Несколько человек еще разглядывали товары на задних полках, когда звон колокольчика возвестил явление нового клиента. Взбив кудряшки, мисс Джослин-Мария состроила милую гримаску, специально предназначенную для покупателей.
— Добрый день, Роза. О, Господи, какая милая блузка. — Лицо у миссис Джослин-Марии было круглое и плоское, как тарелка, и при этом казалось, что за щеками у нее кармашки, как у бурундука, чтобы прятать туда что-нибудь про запас.
— Святой Петр! — восклицала покупательница, прыгая на высоких каблуках и тыча пальцем в спущенную петлю на чулке. — Ну и дети пошли!
— Что-нибудь стряслось?
Роза Халлиган ткнула пальцем через плечо.
— Представляете, схожу я, значит, себе с трамвая, и вдруг какой-то пацан чуть не сшиб меня своим великом. Смотрите, что он сделал с моими чулками. Ну, я, конечно, говорю ему, смотри, куда едешь, а он говорит мне, ох, что он мне сказал...
— Что он сказал?
Однако Роза не удосужилась просветить мисс Джослин-Марию насчет остального, опасаясь, что ее хватит удар.
— У вас есть «Бель Шармер»?
— Трикотаж, вторая секция, посмотрите сами, милочка. — Стараясь не делать лишних движений, мисс Джослин-Мария указала на чулочное отделение.
— "Сахара" есть?
— Посмотрите, милочка, только не переворачивайте все вверх тормашками! — сказала она жалобно, увидев, что Роза начала обыск.
— Честное слово, милая, это все равно что иголку искать в стоге сена. Должна же у вас быть «Сахара».
— Возьмите «Песок», это практически одно и то же — «Песок», «Сахара», — посоветовала другая покупательница с внушающим доверие видом.
— Ладно, вот эти подойдут. Я тороплюсь. — Она облокотилась о прилавок и уткнулась носом в бумажник, разыскивая деньги, — при этом мисс Джослин-Мария отметила, что корни волос покупательницы выдают их природный цвет.
— У меня есть замечательное средство, — сказала она, сдавая сдачу. — Елена Рубинштейн выпустила новую краску для волос — специально для блондинок. Вам надо бы попробовать. Слушайте, милочка, хотите вы узнать кое-что, отчего кровь застынет у вас в жилах?
— Конечно. — Роза достала из сумки жвачку.
— О, Винни! — воззвала мисс Джослин-Мария. В дальнем углу лавки Винни выбирала материю на фартук, она тут же подошла к прилавку. — Винни, это Роза, Роза Халлиган. Расскажи ей то же, что ты мне рассказывала, — ты понимаешь — о соседке...
Без лишних предисловий Винни повторила все, о чем уже знала мисс Джослин-Мария, — о том, как сегодня утром мистер Претти, зеленщик, заметил запах возле дома миссис Роу, как позднее, закончив объезд, он вернулся и попробовал заглянуть в заднее окно, затем в переднее, затем в боковое, где была щель между гардинами... как он бегом перебежал дорогу и позвонил по телефону, как Винни и Ада вернулись вместе с ним, и...
— ... и там она и была, — вмешалась мисс Джослин-Мария в этот ответственный момент, — в гостиной. Ужасная смерть.
Роза повернулась к первой рассказчице.
— Что же вы увидели?
— Она сидела прямо в качалке...
— Ее любимой, — вставила мисс Джослин-Мария. — У нее был сердечный приступ.
— Мертва — мертвее не бывает. Больше недели прошло.
— Неделя, — повторила Роза, жуя. — И потом?
— Ну...
— Лицо все синее, рот широко раскрыт, тело твердое, как ириска, — сказала мисс Джослин-Мария, не давая Винни закончить картину. — И запах. Умереть можно от этого запаха — ну, вы знаете, о чем я говорю.
Винни согласилась. Она и Ада открыли окна, пока ждали констебля, который накрыл тело простыней и позвонил мистеру Фоли.
— И пока она там сидела, — добавила мисс Джослин-Мария, — пауки опутали ей все колени паутиной.
— Пауки! — воскликнула Роза.
— Пауки, — подтвердила Винни.
— Пауки, — эхом повторила мисс Джослин-Мария, ее круглые щеки дрожали от возмущения.
— О-о, у меня мурашки по коже бегают, — сказала Роза, растирая гусиную кожу на руках.
— Это так дико, дико слышать об этом, — сказала мисс Джослин-Мария. — Теперь, пожалуйста, поговорим о чем-нибудь приятном. Винни, что ты хочешь сшить из этого куска хлопка? — она измерила материю. — Два с половиной фута, дорогуша, боюсь, на платье не хватит. Передник? О, для этого достаточно... Пока, Роза!
Затаив дыхание, Роза, которая засекла Эстер из «Maison de Beaute», выскочила за дверь, чтобы поделиться с той ошеломляющей новостью, мисс Джослин-Мария заворачивала отрез для Винни, а в это время сзади, в углу возле журнальных полок, возникло детское лицо: серые глаза сверкают из-под насупленных бровей, украденные китайские усы оттопыривают карман, затаился в углу тихо, как мышка.
