— Забирай-ка, волк, свою плату. У меня, старого да немощного, отберет ее первый же торговец, у которого я попытаюсь выменять ее на еду. Еще и прибьет, чего доброго. А ты, глупец, не раздавай свое серебро кому попало, да по трактирам не ходи, не то останешься без добра совсем. Страшен ты, может, да обмануть тебя легко. Вы, волки, ничего не смыслите в плате. Лучше уж на своем Острове напьешься на радостях в каком-нибудь трактире, чем здесь все потеряешь. Нелегко тебе дался этот ошейник. Не ищи другого на свою шею.
Старик нащупал мою руку и вложил в нее серебряные шипы.
— Да найди лучше рыбака какого, победнее, лишь бы суденышко у него было не дырявое, не то другой может не захотеть тебя везти. И уплывай поскорее.
Я вручил мальчишке бурдюк с остатками целебной воды и последний кусок мяса.
— Да уплыву я, отец, чего ты так беспокоишься. Мне в ваших землях даже воздух уже претит.
— Эта наша земля тебя прочь гонит, — еле слышно произнес старик.
Но я услышал.
Глава 15
Зверь Фоморов
Я по возможности обходил стороной постоялые дворы, мне не было нужды в еде или ночлеге. Пищу себе и угасу я добывал охотой, ночевать же под открытым небом было мне не вновь. А уж подле угаса ночевать почти то же, что у теплого очага, и куда безопаснее, чем в заезжем доме. Нюх у угасов так себе, зато мой не позволит чужому подойти к нам близко. А уж внезапно разбуженный угас свиреп так, что целой армии не поздоровится.
Но никто нам больше не преградил пути, и Орну приходилось скучать без дела. Он совсем не жадный, он как волк, готов ждать сколь угодно долго, но потом меч уж насытится вражеской кровью. Иногда, когда ждать нового врага приходилось слишком долго, я делал им неглубокий надрез на внутренней стороне своей руки. Сам Орну никогда не просил меня об этом, но теперь я знал, что так нередко поступал Бренн, и в своем непреодолимом желании быть похожим на моего вождя повторял за ним и это. Орну же удовлетворялся лишь несколькими каплями моей крови.
Еще несколько недель пути остались позади, мы ехали по лесу, стараясь не отдаляться от тракта, а впереди меня ждало последнее поселение людей на западном берегу Кельтики. Когда угас взобрался на очередной холм, передо мной открылась голубая бездна. Я едва не потерял равновесие, голова закружилась. Казалось, за краем земли нет ничего, кроме голубого сверкающего пространства, внизу и вверху только небо. Потом я понял, что небо сливается с морем, полоса горизонта неразличима, и все это, сверкая на солнце, создает обманчивое впечатление голубой бездны.
Дорога пошла под горку, и море скрылось за следующим холмом. Внезапно я ощутил панику, мне показалось, что это было лишь очередным видением. Я погнал угаса, и когда мы вновь поднялись на холм, я увидел бескрайнюю гладь воды и пережил странное чувство волнения, какого не испытывал никогда прежде. Море звало меня и манило. Я слышал его дыхание и дышал вместе с ним. Море, словно гигантский выпуклый диск, сверкало и переливалось в лучах солнца. На его берегу рассыпались домишки, большие и маленькие. Ни частокола, ни насыпи не было вокруг этого селения.
Как и советовал мне слепой старец, я вышел к берегу. Угаса я решил оставить в небольшой рощице неподалеку, чтобы не перепугать местных жителей.
Вдоль побережья жались рыбачьи хижины. Лодки, вытащенные на галечник и перевернутые вверх дном, сохли на солнце. На них копошилась загорелая малышня, бросая друг в друга гальку.
— Эй, пацан, — окликнул я самого старшего. — Кто у вас здесь плавает на Остров?
— Да почитай что все! — звонко выкрикнул мальчишка. — Все туда ходють.
— Ну, так покажи, у кого самый большой корабль? Мальчишка пожал плечами и юркнул под лодку.
— Чего тебе надо, воитель?! — сурово окликнули меня сзади.
Я обернулся и увидел худощавого старика в заплатанной одежде. Кожа его была почти черной от загара.
— Надо мне на Медовый Остров, вот что, — пояснил я. — Ты бы подсказал мне, дедушка, какого моряка получше.
Старик жестом пригласил меня следовать за ним. Мы прошли вдоль берега подальше от детей. Старик уселся на перевернутую лодочку, я сел напротив на другую.
— Ну, на Остров и я могу тебя отвезти, коли ты заплатить сможешь, — предложил старик.
— Заплатить-то я смогу, но только вот, может, кто помоложе меня туда отвезет. Старик хмыкнул:
— Я ж не баба, а моряк. Это у женщин, чем моложе, тем лучше. Думаешь, чтоб ходить по волнам, нужна только молодость да прыть? Да, воитель, в моих руках силы меньше, чем в твоих. Но у меня есть сыновья, чтобы грести, а я знаю дорогу между волн.
— Так ты доплывешь до Медового Острова?
— Вплавь, что ли? — удивился старый моряк.
— Ты что, старый, мне голову морочишь? — разозлился я. — Разве у тебя нет какой-нибудь посудины, которая плавает по морю?
— Так ты о судне? Ну, конечно, не впервой мне. Я, почитай что, с пеленок по морю хожу.
— Большой ли у тебя корабль? — поинтересовался я.
— Корабли тама вон, у чужестранцев, что несколько дней у нас тута торчат, — старик указал в сторону города. — Там их целая куча, кораблей этих. Только вряд ли ты сможешь их нанять. Они сами здесь всех нанимают. Говорят, чистым золотом платють. Ихние корабли вона какие, даже к берегу им не подойти. Мелко здесь для них, значит. А у меня ладья, ладная и крепкая.
Нервы мои были на пределе. Я схватил старика за ворот рубахи и, слегка тряхнув его, рыкнул:
— Вот что, старик, мне проще убить тебя, чем сговориться с тобой. Некогда мне разбираться в ладьях да кораблях, по мне все это нужно лишь для того, чтобы утопить честного волка. Говори, поместится ли мой конь на твоей посудине.
— А что, мне и коней на тот берег переправлять приходилось, — спокойно ответил моряк, проигнорировав мой выпад. — Чего ж ему не поместиться-то?
— Крупный он у меня очень. Пойдем, посмотришь на него сначала, прежде чем согласие давать.
Старик нехотя поднялся и пошел вслед за мной. Когда мы вошли в рощу, угас приветствовал нас радостным ревом. Старик некоторое время молча рассматривал Мохха, потом сказал:
— Да нешто это конь? Это же угас.
— И откуда же тебе это ведомо? — удивился я. — Другие вот сразу в крик, дракон, мол.
— Что я, дитя, что ли, чтобы мне угаса от дракона не отличить? Такие твари вонючие. И какая только кобыла согласилась на это, а? — Моряк хрипло рассмеялся. — А он не сожрет меня с моими сыновьями?
— Чтоб не сожрал, мы возьмем с собой быка или чего там у вас на базаре купить можно. Я заплачу тебе сверх всякой цены.
Старик внимательно осмотрел угаса, причитая:
— Дак кто ж то знает, какую цену за такую образину можно взять. Да кабы знать, что он не сожрет никого, тогда еще можно рискнуть.
— Я уж прослежу, чтобы он никого не сожрал, не волнуйся. Говори, сколько платить.
Старый моряк собрался с духом и выпалил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120