Если, конечно, они вообще намерены его задержать. Игнорировали же они его предупреждения.
Спирко сошел с тропинки и направился кратчайшим путем к дому. Проходя через густую рощу старых кленов, он уже заранее радовался предстоящему ужину, зная, что Анна должна приготовить суп с клецками и жареную свинину. Лунный свет с трудом пробивался сквозь вянущую листву, и, споткнувшись один раз, Спирко пошел медленнее.
Он остановился, чтобы закурить сигарету, и вдруг ему почудилось, будто слева что-то мелькнуло. Он внимательно присмотрелся, но ничего не увидел и не услышал — только на ветру раскачивались ветки. Кружась, на землю падал одинокий лист, и Спирко подумал, что именно это и привлекло его внимание.
Он пошел дальше и вновь остановился. И все же что-то двигалось слева. Падающий лист тут ни при чем. Слева впереди, менее чем в двадцати ярдах от него, чья-то длинная тень пересекла открытое пространство между двумя деревьями. Может, это возвращающийся к себе в общежитие студент? Он опять остановился, наблюдая, но ничего больше не увидел. Он мысленно усмехнулся: видимо, сказываются долгие годы тайных встреч в укромных уголках. Прошлое все еще не отпускает его.
Его мысли перенеслись к предстоящему концерту, который он вместе с другим преподавателем, пианистом, должен дать в честь нового президента. Он вновь стал продумывать, какие вещи и в каком порядке играть, чтобы вызвать соответствующее настроение у слушателей. Наиболее трудные вещи надо оставить напоследок, решил он.
Он тихо напевал одну из самых сложных мелодий, когда его внимание опять привлекли глубокие тени под деревьями. Да, там. В десяти ярдах от него, чуть слева. Кто-то вышел оттуда и медленно направился навстречу ему.
Спирко видел только черный силуэт, освещенный сзади далекими огнями. Незнакомец шел легкой спокойной походкой, что-то держа в правой руке. Спирко узнал этот зловещий предмет. Он весь подобрался, но уже лет пятнадцать он не бывал в подобных ситуациях. Раньше он реагировал мгновенно. Но сейчас и здесь? Может, это все же студент или преподаватель? И в его руке не револьвер, а что-то другое? Ведь все это осталось далеко позади. Но в следующий же миг он понял, что опасность вполне реальная.
Человек, идущий навстречу, остановился в нескольких ярдах от Спирко и, подняв полуавтоматический пистолет с глушителем, прицелился ему в голову.
— Борис Николаевич, — сказал Малик негромким, почти дружеским голосом, — вы себя вели как плохой мальчик.
Спирко быстро глянул налево и направо, инстинкт подсказывал ему, что надо бежать. Но он давно уже утратил быстроту реакции и знал, что не успеет добежать до ближайших деревьев.
— Ты рассказывал им всякие истории обо мне, не правда ли? Фи, как нехорошо.
— Ты спятил, Николай. Они знают, что все это — твоих рук дело. И тебе не уйти от них.
— Конечно, знают. Я и хотел, чтобы они знали, дурак.
Спирко вновь оглянулся, надеясь увидеть и позвать кого-то, чтобы отвлечь внимание Малика. Но кругом не было ни души.
Малик, улыбнувшись, покачал головой.
— Нет, сегодня тебе не удастся спастись, дружок.
И три раза быстро выстрелил в голову Спирко. Выстрелы прозвучали не громче, чем щелчки пальцами. Спирко был мертв еще до того, как его тело повалилось наземь.
Малик оттащил мертвое тело в глубокую тень, под нижние ветви клена. Внимательно осмотрелся, убедился, что кругом никого нет, достал из кармана нож с выдвигающимся лезвием.
— Жаль, что у меня так мало времени, дорогой Борис, не то я проявил бы больше выдумки. Но к сожалению, обстоятельства вынуждают меня импровизировать. Да не увидишь ты больше зла, — шепнул он и быстрыми, привычными движениями вырезал у мертвеца оба глаза.
— Да не услышишь ты больше зла. — И такими же точно движениями отхватил оба уха.
— А самое главное — да не скажешь ты больше зла. — И, открыв рот Спирко, он вытащил его язык.
Глава 19
Калли стоял, прислонясь к стене возле телефона-автомата, в углу темной таверны в десяти милях к северу от колледжа Хэмпден-Сидни. Отхлебывая прохладный «Бадвейзер» из длинного горлышка бутылки, он слушал, что говорит ему Лу Грегус на другом конце провода. Он ничего не сказал ему о своей встрече со Спирко.
— Ты мне соврал, мать твою, Лу.
— Тебе надо было знать лишь одно: ты должен его задержать, — сказал Грегус. — Почему и зачем — не имеет значения.
— А не пришло тебе в голову, что человек, которому угрожает смертный приговор за множество убийств, ведет себя совсем не так, как если бы ему грозило несколько лет тюрьмы за изготовление фальшивых денег?
