На самом деле я хочу узнать, каково с тобой целоваться! Ну вот, кажется, я перепугала тебя до смерти своим признанием?..
Натан мгновенно стал невероятно серьезным. Он впился в Тинкер взглядом, напряженность которого, казалось, сделала воздух твердым. Стало невозможно дышать.
«О боже, он на полном серьезе в меня втюрился!»
Бесконечно медленно он наклонился и поцеловал ее. Большими руками обнял ее бедра, притянул к себе и прижал. На какой-то миг ее руки оказались между их телами, но потом скользнули вниз, непонятно куда. Тинкер никогда не осознавала, какой Натан высокий, и никогда не представляла себе, каким твердым окажется на ощупь.
Целуя ее, он спустился вниз по шее к открытому вороту рубашки, где виднелись верхние изгибы ее грудей. Тинкер прильнула к нему, чувствуя себя неожиданно маленькой в его объятиях и не понимая, чего она хочет: чтобы он продолжал или чтобы он остановился.
Он остановился. Целомудренно прикоснулся губами к ее щеке, но при этом рук все еще не разжимал.
— Думаю, что мы пойдем туда, где сияет яркий свет и ужасно много народу, — прошептал он.
— Наверное, ты прав.
— Наверное, — вздохнул он. — Завтра вечером я работаю. Как насчет пятницы? Можем пойти на Ярмарку.
— В пятницу на Ярмарке очень здорово.
Они снова поцеловались, и Тинкер обнаружила, что если знаешь, чего ожидать, опыт оказывается еще более приятным.
Когда Натан отъезжал, она помахала ему, и ей показалось, что это глупо. Дети так машут. Ведь на самом деле ей хотелось вернуть его назад и вести исследование дальше, только более медленно. Когда он скрылся из виду, она прижала ладошку к губам, стараясь опять испытать то тепло и то давление.
«Натан Черновский влюблен в меня!»
Неужели чудеса никогда не кончаются?
Глава 4
БОЙСЯ ЭЛЬФОВ, ДАРЫ ПРИНОСЯЩИХ
Едва она увидела ломящиеся от яств столы, как варги, Ветроволк, Мейнард, контрабандисты и Натан Черновский были мгновенно забыты. Соревновательный дух, царивший в среде ученых, породил чудеса кулинарного искусства. Каждое блюдо сопровождалось листком, в котором на первом месте шло извинение за то, что незнакомая пища может вызвать пищевую аллергию, на втором — имя автора, а на третьем — список ингредиентов. Впрочем, на страницах, прилагавшихся к наиболее изощренным блюдам, имя мастера шло первым, а возле самых простых — последним.
Даже Лейн не смогла устоять перед состязательной природой пира на свежем воздухе. Ее блюдо из свежей клубники, шпината и домашнего винегрета оказалось простым, но элегантным.
Тинкер положила на тарелку немного произведения Лейн, картофельного салата с укропом, немецкой шинкованной капусты, печеных бобов, еще разных салатов — из трех сортов бобовых, с морским налимом, с тортеллини, а на закуску взяла сладкую булочку с бобовой начинкой, шоколадное пирожное с орехами, нечто с сосновыми шишками, сливочный сыр и ананасовый салат с джелло.
Она обнаружила Масленку в роли гриль-мастера, старательно обкуривающего дымом свой гарем. Наверное, ощущение одиночества в чужом мире, в сочетании с шаловливым обликом духа-проказника, делало ее двоюродного брата неспособным к сопротивлению земным женщинам, желающим испытать Эльфдом по полной программе и рассматривающим Масленку как безопасного заместителя эльфа. Братишка Тинкер уклонялся от более агрессивного внимания, особенно со стороны замужних дам; в этом отношении он старался следовать законам нравственности. Но в то же время Масленка любил людей, умные разговоры, легкий флирт и поэтому, проявляя чудеса изворотливости, пробирался на любую вечеринку в обсерватории. Сейчас у самого края дымовой завесы, производимой грилем, торчали две девицы, радостно хихикавшие над остроумными замечаниями Масленки.
— Привет! — Тинкер храбро прошла сквозь дым, чтобы поглазеть на жарящееся мясо.
— Привет! — Масленка шумно обнял ее. Что случилось с ними со всеми, с чего это они все сегодня лезут обниматься? «Гарем» смотрел на Тинкер в легком смятении. Масленка предпочел их не знакомить, возможно, намекая женщинам, что хотел бы от них избавиться. Гриль был заполнен до отказа, и Масленка переложил чуть не падающие за край куски на тарелку Тинкер.
— Не мало ли набрала?
— Я ничего не ела со вчерашнего обеда, — пояснила она и показала на самый большой гамбургер, что лежал на гриле. — Можно мне вон тот, только недожаренный?
— Что за вопрос! — Масленка похлопал его лопаткой. Потек красный сок. — Будет готов через пару минут. Я тогда вернулся, чтобы забрать тебя, но мне сказали, что ты уже уехала с Мейнардом. Я пытался дозвониться до тебя. Ну как, все в порядке?
