Я повесил трубку и спросил:
- Ну что, Артур? Будем ужинать? Ты сегодня вообще как - настроен у меня ночевать, или домой есть надобность заехать?
- Я бы остался, если не надоел, Михаил Андреевич
- Как ты можешь мне надоесть? Я сам себе надоел.
Настроение у меня заметно улучшилось, и отужинали мы почти весело, если бы не моё некоторое напряжение. Я ждал и надеялся, что позвонит Алёна, хотя бы рассказать, что и как. Я очень беспокоился за неё, буквально места себе не находил. Но время шло, а звонка не было. Настроение моё улетучивалось, я бродил по комнате, пил кофе и следил за тянущимся временем.
Наконец я не выдержал этой пытки неведением, и позвонил сам. Как ни странно, на звонок никто не ответил. Я подождал ещё немного и позвонил ещё раз, подумав что мало ли где могла быть Алёна, может она душ принимала. Но результат был тот же. Почему-то меня это взволновало, и я, набравшись духу, позвонил Михайлову домой, но несмотря на то, что на часах было уже половина двенадцатого ночи, никто не подходил и у него.
У меня появилось ощущение стремительно и неотвратимо надвигающейся беды. Я уже и не помышлял о том, чтобы ложиться спать.
Когда я без пяти двенадцать протянул руку, чтобы позвонить Михайлову, поскольку Алёне я позвонил уже несколько раз и мне так никто не ответил, телефон неожиданно зазвонил сам. Я даже руку отдёрнул испуганно.
Я смотрел на телефон и боялся взять трубку. Я почему-то был уверен, что услышу нечто такое, чего лучше бы мне не слышать никогда.
А телефон надрывался, безумствуя, требуя ответа. Я умоляюще посмотрел на стоявшего в дверях Артура. Тот всё понял и быстро метнулся к телефону.
- Я вас слушаю, - сказал он в трубку. - Полковник Михайлов? Да, это я, Артур. Добрый вечер. Михаил Андреевич? Он здесь, рядом. Сейчас я его позову к телефону.
Я взял трубку, торопливо вытерев о штаны вспотевшую ладонь.
- Слушаю тебя, Константин Валентинович.
- Тебе Алёна Кораблёва не звонила? - сразу же, без переходов спросил он меня.
- Нет, только утром, я тебе говорил. А что? Я ей звоню - никто не подходит.
- И давно?
- Что давно? - не сразу врубился я.
- Давно ты ей первый раз позвонил?
- В десять часов вечера. Что случилось?
- Пропала Алёна. Наружное наблюдение доложило. Как - понять не можем. Обнаружили случайно. В подъезд зашли двое подозрительных мужчин, долго озирались перед тем как войти, потом стали подниматься на площадку второго этажа, наблюдатели проследовали за ними, оказалось, просто два алкаша, живут неподалёку, перед тем как по домам разойтись, решили распить в подъезде пузырёк. Ну их вежливо проводили на всякий случай для выяснения личности, а когда спускались и проходили мимо дверей Кораблёвой, один из наблюдателей услышал что звонит телефон. И никто не подходит.
Тогда он вышел на улицу, посмотрел - окна у Алёны горят. Тогда поднялся ещё раз, послушал. Всё так же телефон звонит. Доложил тут же начальству. Мы приказали немедленно проверить, позвонить в двери, а если не откроют - проникать в квартиру, даже если придётся взламывать двери.
Но квартира оказалась не запертой, а в комнате никого не было. Небольшой беспорядок в комнате, но в пределах допустимого, явных следов насилия нет. Через окно уйти не могла, там стоял пост наружного наблюдения. Через чердак тоже, там совершенно не тронутый замок. И у подъезда наружное наблюдение. Так что пока ничего толком сказать нельзя. Если что прояснится - я позвоню. Если вдруг она тебе позвонит, ты мне тоже сообщи, я буду на службе, телефон у тебя есть. И не бери в голову. Будем надеяться, что она ушла сама. Мало ли какие причины у неё могли быть.