* * *
Она исчезла.
Обнаружив, что вместо «Нагорной Проповеди» появилось «Брачное торжество в Кане», Нильс повернул свиток на доске Чаутаука и пошарил внутри. Жестянка «Принц Альберт» исчезла! Он искал везде: в одежде, за одеждой, под одеждой. Потом перетряс обе постели, выдвинул все ящики, посмотрел на полках за книгами. Под кроватями не было ничего, кроме пыли. В комодах — ничего. Ну-ка — держи это — вытащи это из секретного отделения Холланда — погоди минутку! Очки — с толстыми линзами, в железной оправе, — очки Рассела — пропавшие очки!
Он отошел к окну вдохнуть свежего воздуха. Странные вещи творятся в доме. Ада, ходившая мыть в соседнем доме после ужасного открытия мистера Претти, вернулась оттуда очень взволнованная, — гораздо больше, чем когда узнала о смерти миссис Роу. Что же случилось, что вывело Аду из равновесия? Почему она обшаривала кухню взглядом, кусая губы от волнения, будто пытаясь сложить воедино кусочки головоломки?
Это было очень странно.
А потом, когда Ада зачем-то снова пошла в дом миссис Роу, Винни, собираясь к сестре, подбросила свою бомбу. Мама, сказала она, что-то такое говорила, будто собирается зайти в комнату мальчиков, посмотреть на нее. Гадство! Нильс помчался, взбежал по задней лестнице и...
Она исчезла!
Напуганный, он смотрел на амбар, на луга, давая глазам привыкнуть к темноте. Воздух был теплый, Нильс чувствовал озноб, на лбу и затылке выступила испарина. Снаружи ни ветерка. Клубы тумана лежат за рекой. Лунная дорожка дрожит на воде. Прислоненный к каштану, блестит в лунном свете велосипед Холланда. За дорогой Фарниф и Тор протягивают к нему руки. Никакого движения, кроме...
Нильс лег грудью на подоконник, тараща глаза в темноту. Уловил легкое движение: там, под деревьями, чья-то фигура двигалась возле колодца... похоже было на то, что этот Кто-то сжимает кулаки, бьет ими по бетонной плите.
Он вдруг сразу догадался, где его табачная жестянка.
* * *
— Мама!
Она была почти без сознания, волосы упали на глаза, она смотрела на него через плечо, как на постороннего, пальцы безумно скребли поверхность бетона.
— Мама! — Испуганный, он бросился к ней. Схватил ее за руки, заставил встать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
— Добрый день, Роза. О, Господи, какая милая блузка. — Лицо у миссис Джослин-Марии было круглое и плоское, как тарелка, и при этом казалось, что за щеками у нее кармашки, как у бурундука, чтобы прятать туда что-нибудь про запас.
— Святой Петр! — восклицала покупательница, прыгая на высоких каблуках и тыча пальцем в спущенную петлю на чулке. — Ну и дети пошли!
— Что-нибудь стряслось?
Роза Халлиган ткнула пальцем через плечо.
— Представляете, схожу я, значит, себе с трамвая, и вдруг какой-то пацан чуть не сшиб меня своим великом. Смотрите, что он сделал с моими чулками. Ну, я, конечно, говорю ему, смотри, куда едешь, а он говорит мне, ох, что он мне сказал...
— Что он сказал?
Однако Роза не удосужилась просветить мисс Джослин-Марию насчет остального, опасаясь, что ее хватит удар.
— У вас есть «Бель Шармер»?
— Трикотаж, вторая секция, посмотрите сами, милочка. — Стараясь не делать лишних движений, мисс Джослин-Мария указала на чулочное отделение.
— "Сахара" есть?
— Посмотрите, милочка, только не переворачивайте все вверх тормашками! — сказала она жалобно, увидев, что Роза начала обыск.
— Честное слово, милая, это все равно что иголку искать в стоге сена. Должна же у вас быть «Сахара».
— Возьмите «Песок», это практически одно и то же — «Песок», «Сахара», — посоветовала другая покупательница с внушающим доверие видом.
— Ладно, вот эти подойдут. Я тороплюсь. — Она облокотилась о прилавок и уткнулась носом в бумажник, разыскивая деньги, — при этом мисс Джослин-Мария отметила, что корни волос покупательницы выдают их природный цвет.
— У меня есть замечательное средство, — сказала она, сдавая сдачу. — Елена Рубинштейн выпустила новую краску для волос — специально для блондинок. Вам надо бы попробовать. Слушайте, милочка, хотите вы узнать кое-что, отчего кровь застынет у вас в жилах?
— Конечно. — Роза достала из сумки жвачку.
— О, Винни! — воззвала мисс Джослин-Мария. В дальнем углу лавки Винни выбирала материю на фартук, она тут же подошла к прилавку. — Винни, это Роза, Роза Халлиган. Расскажи ей то же, что ты мне рассказывала, — ты понимаешь — о соседке...
