Нам приходится иметь дело с курдскими сепаратистами, взрывающими бомбы на Египетском базаре в Стамбуле, мусульманскими фундаменталистами, пытающимися проникнуть на американские военные базы, греческими боевиками, которые…
– При чем тут я?
– Уже некоторое время мы расследуем деятельность некой группы людей. Если я скажу, что эти люди опасны, то сильно преуменьшу серьезность положения.
Я почувствовал, как съеживается кожа на моей голове. Менем продолжил:
– Они и вы ищете одну и ту же вещь. И для них очень важно найти ее раньше вас.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
Я прекрасно все понимал. Меня била мелкая дрожь. Кондиционер виноват, что ли?..
– Этот маленький остров очень жесток. В стране, где в прошлом году случилось восемьсот убийств, смерть трех туристов будет считаться очередным несчастным случаем.
Я понял это, как только ступил на ямайскую землю. Нет, еще в том оксфордском пабе, когда только узнал о грядущей поездке.
– Вы сказали «трех туристов».
– Зоула, Дебби и вы. Не Долтон.
Я задумался.
– Не Долтон?
Менем покачал головой:
– Не Долтон.
Я с шумом прикончил остатки молочного коктейля. Рука немного тряслась. Глаза Менема казались стеклянными шариками.
– Если нам повезет, то ответ будет уже через день-другой.
Уотерспун удовлетворенно кивнул:
– Мы просим вас, мистер Блейк, лишь держать нас в курсе ваших успехов. Что бы вы ни нашли, держите связь через офис мистера Мартина. Не через консульство, в котором течей не меньше, чем в решете.
– А как быть с Долтоном?
Полицейские переглянулись. Менем коротко кивнул, и Уотерспун сказал:
– Ваш друг Долтон выдается напрокат.
– А если без тонкостей? Долтон – наемный убийца?
– Не просто убийца, – ответил Уотерспун. – У него как минимум дюжина имен и столько же паспортов.
Вы непременно обнаружите его в Ираке, Палестине, Турции – везде, где нужен нож в темном переулке или зверская расправа на рыночной площади. Его жизнь – сплошная криптограмма, а выходит на улицу он только с заходом солнца.
Менем вытащил из бокового кармана небольшой коричневый конверт и передал мне черно-белую фотографию. С карточки на меня пристально смотрел Долтон. Улица смахивала на лондонскую. Фотография была сделана из окна машины. Еще там была печать с номером и имя – Лерой Або.
– Не этого ли человека вы называете Долтоном?
– Этого. Так он – Лерой Або?
Я почувствовал тошноту.
– Это одно из многих его имен, – ответил Менем. – А вот некоторые из его художеств.
Он протянул мне пару вырезок из англоязычных газет. Покореженный автобус, разбросанные по оживленной улице обломки и тела людей, кареты скорой помощи… Другая фотография. Разрушенный рынок.
Судя по машинам и прохожим – где-то в Средиземноморье или на Ближнем Востоке.
– Три года назад он сбежал из измирской тюрьмы. На данный момент он связан с некими экстремистами на севере моей страны. Мы полагаем, что искомый вами предмет обладает с их точки зрения неким символическим значением. Очевидно, данному человеку было дано задание обнаружить этот предмет. И, по нашим сведениям, его успех послужит сигналом к террористическим действиям с глобальными последствиями.
Я почувствовал, что побледнел.
– Не может быть! Он работает на сэра Джозефа, директора Оксфордского музея древностей!
– Не работает, – сказал Уотерспун. – Сами удостоверьтесь. Гляньте в Интернете, есть ли его имя в списке работников музея.
Менем выдавил из себя полуулыбку:
– Ах да, сэр Джозеф… Добродетельный, непогрешимый, богатый сэр Джозеф… Теперь мы и в самом деле вторгаемся в области, в которых я теряю право разглашать те или иные факты.
Он дал мне несколько секунд, чтобы мое воображение понеслось вскачь. Затем спросил:
– Вы не замечали ничего странного в поведении Долтона?
Я задумался. Вспомнилось несколько мелочей.
– Да… Да, замечал. Он говорил с кем-то по телефону, но, стоило мне войти в комнату, бросал трубку.
Или отлучался, никак не объясняя своего отсутствия.
Я повернулся к Уотерспуну:
– Это они убили Теббита? А убийство обставили как ограбление?
Инспектор посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом.
– И, зная это, вы как ни в чем не бывало использовали меня в качестве наживки!
– Ну, зачем вы так, мистер Блейк…
– Это еще не все! – В горле у меня пересохло. – Зоула клянется, что тогда, в кафе, видела, как Долтон разговаривал с неким человеком. Разговор был вполне серьезный – не дружеская болтовня!
Улыбка исчезла. Они опять переглянулись.
