Только вдыхай, ничего больше. И, ради Бога, не чихай.
В горле появился едкий привкус, как от лекарства.
Губы онемели. Во всем теле ощущался жар. И легкость.
Она откинулась на подушки, смотрела на сверкающие огни в долине. Стив, абсолютно голый, наблюдал за ней.
Стройный, крепкий, мускулистый.
— Ты всегда ходишь дома без одежды?
— Большей частью. Поэтому у меня в доме всегда включено отопление. Ты бы тоже лучше разделась.
Жалко, если испортишь платье. Это ведь от Валентине?
Кристиан невольно рассмеялась при мысли, что Стив — второй мужчина в ее жизни, который увидит ее обнаженной. Она не испытывала ни волнения, ни страха перед тем, что должно сейчас произойти. Только любопытство. И еще она ощущала необыкновенную силу и легкость.
Стив собрал бутылки и бокалы.
— Давай, давай, раздевайся. Пойдем в джакузи.
Больше всего люблю трахаться в воде.
Через несколько минут, сидя с широко раскинутыми ногами на флорентийской мозаичной плитке с Кристиан на коленях, он задохнулся от изумления.
— Господи Иисусе!
Вода пузырилась, шипела и лопалась миллионами крошечных жгучих пузырьков. Кристиан, казалось, чувствовала каждый из них на своей коже.
— В чем дело?
— Я думал, что меня уже ничем не удивишь в этой жизни. Но ты меня удивила. Кристиан Петрочелли, ты девственница!
— Я знаю.
— Вот это подарок! Я думал, во всем мире не осталось ни одной девственницы старше одиннадцати лет.
А ты двадцатилетняя женщина, побывавшая замужем.
Он изогнулся, достал бутылку, наполнил бокалы шампанским.
— Это надо отпраздновать. За тебя. А в чем дело? Он «голубой»?
— Нет.
— Импотент?
— Да, можно сказать и так.
— Ну что ж… Тем лучше для меня. «Позволь же показать тебе, как можно любить», — перефразировал он цитату. — Все сто двадцать пять способов. Я тебя предупреждал о том, что это будет длинная ночь.
Кристиан вскоре обнаружила, что кокаин действует на нее странным образом — одновременно возбуждает и успокаивает. Вода и искусные руки Стива сделали свое дело — она почти не почувствовала боли.
Она отдыхала в его руках, обвив ногами его бедра в воде, ощущая его внутри себя, теплого и сильного, в точности такого, как она и ожидала. Она чувствовала себя одновременно связанной с ним и бесплотной.
Он с жизнерадостной улыбкой наблюдал за ней.
— Ну, как оно для начала?
— Я и не ожидала, что будет так легко.
— Это и не должно быть трудно. Подожди, тебе еще понравится. Увидишь, какое это удовольствие.
Он сцепил руки вокруг ее бедер. Начал двигать ее в воде, вперед, назад.
— Да, это приятно! — выдохнула Кристиан. — Очень приятно.
Неожиданно она рассмеялась, глядя на него, лежащего на изразцах, с мокрыми волосами, прилипшими к черепу.
Он усмехнулся в ответ:
— Я хочу, чтобы ты кончила, бэби. Знаешь, это в самом деле нечто — кончить в первый раз. Следи за моими руками. Смотри, что я буду с тобой делать. Думай о том, что чувствую я там, внутри тебя.
Он стал перемещать ее на себе, вверх, вниз, вперед, назад. Тело ее становилось все тяжелее, напряжение внутри росло, а вместе с ним росло и то ощущение…
Поставленный актерский голос Стива, сейчас немного хриплый, открытым текстом говорил о том, что она чувствует, что чувствует он и что он делает с ее телом. Потом ее залила горячая темная волна, все вокруг распалось на части, она услышала свой крик. А он оставался внутри нее, все такой же напряженный и твердый. Он тянул ее на себя. Кристиан без сил упала на его мощную грудь, гордая собой.
Через некоторое время он оторвался от нее, качаясь на спине среди пузырящейся воды. Член его, все еще твердый и напряженный, вставал над водой.
— Возьми меня в рот. Вот умница. Дам тебе передышку для первого раза.
Он направлял движения ее головы, губ и языка. Блаженно вытягивался, извивался на ступенях бассейна.
— О-о-о, молодец… продолжай, продолжай, бэби.
Знаешь три самых распространенных вида лжи? «Я позвоню тебе завтра», «твой чек придет по почте» и «я не кончу тебе в рот». Ну так вот, я никогда не вру.
Он крепко прижал ее голову к себе, откинулся на мокрых ступенях и излился в нее мощными струями, с волчьим воем.
Прошел час. А может быть, два. Или три. Кристиан достигла высшей степени нервного возбуждения. Она была вне себя. Она словно наблюдала за двумя незнакомцами в момент совокупления. Сквозь горячий пар она видела их в огромном зеркале, тянувшемся во всю стену. Два незнакомца, гладкие, загорелые, с прямыми волосами и карими глазами. Тела отсвечивают золотом в приглушенном свете джакузи. Как будто издалека видела она изгиб спины Стива, его плечи, его коричневые руки на своей груди. Эти незнакомцы казались ей прекрасными.