— Я забыла головной телефон в трейлере. — Левой рукой она старалась ровно держать тарелку и ела пальцами правой. — Слушай, где тут вилки? Масленка, ты пробовал салат Лейн? Блин, это круто!
— Пожалуйста, маленькая дикарка! — Масленка вручил ей общежитскую вилку, не ведая, что повторяет обращение Ветроволка. — Попробуй еще фигню с кукурузой, если только ее уже не слопали.
— У меня, наверно, места в животе не осталось. — Тем не менее она повернулась, ища глазами стол с «фигней с кукурузой». — Ты сам-то как? Я не могла до тебя дозвониться.
Масленка заметно смутился:
— Да… угробил свой головной телефон во время Выключения. Я снял его перед дождем и положил на сиденье рядом с собой.
— Мы что, на него сели?
— Нет! — рассмеялся он. — Это было бы слишком просто. Он выпал из кабины где-то на свалке, и кто-то на него наступил. Потом я нашел его. Он был втоптан в грязь, и при этом разбит вдребезги.
— Черт побери! Масленка, ты ведь знаешь, как трудно найти такие штучки в Питтсбурге?
— Знаю. Знаю. Я сразу подумал, что ты страшно рассердишься, и немедленно раздобыл другие наушники. Теперь тебе надо настроить их на мою систему.
— Что? Где это ты их раздобыл?
Он взглянул на девиц, краем уха прислушивающихся к их беседе, и перешел на эльфийский.
— Наверное, они краденые. В Стрип-дистрикте их продавали прямо с фургона. Коробка была помята, как будто после падения. Не знаю даже, будет ли он работать? Впрочем, и стоил он всего десять долларов.
Тинкер подумала: интересно, может, эти головные телефоны — часть того таинственного оборудования, которое ей показал Мейнард? И обязана ли она сообщать об этом ЗМА или нет?
Одна из девиц «гарема» воспользовалась молчанием Тинкер и сказала, что ее бургер надо бы перевернуть. Вернув себе, таким образом, внимание Масленки, она вновь стала с ним пересмеиваться. Масленка перевернул гамбургер на почерневший гриль, и вытекший жир вспыхнул ярким пламенем. Тинкер между тем ела и думала.
Мост Ветеранов пересекал верхнюю часть Стрип-дистрикта. Упав с моста, коробка попала бы на крышу или на улицу. В зависимости от упаковки коробка и ее содержимое вполне могли остаться в целости и сохранности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Натан мгновенно стал невероятно серьезным. Он впился в Тинкер взглядом, напряженность которого, казалось, сделала воздух твердым. Стало невозможно дышать.
«О боже, он на полном серьезе в меня втюрился!»
Бесконечно медленно он наклонился и поцеловал ее. Большими руками обнял ее бедра, притянул к себе и прижал. На какой-то миг ее руки оказались между их телами, но потом скользнули вниз, непонятно куда. Тинкер никогда не осознавала, какой Натан высокий, и никогда не представляла себе, каким твердым окажется на ощупь.
Целуя ее, он спустился вниз по шее к открытому вороту рубашки, где виднелись верхние изгибы ее грудей. Тинкер прильнула к нему, чувствуя себя неожиданно маленькой в его объятиях и не понимая, чего она хочет: чтобы он продолжал или чтобы он остановился.
Он остановился. Целомудренно прикоснулся губами к ее щеке, но при этом рук все еще не разжимал.
— Думаю, что мы пойдем туда, где сияет яркий свет и ужасно много народу, — прошептал он.
— Наверное, ты прав.
— Наверное, — вздохнул он. — Завтра вечером я работаю. Как насчет пятницы? Можем пойти на Ярмарку.
— В пятницу на Ярмарке очень здорово.
Они снова поцеловались, и Тинкер обнаружила, что если знаешь, чего ожидать, опыт оказывается еще более приятным.
Когда Натан отъезжал, она помахала ему, и ей показалось, что это глупо. Дети так машут. Ведь на самом деле ей хотелось вернуть его назад и вести исследование дальше, только более медленно. Когда он скрылся из виду, она прижала ладошку к губам, стараясь опять испытать то тепло и то давление.
«Натан Черновский влюблен в меня!»
Неужели чудеса никогда не кончаются?
Глава 4
БОЙСЯ ЭЛЬФОВ, ДАРЫ ПРИНОСЯЩИХ
Едва она увидела ломящиеся от яств столы, как варги, Ветроволк, Мейнард, контрабандисты и Натан Черновский были мгновенно забыты. Соревновательный дух, царивший в среде ученых, породил чудеса кулинарного искусства. Каждое блюдо сопровождалось листком, в котором на первом месте шло извинение за то, что незнакомая пища может вызвать пищевую аллергию, на втором — имя автора, а на третьем — список ингредиентов. Впрочем, на страницах, прилагавшихся к наиболее изощренным блюдам, имя мастера шло первым, а возле самых простых — последним.
