Теперь Кристиан могла разглядеть незнакомца.
Среднего роста, худощавый, со светлыми волосами, в вечернем костюме. В правой руке небрежно зажат какой-то блестящий продолговатый металлический предмет.
Кристиан догадалась, что это револьвер, но почему-то не испугалась.
Она попыталась что-то объяснить:
— Видите ли… я убежала…
— В самом деле?
Он дулом револьвера указал на автомобиль — массивный «роллс-ройс» самой лучшей модели.
— По всей видимости, дальше вы все равно бежать не сможете. Посмотрите на свои ноги. Садитесь в машину, дорогая.
Он переложил револьвер в другую руку, открыл дверцу машины, жестом пригласил Кристиан. Она повиновалась, не в силах сопротивляться.
— Как вас зовут?
— Кристиан. Кристиан Уинтер.
— Красивое имя. Судя по акценту, вы англичанка.
Незнакомец также говорил с едва заметным акцентом. Скорее всего он не американец, подумала Кристиан.
— Да, — ответила она на его вопрос.
— Как интересно!
Он сел в машину рядом с ней, насвистывая сквозь зубы какой-то странный мотив всего из двух нот. Усевшись, он открыл отделение для перчаток и, к величайшему облегчению Кристиан, положил туда револьвер.
— Он заряжен?
— Ну разумеется. Какой смысл держать незаряженный револьвер? Но пока он мне больше не нужен.
Он снова включил фары. У ворот, как часовой, черный на фоне черной ночи, стоял огромный доберман.
Кристиан содрогнулась.
— А, так вот кто это! Я чувствовала, что за мной кто-то наблюдает. Я так испугалась.
— Бояться нечего. Если бы вы попытались выйти, Хэнзел бы вас не отпустил. Держал бы до моего возвращения. Но это хорошо воспитанная, вежливая собака. Он не причинил бы вам никакого вреда. Просто ждал бы моей команды. А потом отпустил бы вас… Или убил, если бы я счел, что вы представляете опасность.
Хэнзел шел впереди машины, и в свете фар были хорошо видны ритмичные движения его крепких, словно стальных лап. В ужасе взглянула Кристиан на безмятежный профиль человека, сидевшего рядом.
— Но… я совсем не опасна.
Он пожал плечами:
— Те милые крошки, которые в прошлом году совершили злодейское убийство из-за Чарли Мэнсона, тоже не выглядели опасными. Это произошло неподалеку, всего в миле отсюда. Вот и приходится носить с собой заряженный пистолет и принимать другие меры предосторожности. Жаль, конечно, но так уж устроен мир.
Они подъехали к ярко освещенному входу белого каменного дома в георгианском стиле. Дверь открылась как будто по мановению волшебной палочки, и на крыльце показалась мужская фигура в черных брюках и белой куртке.
Незнакомец помог Кристиан выйти из машины и повел вверх по ступеням крыльца. Хэнзел неотступно следовал рядом, почти касаясь ее ног.
— Добрый вечер, сэр, — произнес слуга.
— Добрый вечер, Пьер.
Он обернулся к Кристиан:
— Входите же, дорогая.
Хэнзел остановился перед дверью, а затем по свистку хозяина исчез в темноте. Кристиан едва успела в последний раз взглянуть на его стальные лапы.
— Вас, наверное, порадует, если я скажу, что Хэнзел останется на улице. Его место там. Пьер, как видишь, у нас гости. Принеси, пожалуйста, в маленький кабинет бутылку бренди, мою аптечку и теплую воду. Машину не убирай. Она мне еще понадобится.
— Да, сэр. — Слуга чуть заметно поклонился и бесшумно вышел.
— Ну, моя дорогая… — Внезапно незнакомец наклонился вперед и подхватил Кристиан на руки, с силой, неожиданной для такого небольшого человека. — Пожалуйста, не сочтите меня невежливым, но вы пачкаете кровью один из моих лучших ковров.
Второй раз за сегодняшний вечер мужчина нес Кристиан на руках, но сейчас ей совсем не было страшно.
Она даже успела оценить великолепие холла, обставленного с изысканным вкусом и воображением антикварной европейской мебелью и украшенного старинными коврами.
Он пронес ее по коридору. Открыл дверь в небольшую уютную комнату, стены которой были увешаны книжными полками.
— Ну вот.
Мужчина осторожно опустил Кристиан в глубокое кожаное темно-бордовое кресло, пододвинул ей под ноги оттоманку того же цвета и встал рядом, испытующе глядя на нее.
— Сейчас вы мне расскажете, от кого бежали и почему. Должен признаться, что вы — самое интригующее приключение из всего, что случилось в моей жизни за последнее время, и я вам очень за это благодарен.
Кристиан смотрела на незнакомца с любопытством.
Почему-то она совершенно не боялась этого человека, несмотря на все, что с ней произошло, несмотря на пережитое потрясение, на револьвер, на страшного Хэнзела, на то, что ее форменным образом похитили. Сейчас она не чувствовала абсолютно никакого страха, тогда как еще час назад, с Томми… На секунду она снова пережила тот ужас и содрогнулась.
Возможно, она сейчас чувствует себя в безопасности потому, что он приказал Пьеру не убирать машину в гараж. А может быть, потому, что он такой старый… Ему, наверное, при всей его поджарой фигуре и юношеской силе, не меньше шестидесяти. Кристиан оглядела безукоризненный черный вечерний костюм, ослепительно белую накрахмаленную рубашку, черный галстук. Перевела взгляд на правильные черты лица с орлиным носом, на густые серебристые волосы. Глаза окружены сетью глубоких морщинок — наверное, часто смеется. От незнакомца исходило ощущение комфорта, благосостояния и безопасности. Вот бы ей такого отца, подумала Кристиан. А испытующего взгляда бледно-голубых глаз цвета зимнего неба Кристиан так и не заметила.
— Ох простите меня, дорогая! Как это невежливо с моей стороны. Я уже знаю ваше имя, а вы моего еще не знаете. Я Эрнест Уэкслер. Добро пожаловать в мой дом.
Сейчас я займусь вашими бедными ножками, потом налью вам немного бренди — вы все еще нервничаете, а бренди в таких случаях очень помогает, — потом отвезу вас, куда скажете. Конечно, вы можете остаться здесь, но вы так молоды и прекрасны, и, я думаю, те, кто за вас в ответе, будут беспокоиться. А… благодарю вас, Пьер. Поставьте на стол, пожалуйста. И подайте мне эту чашку.
С невозмутимым видом, будто для него все происходящее — дело обычное, Пьер поставил на стол серебряный поднос с двумя изящными рюмками, бутылкой «Корвуазье», ножницами, бинтом, марлевыми салфетками, с ловкостью жонглера подал желтую пластмассовую чашку с теплой водой, после чего поклонился и вышел, закрыв за собой дверь.
Уэкслер принялся за дело.
— Судя по всему: по виду вашего весьма изысканного платья и вашему общему состоянию, — на вас напали, и вы убежали. — Он взглянул на ее кровоточащие ноги, точным движением промокнул раны ватным тампоном. — Здорово вы их поранили. Потерпите, немного пощиплет. Ничего не могу поделать.
Кристиан поморщилась от боли. Осторожными и умелыми движениями Уэкслер наложил повязки. Ей сразу стало легче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112