Легко ему было говорить, а у меня так и сон пропал. Я лежал с открытыми глазами и смотрел в смутно белеющий в темноте потолок, заложив руки за голову, вслушиваясь в тишину, терпеливо и безнадёжно ожидая звонка.
Незаметно для себя я всё же задремал, и звонок застал меня врасплох. Я не сразу понял, что происходит, хотя автоматически уже нашаривал перенесённый к тахте телефонный аппарат. Артур тоже проснулся, или не спал совсем, потому что сразу же включил настольную лампу.
Я схватил трубку, она выскользнула из руки и упала на пол, я тут же нашарил её и прижав к уху закричал:
- Алло! Алло! Подполковник Капранов слушает! Говорите!
В трубке что-то пискнуло, зашуршало, и раздались тревожные гудки. Я только что не плакал. Неужели это по моей вине? И как я умудрился выронить трубку? Ну перезвони же! Перезвони! Но как ни ожидали мы с Артуром повторного звонка, напряжённо сидя на своих постелях, его не было. Артур, чтобы скрасить затянувшееся ожидание, взял чайник и пошёл на кухню, шлёпая по полу тапочками. Я сидел на краешке тахты и с надеждой смотрел на телефон.
И звонок прозвучал. Только звонил не телефон, а звонили в двери. Я поспешно натянул штаны и выскочил в коридор. Из кухни выскочил Артур с кипящим чайником в руках.
- Сейчас, сейчас! - крикнул я в двери, торопливо застёгивая брюки. - Я уже открываю!
Я торопливо распахнул двери и медленно поднял вверх руки. На пороге стоял верзила в камуфляже, плохо выбритый, с мешками под глазами.
- Только спокойно, подполковник, не делайте резких движений, и всё будет в порядке. Это не ограбление. Я - Соколик. Эй, малый, ты руку с чайником можешь опустить, голову себе сваришь.
Я оглянулся и увидел растерянного Артура, стоявшего с поднятыми вверх руками, в одной из которых у него был только что вскипевший чайник.
- Это вы меня чаем встречаете? - спросил Соколик. - Очень кстати. А кофе угостите? И почему мы стоим в коридоре? Приглашайте гостя в комнату.
Я повернулся к нему спиной и пошёл в комнату, но он меня остановил:
- Первым пускай идёт твой приятель с чайником, ты следом, а уж я за вами.
Так мы и вошли в комнату, где он заставил нас встать лицом к стене, быстро осмотрелся, извлёк из нашей одежды два пистолета, поставил к столу рядышком два кресла, велев нам сесть на них, а сам уселся напротив на стул.
- Я думаю, мы поговорим спокойно, без резких телодвижений? - спросил он, косясь на Артура. - Мне бы не хотелось делать вам больно.
Под его бдительным присмотром Артур заварил кофе, Соколик подвинул к себе кофейник, чашку и с наслаждением пил чашку за чашкой.
- Что с мальчиком? - спросил я, нарушая молчание.
- А что с мальчиком? - пожал плечом Соколик. - "Жив, здоров и невредим мальчик Петя Бородин". Я что - похож на людоеда? А вот что случилось с его отцом?
- Его убили.
- Когда и кто?
- Сегодня утром, в районе Таганки, тремя выстрелами из нагана, судя по отпечаткам пальцев на оружии - ты.
- Ты что, подполковник? - Соколик подался вперёд, резко прищурясь. Ты точно говоришь? Когда утром? Я его видел утром.
И он рассказал мне о своём дерзком посещении Дениса Кораблёва, и о том, что получил деньги, но поскольку считал, что Денис Кораблёв навёл милицию на него в Барвихе, когда он и мальчик едва не погибли, мальчика он хотел сдать на какой-то из постов ГАИ, выпустив его невдалеке, предварительно сообщив об этом его отцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
- Ну что, Артур? Будем ужинать? Ты сегодня вообще как - настроен у меня ночевать, или домой есть надобность заехать?