– Получается, он действует не один.
– Может быть, Зоуле, Дебби и мне лучше просто сбежать?
– Скажу откровенно: вы подвергаетесь колоссальной опасности, – ответил Уотерспун. – Я бы десять раз подумал, прежде чем ставить одного из своих оперативных работников на ваше место. Даже одного. И все же я прошу вас остаться. На кону множество человеческих жизней.
– Получается, вы использовали меня как наживку со времени того убийства, да? – повторил я вопрос.
Уотерспун все размешивал и размешивал свой кофе.
– Что мне делать с Долтоном?
Я никак не мог свести воедино веселого, застенчивого юношу, которого я знал, и эту тварь, этого фанатика, о котором мне только что рассказали.
– Не сообщайте ему о нашей встрече. Не подавайте виду, что все о нем знаете. И главное, в его руки не должен попасть найденный предмет.
В замешательстве я покачал головой:
– Не уверен, что такое возможно.
– Как только это попадет ему в лапы, – объяснил мне Менем, – вы, Зоула и Дебби станете для него обузой. Он раздавит вас, как букашек.
– Что, по-вашему, я должен делать?
– Как только найдете ту вещь, дайте нам знать, – сказал Уотерспун. – Мы постараемся обеспечить вашу безопасность.
Я встал. Ноги меня не слушались.
– Кстати, где вы остановилась?
Спрошено будто бы невзначай.
– У нас есть убежище.
– Так дело не пойдет! Нам нужно знать, где именно оно находится.
– Вилла в Ред-Хиллз. – Я от всей души надеялся, что вру убедительно. – В сотне ярдов от бензоколонки «Шелл», справа от нее. Вы не пропустите, такое большое белое здание с балконами. Я нашел его достаточно безопасным.
– Оно было бы таким, не окажись среди вас этой змеи…
Выйдя на улицу, я махнул, останавливая такси, из которого неслось регги. С ним соревновался доносящийся с Матильдас-Корнер тяжелый ритм. Менем сказал:
– Как только мы узнаем, какого рода ваша находка, мы лучше поймем, чем она так привлекательна для курдских террористов.
Мы стояли на людной улице. Я торговался с пожилым растаманом, собираясь ехать в Ред-Хиллз. Уотерспун на прощанье мне помахал. Через пару сотен ярдов, я оглянулся: полицейских не было. Затерялись в толпе.
Когда мы достигли Констант-Спринг, я развернул водителя обратно, после чего мы проехали через все Беверли-Хиллз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– При чем тут я?
– Уже некоторое время мы расследуем деятельность некой группы людей. Если я скажу, что эти люди опасны, то сильно преуменьшу серьезность положения.
Я почувствовал, как съеживается кожа на моей голове. Менем продолжил:
– Они и вы ищете одну и ту же вещь. И для них очень важно найти ее раньше вас.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
Я прекрасно все понимал. Меня била мелкая дрожь. Кондиционер виноват, что ли?..
– Этот маленький остров очень жесток. В стране, где в прошлом году случилось восемьсот убийств, смерть трех туристов будет считаться очередным несчастным случаем.
Я понял это, как только ступил на ямайскую землю. Нет, еще в том оксфордском пабе, когда только узнал о грядущей поездке.
– Вы сказали «трех туристов».
– Зоула, Дебби и вы. Не Долтон.
Я задумался.
– Не Долтон?
Менем покачал головой:
– Не Долтон.
Я с шумом прикончил остатки молочного коктейля. Рука немного тряслась. Глаза Менема казались стеклянными шариками.
– Если нам повезет, то ответ будет уже через день-другой.
Уотерспун удовлетворенно кивнул:
– Мы просим вас, мистер Блейк, лишь держать нас в курсе ваших успехов. Что бы вы ни нашли, держите связь через офис мистера Мартина. Не через консульство, в котором течей не меньше, чем в решете.
– А как быть с Долтоном?
Полицейские переглянулись. Менем коротко кивнул, и Уотерспун сказал:
– Ваш друг Долтон выдается напрокат.
– А если без тонкостей? Долтон – наемный убийца?
– Не просто убийца, – ответил Уотерспун. – У него как минимум дюжина имен и столько же паспортов.
Вы непременно обнаружите его в Ираке, Палестине, Турции – везде, где нужен нож в темном переулке или зверская расправа на рыночной площади. Его жизнь – сплошная криптограмма, а выходит на улицу он только с заходом солнца.
Менем вытащил из бокового кармана небольшой коричневый конверт и передал мне черно-белую фотографию. С карточки на меня пристально смотрел Долтон. Улица смахивала на лондонскую. Фотография была сделана из окна машины. Еще там была печать с номером и имя – Лерой Або.
– Не этого ли человека вы называете Долтоном?
