Однажды Сент все-таки выследил ее и догнал уже около дома.
— Позволь мне просто поговорить с тобой, — сказал он.
— Оставь меня в покое. Больше нам говорить не о чем, все давно кончено.
Но вскоре, когда Сент уже окончательно решил выбросить Джи Би из головы. Вера прислала свои рисунки Старфайер.
Он испытал настоящее потрясение, ибо Старфайер была не кто иная, как Джи Би.
Сент напечатал на машинке ее адрес, чтобы она не узнала его почерк и не разорвала письмо, и послал копии рисунков. Он вложил в конверт записку: «Думаю, тебе следует посмотреть на них. Вера хочет знать твое мнение».
Так хитростью он вовлек в это дело Веру.
И, как ни странно, его трюк удался. Джи Би сразу же позвонила.
— Они тебе понравились? — спросил Сент дрогнувшим голосом, опасаясь, что его хитрость раскроется.
Поначалу Джи Би разговаривала настороженно, но вскоре растаяла:
— Как такое может не нравиться? Вера очень талантлива, как ты думаешь? Во всем этом есть что-то сверхъестественное. Откуда она могла знать, что я блондинка?..
Девушка попросила у него адрес Веры и телефон. Так благодаря Старфайер дверца в сердце Джи Би слегка приоткрылась, и, несмотря на то что та по-прежнему отказывалась его видеть, в их отношениях наметилось какое-то изменение.
Сент с головой окунулся в работу, а лето, проведенное в горах, пошло ему на пользу.
Книга была закончена. Он отправил ее агенту в Нью-Йорк и, пока тот ее пристраивал, решил написать сценарий. В старинном доме хорошо работалось.
У Сента выработалась привычка рано вставать, не позже шести часов, совершать пробежку до ворот и обратно, чтобы размять затекшее за время сна тело, затем уходить к себе в комнату с большой кружкой кофе и работать часа три или четыре, пока не встанет Арни.
За время заточения в реабилитационном центре у того развилась привычка во всем полагаться на своего консультанта, который, как и все служащие, когда-то сам был наркоманом.
— Они все о тебе знают, — с полной серьезностью заявил он Сенту. — Они сами прошли через все это.
И Арни начинал рассказывать о частых беседах, которые, по мнению врачей, давали лучший результат, чем любое лекарство.
— Это удивительный человек. Он заглядывает прямо в душу, срывает все покровы, не оставляя ничего, а затем начинает лепить тебя по-новому. Он умеет заставить посмотреть на себя со стороны и при этом совершенно не щадит.
Представляешь?
Арни очень верил в такую терапию, когда выворачивают всю душу наизнанку, а Сент слушал его очень скептически и даже с некоторой долей отвращения.
— Значит, изо дня в день тебе внушают, какое ты дерьмо, что они ненавидят тебя за то, что ты богат, известен и хорошо зарабатываешь, а ты сидишь и слушаешь? Я бы послал их всех подальше и не стал молчать и так носиться со всяким бредом.
— Нет, Сент, ты просто ничего не понимаешь. Они это делают из любви, под конец я даже плакал, — заключил Арни, и на глазах у него заблестели слезы. — Слезы очищают. Это все равно что религиозный экстаз. Я больше никогда не буду прежним.
После отъезда из центра Арни обязали навещать инспектора полиции и сдавать анализы крови.
— Если результаты окажутся плохими, меня снова отправят туда, — говорил он с надеждой в голосе первые несколько недель.
Его желание вернуться в центр постепенно ослабело, и, даже несмотря на полную зависимость от Сента, он явно шел на поправку.
Арни никогда не отличался атлетическим сложением.
Для этого он был слишком толстым, слишком занятым и слишком больным. За время пребывания в центре, где все построено на самообслуживании и физическом труде, он окреп и нарастил мускулы. Войдя благодаря Сенту в новый ритм жизни с ежедневным теннисом по утрам, морскими прогулками под парусом или водными лыжами, Арни стал крепким, здоровым и загорелым.
Родители его были в восторге от успехов сына; радовался им и агент, специально прилетевший недавно из Лос-Анджелеса, чтобы навестить их и поговорить с Арни о работе.
Он привез с собой массу предложений, контрактов и новых проектов.
— Ты выглядишь потрясающе, парень. Намного лучше, чем раньше, и кто знает, может, то, что ты выпал из жизни на целых два года, обернется для тебя большой удачей, может, это будет своеобразный переход к взрослым ролям.
Резкий поворот и свист ветра в ушах. Маленькая яхта летела по воде, вздымая волны и сверкающие на солнце брызги. «Господи! — взмолился про себя Сент. — Если бы вместо Арни сейчас со мной была Джи Би…»
— Сент! Ты занят? Постучим немного?
Сент поднял голову от пишущей машинки. Перед ним стоял Арни — ходячая реклама спортивной одежды: белая майка в рубчик с мысообразным вырезом, ослепительно белые шорты с заутюженными складками и теннисная ракетка в руках, которой он небрежно похлопывал себя по ноге.
— Есть тут желающие поиграть в теннис? — Затем более робко:
— Прости, Сент. Я думал, что ты уже освободился.
Сейчас начало двенадцатого…
— Я скоро освобожусь, Арн.
— Минут через пятнадцать? Двадцать?
— Что-то около того, не позднее.
— Хорошо, подожду тебя, а пока посмотрю телевизор.
Арни вышел из комнаты и осторожно закрыл за собой дверь.
Сент посмотрел ему вслед и вздохнул: нет смысла продолжать работу. И хотя он знал, что Арни не побеспокоит его вторично, мысль о том, что друг ходит там на цыпочках и смотрит телевизор с приглушенным звуком, была невыносимой.
Сент постарался настроиться на Джо и Анжелу, своих главных героев, которые в это время подъезжали к границе между штатами, и провести с ними еще хотя бы пять минут, но дверь снова отворилась, и на пороге возник Арни с ярким голубым конвертом в руке.
— Принесли почту. Судя по адресу, письмо от Веры Браун.
Джи Би вошла в кафе «Триест» ровно в чае дня, как и было запланировано.
Она надела линялые джинсы и просторный спортивный свитер, светлые волосы, уже отросшие к этому времени, зачесала назад и перехватила пластмассовым обручем.
Сент сидел за столиком у окна. Пересекая улицу, Джи Би видела, как он наблюдает за ней.
Девушка заказала себе капуччино и подсела к нему, улыбнувшись робкой, натянутой улыбкой. Сент сдержанно улыбнулся в ответ. Его лицо, покрытое темным загаром, стало тоньше, он выглядел старше, более уверенным и бесконечно желанным. Джо-Бет стало до боли жалко и его, и себя, но она решительно подавила в себе эту жалость.
Сент протянул через стол руку, слегка дотронулся до ее запястья и тут же отпустил.
— Я рад тебя видеть, — проговорил он.
Джи Би убрала руку со стола и положила на колени.
— Значит, Вера будет здесь через три часа, — сказала она, чувствуя себя Неловко.
Джи Би достала рисунки Веры и осторожно положила на стол.
Сент посмотрел на Старфайер, затем на Джи Би — они были удивительно похожи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109