- Я бы остался, если не надоел, Михаил Андреевич
- Как ты можешь мне надоесть? Я сам себе надоел.
Настроение у меня заметно улучшилось, и отужинали мы почти весело, если бы не моё некоторое напряжение. Я ждал и надеялся, что позвонит Алёна, хотя бы рассказать, что и как. Я очень беспокоился за неё, буквально места себе не находил. Но время шло, а звонка не было. Настроение моё улетучивалось, я бродил по комнате, пил кофе и следил за тянущимся временем.
Наконец я не выдержал этой пытки неведением, и позвонил сам. Как ни странно, на звонок никто не ответил. Я подождал ещё немного и позвонил ещё раз, подумав что мало ли где могла быть Алёна, может она душ принимала. Но результат был тот же. Почему-то меня это взволновало, и я, набравшись духу, позвонил Михайлову домой, но несмотря на то, что на часах было уже половина двенадцатого ночи, никто не подходил и у него.
У меня появилось ощущение стремительно и неотвратимо надвигающейся беды. Я уже и не помышлял о том, чтобы ложиться спать.
Когда я без пяти двенадцать протянул руку, чтобы позвонить Михайлову, поскольку Алёне я позвонил уже несколько раз и мне так никто не ответил, телефон неожиданно зазвонил сам. Я даже руку отдёрнул испуганно.
Я смотрел на телефон и боялся взять трубку. Я почему-то был уверен, что услышу нечто такое, чего лучше бы мне не слышать никогда.
А телефон надрывался, безумствуя, требуя ответа. Я умоляюще посмотрел на стоявшего в дверях Артура. Тот всё понял и быстро метнулся к телефону.
- Я вас слушаю, - сказал он в трубку. - Полковник Михайлов? Да, это я, Артур. Добрый вечер. Михаил Андреевич? Он здесь, рядом. Сейчас я его позову к телефону.
Я взял трубку, торопливо вытерев о штаны вспотевшую ладонь.
- Слушаю тебя, Константин Валентинович.
- Тебе Алёна Кораблёва не звонила? - сразу же, без переходов спросил он меня.
- Нет, только утром, я тебе говорил. А что? Я ей звоню - никто не подходит.
- И давно?
- Что давно? - не сразу врубился я.
- Давно ты ей первый раз позвонил?
- В десять часов вечера. Что случилось?
- Пропала Алёна. Наружное наблюдение доложило. Как - понять не можем. Обнаружили случайно. В подъезд зашли двое подозрительных мужчин, долго озирались перед тем как войти, потом стали подниматься на площадку второго этажа, наблюдатели проследовали за ними, оказалось, просто два алкаша, живут неподалёку, перед тем как по домам разойтись, решили распить в подъезде пузырёк. Ну их вежливо проводили на всякий случай для выяснения личности, а когда спускались и проходили мимо дверей Кораблёвой, один из наблюдателей услышал что звонит телефон. И никто не подходит.
Тогда он вышел на улицу, посмотрел - окна у Алёны горят. Тогда поднялся ещё раз, послушал. Всё так же телефон звонит. Доложил тут же начальству. Мы приказали немедленно проверить, позвонить в двери, а если не откроют - проникать в квартиру, даже если придётся взламывать двери.
Но квартира оказалась не запертой, а в комнате никого не было. Небольшой беспорядок в комнате, но в пределах допустимого, явных следов насилия нет. Через окно уйти не могла, там стоял пост наружного наблюдения. Через чердак тоже, там совершенно не тронутый замок. И у подъезда наружное наблюдение. Так что пока ничего толком сказать нельзя. Если что прояснится - я позвоню. Если вдруг она тебе позвонит, ты мне тоже сообщи, я буду на службе, телефон у тебя есть. И не бери в голову. Будем надеяться, что она ушла сама. Мало ли какие причины у неё могли быть.
