Возможно, кого-нибудь и убили бы в начавшейся свалке, если бы только вельможи не отдавали себе отчета в том, что необходимо соблюдать полную тишину. По рукам пошли толстенные пачки денег, многих дочерей в те минуты пообещали в жены. Земли превратились в средство обмена, припомнились прежние заслуги и старые долги.
А в это время в комнате напротив изголовья больного Лунна Лебяжья Шейка сняла одежды.
Одновременно прозвучали два стона, которые исходили не от султана, а от ее защитников.
Глаза старика загорелись. Он сел на кровати.
— Га! — сказал он, вытянув вперед костлявые, искривленные артритом пальцы, будто ребенок, собирающийся схватить конфетку. — Гхаааааа!
— Получается, — сказала Лунна, сохраняя полное спокойствие. — Интересно, сколько приготовлено ларцов с драгоценностями?
В этот момент в углу комнаты сгустилась тьма и на глазах перепуганных очевидцев приобрела размытые контура человека. Перед ними, стряхивая с себя пыль, стояла Смерть.
Смерть подняла голову и стала рассматривать четырех собравшихся в комнате людей. На ужасном лике не проявлялось ни единой эмоции, когда Смерть переводила взгляд от одного человека к другому. Однако при виде обнаженной Лунны Смерть сложила трубочкой губки. Наконец она кивнула Солдату:
— Ну, теперь ты готов? Я же говорила, что мы встретимся. Вечно мне не верят. Люди думают, будто могут сбежать от Смерти. Только все равно они окажутся в нужном месте в назначенный час. Прибьет ли их туда течением, взбесившаяся лошадь принесет, если надо, да хоть на воздушном змее прилетят — так или иначе, в последний путь не опоздаешь.
— Не я, не я тебе нужен, — затараторил Солдат. — Ты за ним пришла, вон за тем, в постели.
Смерть перевела взгляд на высохшего до самого скелета султана, который, издавая слабые хрипы, сидел в постели и пытался дотянуться до обнаженной Лунны Лебяжьей Шейки.
— Так ты идешь или нет?
— Нет, — твердо ответил Солдат.
— Ладно, подожду до полуночи. Тогда тебе просто придется пойти.
Все стояли и ждали. Наконец песок в часах истек. В этот миг султан издал сдавленный крик и замертво повалился на кровать. Смерть в удивлении уставилась на Солдата, будто ожидала от него того же. Когда этого не произошло, она склонилась над ложем старика и, схватив труп, стала нещадно его трясти, пока душа не вывалилась через рот. Душа изо всех сил корчилась, пытаясь заползти под кровать. Смерть ловко подхватила ее и засунула за полу своего облачения.
— Я никогда раньше не ошибалась…
Солдат сказал:
— Откуда тебе знать? Может, другие просто не сопротивлялись, как я.
— Не думаю.
В этот самый момент дверь распахнулась, и в комнату ввалились уважаемые горожане Олифата. Они в ужасе смотрели на распростертого на кровати мертвеца.
— Султан умер! — заголосил один из них. — У Лунны не получилось.
— Не то чтобы у меня не получилось, — ответила Лунна, одеваясь за дверью гардероба. — Вы бы видели, как он пытался дотянуться до меня!.. К сожалению, силы покинули его. Думаю, мне все же придется забрать жемчуга, сапфиры и рубины.
— Слоновую кость, — сказал главный горожанин. — Жемчуга, сапфиры и слоновую кость.
— Да-да, спасибо, — ответила Лунна.
Все остальные с перекошенными от ужаса лицами смотрели на Смерть.
Смерть, в свою очередь, уделила особое внимание одному из горожан.
— Ты, ремесленник. Через три дня я явлюсь за тобой. Может, пойдешь сейчас, чтобы мне лишний раз не ходить? Так нам обоим будет лучше.
— Не ходи, — пробормотал Солдат человеку на ухо, — Смерть тоже может ошибаться — уже проверено.
— Я? — воскликнул ремесленник. — Я в полном порядке. Мне всего сорок восемь лет, у меня жена и дети.
— И племянник, который зарубит тебя мясницким топором, — сказала Смерть. — Вот и он, как раз за твоей спиной. Да-да, юнец с прыщами.
Ремесленник повернулся и набросился на племянника:
— Убить меня вздумал?! Ах ты неблагодарный щенок! Я приютил тебя, кормил и поил после смерти брата. Я же тебе больше чем дядя — я для тебя как отец!
Юноша понуро потупил взор.
— Но ты не позволяешь мне жениться на своей дочери Друсилле. Думаешь, я ее недостоин.
— Дело не в том, чтобы позволить или не позволить. Можно подумать, я — злой отец, разлучник влюбленных.
Послушай, Друсилла тебя на дух не переносит, а я не собираюсь заставлять свою дочь выходить замуж за того, кого она не любит. Я добрый и заботливый родитель. Пойди лучше поищи другую, пусть она тебя полюбит, тогда и приходи ко мне за благословением.
