Джавандесора сюсюкался с двумя, а Мэк, сам не зная, как это вышло, остался с изящной и сильной на вид блондинкой, зрелой женщиной, которая излучала властность и жгучий темперамент.
— Я Мэк.
— А я Фиона.
Ее голос был низок и не лишен шарма. Мэк подозвал официантку и заказал шампанского, с ужасом думая о предстоящем похмелье, которое ему завтра предстоит.
Разливая шипучее вино по бокалам, он откровенно поедал глазами Фиону и пытался догадаться, сколько ей лет. Лет пятьдесят — пятьдесят пять, решил он. Что они значат, эти годы, если медицина сотни лет подряд гарантирует человеку полторы сотни стандартных лет жизни? Она почти вдвое старше его. Осознание этого смущало Мэка, он не мог придумать, о чем можно было бы поговорить.
— Еще шампанского? — предложил он.
— Пожалуй, — она пригубила бокал и спросила: — Позволишь один вопрос, Мэк?
— Конечно.
— С каких пор у солдат появилось столько денег, что они ими расшвыриваются направо и налево?
— Действительно странно. Нам просто повезло, я бы так сказал.
Она улыбнулась на его уклончивый ответ. Допивали шампанское молча. Оглядевшись, Мэк понял, что они вдвоем — все, что осталось от их шумной компании.
— Пошли, а то так до утра просидим, — сказала Фиона и повела клиента за собой, взяв его за руку.
Выйдя из зала, они вошли в лифт, который спустил их на нижний уровень. Перед ними предстал длинный коридор с красным паласом на полу и множеством дверей.
— Идем, — Фиона провела Мэка к одной из дверей и произнесла: — Это моя комната.
Она нажала на специальную панель, дверь открылась и Мэк вошел вслед за женщиной во внутреннее помещение. Это была роскошная спальня с драпировкой стен из красного бархата, мягким рассеянным освещением и огромной, накрытой меховым покрывалом кроватью у дальней стены.
В углу стояло зеркало с уборной, рядом стереоустановка.
Фиона включила музыку. Медленная ненавязчивая мелодия окутала помещение. Женщина подошла к стене с висящим ковром и, отодвинув его край, показала:
— А здесь туалет и душ. Заходи.
Приняв предложение, Мэк разделся и зашел в душевую. Минут десять он стоял под горячей водой и смывал с себя лагерную пыль. Выйдя из душа, он увидел Фиону в одних трусиках и лифчике. Женщина нагнулась и достала из-под кровати ящик из лакированного дерева и открыла его.
— Может быть это? — предложила она.
Внутри находились компактно размещенные плетки, розги, наручники и прочие садистские принадлежности.
— Лучше обойдемся, — ответил Мэк.
Фиона закрыла ящик и задвинула обратно. Потом сняла лифчик и потрясла аппетитными грудями.
— Иди ко мне.
Дважды приглашать Мэка не надо было, но он смутился от того, что не он хозяин положения. Глядя на это точеное сильное тело, упругие ягодицы и груди, изящные изгибы бедер и прочие прелести, любой мужчина потерял бы голову.
Поцелуи Фионы были долгими и страстными, она сама распаливала Мэка, дразнила его, доводила до иступления и дарила невиданные наслаждения.
Он брал ее несколько часов подряд, но как не пытался, инициатива почти всегда была в руках женщины.
Лежа рядом с ней и куря, Мэк размышлял о судьбе, то жестокой, то благосклонной. Может быть, через несколько недель или дней он погибнет, но, по крайней мере, перед смертью судьба подарила ему счастливые часы. Плевать, что он занимался сексом с проституткой, плевать, что за посещение «Юманиты» пришлось ограбить человека. Он ожесточен и озлоблен. Но он и счастлив выпавшим на его долю случаем. Что значат эти несколько беззаботных часов для обреченного на смерть? А ведь кому-то эти часы могут заменить целую жизнь.
Мэк докурил и снова посмотрел на Фиону.
Она лежала на животе лицом к нему, закрыв глаза, отдыхая. Проведя ладонью по ее ягодицам, он спросил:
— Сколько тебе лет?
Женщина открыла глаза и вопросительно подняла левую бровь.
— А?
— Она улыбнулась и приподнялась на локтях, потом очутилась сверху Мэка и ответила:
— Единственный способ заставить мужчину не задавать такие вопросы — это занять его оружие.
Фиона медленно опустилась к ногам Мэка и действительно заставила позабыть о его глупом вопросе.
Время текло медленно. Мэк устал и был выжат, как спелый фрукт. Но он был доволен, да и Фиона, похоже, пребывала в восторге не меньше его. Несмотря на полное расслабление и накатившую безмятежность, он и не думал спать. Тратить драгоценное время увольнения на сон он считал преступлением. И не он один.
