— Давит? Ты с ума сошел. Прибил этого Идриса! Федулов гоняется за нами. Нам кранты. Нам отсюда теперь и высунуться нельзя. Что делать?
— Я и говорю, Акрам на нас давит, отрезает нам пути отхода. Он специально сделал так, чтобы мы влипли по самые уши. Мы ему нужны, и он на все теперь пойдет, чтобы нас замазать.
Колчин скривился:
— И что ты предложишь?
— Один шанс из миллиона.
Вокруг никого не было. Но это еще не означало, что нас никто не подслушивает.
Колчин безмолвно проартикулировал губами: «Побег?»
Я кивнул.
— Но это самоубийство.
— Может быть. Но нам не оставляют выбора. Тебе не кажется?
Колчин задумался. И я знал о чем. С одной стороны, Федулов. И если мы откажемся работать на Акрама, нас выдадут «Рубину». Что они там с нами сделают, можно не гадать. С другой стороны, мы уже замазаны в войнах наркоторговцев. Хоть тут и горы, но по части новостей — такая же большая деревня, как и Москва. И даже если мы благополучно избежим каким-то образом федуловских лап, то можем запросто угодить в плен к людям Абдулы. Тоже верная смерть. В Москву бежать — не получится. Помимо прочих статей, нам пришьют еще и торговлю наркотиками, и мы бодро замаршируем по этапу в камеру для пожизненных заключенных.
Около двух часов ночи мы с Колчиным вышли из своей комнаты и крадучись двинулись к забору. За ним раскрыла свою чернильную пасть глубочайшая пропасть. Мы надеялись, что на этом участке не наткнемся на часового. Еще с вечера разложили по карманам ветчину и хлеб со стола. Из холодильника в нашей комнате выпотрошили всю воду и все спиртное. Должно хватить хотя бы на два дня.
В сущности, план был прост и безумен одновременно. Без карт, без знания местности, мы собирались добраться до исмаилитов. Колчину казалось, что он найдет нужное направление в горах. А мне очень хотелось ему верить.
Мы скользнули тенями по двору. Никто нас не окликнул. Так же беспрепятственно мы перелезли забор и спустились на небольшой приступок между плитой забора и пропастью. Потом осторожно вышли на единственную дорогу. От ворот она уходила за гору.
Мы дождались, когда тучка набежит на луну. И рванули что было сил вниз. За гору. Нам просто не пришло в голову, что где-то на подступах может сидеть передовой пост охраны. А зря. Такие вещи очень часто практикуются военизированными организациями.
Но! Господь любит идиотов и пьяниц. А еще больше он любит журналистов, потому что они сочетают в себе оба эти качества.
Никаких передовых постов охраны там не оказалось.
Забежав за гору, мы перевели дух. Вилла отсюда не просматривалась. А значит, и нас никто не мог оттуда увидеть. Дорога пошла в гору. Через несколько сотен метров она раздваивалась. Я помнил, что на встречу с Махмудом мы ехали по правому ответвлению. Значит, нам надо идти по левому.
После перевала дорога пошла под гору, делала несколько поворотов. Оглянувшись, я увидел высоко в горах очертания виллы Акрама.
— Идем правильно, — сказал я Сашке. — Смотри, нас именно по этой дороге вез сюда Эль-Хаджи.
— Теперь встает другой вопрос, как нам миновать парней самого Эль-Хаджи? Насколько я помню, мы идем как раз в сторону их кишлака.
— Разберемся!
— Как бы с нами не разобрались…
К утру мы совершенно выбились из сил. Днем передвигаться по горам довольно опасно. Можно легко нарваться на моджахедов. Или заметят издалека пастухи, а потом доложат кому надо. То есть тем же моджахедам или наркоторговцам.
Перед восходом солнца мы сошли с дороги и забрались на гору. Немного поплутав, обнаружили небольшое укрытие. Несколько камней, сложенных природой наподобие домика. Там мы разбили свой лагерь до следующей ночи. Перед тем как уснуть, хватили по глотку водки и зажевали бутербродом.
Путникам в горах будильник не нужен. Ночной холод разбудит кого угодно. Проснулись. Подкрепились на дорожку и снова заплутали среди камней. Через пару часов вдали проступили очертания кишлака. Мы посовещались шепотом и убедили друг друга, что кишлак наверняка охраняется. Надо обойти его стороной. Стороной — значит по горам. Эх!
Только к утру мы смогли обогнуть кишлак и свалились без сил под какой-то камень. Здесь мы снова перекусили. Влили в себя бутылку водки и забились в какую-то щель. Жара подействовала усыпляющее. Не прошло и минуты, как мы отключились.
За все время нашего путешествия мы с Сашкой практически не разговаривали. Для журналистов это невыносимо. Всегда ведь хочется брякнуть что-нибудь умное. Но, во-первых, надо было беречь силы и не сбивать дыхания. Во-вторых, болтать в горах — значит, привлечь к себе тех, кому не спится по ночам, то есть боевиков.
С заходом солнца мы выползли из-под валуна, разложили бутерброды. Откупорили водку.
— За здравие, — Колчин опрокинул бутылку, профессионально отсчитал три булька и передал мне.
— За здравие, — я тоже сделал три глубоких глотка.
— И мне налейте. Холодновато сегодня.
Мы вздрогнули.
В полоску лунного света вошел Акрам.
— Не ожидали?
Я протянул ему бутылку. Он хлебнул и вытер губы.
— Куда путь держите, добрые люди?
— К исмаилитам, мил человек, — ответил Колчин.
— Я так и знал. Что ж, ребята, вы свой выбор сделали и не оставили выбора мне. Товарищ майор! — крикнул Акрам в темноту.
В поле зрения вошел ухмыляющийся Федулов-Друзин.
— Так-так-так! Друзья в сборе! Водка льется!
— Встреча с кретином в горах, — буркнул Сашка.
Улыбка Федулова стала еще шире. Из темноты проступило оцепление из автоматчиков. Видимо, они караулили нас уже пару часов.
— Не многовато? — спросил я, указывая на бойцов.
— Пожалуй, — согласился Федулов. — Но мы же не знали, вдруг вы с оружием? Акрам уверял нас, что вы не взяли автоматы. Но, будучи в курсе, как ты, Леша, положил боевиков, мы на всякий случай подготовились.
Значит, уже «будучи в курсе». Что-то не завидую я себе.
— Ты предал нас, Акрам, — укорил Колчин.
— Не предал, а принял единственно верное для меня решение. Я вам предлагал остаться. Вы сбежали. Я подождал денек для проформы. Вы не вернулись. И тогда я сообщил Федулову, что принимаю его предложение. Он пообещал переправить большую партию моего груза в Москву. В сущности, он сделает ту работу, которую я предлагал вам. Так что чистый бизнес. Ничего личного.
— Я сомневаюсь, что они себя-то смогли бы переправить в Москву, а не то что груз, — хохотнул Федулов. — Так что ты, Акрам, не много потерял. Я бы даже сказал: много выиграл.
Майор повернулся к нам, и улыбка сползла с его лица.
— Вставайте, руки за спину.
Мы повиновались.
Сзади подошли солдаты и заковали нас в наручники.
В следующую секунду нас прикладами сбили на землю и потащили за ноги к дороге. Там уже поджидало несколько грузовых машин. Уверен, солдаты не читали Гаагскую конвенцию о военнопленных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83