском вспыхивавшими над каменистой вершиной горы. Он не мог расслышать мои шаги за раскатами грома и воем ветра, но что-то все же заставило его обернуться и посмотреть в мою сторону. Я сразу почувствовала огромное расстояние, пролегшее между нами. Это было делом рук моей бабушки. Но я не могла с этим смириться, и я направилась к нему, преодолевая дувший мне в лицо ветер. Он настороженно следил за мной и заговорил только когда я подошла совсем близко.
– Ваша бабушка говорит, что намерена изменить свое завещание и оставить все вам. Наверное, она уже успела вам об этом сообщить?
Значит, она и Уэйну преподнесла эту ложь! Правда была попросту чужда этой женщине. Но я не должна позволять себе сердиться. Ни при Уэйне, ни при бабушке. Несмотря на все то, что она сделала, несмотря на то, как он холодно, откуда-то издали смотрел на меня, я должна каким-то образом ухитриться сохранить в себе нежность, любовь и остаться настолько честной, насколько была способна. Я должна понять, что нас развела друг от друга и встала между нами его собственная боль и та тяжкая правда, которую сообщила ему бабушка. На самом деле все это не имело никакого отношения к Уэйну и ко мне. Все эти вещи касались прошлого, которое должно быть до конца высвечено, а после этого – предано забвению.
– Бабушка Джулия блефует, – сообщила я ему. – Что бы она ни говорила, меня это ни в коей мере не касается. Силверхилл перейдет к Джеральду, и ни к кому другому. Я только хочу сделать все, что может как-то помочь тете Фрици. И в этом я должна положиться на вас.
Он шагнул ко мне.
– Джулия рассказала вам все? О моем отце? О ребенке Фрици?
Я кивнула.
– Отчасти. То, чего она мне не сказала, я узнала от Кейт. Уэйн, почему при таких обстоятельствах вы продолжали оставаться здесь? Почему после смерти вашей жены вы вернулись сюда?
Он посмотрел на меня тяжелым взглядом.
– Я должен заплатить долг. Что-то сделать, чтобы возместить вред, причиненный моим отцом, что-то расчистить ради Криса. И кроме того, последние два года Джулия нуждалась во мне. Дело в том, что она умирает. Я делал что мог, и кроме того, помогал приглядывать за Фрици.
– И тем не менее вы отсылаете Фрици отсюда?
– Ради ее же блага. Может быть, даже ради ее безопасности. После того как ваша бабушка рассказала мне всю историю, я понял, что Фрици нельзя оставаться под этой крышей.
– Нельзя оставаться! – начала было я и вдруг вспомнила. – Уэйн, она сейчас куда-то пропала! Она выбралась из своей комнаты и убежала. Ее разыскивают Элден и Кейт.
Выражение его глаз ясно дало мне понять, что опасность была весьма реальной.
– Я пойду на чердак, – сразу же сказал он. – Там есть маленькая комнатушка Кейт. А вы ищите внизу – всюду. Ее необходимо как можно скорее найти.
Я заразилась его тревогой. Мне никогда не приходило в голову, что Фрици грозит какая-то реальная опасность, так же как не верила в то, что сама она может быть опасной. По правде говоря, я не понимала, как это могло быть. Все, что она знала, выплыло наружу. То есть все, кроме правды, касающейся Элдена, – а ее она знать не могла. "Элден! – думала я, – Элден, который не пожелает, чтобы Фрици оказалась его матерью".
Мы с Уэйном одновременно кинулись к входной двери в тот самый момент, когда сверкнула молния и раздался оглушительный удар грома. Когда Уэйн растворил дверь, все лампы в доме замигали, на секунду вспыхнули ярче и погасли. Внутри нас встретили темный холл и темная лестница. Уэйн тут же пошел наверх, на ходу крикнув мне:
– В ящике стола, который стоит в холле, вы найдете свечи. Там есть и медный подсвечник. Идите искать Фрици!
Ощупью я пробралась через холл, наткнулась на стол и с трудом вытащила зацепившийся за что-то ящик. Мои торопливые пальцы нащупали воск, я вытащила высокую свечу, нашла подсвечник и вставила в него свечку. Электричество в Силверхилле гасло нередко, так что в ящике лежали наготове и спички. Я чиркнула спичкой и поднесла ее к фитилю. Жесткое белое волокно было совсем новым, необгоревшим и долго не хотело загораться. Мне показалось, прошло несколько минут, прежде чем вспыхнуло пламя, колебавшееся на сквозняке.