— Я был уверен, что ты все равно справишься.
— Меня, конечно, воодушевляет твоя вера в меня. Но ты ведешь себя как дерьмо.
— Только найди его, Майк. Раньше эфбээровцев.
— Я не собираюсь убирать его ради вас. Конечно, если завяжется перестрелка и я убью его, тут уж ничего не поделаешь. Но я не намерен убивать его просто так.
— Только найди его и позови нас. Мы сделаем все остальное.
— Я найду его, но только потому, что все его дальнейшие убийства будут и на моей совести.
Именно на такую реакцию Грегус и рассчитывал.
— Это все, чего я прошу.
— И это все, что вы получите.
— Хорошо. Мы продолжаем работать над этим делом и будем держать тебя в курсе всей полученной информации.
— Тут есть одна загвоздка; рано или поздно вы о ней узнаете.
— Мы уже знаем о ней, — сказал Грегус. — Джули Хаузер. Репортер «Вашингтон пост».
— Уже знаете о ней? — взбеленился Калли. — Вы продолжаете за мной следить?
— Мы следили за тобой только до тех пор, пока не удостоверились, что ты в самом деле ищешь Малика. Как только ты показался в Шарлоттсвиле, я снял наблюдение.
— Держи своих чертовых ищеек подальше от меня. Если Малик заметит их, он тут же слиняет, ищи тогда ветра в поле.
— Договорились, — сказал Грегус.
— И я хочу, чтобы ты лично и ЗДО обещали не совершать ничего грубого по отношению к Хаузер.
— Никаких проблем. У нас есть множество способов принудить ее к молчанию, если это понадобится.
— Я говорю совершенно серьезно. Лу. Если ей доставят какие-нибудь неприятности, я уж постараюсь, чтобы ты и ЗДО обедали в льюисбургской тюрьме вместе с «Бешеным» Джеком и «Звездолетом» Смитом.
— С кем, с кем?
— Неважно. Можешь мне поверить, что вам лучше обойтись без этого горького опыта.
— Обещаю тебе, что мы не сделаем ей ничего дурного, — сказал Лу. — Много ли она знает?
Калли рассказал ему об их случайной встрече и о том, как быстро, из разрозненных клочков информации, Хаузер составила правильное представление о происходящем.
— Она большая умница, — сказал Калли. — У меня не было другого выбора, кроме как держать ее при себе.
— Тогда и держи ее при себе. Пусть думает, что соберет самый сенсационный материал в своей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Спирко сошел с тропинки и направился кратчайшим путем к дому. Проходя через густую рощу старых кленов, он уже заранее радовался предстоящему ужину, зная, что Анна должна приготовить суп с клецками и жареную свинину. Лунный свет с трудом пробивался сквозь вянущую листву, и, споткнувшись один раз, Спирко пошел медленнее.
Он остановился, чтобы закурить сигарету, и вдруг ему почудилось, будто слева что-то мелькнуло. Он внимательно присмотрелся, но ничего не увидел и не услышал — только на ветру раскачивались ветки. Кружась, на землю падал одинокий лист, и Спирко подумал, что именно это и привлекло его внимание.
Он пошел дальше и вновь остановился. И все же что-то двигалось слева. Падающий лист тут ни при чем. Слева впереди, менее чем в двадцати ярдах от него, чья-то длинная тень пересекла открытое пространство между двумя деревьями. Может, это возвращающийся к себе в общежитие студент? Он опять остановился, наблюдая, но ничего больше не увидел. Он мысленно усмехнулся: видимо, сказываются долгие годы тайных встреч в укромных уголках. Прошлое все еще не отпускает его.
Его мысли перенеслись к предстоящему концерту, который он вместе с другим преподавателем, пианистом, должен дать в честь нового президента. Он вновь стал продумывать, какие вещи и в каком порядке играть, чтобы вызвать соответствующее настроение у слушателей. Наиболее трудные вещи надо оставить напоследок, решил он.
Он тихо напевал одну из самых сложных мелодий, когда его внимание опять привлекли глубокие тени под деревьями. Да, там. В десяти ярдах от него, чуть слева. Кто-то вышел оттуда и медленно направился навстречу ему.
Спирко видел только черный силуэт, освещенный сзади далекими огнями. Незнакомец шел легкой спокойной походкой, что-то держа в правой руке. Спирко узнал этот зловещий предмет. Он весь подобрался, но уже лет пятнадцать он не бывал в подобных ситуациях. Раньше он реагировал мгновенно. Но сейчас и здесь? Может, это все же студент или преподаватель? И в его руке не револьвер, а что-то другое? Ведь все это осталось далеко позади. Но в следующий же миг он понял, что опасность вполне реальная.
Человек, идущий навстречу, остановился в нескольких ярдах от Спирко и, подняв полуавтоматический пистолет с глушителем, прицелился ему в голову.