— Ты совсем не в моем вкусе, — неожиданно пробормотал Стив. — Вот Изабель — совсем другое дело.
Я люблю титьки и пышный зад. У тебя нет ни того, ни другого. Ты как мальчишка. Все равно что я бы трахался со своим братом. Или с самим собой… Вот потеха!
— Мы похожи не только внешне, — размышлял Стив позже, когда небо порозовело и стали отчетливо видны пики гор, что бывает одно короткое мгновение за весь день, пока не поднимутся в воздух клубы пыли и газов. — Мы оба хотим оставаться свободными. Нам не нужны никакие узы. Мы можем послать весь мир на хрен.
Ты ведь не любила своего мужа?
— Нет, никогда.
— Любовь — это великий убийца. Любовь — это путы на ногах. В ней можно так крепко увязнуть… Только посмотри на Изабель. Бедняга. Я могу посочувствовать даже Уиттэкеру. Но не сильно. Твердолобый янки!
К тому же он меня всегда ненавидел.
— Вообще-то я любила одного человека…
— Ну, конечно, любила — того старикана, что оставил тебе денежки. Но с ним ты была в полной безопасности. Никто ведь не живет вечно.
— Да нет, это не то.
Кристиан не могла припомнить, чтобы она рассказывала ему об Эрнесте Уэкслере. Что еще, интересно, она ему наговорила? Однако сейчас она чувствовала себя слишком усталой, чтобы тревожиться или спорить по этому поводу.
— Если кого-то любишь, значит, ты уже не свободен.
Любовь — это тюрьма. Лучше искать не любовь, а любовника номер один.
Кристиан потом не смогла точно припомнить, так ли он говорил или все перепуталось в ее затуманенном мозгу.
Яркий луч солнца упал на смятую постель. Кристиан казалось, будто она плывет в глубоком темном колодце.
А в ушах звучали слова: «Ищи номер один… Всегда ищи номер один».
Глава 9
Это напоминало премьеры тридцатых годов, золотого века Голливуда. Мощные прожекторы освещали площадь перед Китайским кинотеатром Граумана на бульваре Голливуд. С улицы ко входу в кинотеатр вела красная ковровая дорожка, огороженная веревочными заграждениями, за которыми толпились тысячи любителей кино. Кричали, приветственно махали руками. Фотокорреспонденты и просто фотографы, яростно расталкивая зевак, стремились занять место поудобнее, чтобы видеть вереницу автомобилей, из которых высаживались знаменитости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
В горле появился едкий привкус, как от лекарства.
Губы онемели. Во всем теле ощущался жар. И легкость.
Она откинулась на подушки, смотрела на сверкающие огни в долине. Стив, абсолютно голый, наблюдал за ней.
Стройный, крепкий, мускулистый.
— Ты всегда ходишь дома без одежды?
— Большей частью. Поэтому у меня в доме всегда включено отопление. Ты бы тоже лучше разделась.
Жалко, если испортишь платье. Это ведь от Валентине?
Кристиан невольно рассмеялась при мысли, что Стив — второй мужчина в ее жизни, который увидит ее обнаженной. Она не испытывала ни волнения, ни страха перед тем, что должно сейчас произойти. Только любопытство. И еще она ощущала необыкновенную силу и легкость.
Стив собрал бутылки и бокалы.
— Давай, давай, раздевайся. Пойдем в джакузи.
Больше всего люблю трахаться в воде.
Через несколько минут, сидя с широко раскинутыми ногами на флорентийской мозаичной плитке с Кристиан на коленях, он задохнулся от изумления.
— Господи Иисусе!
Вода пузырилась, шипела и лопалась миллионами крошечных жгучих пузырьков. Кристиан, казалось, чувствовала каждый из них на своей коже.
— В чем дело?
— Я думал, что меня уже ничем не удивишь в этой жизни. Но ты меня удивила. Кристиан Петрочелли, ты девственница!
— Я знаю.
— Вот это подарок! Я думал, во всем мире не осталось ни одной девственницы старше одиннадцати лет.
А ты двадцатилетняя женщина, побывавшая замужем.
Он изогнулся, достал бутылку, наполнил бокалы шампанским.
— Это надо отпраздновать. За тебя. А в чем дело? Он «голубой»?
— Нет.
— Импотент?
— Да, можно сказать и так.
— Ну что ж… Тем лучше для меня. «Позволь же показать тебе, как можно любить», — перефразировал он цитату. — Все сто двадцать пять способов. Я тебя предупреждал о том, что это будет длинная ночь.
Кристиан вскоре обнаружила, что кокаин действует на нее странным образом — одновременно возбуждает и успокаивает. Вода и искусные руки Стива сделали свое дело — она почти не почувствовала боли.
Она отдыхала в его руках, обвив ногами его бедра в воде, ощущая его внутри себя, теплого и сильного, в точности такого, как она и ожидала. Она чувствовала себя одновременно связанной с ним и бесплотной.
Он с жизнерадостной улыбкой наблюдал за ней.
