— И ты был достаточно внимателен, чтобы прислушаться к моим словам, что мы не должны возвращаться назад. Началась новая эра — совершенно новая. Ужас змеедемонов как никогда тесно объединил доминионы. А теперь, с твоим волшебством, может начаться эпоха мира и процветания.
Он поцеловал кончики ее пальцев.
— Мы такие глупые, что верим, будто это возможно?
— Если мы только для этого и живем — то да, мы глупцы. — Она подавила зевок. — Но наши пределы смертных удержат нас от попытки сделать больше, чем нам по силам. Вот что я и пытаюсь тебе сказать. Ты делаешь слишком много.
Риис хмыкнул, соглашаясь.
— Мы не боги. Я себе все время об этом напоминаю с тех пор, как мы завоевали себе свободу.
— И все-таки ты делаешь деревья из песка! — Джиоти оттолкнулась и села на него. Риис, в отличие от Властелина Тьмы, не пользовался волшебством, чтобы менять свою внешность, и его усталость была явно заметна: налитые сосуды суровых глаз, растрепанные песочные волосы, впадины худых щек. — Посмотри на себя, ты же совсем выдохся.
Он приподнялся на локтях:
— Я делаю лишь то, что надо сделать.
— Да, например, выращиваешь деревья в Казу, — сказала она, скептически наклонив голову набок.
— Тут нужно было добавить немного зелени к горизонту, — пожал он плечами. — А неподалеку есть отличный водоносный пласт.
— Нет, Риис, я знаю, зачем ты потратил все свои усилия, чтобы посадить здесь деревья. — Она смотрела мимо толстых деревьев, за укрытый синей черепицей дом с острыми свесами крыши и следила за сухим руслом ручья, вьющегося среди холмов. — На этом гранитном утесе мы с моим братом Почем поставили лагерь, когда начался этот ужас. Отсюда мы видели, как пал город.
Он мотнул головой, волосы упали ему на глаза.
— Джио, этого пейзажа больше нет, он ушел, как вода в потоке. Она движется дальше.
— Ты переделал эту землю, чтобы изгнать мучительные воспоминания. — Джиоти тыльной стороной руки тронула его щетинистые щеки. — Это приятная подробность, и не стану отрицать, что меня она лечит. Но ты же изматываешь себя. Если не будешь осторожен, тебе понадобятся амулеты, чтобы не уплыть с ночным приливом.
— Это новая эра, ты сама сказала, — серьезно ответил он. — Я хочу отдать будущему все, что могу.
— А сейчас помолчи. — Она осторожно отодвинула его, чтобы он смотрел на цветущие деревья на фоне плывущих облаков и парящих ястребов. — Не будем сейчас о волшебстве, отдохни. Отдохни здесь, в моих объятиях.
Бледные брови Рииса устало изогнулись.
— Столько еще работы надо сделать…
— Мы ее сделаем, — заверила его Джиоти и закрыла ему глаза ладонью.
— Мирдат… — бормотал он. — Город под водопадами был в пять раз больше Арвар Одола. Где мне взять столько магии, чтобы его отстроить? И Летающий Камень — и Дорзен…
— Полежи тихо.
Джиоти вынула целебный опал из кармана куртки с амулетами и приложила его ко лбу Рииса. Он вздохнул под прикосновением Чарма и провалился в сон.
Риис видел сны, и город его снов громоздился башнями из стали и стекла на восточных берегах естественной гавани. Это был Дарвин, тропический портовый город, где жил Риис на Темном Берегу. Там была родина его ближайших предков — они были среди тех, кто основал это поселение в прошлом столетии, авантюристов Пальмерстона, наживших огромные богатства на Северной Территории.
Во снах волхв снова проживал жизнь в Дарвине, где вырос, где впервые научился волшебству. Сначала самоучкой, в тишине библиотек, он прочел о разорванном свадебном покрывале творения — Большом Взрыве, как его называют в науке, или Сотворении, как называют его легенды, когда свет вонзился во тьму и сознание зашевелилось в материи. Если верить книгам, то ум и свет были одним и тем же — сознание напоминало наследство света бесконечности, его начало в компактности измерений неизмеримой энергии.
Риис рано стал работать со светом и сам научился запасаться светом в уголках своего тела. Начал он просто, с дыхательных упражнений и видений, которые заливали энергию в его кости, мышцы, внутренние органы. Он учился вместе с другими, запасшими столько света, что могли не только перемещать его внутри себя, но и делиться друг с другом.
Воспоминания о жизни на Темном Берегу заполняли его сны на Ирте. Он учился со многими мастерами, и всех их снова видел во снах — в древнем пространстве, где птичьи песни продаются лету, где души — драгоценности, которые надо полировать, чтобы они впитывали и держали свет, где ночь — это черное перо, а ты — белое.
Из мастеров, посещавших его в снах, он более всего боялся, конечно, Кавала — волшебника с Ирта, который заманил его в папоротниковые леса Снежного Хребта — девственные леса к северо-востоку от Дарвина. Он путешествовал там как этнограф, но его призвало туда существо из более светлой реальности.
Во снах, где был Кавал, Риис чаще всего переживал заново смерть их ведьмы, Лары. Он возвращался к склизким водам реки, где растворилась ее душа — так он в то время думал. Кавал нашел ее ниже по течению и отнес обратно через Бездну в Светлые Миры, в светозарную реальность Извечной Звезды…
Спящему в гамаке Риису снилось, что он стоит в той реке и не может шевельнуться. Его удерживали пустоты души Лары — пустоты, заполненные темной музыкой, говорящей о ней. Поток плескался у ног, увлекая за собой, но он не мог шелохнуться. Он хотел остаться и слушать раскаты эха ее последних криков.
Потом перед ним на берегу встала она — Лара. Вопреки всем снам, что он видел на Ирте, снам-воспоминаниям, этот сон действительно был сном.
Лицо Лары было изорвано, как в жизни. Но стояла она так, как бывает лишь в кошмаре — протягивая к нему руки в запекшейся крови, с зияющими ранами, где блестела кость, с кровавыми пузырями из дыры на месте носа…
Риис проснулся, вздрогнув.
— Это был сон, — успокоила его Джиоти, слезая с гамака.
— В этом и проблема. — Он сел, покрытый испариной. — Я на Ирте не вижу сны. Никогда. Я — я вспоминаю, и это все.
— И что из этого? — Джиоти отвела мокрые волосы с его наморщенного лба. — Наверное, это значит, что ты истощен. Ты столько израсходовал волшебства, что теперь спишь глубоко и видишь сны.
Риис согласился и обещал ближайшие дни магии не использовать. Джиоти надо было уже уходить — ее ждало заседание городского совета, а потом еще несколько совещаний, но она обещала в тот же день вернуться. Еще раз назидательно пожурив его за то, что он так выматывается ради города, Джиоти поцеловала Рииса на прощание и улетела в своем личном флаере. Оставшись в доме один, Риис вернулся к гамаку и уперся в него взглядом.
— Сон или не сон? — подумал он вслух.
Пришла мысль, что он не видит сны на Ирте, что случилось что-то другое. «Может быть, она зовет меня — изнутри Извечной Звезды».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91