Даже Лейн не смогла устоять перед состязательной природой пира на свежем воздухе. Ее блюдо из свежей клубники, шпината и домашнего винегрета оказалось простым, но элегантным.
Тинкер положила на тарелку немного произведения Лейн, картофельного салата с укропом, немецкой шинкованной капусты, печеных бобов, еще разных салатов — из трех сортов бобовых, с морским налимом, с тортеллини, а на закуску взяла сладкую булочку с бобовой начинкой, шоколадное пирожное с орехами, нечто с сосновыми шишками, сливочный сыр и ананасовый салат с джелло.
Она обнаружила Масленку в роли гриль-мастера, старательно обкуривающего дымом свой гарем. Наверное, ощущение одиночества в чужом мире, в сочетании с шаловливым обликом духа-проказника, делало ее двоюродного брата неспособным к сопротивлению земным женщинам, желающим испытать Эльфдом по полной программе и рассматривающим Масленку как безопасного заместителя эльфа. Братишка Тинкер уклонялся от более агрессивного внимания, особенно со стороны замужних дам; в этом отношении он старался следовать законам нравственности. Но в то же время Масленка любил людей, умные разговоры, легкий флирт и поэтому, проявляя чудеса изворотливости, пробирался на любую вечеринку в обсерватории. Сейчас у самого края дымовой завесы, производимой грилем, торчали две девицы, радостно хихикавшие над остроумными замечаниями Масленки.
— Привет! — Тинкер храбро прошла сквозь дым, чтобы поглазеть на жарящееся мясо.
— Привет! — Масленка шумно обнял ее. Что случилось с ними со всеми, с чего это они все сегодня лезут обниматься? «Гарем» смотрел на Тинкер в легком смятении. Масленка предпочел их не знакомить, возможно, намекая женщинам, что хотел бы от них избавиться. Гриль был заполнен до отказа, и Масленка переложил чуть не падающие за край куски на тарелку Тинкер.
— Не мало ли набрала?
— Я ничего не ела со вчерашнего обеда, — пояснила она и показала на самый большой гамбургер, что лежал на гриле. — Можно мне вон тот, только недожаренный?
— Что за вопрос! — Масленка похлопал его лопаткой. Потек красный сок. — Будет готов через пару минут. Я тогда вернулся, чтобы забрать тебя, но мне сказали, что ты уже уехала с Мейнардом. Я пытался дозвониться до тебя. Ну как, все в порядке?
— Я забыла головной телефон в трейлере. — Левой рукой она старалась ровно держать тарелку и ела пальцами правой. — Слушай, где тут вилки? Масленка, ты пробовал салат Лейн? Блин, это круто!
— Пожалуйста, маленькая дикарка! — Масленка вручил ей общежитскую вилку, не ведая, что повторяет обращение Ветроволка. — Попробуй еще фигню с кукурузой, если только ее уже не слопали.
— У меня, наверно, места в животе не осталось. — Тем не менее она повернулась, ища глазами стол с «фигней с кукурузой». — Ты сам-то как? Я не могла до тебя дозвониться.
Масленка заметно смутился:
— Да… угробил свой головной телефон во время Выключения. Я снял его перед дождем и положил на сиденье рядом с собой.
— Мы что, на него сели?
— Нет! — рассмеялся он. — Это было бы слишком просто. Он выпал из кабины где-то на свалке, и кто-то на него наступил. Потом я нашел его. Он был втоптан в грязь, и при этом разбит вдребезги.
— Черт побери! Масленка, ты ведь знаешь, как трудно найти такие штучки в Питтсбурге?
— Знаю. Знаю. Я сразу подумал, что ты страшно рассердишься, и немедленно раздобыл другие наушники. Теперь тебе надо настроить их на мою систему.
— Что? Где это ты их раздобыл?
Он взглянул на девиц, краем уха прислушивающихся к их беседе, и перешел на эльфийский.
— Наверное, они краденые. В Стрип-дистрикте их продавали прямо с фургона. Коробка была помята, как будто после падения. Не знаю даже, будет ли он работать? Впрочем, и стоил он всего десять долларов.
Тинкер подумала: интересно, может, эти головные телефоны — часть того таинственного оборудования, которое ей показал Мейнард? И обязана ли она сообщать об этом ЗМА или нет?
Одна из девиц «гарема» воспользовалась молчанием Тинкер и сказала, что ее бургер надо бы перевернуть. Вернув себе, таким образом, внимание Масленки, она вновь стала с ним пересмеиваться. Масленка перевернул гамбургер на почерневший гриль, и вытекший жир вспыхнул ярким пламенем. Тинкер между тем ела и думала.
Мост Ветеранов пересекал верхнюю часть Стрип-дистрикта. Упав с моста, коробка попала бы на крышу или на улицу. В зависимости от упаковки коробка и ее содержимое вполне могли остаться в целости и сохранности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112