— Мне нужна Друсилла.
— Зато ты ей не нужен.
Смерть сказала:
— Ну, все это пустые разговоры. Нельзя изменить Судьбу, даже если знаешь о ней заранее. Факт остается фактом: ты скоро умрешь, а ты скоро убьешь. Если подумать, вы можете оба пойти, потому что племянника все равно казнят за убийство…
На этом месте Солдат, Голгат и Лунна Лебяжья Шейка тихонько вышли из комнаты. По пути Лунна захватила маленький ларец, который стоял на постаменте у двери. Она проверила его содержимое и удовлетворенно кивнула.
Через полчаса друзья были уже в пути и направлялись к Лазурному морю. Оказавшись в пустыне, мужчины снова вернулись к своим повседневным заботам. Отдыхали днем, передвигались в основном по вечерам, а на ночлег устраивались после полуночи. В первую ночь пути они так утомились, что едва хватило сил стреножить лошадей. Сразу после этого все трое опустились на песок и заснули прямо на месте.
На вторую ночь все было по-другому. Разожгли костер для тепла и чтобы отпугнуть хищников. Солдат положил одеяло по одну сторону костра, Голгат — по другую. Они не сводили друг с друга глаз и, снедаемые ревностью, следили, где устроит себе постель Лунна. Она легла с третьей стороны, образовав тем самым некое подобие незаконченного квадрата. И все равно мужчинам было не до сна — они бодрствовали на случай, если кому-нибудь из них вздумается придвинуться к Лунне поближе. Сама же Лунна спала как сурок.
Наутро мужчины были уставшими и раздраженными. Один из них чистил лошадь Лунны, а другой ревностно следил за каждым его движением. Пока один готовил Лунне завтрак, другой, в свою очередь, пристально наблюдал за ним. Скакали они по обе стороны от Лунны: Солдат — справа, Голгат — слева. Наконец мужчины подъехали к ней так близко, что Лунна пожаловалась: мол, она чувствует себя как сельдь в бочке.
— Отодвинься от нее, дурак, — сказал Солдат. — Что ты так к ней прижался?
— Это я-то? — завопил Голгат. — А ты не прижался? Да ты ей продохнуть не даешь. Отодвинься, не выставляй себя на посмешище.
— Это я-то посмешище? Если здесь и есть посмешище, так оно сидит слева.
— Ты хотел сказать — справа. Ты даже право от лева отличить не можешь.
— Я прекрасно могу отличить, где лево, а где право.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
А в это время в комнате напротив изголовья больного Лунна Лебяжья Шейка сняла одежды.
Одновременно прозвучали два стона, которые исходили не от султана, а от ее защитников.
Глаза старика загорелись. Он сел на кровати.
— Га! — сказал он, вытянув вперед костлявые, искривленные артритом пальцы, будто ребенок, собирающийся схватить конфетку. — Гхаааааа!
— Получается, — сказала Лунна, сохраняя полное спокойствие. — Интересно, сколько приготовлено ларцов с драгоценностями?
В этот момент в углу комнаты сгустилась тьма и на глазах перепуганных очевидцев приобрела размытые контура человека. Перед ними, стряхивая с себя пыль, стояла Смерть.
Смерть подняла голову и стала рассматривать четырех собравшихся в комнате людей. На ужасном лике не проявлялось ни единой эмоции, когда Смерть переводила взгляд от одного человека к другому. Однако при виде обнаженной Лунны Смерть сложила трубочкой губки. Наконец она кивнула Солдату:
— Ну, теперь ты готов? Я же говорила, что мы встретимся. Вечно мне не верят. Люди думают, будто могут сбежать от Смерти. Только все равно они окажутся в нужном месте в назначенный час. Прибьет ли их туда течением, взбесившаяся лошадь принесет, если надо, да хоть на воздушном змее прилетят — так или иначе, в последний путь не опоздаешь.
— Не я, не я тебе нужен, — затараторил Солдат. — Ты за ним пришла, вон за тем, в постели.
Смерть перевела взгляд на высохшего до самого скелета султана, который, издавая слабые хрипы, сидел в постели и пытался дотянуться до обнаженной Лунны Лебяжьей Шейки.
— Так ты идешь или нет?
— Нет, — твердо ответил Солдат.
— Ладно, подожду до полуночи. Тогда тебе просто придется пойти.
Все стояли и ждали. Наконец песок в часах истек. В этот миг султан издал сдавленный крик и замертво повалился на кровать. Смерть в удивлении уставилась на Солдата, будто ожидала от него того же. Когда этого не произошло, она склонилась над ложем старика и, схватив труп, стала нещадно его трясти, пока душа не вывалилась через рот. Душа изо всех сил корчилась, пытаясь заползти под кровать. Смерть ловко подхватила ее и засунула за полу своего облачения.