Насладившись и пресытившись плотскими утехами, легионеры понемногу стали собираться за своими столиками. Изрядно опустошив запасы наличных, они снова заказали выпивку. Делясь свежими впечатлениями, они приговорили очередную бутылку алкоферской водки.
Шедан подозвал официантку, и когда та подошла, задал вопрос:
— У вас тут имеется что-то вроде казино?
— Да, конечно. В соседнем помещении. Давайте я вас провожу.
Шедан встал из-за стола.
— С ума сошел? — проворчал Вик. — Хочешь спустить последние кредиты?
— Не-а, всего лишь преумножить наше богатство.
— Пусть идет, — одобрил Хатан, — удача его любит.
— Кто-нибудь одолжит сотку? — спросил Шедан с надеждой.
Только сильно захмелевший Хаяд протянул ему сотенную банкноту.
— Возьми и мои, — дал ему пятьдесят кредитов Мэк. — Только гляди, не продуйся в пух и прах.
Со счастливой улыбкой Шедан ушел вслед за официанткой.
Оставшись впятером, легионеры начали новую бутылку и заказали еще по порции закуски.
Прошло минут сорок, как ушел Шедан и Мэк, начав за него беспокоиться, решил проверить, все ли с ним в порядке.
Игровой зал представлял собой нагромождение игровых автоматов, виртуальных игр, карточных столов. Рулетки здесь не было. За одним из столов сидел Шедан, из которого вся хмель вышла начисто. Напротив него расселся тучный алфенец, за спиной которого стояли семеро верзил. Вокруг издалека за их партией наблюдали зеваки. Алфенец заметно нервничал, похоже он продул значительную сумму.
Перед легионером находилась гора разноцветных фишек.
Мэк подошел к другу и оценил ситуацию. Положение алфенца оказалось еще более удручающим, чем показалось вначале. Он неприкрыто злился и все чаще отпускал в адрес легионера угрозы.
Следующие десять минут Мэк наблюдал, как Шедан выиграл новую стопку фишек.
— Ты что творишь, урод? — прошипел алфенец. — Разорить меня вздумал?
— Хорошо, — ответил Шедан, — игра окончена.
— Ну, не-ет. Будем играть, пока я не отыграюсь.
— Ты никогда не отыграешься. Игра окончена.
Алфенец покраснел от гнева, его громилы зашевелились.
— Да кто ты такой, мать твою, ублюдок?! Или ты играешь, или ты не выйдешь отсюда!
Сохраняя самообладание, легионер ответил рачительно небрежным тоном:
— Я не могу дальше играть.
— Можешь, можешь, — уверенно заявил алфенец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143
— Я Мэк.
— А я Фиона.
Ее голос был низок и не лишен шарма. Мэк подозвал официантку и заказал шампанского, с ужасом думая о предстоящем похмелье, которое ему завтра предстоит.
Разливая шипучее вино по бокалам, он откровенно поедал глазами Фиону и пытался догадаться, сколько ей лет. Лет пятьдесят — пятьдесят пять, решил он. Что они значат, эти годы, если медицина сотни лет подряд гарантирует человеку полторы сотни стандартных лет жизни? Она почти вдвое старше его. Осознание этого смущало Мэка, он не мог придумать, о чем можно было бы поговорить.
— Еще шампанского? — предложил он.
— Пожалуй, — она пригубила бокал и спросила: — Позволишь один вопрос, Мэк?
— Конечно.
— С каких пор у солдат появилось столько денег, что они ими расшвыриваются направо и налево?
— Действительно странно. Нам просто повезло, я бы так сказал.
Она улыбнулась на его уклончивый ответ. Допивали шампанское молча. Оглядевшись, Мэк понял, что они вдвоем — все, что осталось от их шумной компании.
— Пошли, а то так до утра просидим, — сказала Фиона и повела клиента за собой, взяв его за руку.
Выйдя из зала, они вошли в лифт, который спустил их на нижний уровень. Перед ними предстал длинный коридор с красным паласом на полу и множеством дверей.
— Идем, — Фиона провела Мэка к одной из дверей и произнесла: — Это моя комната.
Она нажала на специальную панель, дверь открылась и Мэк вошел вслед за женщиной во внутреннее помещение. Это была роскошная спальня с драпировкой стен из красного бархата, мягким рассеянным освещением и огромной, накрытой меховым покрывалом кроватью у дальней стены.
В углу стояло зеркало с уборной, рядом стереоустановка.
Фиона включила музыку. Медленная ненавязчивая мелодия окутала помещение. Женщина подошла к стене с висящим ковром и, отодвинув его край, показала:
— А здесь туалет и душ. Заходи.
Приняв предложение, Мэк разделся и зашел в душевую. Минут десять он стоял под горячей водой и смывал с себя лагерную пыль. Выйдя из душа, он увидел Фиону в одних трусиках и лифчике. Женщина нагнулась и достала из-под кровати ящик из лакированного дерева и открыла его.
