Эрни был барменом, с которым она познакомилась несколько лет назад. Он приехал из Португалии, чтобы подзаработать, а потом улетел домой, как оказалось, к своей жене. Убрался восвояси – туда ему и дорога, – но Пейтон долго не могла забыть оскорбления, к тому же совершенно несправедливого, брошенного этим паршивцем при расставании.
– Ты доставила мне несколько приятных минут, – пренебрежительно сказал он. – Но от тебя тянет мочой. Почаще мойся, да не забывай о своей вонючке.
– А вспомни Скотта, – наставительно продолжила Нелл. – Он вроде ухаживал за тобой, но, вместо того чтобы остепениться, нанялся матросом на торговый корабль – только его и видели. Тебе уже двадцать три, пора замуж. Своими трудами ты много не заработаешь. Если Барри сделает тебе предложение, соглашайся немедля. В крайнем случае ты можешь всегда развестись. Свадьбу лучше устроить осенью. Конечно, может случиться, что до свадьбы вы не совладаете с чувствами. На всякий случай держи в сумочке пачку презервативов. Поройся в ящиках, там найдешь.
Еще лет пять-десять назад Нелл специально ходила в бар, чтобы подцепить кавалера. Презервативы лежали в ящике с тех счастливых времен, но, верно, пришли в негодность.
– Ты думаешь, я буду счастлива, если выйду за Барри? – спросила Пейтон, полагавшая, что замужество ее матери счастья не принесло, хотя Нелл и родила четверых детей.
Ее муж, отец Пейтон, выходец из Эстонии, работал механиком в мастерской и хорошо зарабатывал, пока не пристрастился к спиртному. Хуже того, он приучил пить и Нелл. Совместные возлияния нередко заканчивались скандалами. Однажды, когда Нелл была беременна Пейтон, он ушел прогуляться и не вернулся. Позже выяснилось, что он осел во Флориде. Нелл долго честила его на чем свет стоит, но порой признавала, что он мог доставить женщине настоящее удовольствие.
– У тебя нет выбора, Пейтон, – ответила Нелл. – Ты думаешь, что, того и гляди, тебе подвернется другая партия? Это с твоим-то характером? Ты слишком замкнута, необщительна. Тебе надо на людях держаться раскованно и не шарахаться от мужчин. К вам в офис приходят клиенты…
– Да почти никто не приходит, обычно звонят.
– Тогда бывай больше на людях, займись спортом. – Нелл зевнула. – А сейчас пора и на боковую. Лампу, если хочешь, можешь забрать, она мне не понадобится. – Нелл вытащила из пачки мятую сигарету и направилась к двери, чтобы покурить во дворе. Монти, Руфус и Генри, распустив слюни, последовали за ней. – И помни, Пейтон, – Нелл остановилась в дверях, – ты – моя последняя надежда. Надеюсь, ты восстановишь былую славу нашего рода. Может, у тебя будет плантация и большой особняк с лужайкой для гольфа. Тогда о тебе напишут в журнале. Открываю «Пипл», а там о тебе и всей нашей фамилии.
– Ma, пора спать. Сходи покури и не забудь закрыть дверь.
Пейтон вздохнула, почувствовав себя одинокой, и пошла чистить зубы. Растянув губы, с опаской глянула в зеркало. Два передних действительно выделялись неестественной формой и желтизной.
Глава пятая
– Пейтон? Это я, Леонард, – прозвучал в телефонной трубке многозначительный голос.
– Леонард? Что случилось?
– Ничего, ровным счетом. С какой стати ты всполошилась? Разве в моем голосе прозвучали тревожные нотки? – Свекор Пейтон обладал странной манерой выделять голосом отдельные слова в произносимой им фразе, чем часто ставил в тупик своих собеседников. – Я сейчас недалеко от вашего дома и вспомнил, что у тебя выходной. Приглашаю тебя на ланч. Почему бы мне не позавтракать с любимой невесткой?
– А где Грейс?
– Сидит дома.
– Хорошо, давай встретимся в час.
– Лучше пораньше, а то опоздаю на поезд. Хочу вернуться двухчасовым.
Пейтон уезжала через несколько дней в Гонконг, и она собиралась после полудня пройтись по магазинам, чтобы присмотреть что-нибудь из одежды. Давно прошли те времена, когда ее в дорогу собирала свекровь, презентуя свои наряды и советуя, что надеть. Впрочем, как одеться в дорогу, вопросов не вызывало: блузка, джинсы и куртка – самое подходящее. Теперь женщины, даже летящие первым классом, иначе не одевались. Об их достатке говорила лишь сумочка, всегда отвечавшая последнему крику моды. Но что взять с собой? Пожалуй, подойдет зависевшийся в гардеробе бледно-оранжевый костюм с расклешенными брюками. Костюм – из тонкой шерсти, рассчитанной на тропический климат, – как раз то, что надо. А вот новую блузку надо купить. Хорошо бы найти с каскадом оборок и глубоким вырезом на груди.
