Иногда я шучу, что нам грозит опасность стать Билли Уайлдером и И.А.Л. Дайамондом жанра ужасов. Он был моим первым выбором для постановки «Бури Века», потому что я его люблю, я его уважаю и знаю, что он может сделать. Но у Мика было в это время своей работы невпроворот (насколько проще был бы мир, если бы люди все бросали и бежали, сломя голову, как только они мне нужны), и поэтому мы с Марком Карлинером пошли на охоту за режиссером.
Примерно в это время я надыбал в прокатном пункте на моей же улице видеофильм «Человек сумерек». Я о нем ничего не слышал, но оформление коробки было подходящее, и в нем главную роль играл всегда надежный Дин Стоквелл. Другими словами, он вполне подходил, чтобы скоротать будний вечер. Еще я прихватил «Рэмбо» – проверенный товар – на случай, если «Человек сумерек» окажется неудобоваримым, но «Рембо» в этот вечер из своей коробки так и не вылез. «Человек сумерек» был малобюджетным фильмом (как я позже узнал, изначально он был сделан для кабельной сети «Старц»), но оказался тем не менее чертовски удачным. Там играл еще и Тим Мэтсон, и он показал некоторые качества, которые я надеялся увидеть у Майка Андерсона в «Буре»: доброта и порядочность, да… но с ощущением латентного насилия, которое пронизывает характер, как железная полоса. Даже лучше того – Дин Стоквелл играл замечательно ушлого негодяя: вежливого южанина с мягкой речью, который использует свое компьютерное умение, чтобы погубить незнакомого человека… и только за то, что тот попросил его потушить сигару.
Голубой свет создавал настроение, компьютерные трюки ловко исполнялись, темп держался, и уровень игры был весьма высок. Я еще раз прогнал титры и запомнил имя режиссера: Крейг Р. Баксли. Его я знал еще по двум вещам: отличный фильм для кабельного телевидения о Бригэме Юнге с Карлтоном Хестоном в главной роли и научно-фантастический фильм несколько худшего качества с Дольфом Лундгреном. (Наиболее запоминающейся там была фраза, сказанная главным героем киборгу: «Развались ты» [You go in pieces. Созвучно фразе You go in piece – иди с миром (англ.). – Примеч. пер.].) Я поговорил с Марком Карлинером, который посмотрел «Человека сумерек», ему понравилось, и он выяснил, что Баксли сейчас свободен. Я позвонил после него и послал Крейгу трехсотстраничный сценарий «Бури Века». Крейг перезвонил мне, полный идей и энтузиазма. Идеи его мне понравились, и энтузиазм тоже; а более всего мне понравилось, что его не испугал масштаб проекта. Мы встретились в Портленде, в штате Мэн, в феврале девяносто седьмого, пообедали в ресторане моей дочери и очень близко подошли к контракту.
Крейг Баксли – человек высокий, широкоплечий, красивый, приверженец рубашек-гаваек и выглядящий, как я понимаю, на несколько лет моложе своего возраста (на вид ему примерно сорок, но первая его работа – это «Акция Джексона» с Карлом Уизерсом, так что он должен быть старше). У него бесшабашный подход: «Без проблем, ребята» – подход калифорнийского серфера (которым он когда-то был, еще он был каскадером в Голливуде), и чувство юмора пожестче, чем у бандита из иностранного легиона Эррола Флинна. Эта небрежная поза и чувство юмора типа «не, ребята, я просто потрендеть с вами пришел» затемняют истинного Крейга Баксли – человека сосредоточенного, целеустремленного, с огромным воображением и каплей авторитарности (покажите мне режиссера, в котором нет ни капли от Сталина, и я покажу вам плохого режиссера). Что поражало меня больше всего с тех пор, как «Буря» начала свой долгий путь в феврале 1998 года – это где Крейг кричал: «Снято!». Сначала это тревожит, но потом начинаешь понимать, что он делает то, на что способен только очень одаренный видением режиссер: он монтирует в камере. Сейчас, когда я это пишу, начали приходить первые «выходы» – куски отснятой видеоленты, и – спасибо режиссуре Крейга – фильм, кажется, почти собирается. Рискованно предполагать слишком много и слишком рано (вспомните старый газетный заголовок «ДЬЮИ ПОБЕЖДАЕТ ТРУМЕНА»), но, судя по ранним результатам, я рискну сказать, что то, что вы сейчас прочтете, имеет удивительное сходство с тем, что вы увидите, когда «Эй-Би-Си» выпустит на экраны «Бурю Века». Я при этих словах держу пальцы накрест, но думаю, что так оно и будет. Думаю даже, что это может быть экстраординарно. Надеюсь на это, но лучше сохранять в оценках реализм. Огромные объемы работы уходят на создание фильмов, в том числе для телевидения, и очень мало из них выходят экстраординарными. Учитывая, сколько людей задействованы в этой работе, я считаю удивительным, что они вообще получаются. Но ведь за надежду нельзя меня расстреливать, правда?
