Девушка подняла книгу и показала корешок — «Собрание государственных мифов, составленное Сеором». Раоден показал ей библиотеку в попытке насытить вызванный Эион Дор интерес, но, как только Сарин обнаружила целую полку книг о теории государства, изучение магии отошло на второй план. Частично сдвиг в интересах вызвало разочарование в Эйон Дор: принцесса не могла рисовать эйоны. Ее палец не оставлял в воздухе даже светящегося следа. Раоден зашел в тупик, выискивая причину, но потом Галладон рассказал, что даже до реода некоторые элантрийцы обучались Эйон Дор годами; стоило провести первую линию под чуть неверным углом, и ничего не получалось. Это как раз успех принца оказался из ряда вон выходящим.
Сарин подобное объяснение пришлось не по вкусу. Она принадлежала к типу людей, которые легко раздражаются и теряют интерес к делу, если им приходится учиться дольше, чем остальным. Она утверждала, что вычерчивает эйоны с предельной точностью, — и, по правде говоря, принц не находил в ее символах недостатков. Они просто не желали появляться, и никакой накал высочайшего негодования не влиял на подобную наглость.
Так что девушка обратилась к трудам по политике, хотя Раоден подозревал, что она все равно вскоре переметнулась бы к ним. Эйон Дор ее интересовала, но политика буквально завораживала. Когда бы он ни приходил в библиотеку поупражняться в начертании эйонов или почитать, Сарин выбирала себе огромный том какого-нибудь древнего историка, усаживалась в углу и не отрывалась от него.
— …Поразительно. Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь так рьяно ополчился на фьерденскую демагогию и подтасовки.
Принц встряхнул головой: он понял, что опять неотрывно смотрел на девушку, наслаждаясь ее чертами, и не услышал ни слова. Она говорила о книге, как та обличала построенную на лжи политику Фьердена.
— Каждое правительство порой обманывает народ, — произнес Раоден, когда она замолкла.
— Не спорю. — Сарин начала листать книгу. — Но не в таких размерах: за последние три сотни лет, с тех пор как Фьерден принял веру дереитов, вирны нагло переписывали собственную историю и даже литературу в попытках доказать, что империя всегда находилась под божественным покровительством. Посмотри сюда. — Она подняла книгу, открытую на странице со стихами.
— Что это?
— «Вирн, его величество» — поэма в три тысячи строк.
— Я ее читал.
«Вирна» называли древнейшим письменным произведением — даже старше До-Кандо, священной книги, которая положила начало До-Кесег, а соответственно, Шу-Дерет и Шу-Корат.
— Ты читал один из вариантов «Вирна», — покачала головой Сарин. — Но не этот. Современные версии поэмы упоминают Джаддета, как его видят дереиты. Но этот вариант ясно показывает, что жрецы переписали оригинал, чтобы он звучал, как будто вирн был дереитом, хотя он жил задолго до основания Шу-Дерет. В те времена Джаддет, или, вернее, бог с таким же именем, которого позже возвысили дереиты, считался мелким божеством и ведал залежами драгоценных камней.
Теперь же, когда Фьерден считает себя оплотом всей полноты истины, жрецы не могут допустить, чтобы их величайшего владыку называли язычником, так что они переписали поэму. Не знаю, где Сеор разыскал первоначальную версию, но, если она получит огласку, Фьерден ждет немалый скандал.
Глаза принцессы заблестели озорными огоньками.
Раоден вздохнул, подошел к столику и присел на корточки, чтобы оказаться лицом к лицу с девушкой. В любое другое время он бы с удовольствием сидел и слушал ее рассуждения. Как ни жаль, но сейчас его одолевали иные, неотложные заботы.
— Ладно, — произнесла принцесса. Ее глаза сузились, и она отложила книгу. — В чем дело? Я такая ужасная зануда?
— Ни в коем случае. Просто сейчас неудачное время. Видишь ли… мы с Галладоном поднимались на стену.
Она непонимающе ожидала продолжения.
— И что?
— Мы нашли пропавших гвардейцев — они стоят лагерем у особняка Телри. Мы надеялись, что ты сможешь объяснить почему. Я знаю, что тебе трудно говорить о внешнем мире, но я беспокоюсь. Мне необходимо узнать, что происходит.
Сарин положила локти на столик и постукивала по щеке указательным пальцем, что служило у нее признаком глубокой задумчивости.
— Ладно, — со вздохом согласилась она. — Наверное, я была не слишком честна. Но я не хотела обременять тебя плохими новостями.
— Многим элантрийцам все равно, — возразил принц, — потому что они знают, что мы не можем повлиять на происходящее в Каи. Я бы предпочел узнать о последних событиях, даже если рассказ не доставит тебе удовольствия.
Сарин кивнула.
— Не извиняйся — я уже могу говорить о них. Думаю, что лучше начать с того, как я свергла короля Йадона: ведь из-за этого он потом повесился.
Раоден опустился на стул, не отрывая от принцессы потрясенного взгляда.
ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ
Упоминание о Йадоне вышло бесцеремонным, но мысли Сарин занимали принесенные Духом сведения. Без нее остальные лишились законности в притязаниях на корону. Даже Ройэл оказался связан по рукам и ногам недостатком богатства; оппозиция ничего не могла поделать и беспомощно наблюдала, как Телри укрепляет власть над дворянством. К вечеру она ожидала услышать новости о его коронации.
Она не сразу обратила внимание на то, каким убитым выглядит элантриец. Его глаза невидяще смотрели перед собой, и он без сил рухнул на стоявший рядом стул. Девушка обругала себя за бестактность, она забыла, что говорит о короле, которому Дух когда-то приносил клятву верности. События последних недель сделали ее немного черствой.
— Извини, — торопливо добавила она. — Я могла бы сообщить это известие более деликатно.
— Йадон мертв? — тихо переспросил Дух.
Сарин кивнула.
— Оказалось, что он связался с мистериями Джескера. Когда новости просочились в город, он повесился, чтобы избежать позора.
Она опустила свою роль в гибели короля, не желая углубляться в запутанные объяснения.
— Джескер? — Лицо Духа потемнело, он скрипнул зубами. — Я всегда считал его дураком, но… Как далеко простиралось его соучастие?
— Он приносил в жертву поварих и горничных. — Принцессу замутило при воспоминании. Не зря она избегала этого разговора.
Очевидно, элантриец заметил ее внезапную бледность.
— Прости.
— Ничего страшного. — Тем не менее она знала, что увиденное в том туннеле еще долго будет преследовать ее в кошмарах.
— Значит, на трон сядет Телри?
— Скоро, если он уже не короновался.
Дух покачал головой.
— А герцог Ройэл? Он богаче, и его уважают при дворе. Почему он не претендует на трон?
— Он потерял преимущество в состоянии. Стараниями Фьердена доходы Телри значительно возросли; к тому же он сочувствует Дерети, что повысило его положение в обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167