– Этого. Так он – Лерой Або?
Я почувствовал тошноту.
– Это одно из многих его имен, – ответил Менем. – А вот некоторые из его художеств.
Он протянул мне пару вырезок из англоязычных газет. Покореженный автобус, разбросанные по оживленной улице обломки и тела людей, кареты скорой помощи… Другая фотография. Разрушенный рынок.
Судя по машинам и прохожим – где-то в Средиземноморье или на Ближнем Востоке.
– Три года назад он сбежал из измирской тюрьмы. На данный момент он связан с некими экстремистами на севере моей страны. Мы полагаем, что искомый вами предмет обладает с их точки зрения неким символическим значением. Очевидно, данному человеку было дано задание обнаружить этот предмет. И, по нашим сведениям, его успех послужит сигналом к террористическим действиям с глобальными последствиями.
Я почувствовал, что побледнел.
– Не может быть! Он работает на сэра Джозефа, директора Оксфордского музея древностей!
– Не работает, – сказал Уотерспун. – Сами удостоверьтесь. Гляньте в Интернете, есть ли его имя в списке работников музея.
Менем выдавил из себя полуулыбку:
– Ах да, сэр Джозеф… Добродетельный, непогрешимый, богатый сэр Джозеф… Теперь мы и в самом деле вторгаемся в области, в которых я теряю право разглашать те или иные факты.
Он дал мне несколько секунд, чтобы мое воображение понеслось вскачь. Затем спросил:
– Вы не замечали ничего странного в поведении Долтона?
Я задумался. Вспомнилось несколько мелочей.
– Да… Да, замечал. Он говорил с кем-то по телефону, но, стоило мне войти в комнату, бросал трубку.
Или отлучался, никак не объясняя своего отсутствия.
Я повернулся к Уотерспуну:
– Это они убили Теббита? А убийство обставили как ограбление?
Инспектор посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом.
– И, зная это, вы как ни в чем не бывало использовали меня в качестве наживки!
– Ну, зачем вы так, мистер Блейк…
– Это еще не все! – В горле у меня пересохло. – Зоула клянется, что тогда, в кафе, видела, как Долтон разговаривал с неким человеком. Разговор был вполне серьезный – не дружеская болтовня!
Улыбка исчезла. Они опять переглянулись.
– Получается, он действует не один.
– Может быть, Зоуле, Дебби и мне лучше просто сбежать?
– Скажу откровенно: вы подвергаетесь колоссальной опасности, – ответил Уотерспун. – Я бы десять раз подумал, прежде чем ставить одного из своих оперативных работников на ваше место. Даже одного. И все же я прошу вас остаться. На кону множество человеческих жизней.
– Получается, вы использовали меня как наживку со времени того убийства, да? – повторил я вопрос.
Уотерспун все размешивал и размешивал свой кофе.
– Что мне делать с Долтоном?
Я никак не мог свести воедино веселого, застенчивого юношу, которого я знал, и эту тварь, этого фанатика, о котором мне только что рассказали.
– Не сообщайте ему о нашей встрече. Не подавайте виду, что все о нем знаете. И главное, в его руки не должен попасть найденный предмет.
В замешательстве я покачал головой:
– Не уверен, что такое возможно.
– Как только это попадет ему в лапы, – объяснил мне Менем, – вы, Зоула и Дебби станете для него обузой. Он раздавит вас, как букашек.
– Что, по-вашему, я должен делать?
– Как только найдете ту вещь, дайте нам знать, – сказал Уотерспун. – Мы постараемся обеспечить вашу безопасность.
Я встал. Ноги меня не слушались.
– Кстати, где вы остановилась?
Спрошено будто бы невзначай.
– У нас есть убежище.
– Так дело не пойдет! Нам нужно знать, где именно оно находится.
– Вилла в Ред-Хиллз. – Я от всей души надеялся, что вру убедительно. – В сотне ярдов от бензоколонки «Шелл», справа от нее. Вы не пропустите, такое большое белое здание с балконами. Я нашел его достаточно безопасным.
– Оно было бы таким, не окажись среди вас этой змеи…
Выйдя на улицу, я махнул, останавливая такси, из которого неслось регги. С ним соревновался доносящийся с Матильдас-Корнер тяжелый ритм. Менем сказал:
– Как только мы узнаем, какого рода ваша находка, мы лучше поймем, чем она так привлекательна для курдских террористов.
Мы стояли на людной улице. Я торговался с пожилым растаманом, собираясь ехать в Ред-Хиллз. Уотерспун на прощанье мне помахал. Через пару сотен ярдов, я оглянулся: полицейских не было. Затерялись в толпе.
Когда мы достигли Констант-Спринг, я развернул водителя обратно, после чего мы проехали через все Беверли-Хиллз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73