Аренда. Проценты по кредиту. Проценты с процентов. Бергеры разорены.
Это история семьи Бергер. Она складывается из трёх факторов: жилищный кредит, потеря работы, кризис строительства. Ни тяжёлых заболеваний, ни финансовых махинаторов, ни несчастных случаев. Ничего такого, что мы и так читаем ежедневно в газетах. Трагедия становится буднями: в Германии не должно произойти ничего особенного, для того чтобы ввергнуть в нищету целую семью. Как замечательно для Германии!
«Восходящее общество» — социальные исследователи десятилетиями так обозначали жизнь в Германии. Общество, в котором не все были богатыми, но все были уверены, что через десять лет будут иметь больше, чем сейчас. А их дети через двадцать лет — ещё больше. «В Германии XX столетия действовало коллективное обещание: жизнь каждого улучшается, пусть медленно, но постоянно», — сказал геттингенский социолог Бертольд Фогель.
Республика разделена. Ещё ни разу в её истории не было такой пропасти между богатыми и бедными. «С одной стороны увеличивается благосостояние населения, а с другой, — растёт количество людей, в экономическом смысле выброшенных за борт», — отметил берлинский социальный аналитик Мартин Кронауер. Согласно новому отчёту федерального правительства о соотношении богатых и бедных, почти половина всего фактического имущества Германии принадлежит всего десяти процентам немцев из самого богатого сословия. Другие десять процентов немцев не имеют ничего. У них есть только долги.
Так в Германии появляется новая прослойка неимущих. Она не похожа на пролетариат прошедших дней, она так же разнообразна, как и оставшееся общество. К ней принадлежат неудавшиеся адвокаты или архитекторы, так же как и люди с мизерной зарплатой или получающие социальную помощь. Одни упали со своих высот, другие туда и не поднимались. Все они встретились на дне. Но у них есть кое-что общее: в финансовом плане они уже ничего не ждут от жизни.
По всей стране можно встретить людей, принадлежащих к этим новым нижним слоям общества. В Гамбурге, Берлине и в Шварцвальде — или в Мюнхене в доме, где живёт семья Бергер.
Недавно они опять были в социальной службе. Спрашивали, есть ли для них социальная квартира. «Возможно, через три года», — ответили им. Семье осталось ждать только три недели. Потом им придётся покинуть собственный дом.
Дальше статья рассказывает о социальной финансовой поддержке, которую всё-таки получила семья Бергер с шестилетним сыном и которая позволила им снять лишь очень дешёвое жильё. В тексте также описывается, как Петер постепенно распродавал всё своё имущество, вплоть до книг и картин. Как они с женой занимались плетением венков, оформлением открыток, выпечкой и продажей пряников и давали уроки латинского, пробовали всюду устроиться на любую работу, но конкуренция была слишком велика. Немало людей в похожей ситуации с таким же отчаянием искали место работы.
3,13 миллионов семей в Германии не справляются с долгами, это в полтора раза больше, чем 10 лет назад. Их долговые обязательства слишком высоки, нет шансов их покрыть. Иногда за личным крахом скрывается просто неумение обходиться с деньгами, но, к сожалению, появляется всё больше примеров несостоятельности простой схемы: работать, брать жилищный кредит, покупать жильё, обустраивать жизнь. То, что десятками лет было нормой, превращается даже для хорошо обеспеченных инженеров в финансовую катастрофу. Как сказал социальный аналитик Мюнхена Дитер Корчак: «Средний класс разваливается на куски»».[207]
Из писем эмигрантов:
Канада. «Кто сказал, что на Западе нет бедности? В Калгари 23 165 семей (не людей, а семей!) официально живет в экстремальной нищете (extreme poverty).
Вы думаете, на Западе нет бомжей? Совсем наоборот, их очень много. Я разговаривала с одним волонтером из Distress Center (телефонная служба поддержки людей, находящихся в стрессовом состоянии). Он говорит, что в Калгари более 2000 бомжей. На самом деле в Калгари в 2008 году было 4060 бездомных. Население города около миллиона».
Из воспоминаний Авторов:
Австрия. «В Австрии, по данным портала Statistik Austria,[208] в нищете живут 12 % населения — это около миллиона человек. Люди не могут позволить себе оплатить услуги ЖКХ, им отключают свет, газ, отопление. За неуплату выбрасывают из квартир. Приходится искать социальное жильё. Желающих много, квартир мало. Наши русские друзья ютились всемером в маленькой, смежной двухкомнатной квартире, где кухня и обе комнаты совмещены, отопление и горячая вода работают с большими перебоями, а дом вот-вот развалится, и таких примеров масса.