— Может быть это? — предложила она.
Внутри находились компактно размещенные плетки, розги, наручники и прочие садистские принадлежности.
— Лучше обойдемся, — ответил Мэк.
Фиона закрыла ящик и задвинула обратно. Потом сняла лифчик и потрясла аппетитными грудями.
— Иди ко мне.
Дважды приглашать Мэка не надо было, но он смутился от того, что не он хозяин положения. Глядя на это точеное сильное тело, упругие ягодицы и груди, изящные изгибы бедер и прочие прелести, любой мужчина потерял бы голову.
Поцелуи Фионы были долгими и страстными, она сама распаливала Мэка, дразнила его, доводила до иступления и дарила невиданные наслаждения.
Он брал ее несколько часов подряд, но как не пытался, инициатива почти всегда была в руках женщины.
Лежа рядом с ней и куря, Мэк размышлял о судьбе, то жестокой, то благосклонной. Может быть, через несколько недель или дней он погибнет, но, по крайней мере, перед смертью судьба подарила ему счастливые часы. Плевать, что он занимался сексом с проституткой, плевать, что за посещение «Юманиты» пришлось ограбить человека. Он ожесточен и озлоблен. Но он и счастлив выпавшим на его долю случаем. Что значат эти несколько беззаботных часов для обреченного на смерть? А ведь кому-то эти часы могут заменить целую жизнь.
Мэк докурил и снова посмотрел на Фиону.
Она лежала на животе лицом к нему, закрыв глаза, отдыхая. Проведя ладонью по ее ягодицам, он спросил:
— Сколько тебе лет?
Женщина открыла глаза и вопросительно подняла левую бровь.
— А?
— Она улыбнулась и приподнялась на локтях, потом очутилась сверху Мэка и ответила:
— Единственный способ заставить мужчину не задавать такие вопросы — это занять его оружие.
Фиона медленно опустилась к ногам Мэка и действительно заставила позабыть о его глупом вопросе.
Время текло медленно. Мэк устал и был выжат, как спелый фрукт. Но он был доволен, да и Фиона, похоже, пребывала в восторге не меньше его. Несмотря на полное расслабление и накатившую безмятежность, он и не думал спать. Тратить драгоценное время увольнения на сон он считал преступлением. И не он один.
Насладившись и пресытившись плотскими утехами, легионеры понемногу стали собираться за своими столиками. Изрядно опустошив запасы наличных, они снова заказали выпивку. Делясь свежими впечатлениями, они приговорили очередную бутылку алкоферской водки.
Шедан подозвал официантку, и когда та подошла, задал вопрос:
— У вас тут имеется что-то вроде казино?
— Да, конечно. В соседнем помещении. Давайте я вас провожу.
Шедан встал из-за стола.
— С ума сошел? — проворчал Вик. — Хочешь спустить последние кредиты?
— Не-а, всего лишь преумножить наше богатство.
— Пусть идет, — одобрил Хатан, — удача его любит.
— Кто-нибудь одолжит сотку? — спросил Шедан с надеждой.
Только сильно захмелевший Хаяд протянул ему сотенную банкноту.
— Возьми и мои, — дал ему пятьдесят кредитов Мэк. — Только гляди, не продуйся в пух и прах.
Со счастливой улыбкой Шедан ушел вслед за официанткой.
Оставшись впятером, легионеры начали новую бутылку и заказали еще по порции закуски.
Прошло минут сорок, как ушел Шедан и Мэк, начав за него беспокоиться, решил проверить, все ли с ним в порядке.
Игровой зал представлял собой нагромождение игровых автоматов, виртуальных игр, карточных столов. Рулетки здесь не было. За одним из столов сидел Шедан, из которого вся хмель вышла начисто. Напротив него расселся тучный алфенец, за спиной которого стояли семеро верзил. Вокруг издалека за их партией наблюдали зеваки. Алфенец заметно нервничал, похоже он продул значительную сумму.
Перед легионером находилась гора разноцветных фишек.
Мэк подошел к другу и оценил ситуацию. Положение алфенца оказалось еще более удручающим, чем показалось вначале. Он неприкрыто злился и все чаще отпускал в адрес легионера угрозы.
Следующие десять минут Мэк наблюдал, как Шедан выиграл новую стопку фишек.
— Ты что творишь, урод? — прошипел алфенец. — Разорить меня вздумал?
— Хорошо, — ответил Шедан, — игра окончена.
— Ну, не-ет. Будем играть, пока я не отыграюсь.
— Ты никогда не отыграешься. Игра окончена.
Алфенец покраснел от гнева, его громилы зашевелились.
— Да кто ты такой, мать твою, ублюдок?! Или ты играешь, или ты не выйдешь отсюда!
Сохраняя самообладание, легионер ответил рачительно небрежным тоном:
— Я не могу дальше играть.
— Можешь, можешь, — уверенно заявил алфенец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143