Джи Би слышала, как женщина из отдела по связям с общественностью говорила телеоператору:
— Не жалейте пленки. Снимите как можно больше гостей и детей. Наш праздник должна увидеть вся страна.
Солнце палило нещадно. Столбик термометра перевалил за девяносто градусов. Горячий ветер вздымал скатерти, сдувал на землю бумажные салфетки и одноразовые стаканчики, и они перекатывались по всему полю. Группа людей в давильне постепенно редела. Даймонд ушел куда-то с Сентом. Джи Би заметила, что к ним присоединился Дональд Уилер. На его голове ловко сидела шляпа австралийского землекопа, с загнутыми с одной стороны полями.
Он снял ее с головы и стал отмахиваться от ос. Его рыжие волосы стали мокрыми от пота и прилипли к голове.
— Нравится? — спросил он, улыбаясь Джи Би.
Она улыбнулась в ответ:
— Я никогда не думала, что виноград топчут ногами.
— Только в особых случаях. Большая часть винограда идет в давильную машину.
— Жаль, — сказала Джи Би.
— Вы бы так не думали, если бы вам пришлось перетоптать десять тонн.
В это время «Кантри-трио» Билла Шарпа исполняло мелодию «Индейка в соломе».
— Мне очень нравится такая музыка, — сказала Джи Би, а про себя подумала: «Не то что Рихард Вагнер».
— Вы, наверное, очень взволнованны, получив первую большую роль в фильме? — полюбопытствовал Дональд.
Продолжая топтать виноград, Джи Би неопределенно пожала плечами.
— Полагаю, что да, — ответила она.
Брови Дональда от удивления поползли вверх.
— Полагаю? Послушайте, леди, вы же станете богатой и известной.
Сейчас для Джи Би богатство и слава отошли на второй план. Они стали пустяками по сравнению с тем, что ее окружало. Широким взмахом руки девушка обвела окрестности и ответила:
— Все ерунда по сравнению с этим.
Они остались почти одни и все так же весело продолжали танцевать в густом месиве под палящими лучами солнца.
Джи Би видела, как Даймонд и Сент, две маленькие фигурки, одна седовласая, вторая черноголовая, уходили все дальше, взбираясь вверх по пыльной горной тропе.
Воздух, горячий и сухой, обжигал легкие.
Дональд снял майку, повесил на край цистерны. Джи Би с улыбкой смотрела на него, он ей очень нравился. Было трудно поверить, что он доктор, а не обыкновенный человек. Не верилось также, что Уилер намного старше ее. Его тело было таким же молодым, как и улыбка. Ей нравились и тело, и улыбка, нравились рыжие волосы у него на груди и рыжевато-коричневые глаза, которые из-под шляпы насмешливо разглядывали ее. Она чувствовала, что тоже нравится ему, и вдруг в голове промелькнула простая и ясная мысль: «Я нравлюсь ему такой, какая есть на самом деле.
Он не выдумывает меня».
Дональд протянул к ней руки, и девушка взяла их.
— Я умираю от жары, — сказал он. — Давайте покажу вам наш завод.
— Мне бы этого очень хотелось, — ответила Джи Би со счастливой улыбкой.
Миссис Уилер сидела во главе длинного, стоявшего на козлах стола, слева от нее восседал Даймонд, справа — ее племянник Джон, за ним — Джи Би и Дональд. Вера устроилась рядом с Даймондом. Почтенная матрона расположилась на другом конце стола, а по обе стороны от нее сидели Сент и толстяк, по виду сенатор. Он смотрел на всех осоловевшими глазами, плохо воспринимая происходящее, его состояние можно было назвать коматозным.
Джи Би вся горела от возбуждения. Они с Дональдом только вернулись с завода, где со смотровой галереи наблюдали, как в больших резервуарах бродит вино, а на поверхности плавает набухшая красная кожура винограда, образуя толстую блестящую шапку.
— Мы называем это гребнем, — сказал Дональд.
— Этот гребень выглядит таким плотным, — сказала Джи Би, — что я бы с удовольствием на нем покаталась.
За столом мгновенно наступила тишина. Каждый из мужчин представил себе Джи Би, катающуюся на бродящем винограде.
Официант принес блюдо с дымящимся барашком. Вера взяла себе второй кусок и ела его с ржаным хлебом и большим ломтем сыра.
Обсасывая баранью косточку, Джи Би приговаривала:
— Боже, как я проголодалась. Никогда не пробовала ничего более вкусного.
— Работая в давильне, вы нагуляли волчий аппетит, — заметил, весело смеясь, Дональд Уилер.
— Мне нравится, когда у людей хороший аппетит, — с одобрением отозвалась миссис Уилер. — Надеюсь, мой сын был для вас хорошим гидом.
— В некоторой степени, — ответила Джи Би. — К сожалению, он многого не знает, мне бы очень хотелось послушать вас.
— Ради Бога, Джи Би! — воскликнул Дональд. — Стоит только маме начать, и она заговорит вас до смерти.
— Сомневаюсь, — парировала Джи Би.
— Помолчи, Дональд. Когда еще у меня будет такая аудитория? — сказала миссис Уилер и без церемоний прочла им лекцию по виноделию, рассказав в подробностях о химическом составе почвы, о грунтовых водах, о том, как лучше уберечь виноград от заморозков, о создании особого микроклимата. Джи Би с большим интересом выслушала ее лекцию.
— К великому сожалению, мой единственный сын предпочел стать врачом. — Миссис Уилер сказала это таким тоном, будто профессия врача была несерьезным занятием.
Даймонд с насмешкой в темных глазах наблюдал за Джи Би, потом перевел взгляд на оживленное лицо Дональда Уилера.
Дональд, не замечая, что Даймонд внимательно наблюдает за ним, потянулся к корзине с виноградом, стоявшей в центре стола, оторвал несколько виноградных листьев и сунул их в растрепанные волосы Джи Би.
— Вот так вы похожи на нимфу Бахуса, — произнес он.
— А кто это?
— Бог вина, наш покровитель.
Джи Би сияющими глазами посмотрела на Дональда и весело рассмеялась.
Взгляд Даймонда стал холодным и пустым, как бесконечное пространство.
Солнце село, и быстро похолодало. Праздник закончился, а люди разошлись.
Сент остался за столом один и от нечего делать открыл альбом Веры.
Вот портрет Джи Би, которая сидит за столом чумазая и проказливая, слегка навеселе. Виноградные листья небрежно свисают с ее головы, солнечные лучи отражаются в огромном опале на груди, и он сверкает нестерпимым блеском.
Сверкающий опал подарил ей Даймонд, но дорогим подарком так и не сумел вызвать ответного блеска в ее глазах.
Сент знал, что эти глаза никогда не засияют и для него.
Дальше портрет Дональда Уилера. Доктор без рубашки, в своей австралийской шляпе. Ну просто Крокодил Данди, танцующий на винограде. Его лицо находится в тени, но из-под полей шляпы видны сияющие глаза, по которым можно прочесть все, как в открытой книге.
— «Все возвращается на круги своя, — подумал Сент. — Он любит ее, она любит его, но принадлежит Даймонду.
Что же будет дальше?»
Портрет Даймонда. Заостренные черты лица таят в себе силу, тяжелые веки не скрывают взгляда, полного угрозы.
«Змея, поджидающая свою жертву», — подумал Сент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109