Гроза разыгралась всерьез. Между ударами грома слышны были шумные потоки дождя. Казалось, весь дом наполнился громким лязгом и гулом. Где-то на верхнем этаже я увидела мерцающий свет и поняла, что Уэйн тоже отыскал свечу.
Держа в руке подсвечник, я прошла между пляшущих вокруг теней в галерею. Я не верила, что тетя Фрици была где-то вне дома. Какое-то внутреннее чувство, подсказанное состраданием и пониманием, подсказывало мне, где она может быть. Одержимая горем, она наверняка побежит в оранжерею.
Глава XII
Открыв дверь, я сошла по ступенькам вниз и вошла в зал зеркал, в мир, полный смятения. В длинной комнате ярко сверкали сотни – нет, тысячи! – свечей, отражаясь снова и снова в зеркалах и окнах; они шагали бесчисленными рядами куда-то в далекую бесконечность. В глубине зеркал можно было насчитать столько же раз повторенные отражения моего желтого платья и длинного красного платья моей бабушки, хотя я не сразу поняла, где именно она находится.
Сверкнула молния, и при ее синем свете пламя свечей померкло. И сразу же стала видна вся галерея с ее бесчисленными горками, стендами и украшениями. Многократно повторенное, все это перемешалось с видневшимися за окнами кусочками сада. Все это запечатлелось в моем пораженном мозгу на какую-то долю секунды и тут же исчезло, вытесненное тьмой и множеством золотых огоньков свечей. Со всех сторон плясали какие-то фантастические блики, не позволявшие ничего как следует рассмотреть. Совершенно сбитая с толку и немного испуганная, я застыла на месте.
– Задуй свою свечу, Малинда! – приказала бабушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Мне впервые захотелось ее обнять, но я не решилась. Я знала, что она воспротивится любому проявлению подобной мягкотелости. Она покинула меня, оставив позади лишь шорох своего красного платья, – торопилась в свои покои, чтобы закрыть окна.
Я задержалась, чтобы закрыть окна в комнате для приема гостей, а затем вышла через парадную дверь и остановилась на ступеньках. Вокруг меня кружились в каком-то диком танце сорванные ветром листья, на дорогах поднимались воронки пыли. Сверкали молнии, но гроза была еще довольно далеко от нас.
"Надо помочь поискать тетю Фрици", – подумала я, и, сбежав со ступенек, направилась к боковой стене дома, чувствуя, как ветер толкает меня в спину. Подойдя к тому месту, я остановилась, пораженная, и попробовала внутренне собраться с силами.
Уэйн уже вернулся домой. Он стоял на боковой лужайке и следил за молниями, с треском вспыхивавшими над каменистой вершиной горы. Он не мог расслышать мои шаги за раскатами грома и воем ветра, но что-то все же заставило его обернуться и посмотреть в мою сторону. Я сразу почувствовала огромное расстояние, пролегшее между нами. Это было делом рук моей бабушки. Но я не могла с этим смириться, и я направилась к нему, преодолевая дувший мне в лицо ветер. Он настороженно следил за мной и заговорил только когда я подошла совсем близко.
– Ваша бабушка говорит, что намерена изменить свое завещание и оставить все вам. Наверное, она уже успела вам об этом сообщить?
Значит, она и Уэйну преподнесла эту ложь! Правда была попросту чужда этой женщине. Но я не должна позволять себе сердиться. Ни при Уэйне, ни при бабушке. Несмотря на все то, что она сделала, несмотря на то, как он холодно, откуда-то издали смотрел на меня, я должна каким-то образом ухитриться сохранить в себе нежность, любовь и остаться настолько честной, насколько была способна. Я должна понять, что нас развела друг от друга и встала между нами его собственная боль и та тяжкая правда, которую сообщила ему бабушка. На самом деле все это не имело никакого отношения к Уэйну и ко мне. Все эти вещи касались прошлого, которое должно быть до конца высвечено, а после этого – предано забвению.
– Бабушка Джулия блефует, – сообщила я ему. – Что бы она ни говорила, меня это ни в коей мере не касается. Силверхилл перейдет к Джеральду, и ни к кому другому. Я только хочу сделать все, что может как-то помочь тете Фрици. И в этом я должна положиться на вас.
Он шагнул ко мне.
– Джулия рассказала вам все? О моем отце? О ребенке Фрици?
Я кивнула.
