– Ты думаешь…
– Я ничего никогда не думаю, – сердито отрезал Колян. – Вот вижу: был шеф, и не стало его!..
– Он на небо улетел, – уверенно сказал Серый.
– Ха-ха-ха! – зло рассмеялся Колян. – Тоже мне, нашел святого!
– А я видел, – заупрямился Серый.
– Молчи, жираф! – рявкнул Колян, теряя остатки терпения. – Без тебя тошно… Шеф, ау!
– Погодите, – сказал Толян, – он, наверное, за забором. Его этот гамак заплюнул куда подальше, точно вам говорю!
– А подальше – это куда?
– Да вон туда, – ткнул пальцем Толян. – Пошли скорей, а то шеф небось уже рвет и мечет!
Прямиком, через заборы и огороды, они двинулись в том направлении, куда улетел шеф. Через двадцать минут взмокшие и растрепанные братки стояли возле завода.
– Ну и где шеф? – спросил Серый, оглядываясь по сторонам.
– А вон! – сказал Колян, указывая на хрипящую статую.
– Ты что, тупой? – терпеливо возразил Серый. – Это же статуй. Ты видишь, что он белый!
– А чего же он хрипит? – возразил Колян. – Может, шеф того… от испуга побелел? Такое бывает.
Колян подошел к Эдику и осмотрел его со всех сторон.
– Майка его, шорты тоже. Он!
– Шеф! – тихонько позвал Толян, глядя в красные, мученические глаза статуи.
– Хр-р-р! – запел свою песню Эдик.
– Ну вот! А я что говорил! – горделиво приосанился Колян. – Пошли домой, шеф!
Эдик напрягся что есть силы, дернулся и упал плашмя. От удара цементная скорлупа раскололась, и братки бросились поднимать шефа на ноги. Наконец он поднялся, потряс головой, выколупнул кусок штукатурки из уха и зарычал:
– Это кто, сволочи, меня так подставил? Кто подлянку кинул, я спрашиваю?!
– Шеф, это не мы! – затрясся Серый.
– Знаю, – смягчился Эдик. – Все равно найду гада, он у меня полетает! Отвечаю!
Он повернулся к заводу и неожиданно с умным видом произнес:
– Однако нет худа без добра. Вот, пацаны, то, что мы ищем! Надо теперь только Лисипицина откопать. Без него – никак.
– Найдем, шеф, – сказал Колян. – Он наверняка где-нибудь рядом.
В это время на крыше показалась лохматая башка.
– Смотри-ка, – удивился Серый, – мужик!
– Работяга, – отмахнулся шеф. – Кровлю небось ремонтирует.
Тут надо сказать, что Эдик сильно ошибался. На крыше была обезьяна. А вышло так… Когда Лисипицин был директором завода, он с помощью импортного колдуна нашел заброшенный вход в Тридевятое царство. Царство оказалось большое, а главное – богатое.
Лисипицин недолго думая стал сплавлять туда пластмассовые изделия, оплату же требовать золотом и драгоценными камнями. А чтобы никто к заводу и близко не подошел, поставил охрану из братков.
Один из них вел себя настолько скверно и нагло, что Костя при помощи камня чудес превратил его в обезьяну. А Яга наложила свое заклятие, и стала обезьяна жить на крыше и сторожить завод от непрошеных – на ее, конечно, взгляд – гостей.
Обезьяне бросали корм, а она в ответ кидалась камнями. Такая вышла история. К обезьяне быстро привыкли и перестали удивляться. Зато и без особой нужды к заводу не подходили.
– Эй, мужик! – крикнул Эдик, обращаясь к обезьяньей голове. – Где тут Лисипицин живет?
– А ху-ху не хо-хо? – изрекла обезьяна, размахивая длинными волосатыми лапами.
– Фильтруй базар, фраер! – возмутился Серега. – Не то схлопочешь по самое некуда!
Но обезьяна подпрыгнула, затем изогнулась и показала браткам неприличную часть тела.