— Я никогда раньше не ошибалась…
Солдат сказал:
— Откуда тебе знать? Может, другие просто не сопротивлялись, как я.
— Не думаю.
В этот самый момент дверь распахнулась, и в комнату ввалились уважаемые горожане Олифата. Они в ужасе смотрели на распростертого на кровати мертвеца.
— Султан умер! — заголосил один из них. — У Лунны не получилось.
— Не то чтобы у меня не получилось, — ответила Лунна, одеваясь за дверью гардероба. — Вы бы видели, как он пытался дотянуться до меня!.. К сожалению, силы покинули его. Думаю, мне все же придется забрать жемчуга, сапфиры и рубины.
— Слоновую кость, — сказал главный горожанин. — Жемчуга, сапфиры и слоновую кость.
— Да-да, спасибо, — ответила Лунна.
Все остальные с перекошенными от ужаса лицами смотрели на Смерть.
Смерть, в свою очередь, уделила особое внимание одному из горожан.
— Ты, ремесленник. Через три дня я явлюсь за тобой. Может, пойдешь сейчас, чтобы мне лишний раз не ходить? Так нам обоим будет лучше.
— Не ходи, — пробормотал Солдат человеку на ухо, — Смерть тоже может ошибаться — уже проверено.
— Я? — воскликнул ремесленник. — Я в полном порядке. Мне всего сорок восемь лет, у меня жена и дети.
— И племянник, который зарубит тебя мясницким топором, — сказала Смерть. — Вот и он, как раз за твоей спиной. Да-да, юнец с прыщами.
Ремесленник повернулся и набросился на племянника:
— Убить меня вздумал?! Ах ты неблагодарный щенок! Я приютил тебя, кормил и поил после смерти брата. Я же тебе больше чем дядя — я для тебя как отец!
Юноша понуро потупил взор.
— Но ты не позволяешь мне жениться на своей дочери Друсилле. Думаешь, я ее недостоин.
— Дело не в том, чтобы позволить или не позволить. Можно подумать, я — злой отец, разлучник влюбленных.
Послушай, Друсилла тебя на дух не переносит, а я не собираюсь заставлять свою дочь выходить замуж за того, кого она не любит. Я добрый и заботливый родитель. Пойди лучше поищи другую, пусть она тебя полюбит, тогда и приходи ко мне за благословением.
— Мне нужна Друсилла.
— Зато ты ей не нужен.
Смерть сказала:
— Ну, все это пустые разговоры. Нельзя изменить Судьбу, даже если знаешь о ней заранее. Факт остается фактом: ты скоро умрешь, а ты скоро убьешь. Если подумать, вы можете оба пойти, потому что племянника все равно казнят за убийство…
На этом месте Солдат, Голгат и Лунна Лебяжья Шейка тихонько вышли из комнаты. По пути Лунна захватила маленький ларец, который стоял на постаменте у двери. Она проверила его содержимое и удовлетворенно кивнула.
Через полчаса друзья были уже в пути и направлялись к Лазурному морю. Оказавшись в пустыне, мужчины снова вернулись к своим повседневным заботам. Отдыхали днем, передвигались в основном по вечерам, а на ночлег устраивались после полуночи. В первую ночь пути они так утомились, что едва хватило сил стреножить лошадей. Сразу после этого все трое опустились на песок и заснули прямо на месте.
На вторую ночь все было по-другому. Разожгли костер для тепла и чтобы отпугнуть хищников. Солдат положил одеяло по одну сторону костра, Голгат — по другую. Они не сводили друг с друга глаз и, снедаемые ревностью, следили, где устроит себе постель Лунна. Она легла с третьей стороны, образовав тем самым некое подобие незаконченного квадрата. И все равно мужчинам было не до сна — они бодрствовали на случай, если кому-нибудь из них вздумается придвинуться к Лунне поближе. Сама же Лунна спала как сурок.
Наутро мужчины были уставшими и раздраженными. Один из них чистил лошадь Лунны, а другой ревностно следил за каждым его движением. Пока один готовил Лунне завтрак, другой, в свою очередь, пристально наблюдал за ним. Скакали они по обе стороны от Лунны: Солдат — справа, Голгат — слева. Наконец мужчины подъехали к ней так близко, что Лунна пожаловалась: мол, она чувствует себя как сельдь в бочке.
— Отодвинься от нее, дурак, — сказал Солдат. — Что ты так к ней прижался?
— Это я-то? — завопил Голгат. — А ты не прижался? Да ты ей продохнуть не даешь. Отодвинься, не выставляй себя на посмешище.
— Это я-то посмешище? Если здесь и есть посмешище, так оно сидит слева.
— Ты хотел сказать — справа. Ты даже право от лева отличить не можешь.
— Я прекрасно могу отличить, где лево, а где право.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82