Без лишних предисловий Винни повторила все, о чем уже знала мисс Джослин-Мария, — о том, как сегодня утром мистер Претти, зеленщик, заметил запах возле дома миссис Роу, как позднее, закончив объезд, он вернулся и попробовал заглянуть в заднее окно, затем в переднее, затем в боковое, где была щель между гардинами... как он бегом перебежал дорогу и позвонил по телефону, как Винни и Ада вернулись вместе с ним, и...
— ... и там она и была, — вмешалась мисс Джослин-Мария в этот ответственный момент, — в гостиной. Ужасная смерть.
Роза повернулась к первой рассказчице.
— Что же вы увидели?
— Она сидела прямо в качалке...
— Ее любимой, — вставила мисс Джослин-Мария. — У нее был сердечный приступ.
— Мертва — мертвее не бывает. Больше недели прошло.
— Неделя, — повторила Роза, жуя. — И потом?
— Ну...
— Лицо все синее, рот широко раскрыт, тело твердое, как ириска, — сказала мисс Джослин-Мария, не давая Винни закончить картину. — И запах. Умереть можно от этого запаха — ну, вы знаете, о чем я говорю.
Винни согласилась. Она и Ада открыли окна, пока ждали констебля, который накрыл тело простыней и позвонил мистеру Фоли.
— И пока она там сидела, — добавила мисс Джослин-Мария, — пауки опутали ей все колени паутиной.
— Пауки! — воскликнула Роза.
— Пауки, — подтвердила Винни.
— Пауки, — эхом повторила мисс Джослин-Мария, ее круглые щеки дрожали от возмущения.
— О-о, у меня мурашки по коже бегают, — сказала Роза, растирая гусиную кожу на руках.
— Это так дико, дико слышать об этом, — сказала мисс Джослин-Мария. — Теперь, пожалуйста, поговорим о чем-нибудь приятном. Винни, что ты хочешь сшить из этого куска хлопка? — она измерила материю. — Два с половиной фута, дорогуша, боюсь, на платье не хватит. Передник? О, для этого достаточно... Пока, Роза!
Затаив дыхание, Роза, которая засекла Эстер из «Maison de Beaute», выскочила за дверь, чтобы поделиться с той ошеломляющей новостью, мисс Джослин-Мария заворачивала отрез для Винни, а в это время сзади, в углу возле журнальных полок, возникло детское лицо: серые глаза сверкают из-под насупленных бровей, украденные китайские усы оттопыривают карман, затаился в углу тихо, как мышка.
* * *
Она исчезла.
Обнаружив, что вместо «Нагорной Проповеди» появилось «Брачное торжество в Кане», Нильс повернул свиток на доске Чаутаука и пошарил внутри. Жестянка «Принц Альберт» исчезла! Он искал везде: в одежде, за одеждой, под одеждой. Потом перетряс обе постели, выдвинул все ящики, посмотрел на полках за книгами. Под кроватями не было ничего, кроме пыли. В комодах — ничего. Ну-ка — держи это — вытащи это из секретного отделения Холланда — погоди минутку! Очки — с толстыми линзами, в железной оправе, — очки Рассела — пропавшие очки!
Он отошел к окну вдохнуть свежего воздуха. Странные вещи творятся в доме. Ада, ходившая мыть в соседнем доме после ужасного открытия мистера Претти, вернулась оттуда очень взволнованная, — гораздо больше, чем когда узнала о смерти миссис Роу. Что же случилось, что вывело Аду из равновесия? Почему она обшаривала кухню взглядом, кусая губы от волнения, будто пытаясь сложить воедино кусочки головоломки?
Это было очень странно.
А потом, когда Ада зачем-то снова пошла в дом миссис Роу, Винни, собираясь к сестре, подбросила свою бомбу. Мама, сказала она, что-то такое говорила, будто собирается зайти в комнату мальчиков, посмотреть на нее. Гадство! Нильс помчался, взбежал по задней лестнице и...
Она исчезла!
Напуганный, он смотрел на амбар, на луга, давая глазам привыкнуть к темноте. Воздух был теплый, Нильс чувствовал озноб, на лбу и затылке выступила испарина. Снаружи ни ветерка. Клубы тумана лежат за рекой. Лунная дорожка дрожит на воде. Прислоненный к каштану, блестит в лунном свете велосипед Холланда. За дорогой Фарниф и Тор протягивают к нему руки. Никакого движения, кроме...
Нильс лег грудью на подоконник, тараща глаза в темноту. Уловил легкое движение: там, под деревьями, чья-то фигура двигалась возле колодца... похоже было на то, что этот Кто-то сжимает кулаки, бьет ими по бетонной плите.
Он вдруг сразу догадался, где его табачная жестянка.
* * *
— Мама!
Она была почти без сознания, волосы упали на глаза, она смотрела на него через плечо, как на постороннего, пальцы безумно скребли поверхность бетона.
— Мама! — Испуганный, он бросился к ней. Схватил ее за руки, заставил встать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56