Легко ему было говорить, а у меня так и сон пропал. Я лежал с открытыми глазами и смотрел в смутно белеющий в темноте потолок, заложив руки за голову, вслушиваясь в тишину, терпеливо и безнадёжно ожидая звонка.
Незаметно для себя я всё же задремал, и звонок застал меня врасплох. Я не сразу понял, что происходит, хотя автоматически уже нашаривал перенесённый к тахте телефонный аппарат. Артур тоже проснулся, или не спал совсем, потому что сразу же включил настольную лампу.
Я схватил трубку, она выскользнула из руки и упала на пол, я тут же нашарил её и прижав к уху закричал:
- Алло! Алло! Подполковник Капранов слушает! Говорите!
В трубке что-то пискнуло, зашуршало, и раздались тревожные гудки. Я только что не плакал. Неужели это по моей вине? И как я умудрился выронить трубку? Ну перезвони же! Перезвони! Но как ни ожидали мы с Артуром повторного звонка, напряжённо сидя на своих постелях, его не было. Артур, чтобы скрасить затянувшееся ожидание, взял чайник и пошёл на кухню, шлёпая по полу тапочками. Я сидел на краешке тахты и с надеждой смотрел на телефон.
И звонок прозвучал. Только звонил не телефон, а звонили в двери. Я поспешно натянул штаны и выскочил в коридор. Из кухни выскочил Артур с кипящим чайником в руках.
- Сейчас, сейчас! - крикнул я в двери, торопливо застёгивая брюки. - Я уже открываю!
Я торопливо распахнул двери и медленно поднял вверх руки. На пороге стоял верзила в камуфляже, плохо выбритый, с мешками под глазами.
- Только спокойно, подполковник, не делайте резких движений, и всё будет в порядке. Это не ограбление. Я - Соколик. Эй, малый, ты руку с чайником можешь опустить, голову себе сваришь.
Я оглянулся и увидел растерянного Артура, стоявшего с поднятыми вверх руками, в одной из которых у него был только что вскипевший чайник.
- Это вы меня чаем встречаете? - спросил Соколик. - Очень кстати. А кофе угостите? И почему мы стоим в коридоре? Приглашайте гостя в комнату.
Я повернулся к нему спиной и пошёл в комнату, но он меня остановил:
- Первым пускай идёт твой приятель с чайником, ты следом, а уж я за вами.
Так мы и вошли в комнату, где он заставил нас встать лицом к стене, быстро осмотрелся, извлёк из нашей одежды два пистолета, поставил к столу рядышком два кресла, велев нам сесть на них, а сам уселся напротив на стул.
- Я думаю, мы поговорим спокойно, без резких телодвижений? - спросил он, косясь на Артура. - Мне бы не хотелось делать вам больно.
Под его бдительным присмотром Артур заварил кофе, Соколик подвинул к себе кофейник, чашку и с наслаждением пил чашку за чашкой.
- Что с мальчиком? - спросил я, нарушая молчание.
- А что с мальчиком? - пожал плечом Соколик. - "Жив, здоров и невредим мальчик Петя Бородин". Я что - похож на людоеда? А вот что случилось с его отцом?
- Его убили.
- Когда и кто?
- Сегодня утром, в районе Таганки, тремя выстрелами из нагана, судя по отпечаткам пальцев на оружии - ты.
- Ты что, подполковник? - Соколик подался вперёд, резко прищурясь. Ты точно говоришь? Когда утром? Я его видел утром.
И он рассказал мне о своём дерзком посещении Дениса Кораблёва, и о том, что получил деньги, но поскольку считал, что Денис Кораблёв навёл милицию на него в Барвихе, когда он и мальчик едва не погибли, мальчика он хотел сдать на какой-то из постов ГАИ, выпустив его невдалеке, предварительно сообщив об этом его отцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110