По всем городам, у многих магазинов лежат нищие и выпрашивают «копеечку». Они регулярно звонят в квартиры и достаточно упорно просят подать на пропитание. Это явление не из приятных, особенно когда с ними приходится общаться женщине. Полиция сообщает, что просить подаяния по домам не запрещается, даже в самом назойливом виде. Полиция подключается, только если просящие милостыню ограбили кого-нибудь или совершили насилие. Как интересно, особенно когда дверь открывают ваши дети.
От нищеты здесь никто не застрахован. Особенно иммигранты. Они представляют собой социальные анклавы, поселяются, как правило, в таких районах, где почти нет местных жителей, а жильё оставляет желать лучшего. По таким районам вечером ходить крайне опасно. Преступность там очень высокая. А как же дети, школы? А вот так: в классах по 1–2 австрийских ребёнка, остальные — дети со всего мира, почти не знающие немецкого. Ежедневные драки в классах. Дети приходят из школ с синяками на всём теле. Вмешиваться — бесполезно. Там и убить могут.
Недавно я прочитала об очередном мифе: «Даже минимальное социальное обеспечение в Австрии делает возможным удобное существование для бедных». Так вот: после уплаты услуг ЖКХ, примерно для трети всех людей, которые получают социальную помощь в местной организации «Каритас», в день остаётся меньше 4 евро на человека. И это — для покрытия ВСЕХ остальных потребностей. 44 000 человек из тех, кто получает социальную помощь, являются детьми и подростками, это составляет 29 % от всех, кому государство социально помогает. Всего по Австрии 100 000 детей и подростков, живущих в нищете.»[209]
Из писем эмигрантов:
Канада. «Представьте себе, что Вы встали в 6утра и идете на завод, где работаете не инженером, а работягой среди китайцев и индусов уже не первый год. Работа тупая, и платят ровно столько, чтобы не убежали, но Вы уже и этой работе рады, поскольку за время поисков чего-то лучшего спустили все, что привезли из России.
Жена, видя Ваши «перспективы», ушла через пару лет после приезда, Вы одиноки. Вечером бредете домой, заходите в LCBO (продажа ликероводочных изделий — прим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Это история семьи Бергер. Она складывается из трёх факторов: жилищный кредит, потеря работы, кризис строительства. Ни тяжёлых заболеваний, ни финансовых махинаторов, ни несчастных случаев. Ничего такого, что мы и так читаем ежедневно в газетах. Трагедия становится буднями: в Германии не должно произойти ничего особенного, для того чтобы ввергнуть в нищету целую семью. Как замечательно для Германии!
«Восходящее общество» — социальные исследователи десятилетиями так обозначали жизнь в Германии. Общество, в котором не все были богатыми, но все были уверены, что через десять лет будут иметь больше, чем сейчас. А их дети через двадцать лет — ещё больше. «В Германии XX столетия действовало коллективное обещание: жизнь каждого улучшается, пусть медленно, но постоянно», — сказал геттингенский социолог Бертольд Фогель.
Республика разделена. Ещё ни разу в её истории не было такой пропасти между богатыми и бедными. «С одной стороны увеличивается благосостояние населения, а с другой, — растёт количество людей, в экономическом смысле выброшенных за борт», — отметил берлинский социальный аналитик Мартин Кронауер. Согласно новому отчёту федерального правительства о соотношении богатых и бедных, почти половина всего фактического имущества Германии принадлежит всего десяти процентам немцев из самого богатого сословия. Другие десять процентов немцев не имеют ничего. У них есть только долги.
Так в Германии появляется новая прослойка неимущих. Она не похожа на пролетариат прошедших дней, она так же разнообразна, как и оставшееся общество. К ней принадлежат неудавшиеся адвокаты или архитекторы, так же как и люди с мизерной зарплатой или получающие социальную помощь. Одни упали со своих высот, другие туда и не поднимались. Все они встретились на дне. Но у них есть кое-что общее: в финансовом плане они уже ничего не ждут от жизни.
По всей стране можно встретить людей, принадлежащих к этим новым нижним слоям общества. В Гамбурге, Берлине и в Шварцвальде — или в Мюнхене в доме, где живёт семья Бергер.
Недавно они опять были в социальной службе. Спрашивали, есть ли для них социальная квартира. «Возможно, через три года», — ответили им. Семье осталось ждать только три недели. Потом им придётся покинуть собственный дом.