– Уррр! – оскалилась она. – Ху! Хо!
– Ну ты сейчас получишь! – вскипел Эдик. – Колян, дай ему в глаз!
– Щас, пацаны, только подсадите на козырек! – обрадовался Колян. Он подскочил к козырьку и оказался в опасной близости от стены. Обезьяна только этого и ждала. Тяжелое надкушенное яблоко с хрустом ударило Коляна по макушке и раскололось надвое.
– Вай! – взвизгнул Колян с кавказским акцентом и бросился бежать, но в это время второй огрызок угодил ему меж лопаток. – Уя! – Колян споткнулся и рухнул в пыль.
– Ты че, баклан! – заорал Эдик и тут же с хрустом сомкнул челюсти.
Следующий огрызок угодил ему прямо в рот. С трудом прожевав кислое яблоко, отплевываясь от семечек, шеф поднял кверху полные слез глаза и погрозил кулаком. И тут увидел в обезьяньей руке обломок кирпича.
– Все-все, уходим, – сказал он, пятясь задом. – Но мы еще вернемся и побазарим, блинн!
Шурх! Обломок кирпича прошуршал буквально в сантиметре от бугристого черепа бандита. Братки бросились бежать.
Запыхавшись, они остановились возле небольшого двухэтажного дома. У калитки стоял рыжий мужичок в косоворотке и смазных сапогах. Его козлиная бородка задорно вздернулась вверх, а глаза сверкали каким-то бесовским любопытством. В руках у мужичка была здоровенная метла.
Эдик остановился напротив него и некоторое время переводил дыхание. Наконец он огляделся – не видно ли какой-нибудь новой каверзы – и только тогда спросил:
– Земеля, подскажи, как Лисипицина найти?
Глаза мужичка вспыхнули еще ярче.
– А зачем он вам? – поинтересовался он.
– Да надо привет от одного конкретного пацана передать, – пояснил Эдик.
– Что за пацан? – насторожился незнакомец, и его хитрые глазки опасно прищурились.
– А твое какое дело? – огрызнулся Эдик. – Ты че, всех пацанов знаешь, да?
– Не всех, но кое-кого знаю, – сказал мужичок, испытующе глядя на бандита.
Эдик подошел к незнакомцу вплотную. Ему очень хотелось по-свойски разъяснить этой деревенщине, кто такие конкретные пацаны, но что-то во взгляде мужичка заставило его сбавить обороты, и он просто недовольно сказал:
– Не хочешь говорить, так и скажи!
– Да ладно! – усмехнулся незнакомец. – Знаю я, о ком вы говорите. Кислый, да?
– Точняк! – удивился Эдик. – А ты откуда знаешь? Догадался?
– Ага, – сказал незнакомец. – Лисипицин – это я!
Эдик хотел сказать, что-то вроде: а зачем ты нам мозги целый час компостировал? Или чего лапшу на уши вешал? Но почувствовал вдруг дикую усталость и только махнул рукой.
– Ну что ж… Пойдем поговорим! – предложил Лисипицин и, оглянувшись, открыл калитку.
Они устроились за столом в беседке.
– Значит, говоришь, Кислый привет передавал? – Лисипицин снова усмехнулся. – Как он? Жив еще?
– Да так, – пожал плечами Эдик, – не очень.
– Я так и думал. Кислый всегда был дураком. – Лисипицин забарабанил пальцами по столу. – Ну а вам-то что от меня нужно?
Эдик на секунду замялся, но затем решительно полез в карман и вытащил золотую монету.
– Вот!
Пальцы у Лисипицина предательски дрогнули, он так и впился в монету взглядом, но в руки ее не взял.
– Что это? – Его хитрющая физиономия излучала искреннее непонимание.
– Рыжевье! – процедил Эдик. – Я знаю, что оно отсюда. А ты этим делом занимался!
– Все! – Лисипицин поднялся со скамьи. – До свидания! Я с сумасшедшими не разговариваю.
– Двадцать процентов, командир!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72