Телевизионный сценарий «Бури» был написан между декабрем девяносто шестого и февралем девяносто седьмого года. Ближе к марту девяносто седьмого мы с Марком и Крейгом сидели в ресторане моей дочери Наоми (сейчас, увы, закрытом – она учится на священника). К июню я глядел на наброски волчьей головы на трости Андре Линожа, а в июле уже смотрел на сценарный отдел. Теперь понимаете, что я имел в виду, когда говорил, что телевизионщики организуют производство фильмов, а не деловые завтраки?
Натурные съемки шли в Саузвест-Харбор, штат Мэн, и в Сан-Франциско. Еще шли съемки в Канаде в двадцати милях к северу от Торонто, где на заброшенном сахарном заводе были воссозданы главные улицы Литтл-Толл-Айленда. На месяц-другой этот заброшенный завод в городе Ошава стал одним из самых больших съемочных павильонов в мире. Мэйн-стрит Литтл-Толл-Айленда проходила сквозь три тщательно спроектированные стадии заснеженности – от нескольких дюймов до полной засыпанности [Наш снег состоял из картофельных хлопьев и обрывков пластика, раздуваемых гигантскими вентиляторами. Эффект не абсолютный – но лучший, который я видел за все время участия в кинобизнесе. Черт побери, он должен выглядеть хорошо – общая стоимость снега влетела в два миллиона долларов! – Примеч. автора.]. Когда группа уроженцев Саузвест-Харбор посетила павильон в Ошаве, они чуть не попадали, войдя в высокие металлические ворота заброшенного завода и увидев это. Это было – как в мгновение ока попасть домой. Бывают на съемках дни, полные обаяния сельской ярмарки… но бывают и другие, когда волшебство становится таким густым, что голова кружится. В такой день и посетили съемки люди из Саузвест-Харбор.
Съемки начались в конце февраля девяносто восьмого года в снежный день в Нижнем Восточном Мэне. Закончились в Сан-Франциско примерно через восемьдесят съемочных дней. Когда я пишу эти строки в середине июля, начался процесс монтажа и редактирования – известный как постпроизводственный процесс. Оптические эффекты и эффекты CGI (образы компьютерной графики) делаются по одному слою за раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Примерно в это время я надыбал в прокатном пункте на моей же улице видеофильм «Человек сумерек». Я о нем ничего не слышал, но оформление коробки было подходящее, и в нем главную роль играл всегда надежный Дин Стоквелл. Другими словами, он вполне подходил, чтобы скоротать будний вечер. Еще я прихватил «Рэмбо» – проверенный товар – на случай, если «Человек сумерек» окажется неудобоваримым, но «Рембо» в этот вечер из своей коробки так и не вылез. «Человек сумерек» был малобюджетным фильмом (как я позже узнал, изначально он был сделан для кабельной сети «Старц»), но оказался тем не менее чертовски удачным. Там играл еще и Тим Мэтсон, и он показал некоторые качества, которые я надеялся увидеть у Майка Андерсона в «Буре»: доброта и порядочность, да… но с ощущением латентного насилия, которое пронизывает характер, как железная полоса. Даже лучше того – Дин Стоквелл играл замечательно ушлого негодяя: вежливого южанина с мягкой речью, который использует свое компьютерное умение, чтобы погубить незнакомого человека… и только за то, что тот попросил его потушить сигару.
Голубой свет создавал настроение, компьютерные трюки ловко исполнялись, темп держался, и уровень игры был весьма высок. Я еще раз прогнал титры и запомнил имя режиссера: Крейг Р. Баксли. Его я знал еще по двум вещам: отличный фильм для кабельного телевидения о Бригэме Юнге с Карлтоном Хестоном в главной роли и научно-фантастический фильм несколько худшего качества с Дольфом Лундгреном. (Наиболее запоминающейся там была фраза, сказанная главным героем киборгу: «Развались ты» [You go in pieces. Созвучно фразе You go in piece – иди с миром (англ.). – Примеч. пер.].) Я поговорил с Марком Карлинером, который посмотрел «Человека сумерек», ему понравилось, и он выяснил, что Баксли сейчас свободен. Я позвонил после него и послал Крейгу трехсотстраничный сценарий «Бури Века». Крейг перезвонил мне, полный идей и энтузиазма. Идеи его мне понравились, и энтузиазм тоже; а более всего мне понравилось, что его не испугал масштаб проекта. Мы встретились в Портленде, в штате Мэн, в феврале девяносто седьмого, пообедали в ресторане моей дочери и очень близко подошли к контракту.