Шел сильный дождь, дул порывистый ветер, и прохожие чуть ли не бежали по улице, крепко сжимая в руке разноцветные зонтики, похожие на слетевшихся птиц с распростертыми крыльями. Проезжавшая мимо машина обдала Пейтон брызгами. Пейтон шарахнулась в сторону и тут же угодила под шумный поток, выливавшийся из водосточной трубы.
Свекор назначил встречу в небольшом ресторанчике, который держали китайцы, умудрившиеся открыть свое заведение чуть ли не в самом центре Манхэттена, а не в китайском квартале. Впрочем, в меню китайские блюда соседствовали с обычными, и, закусив маринованными моллюсками или отведав суп из ласточкина гнезда, можно было приступить к свиной отбивной. Пейтон скользнула взглядом по перечню коктейлей: «Отвертка», «Ролле Ройс», «Манхэттен». В конце меню было приписано: «Желающим предоставляются палочки для еды». Пейтон хмыкнула: вряд ли кто из рискнувших заказать китайское блюдо станет еще и пользоваться непривычным приспособлением для еды.
Посетители сидели только за тремя столиками, что было неудивительно для полудня; к тому же цены кусались. До замужества – как давно это было – Пейтон даже не помышляла о ресторане. Куда ни шло – зайти в бар, ресторан – для богатых.
Леонард еще не пришел, и, зная, что при нем горячительного не выпьешь – какая дама пьет днем! – Пейтон заказала чай с коньяком. Она бы заказала вина, но его не выдашь за невинный напиток. Пейтон едва не повторила заказ, но вовремя заметила Леонарда.
Он был тучен и невысок, а лицо его было самым обыкновенным – такое обычно затрудняются описать. На нем была куртка, а под ней – свитер, из-под которого выглядывал узел темного галстука, повязанного на клетчатую рубашку.
Поцеловав Пейтон в щеку, Леонард сел напротив.
– Ты прекрасно выглядишь, как всегда, – сказал он и обратился к официанту: – Пожалуйста, шотландское виски с содовой. – Поправив галстук, Леонард перевел взгляд на Пейтон. – Извини, что чуточку опоздал: не привык ездить в подземке. И зачем только вы с Барри живете в городе? Толчея, смог, дышать нечем. На природе жизнь здоровее. Ладно. Расскажи лучше о том, как поживает мой внук. Дает о себе знать? – Голос Леонарда, казалось, наугад подчеркивавший во фразе одно из составляющих ее слов, напоминал скачущий шарик на игровом поле рулетки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– Ты доставила мне несколько приятных минут, – пренебрежительно сказал он. – Но от тебя тянет мочой. Почаще мойся, да не забывай о своей вонючке.
– А вспомни Скотта, – наставительно продолжила Нелл. – Он вроде ухаживал за тобой, но, вместо того чтобы остепениться, нанялся матросом на торговый корабль – только его и видели. Тебе уже двадцать три, пора замуж. Своими трудами ты много не заработаешь. Если Барри сделает тебе предложение, соглашайся немедля. В крайнем случае ты можешь всегда развестись. Свадьбу лучше устроить осенью. Конечно, может случиться, что до свадьбы вы не совладаете с чувствами. На всякий случай держи в сумочке пачку презервативов. Поройся в ящиках, там найдешь.
Еще лет пять-десять назад Нелл специально ходила в бар, чтобы подцепить кавалера. Презервативы лежали в ящике с тех счастливых времен, но, верно, пришли в негодность.
– Ты думаешь, я буду счастлива, если выйду за Барри? – спросила Пейтон, полагавшая, что замужество ее матери счастья не принесло, хотя Нелл и родила четверых детей.
Ее муж, отец Пейтон, выходец из Эстонии, работал механиком в мастерской и хорошо зарабатывал, пока не пристрастился к спиртному. Хуже того, он приучил пить и Нелл. Совместные возлияния нередко заканчивались скандалами. Однажды, когда Нелл была беременна Пейтон, он ушел прогуляться и не вернулся. Позже выяснилось, что он осел во Флориде. Нелл долго честила его на чем свет стоит, но порой признавала, что он мог доставить женщине настоящее удовольствие.
– У тебя нет выбора, Пейтон, – ответила Нелл. – Ты думаешь, что, того и гляди, тебе подвернется другая партия? Это с твоим-то характером? Ты слишком замкнута, необщительна. Тебе надо на людях держаться раскованно и не шарахаться от мужчин. К вам в офис приходят клиенты…
– Да почти никто не приходит, обычно звонят.