— Борис Николаевич, — сказал Малик негромким, почти дружеским голосом, — вы себя вели как плохой мальчик.
Спирко быстро глянул налево и направо, инстинкт подсказывал ему, что надо бежать. Но он давно уже утратил быстроту реакции и знал, что не успеет добежать до ближайших деревьев.
— Ты рассказывал им всякие истории обо мне, не правда ли? Фи, как нехорошо.
— Ты спятил, Николай. Они знают, что все это — твоих рук дело. И тебе не уйти от них.
— Конечно, знают. Я и хотел, чтобы они знали, дурак.
Спирко вновь оглянулся, надеясь увидеть и позвать кого-то, чтобы отвлечь внимание Малика. Но кругом не было ни души.
Малик, улыбнувшись, покачал головой.
— Нет, сегодня тебе не удастся спастись, дружок.
И три раза быстро выстрелил в голову Спирко. Выстрелы прозвучали не громче, чем щелчки пальцами. Спирко был мертв еще до того, как его тело повалилось наземь.
Малик оттащил мертвое тело в глубокую тень, под нижние ветви клена. Внимательно осмотрелся, убедился, что кругом никого нет, достал из кармана нож с выдвигающимся лезвием.
— Жаль, что у меня так мало времени, дорогой Борис, не то я проявил бы больше выдумки. Но к сожалению, обстоятельства вынуждают меня импровизировать. Да не увидишь ты больше зла, — шепнул он и быстрыми, привычными движениями вырезал у мертвеца оба глаза.
— Да не услышишь ты больше зла. — И такими же точно движениями отхватил оба уха.
— А самое главное — да не скажешь ты больше зла. — И, открыв рот Спирко, он вытащил его язык.
Глава 19
Калли стоял, прислонясь к стене возле телефона-автомата, в углу темной таверны в десяти милях к северу от колледжа Хэмпден-Сидни. Отхлебывая прохладный «Бадвейзер» из длинного горлышка бутылки, он слушал, что говорит ему Лу Грегус на другом конце провода. Он ничего не сказал ему о своей встрече со Спирко.
— Ты мне соврал, мать твою, Лу.
— Тебе надо было знать лишь одно: ты должен его задержать, — сказал Грегус. — Почему и зачем — не имеет значения.
— А не пришло тебе в голову, что человек, которому угрожает смертный приговор за множество убийств, ведет себя совсем не так, как если бы ему грозило несколько лет тюрьмы за изготовление фальшивых денег?
— Я был уверен, что ты все равно справишься.
— Меня, конечно, воодушевляет твоя вера в меня. Но ты ведешь себя как дерьмо.
— Только найди его, Майк. Раньше эфбээровцев.
— Я не собираюсь убирать его ради вас. Конечно, если завяжется перестрелка и я убью его, тут уж ничего не поделаешь. Но я не намерен убивать его просто так.
— Только найди его и позови нас. Мы сделаем все остальное.
— Я найду его, но только потому, что все его дальнейшие убийства будут и на моей совести.
Именно на такую реакцию Грегус и рассчитывал.
— Это все, чего я прошу.
— И это все, что вы получите.
— Хорошо. Мы продолжаем работать над этим делом и будем держать тебя в курсе всей полученной информации.
— Тут есть одна загвоздка; рано или поздно вы о ней узнаете.
— Мы уже знаем о ней, — сказал Грегус. — Джули Хаузер. Репортер «Вашингтон пост».
— Уже знаете о ней? — взбеленился Калли. — Вы продолжаете за мной следить?
— Мы следили за тобой только до тех пор, пока не удостоверились, что ты в самом деле ищешь Малика. Как только ты показался в Шарлоттсвиле, я снял наблюдение.
— Держи своих чертовых ищеек подальше от меня. Если Малик заметит их, он тут же слиняет, ищи тогда ветра в поле.
— Договорились, — сказал Грегус.
— И я хочу, чтобы ты лично и ЗДО обещали не совершать ничего грубого по отношению к Хаузер.
— Никаких проблем. У нас есть множество способов принудить ее к молчанию, если это понадобится.
— Я говорю совершенно серьезно. Лу. Если ей доставят какие-нибудь неприятности, я уж постараюсь, чтобы ты и ЗДО обедали в льюисбургской тюрьме вместе с «Бешеным» Джеком и «Звездолетом» Смитом.
— С кем, с кем?
— Неважно. Можешь мне поверить, что вам лучше обойтись без этого горького опыта.
— Обещаю тебе, что мы не сделаем ей ничего дурного, — сказал Лу. — Много ли она знает?
Калли рассказал ему об их случайной встрече и о том, как быстро, из разрозненных клочков информации, Хаузер составила правильное представление о происходящем.
— Она большая умница, — сказал Калли. — У меня не было другого выбора, кроме как держать ее при себе.
— Тогда и держи ее при себе. Пусть думает, что соберет самый сенсационный материал в своей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81