Крейг Баксли – человек высокий, широкоплечий, красивый, приверженец рубашек-гаваек и выглядящий, как я понимаю, на несколько лет моложе своего возраста (на вид ему примерно сорок, но первая его работа – это «Акция Джексона» с Карлом Уизерсом, так что он должен быть старше). У него бесшабашный подход: «Без проблем, ребята» – подход калифорнийского серфера (которым он когда-то был, еще он был каскадером в Голливуде), и чувство юмора пожестче, чем у бандита из иностранного легиона Эррола Флинна. Эта небрежная поза и чувство юмора типа «не, ребята, я просто потрендеть с вами пришел» затемняют истинного Крейга Баксли – человека сосредоточенного, целеустремленного, с огромным воображением и каплей авторитарности (покажите мне режиссера, в котором нет ни капли от Сталина, и я покажу вам плохого режиссера). Что поражало меня больше всего с тех пор, как «Буря» начала свой долгий путь в феврале 1998 года – это где Крейг кричал: «Снято!». Сначала это тревожит, но потом начинаешь понимать, что он делает то, на что способен только очень одаренный видением режиссер: он монтирует в камере. Сейчас, когда я это пишу, начали приходить первые «выходы» – куски отснятой видеоленты, и – спасибо режиссуре Крейга – фильм, кажется, почти собирается. Рискованно предполагать слишком много и слишком рано (вспомните старый газетный заголовок «ДЬЮИ ПОБЕЖДАЕТ ТРУМЕНА»), но, судя по ранним результатам, я рискну сказать, что то, что вы сейчас прочтете, имеет удивительное сходство с тем, что вы увидите, когда «Эй-Би-Си» выпустит на экраны «Бурю Века». Я при этих словах держу пальцы накрест, но думаю, что так оно и будет. Думаю даже, что это может быть экстраординарно. Надеюсь на это, но лучше сохранять в оценках реализм. Огромные объемы работы уходят на создание фильмов, в том числе для телевидения, и очень мало из них выходят экстраординарными. Учитывая, сколько людей задействованы в этой работе, я считаю удивительным, что они вообще получаются. Но ведь за надежду нельзя меня расстреливать, правда?
Телевизионный сценарий «Бури» был написан между декабрем девяносто шестого и февралем девяносто седьмого года. Ближе к марту девяносто седьмого мы с Марком и Крейгом сидели в ресторане моей дочери Наоми (сейчас, увы, закрытом – она учится на священника). К июню я глядел на наброски волчьей головы на трости Андре Линожа, а в июле уже смотрел на сценарный отдел. Теперь понимаете, что я имел в виду, когда говорил, что телевизионщики организуют производство фильмов, а не деловые завтраки?
Натурные съемки шли в Саузвест-Харбор, штат Мэн, и в Сан-Франциско. Еще шли съемки в Канаде в двадцати милях к северу от Торонто, где на заброшенном сахарном заводе были воссозданы главные улицы Литтл-Толл-Айленда. На месяц-другой этот заброшенный завод в городе Ошава стал одним из самых больших съемочных павильонов в мире. Мэйн-стрит Литтл-Толл-Айленда проходила сквозь три тщательно спроектированные стадии заснеженности – от нескольких дюймов до полной засыпанности [Наш снег состоял из картофельных хлопьев и обрывков пластика, раздуваемых гигантскими вентиляторами. Эффект не абсолютный – но лучший, который я видел за все время участия в кинобизнесе. Черт побери, он должен выглядеть хорошо – общая стоимость снега влетела в два миллиона долларов! – Примеч. автора.]. Когда группа уроженцев Саузвест-Харбор посетила павильон в Ошаве, они чуть не попадали, войдя в высокие металлические ворота заброшенного завода и увидев это. Это было – как в мгновение ока попасть домой. Бывают на съемках дни, полные обаяния сельской ярмарки… но бывают и другие, когда волшебство становится таким густым, что голова кружится. В такой день и посетили съемки люди из Саузвест-Харбор.
Съемки начались в конце февраля девяносто восьмого года в снежный день в Нижнем Восточном Мэне. Закончились в Сан-Франциско примерно через восемьдесят съемочных дней. Когда я пишу эти строки в середине июля, начался процесс монтажа и редактирования – известный как постпроизводственный процесс. Оптические эффекты и эффекты CGI (образы компьютерной графики) делаются по одному слою за раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69