— Ну, как оно для начала?
— Я и не ожидала, что будет так легко.
— Это и не должно быть трудно. Подожди, тебе еще понравится. Увидишь, какое это удовольствие.
Он сцепил руки вокруг ее бедер. Начал двигать ее в воде, вперед, назад.
— Да, это приятно! — выдохнула Кристиан. — Очень приятно.
Неожиданно она рассмеялась, глядя на него, лежащего на изразцах, с мокрыми волосами, прилипшими к черепу.
Он усмехнулся в ответ:
— Я хочу, чтобы ты кончила, бэби. Знаешь, это в самом деле нечто — кончить в первый раз. Следи за моими руками. Смотри, что я буду с тобой делать. Думай о том, что чувствую я там, внутри тебя.
Он стал перемещать ее на себе, вверх, вниз, вперед, назад. Тело ее становилось все тяжелее, напряжение внутри росло, а вместе с ним росло и то ощущение…
Поставленный актерский голос Стива, сейчас немного хриплый, открытым текстом говорил о том, что она чувствует, что чувствует он и что он делает с ее телом. Потом ее залила горячая темная волна, все вокруг распалось на части, она услышала свой крик. А он оставался внутри нее, все такой же напряженный и твердый. Он тянул ее на себя. Кристиан без сил упала на его мощную грудь, гордая собой.
Через некоторое время он оторвался от нее, качаясь на спине среди пузырящейся воды. Член его, все еще твердый и напряженный, вставал над водой.
— Возьми меня в рот. Вот умница. Дам тебе передышку для первого раза.
Он направлял движения ее головы, губ и языка. Блаженно вытягивался, извивался на ступенях бассейна.
— О-о-о, молодец… продолжай, продолжай, бэби.
Знаешь три самых распространенных вида лжи? «Я позвоню тебе завтра», «твой чек придет по почте» и «я не кончу тебе в рот». Ну так вот, я никогда не вру.
Он крепко прижал ее голову к себе, откинулся на мокрых ступенях и излился в нее мощными струями, с волчьим воем.
Прошел час. А может быть, два. Или три. Кристиан достигла высшей степени нервного возбуждения. Она была вне себя. Она словно наблюдала за двумя незнакомцами в момент совокупления. Сквозь горячий пар она видела их в огромном зеркале, тянувшемся во всю стену. Два незнакомца, гладкие, загорелые, с прямыми волосами и карими глазами. Тела отсвечивают золотом в приглушенном свете джакузи. Как будто издалека видела она изгиб спины Стива, его плечи, его коричневые руки на своей груди. Эти незнакомцы казались ей прекрасными.
— Ты совсем не в моем вкусе, — неожиданно пробормотал Стив. — Вот Изабель — совсем другое дело.
Я люблю титьки и пышный зад. У тебя нет ни того, ни другого. Ты как мальчишка. Все равно что я бы трахался со своим братом. Или с самим собой… Вот потеха!
— Мы похожи не только внешне, — размышлял Стив позже, когда небо порозовело и стали отчетливо видны пики гор, что бывает одно короткое мгновение за весь день, пока не поднимутся в воздух клубы пыли и газов. — Мы оба хотим оставаться свободными. Нам не нужны никакие узы. Мы можем послать весь мир на хрен.
Ты ведь не любила своего мужа?
— Нет, никогда.
— Любовь — это великий убийца. Любовь — это путы на ногах. В ней можно так крепко увязнуть… Только посмотри на Изабель. Бедняга. Я могу посочувствовать даже Уиттэкеру. Но не сильно. Твердолобый янки!
К тому же он меня всегда ненавидел.
— Вообще-то я любила одного человека…
— Ну, конечно, любила — того старикана, что оставил тебе денежки. Но с ним ты была в полной безопасности. Никто ведь не живет вечно.
— Да нет, это не то.
Кристиан не могла припомнить, чтобы она рассказывала ему об Эрнесте Уэкслере. Что еще, интересно, она ему наговорила? Однако сейчас она чувствовала себя слишком усталой, чтобы тревожиться или спорить по этому поводу.
— Если кого-то любишь, значит, ты уже не свободен.
Любовь — это тюрьма. Лучше искать не любовь, а любовника номер один.
Кристиан потом не смогла точно припомнить, так ли он говорил или все перепуталось в ее затуманенном мозгу.
Яркий луч солнца упал на смятую постель. Кристиан казалось, будто она плывет в глубоком темном колодце.
А в ушах звучали слова: «Ищи номер один… Всегда ищи номер один».
Глава 9
Это напоминало премьеры тридцатых годов, золотого века Голливуда. Мощные прожекторы освещали площадь перед Китайским кинотеатром Граумана на бульваре Голливуд. С улицы ко входу в кинотеатр вела красная ковровая дорожка, огороженная веревочными заграждениями, за которыми толпились тысячи любителей кино. Кричали, приветственно махали руками. Фотокорреспонденты и просто фотографы, яростно расталкивая зевак, стремились занять место поудобнее, чтобы видеть вереницу автомобилей, из которых высаживались знаменитости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112