Дальше статья рассказывает о социальной финансовой поддержке, которую всё-таки получила семья Бергер с шестилетним сыном и которая позволила им снять лишь очень дешёвое жильё. В тексте также описывается, как Петер постепенно распродавал всё своё имущество, вплоть до книг и картин. Как они с женой занимались плетением венков, оформлением открыток, выпечкой и продажей пряников и давали уроки латинского, пробовали всюду устроиться на любую работу, но конкуренция была слишком велика. Немало людей в похожей ситуации с таким же отчаянием искали место работы.
3,13 миллионов семей в Германии не справляются с долгами, это в полтора раза больше, чем 10 лет назад. Их долговые обязательства слишком высоки, нет шансов их покрыть. Иногда за личным крахом скрывается просто неумение обходиться с деньгами, но, к сожалению, появляется всё больше примеров несостоятельности простой схемы: работать, брать жилищный кредит, покупать жильё, обустраивать жизнь. То, что десятками лет было нормой, превращается даже для хорошо обеспеченных инженеров в финансовую катастрофу. Как сказал социальный аналитик Мюнхена Дитер Корчак: «Средний класс разваливается на куски»».[207]
Из писем эмигрантов:
Канада. «Кто сказал, что на Западе нет бедности? В Калгари 23 165 семей (не людей, а семей!) официально живет в экстремальной нищете (extreme poverty).
Вы думаете, на Западе нет бомжей? Совсем наоборот, их очень много. Я разговаривала с одним волонтером из Distress Center (телефонная служба поддержки людей, находящихся в стрессовом состоянии). Он говорит, что в Калгари более 2000 бомжей. На самом деле в Калгари в 2008 году было 4060 бездомных. Население города около миллиона».
Из воспоминаний Авторов:
Австрия. «В Австрии, по данным портала Statistik Austria,[208] в нищете живут 12 % населения — это около миллиона человек. Люди не могут позволить себе оплатить услуги ЖКХ, им отключают свет, газ, отопление. За неуплату выбрасывают из квартир. Приходится искать социальное жильё. Желающих много, квартир мало. Наши русские друзья ютились всемером в маленькой, смежной двухкомнатной квартире, где кухня и обе комнаты совмещены, отопление и горячая вода работают с большими перебоями, а дом вот-вот развалится, и таких примеров масса.
По всем городам, у многих магазинов лежат нищие и выпрашивают «копеечку». Они регулярно звонят в квартиры и достаточно упорно просят подать на пропитание. Это явление не из приятных, особенно когда с ними приходится общаться женщине. Полиция сообщает, что просить подаяния по домам не запрещается, даже в самом назойливом виде. Полиция подключается, только если просящие милостыню ограбили кого-нибудь или совершили насилие. Как интересно, особенно когда дверь открывают ваши дети.
От нищеты здесь никто не застрахован. Особенно иммигранты. Они представляют собой социальные анклавы, поселяются, как правило, в таких районах, где почти нет местных жителей, а жильё оставляет желать лучшего. По таким районам вечером ходить крайне опасно. Преступность там очень высокая. А как же дети, школы? А вот так: в классах по 1–2 австрийских ребёнка, остальные — дети со всего мира, почти не знающие немецкого. Ежедневные драки в классах. Дети приходят из школ с синяками на всём теле. Вмешиваться — бесполезно. Там и убить могут.
Недавно я прочитала об очередном мифе: «Даже минимальное социальное обеспечение в Австрии делает возможным удобное существование для бедных». Так вот: после уплаты услуг ЖКХ, примерно для трети всех людей, которые получают социальную помощь в местной организации «Каритас», в день остаётся меньше 4 евро на человека. И это — для покрытия ВСЕХ остальных потребностей. 44 000 человек из тех, кто получает социальную помощь, являются детьми и подростками, это составляет 29 % от всех, кому государство социально помогает. Всего по Австрии 100 000 детей и подростков, живущих в нищете.»[209]
Из писем эмигрантов:
Канада. «Представьте себе, что Вы встали в 6утра и идете на завод, где работаете не инженером, а работягой среди китайцев и индусов уже не первый год. Работа тупая, и платят ровно столько, чтобы не убежали, но Вы уже и этой работе рады, поскольку за время поисков чего-то лучшего спустили все, что привезли из России.
Жена, видя Ваши «перспективы», ушла через пару лет после приезда, Вы одиноки. Вечером бредете домой, заходите в LCBO (продажа ликероводочных изделий — прим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111