– Отчасти. То, чего она мне не сказала, я узнала от Кейт. Уэйн, почему при таких обстоятельствах вы продолжали оставаться здесь? Почему после смерти вашей жены вы вернулись сюда?
Он посмотрел на меня тяжелым взглядом.
– Я должен заплатить долг. Что-то сделать, чтобы возместить вред, причиненный моим отцом, что-то расчистить ради Криса. И кроме того, последние два года Джулия нуждалась во мне. Дело в том, что она умирает. Я делал что мог, и кроме того, помогал приглядывать за Фрици.
– И тем не менее вы отсылаете Фрици отсюда?
– Ради ее же блага. Может быть, даже ради ее безопасности. После того как ваша бабушка рассказала мне всю историю, я понял, что Фрици нельзя оставаться под этой крышей.
– Нельзя оставаться! – начала было я и вдруг вспомнила. – Уэйн, она сейчас куда-то пропала! Она выбралась из своей комнаты и убежала. Ее разыскивают Элден и Кейт.
Выражение его глаз ясно дало мне понять, что опасность была весьма реальной.
– Я пойду на чердак, – сразу же сказал он. – Там есть маленькая комнатушка Кейт. А вы ищите внизу – всюду. Ее необходимо как можно скорее найти.
Я заразилась его тревогой. Мне никогда не приходило в голову, что Фрици грозит какая-то реальная опасность, так же как не верила в то, что сама она может быть опасной. По правде говоря, я не понимала, как это могло быть. Все, что она знала, выплыло наружу. То есть все, кроме правды, касающейся Элдена, – а ее она знать не могла. "Элден! – думала я, – Элден, который не пожелает, чтобы Фрици оказалась его матерью".
Мы с Уэйном одновременно кинулись к входной двери в тот самый момент, когда сверкнула молния и раздался оглушительный удар грома. Когда Уэйн растворил дверь, все лампы в доме замигали, на секунду вспыхнули ярче и погасли. Внутри нас встретили темный холл и темная лестница. Уэйн тут же пошел наверх, на ходу крикнув мне:
– В ящике стола, который стоит в холле, вы найдете свечи. Там есть и медный подсвечник. Идите искать Фрици!
Ощупью я пробралась через холл, наткнулась на стол и с трудом вытащила зацепившийся за что-то ящик. Мои торопливые пальцы нащупали воск, я вытащила высокую свечу, нашла подсвечник и вставила в него свечку. Электричество в Силверхилле гасло нередко, так что в ящике лежали наготове и спички. Я чиркнула спичкой и поднесла ее к фитилю. Жесткое белое волокно было совсем новым, необгоревшим и долго не хотело загораться. Мне показалось, прошло несколько минут, прежде чем вспыхнуло пламя, колебавшееся на сквозняке.
Гроза разыгралась всерьез. Между ударами грома слышны были шумные потоки дождя. Казалось, весь дом наполнился громким лязгом и гулом. Где-то на верхнем этаже я увидела мерцающий свет и поняла, что Уэйн тоже отыскал свечу.
Держа в руке подсвечник, я прошла между пляшущих вокруг теней в галерею. Я не верила, что тетя Фрици была где-то вне дома. Какое-то внутреннее чувство, подсказанное состраданием и пониманием, подсказывало мне, где она может быть. Одержимая горем, она наверняка побежит в оранжерею.
Глава XII
Открыв дверь, я сошла по ступенькам вниз и вошла в зал зеркал, в мир, полный смятения. В длинной комнате ярко сверкали сотни – нет, тысячи! – свечей, отражаясь снова и снова в зеркалах и окнах; они шагали бесчисленными рядами куда-то в далекую бесконечность. В глубине зеркал можно было насчитать столько же раз повторенные отражения моего желтого платья и длинного красного платья моей бабушки, хотя я не сразу поняла, где именно она находится.
Сверкнула молния, и при ее синем свете пламя свечей померкло. И сразу же стала видна вся галерея с ее бесчисленными горками, стендами и украшениями. Многократно повторенное, все это перемешалось с видневшимися за окнами кусочками сада. Все это запечатлелось в моем пораженном мозгу на какую-то долю секунды и тут же исчезло, вытесненное тьмой и множеством золотых огоньков свечей. Со всех сторон плясали какие-то фантастические блики, не позволявшие ничего как следует рассмотреть. Совершенно сбитая с толку и немного испуганная, я застыла на месте.
– Задуй свою свечу, Малинда! – приказала бабушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69