– Тогда бывай больше на людях, займись спортом. – Нелл зевнула. – А сейчас пора и на боковую. Лампу, если хочешь, можешь забрать, она мне не понадобится. – Нелл вытащила из пачки мятую сигарету и направилась к двери, чтобы покурить во дворе. Монти, Руфус и Генри, распустив слюни, последовали за ней. – И помни, Пейтон, – Нелл остановилась в дверях, – ты – моя последняя надежда. Надеюсь, ты восстановишь былую славу нашего рода. Может, у тебя будет плантация и большой особняк с лужайкой для гольфа. Тогда о тебе напишут в журнале. Открываю «Пипл», а там о тебе и всей нашей фамилии.
– Ma, пора спать. Сходи покури и не забудь закрыть дверь.
Пейтон вздохнула, почувствовав себя одинокой, и пошла чистить зубы. Растянув губы, с опаской глянула в зеркало. Два передних действительно выделялись неестественной формой и желтизной.
Глава пятая
– Пейтон? Это я, Леонард, – прозвучал в телефонной трубке многозначительный голос.
– Леонард? Что случилось?
– Ничего, ровным счетом. С какой стати ты всполошилась? Разве в моем голосе прозвучали тревожные нотки? – Свекор Пейтон обладал странной манерой выделять голосом отдельные слова в произносимой им фразе, чем часто ставил в тупик своих собеседников. – Я сейчас недалеко от вашего дома и вспомнил, что у тебя выходной. Приглашаю тебя на ланч. Почему бы мне не позавтракать с любимой невесткой?
– А где Грейс?
– Сидит дома.
– Хорошо, давай встретимся в час.
– Лучше пораньше, а то опоздаю на поезд. Хочу вернуться двухчасовым.
Пейтон уезжала через несколько дней в Гонконг, и она собиралась после полудня пройтись по магазинам, чтобы присмотреть что-нибудь из одежды. Давно прошли те времена, когда ее в дорогу собирала свекровь, презентуя свои наряды и советуя, что надеть. Впрочем, как одеться в дорогу, вопросов не вызывало: блузка, джинсы и куртка – самое подходящее. Теперь женщины, даже летящие первым классом, иначе не одевались. Об их достатке говорила лишь сумочка, всегда отвечавшая последнему крику моды. Но что взять с собой? Пожалуй, подойдет зависевшийся в гардеробе бледно-оранжевый костюм с расклешенными брюками. Костюм – из тонкой шерсти, рассчитанной на тропический климат, – как раз то, что надо. А вот новую блузку надо купить. Хорошо бы найти с каскадом оборок и глубоким вырезом на груди.
Шел сильный дождь, дул порывистый ветер, и прохожие чуть ли не бежали по улице, крепко сжимая в руке разноцветные зонтики, похожие на слетевшихся птиц с распростертыми крыльями. Проезжавшая мимо машина обдала Пейтон брызгами. Пейтон шарахнулась в сторону и тут же угодила под шумный поток, выливавшийся из водосточной трубы.
Свекор назначил встречу в небольшом ресторанчике, который держали китайцы, умудрившиеся открыть свое заведение чуть ли не в самом центре Манхэттена, а не в китайском квартале. Впрочем, в меню китайские блюда соседствовали с обычными, и, закусив маринованными моллюсками или отведав суп из ласточкина гнезда, можно было приступить к свиной отбивной. Пейтон скользнула взглядом по перечню коктейлей: «Отвертка», «Ролле Ройс», «Манхэттен». В конце меню было приписано: «Желающим предоставляются палочки для еды». Пейтон хмыкнула: вряд ли кто из рискнувших заказать китайское блюдо станет еще и пользоваться непривычным приспособлением для еды.
Посетители сидели только за тремя столиками, что было неудивительно для полудня; к тому же цены кусались. До замужества – как давно это было – Пейтон даже не помышляла о ресторане. Куда ни шло – зайти в бар, ресторан – для богатых.
Леонард еще не пришел, и, зная, что при нем горячительного не выпьешь – какая дама пьет днем! – Пейтон заказала чай с коньяком. Она бы заказала вина, но его не выдашь за невинный напиток. Пейтон едва не повторила заказ, но вовремя заметила Леонарда.
Он был тучен и невысок, а лицо его было самым обыкновенным – такое обычно затрудняются описать. На нем была куртка, а под ней – свитер, из-под которого выглядывал узел темного галстука, повязанного на клетчатую рубашку.
Поцеловав Пейтон в щеку, Леонард сел напротив.
– Ты прекрасно выглядишь, как всегда, – сказал он и обратился к официанту: – Пожалуйста, шотландское виски с содовой. – Поправив галстук, Леонард перевел взгляд на Пейтон. – Извини, что чуточку опоздал: не привык ездить в подземке. И зачем только вы с Барри живете в городе? Толчея, смог, дышать нечем. На природе жизнь здоровее. Ладно. Расскажи лучше о том, как поживает мой внук. Дает о себе знать? – Голос Леонарда, казалось, наугад подчеркивавший во фразе одно из составляющих ее слов, напоминал скачущий шарик на игровом поле рулетки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81