На плече у него что-то бормотал попугай.
Заходящая луна заливала все мягким сильным светом. Она освещала четырех горгулий, и они отбрасывали длинные черные тени. Как и сказал аббат, горгульи стояли неподвижно, словно врытые в землю. Поодаль справа темным пятном выделялась небольшая рощица. Харкорт внимательно вгляделся в ту сторону. Стояло полное безветрие, ни одна ветка не шевелилась. Никакого движения в рощице не было заметно. Вокруг стояла полная тишина. Харкорт отошел на некоторое расстояние от костра и присел. «Где-то там, неподалеку, прячется Нечисть, – напомнил он себе. – Та, что напала на нас в храме, а может быть, и еще более многочисленная. Слух о нашем присутствии должен был распространиться, так же как распространился слух о появлении римской когорты. Теперь, когда когорта уничтожена, очередной жертвой должен стать наш маленький отряд. Четверо мужчин, две женщины, четыре горгульи и попугай – не слишком внушительная сила, чтобы устоять перед натиском. Там, у храма, тыл у нас был защищен самим зданием, а внезапная атака горгулий решила судьбу битвы. Но здесь и, может быть, еще на много лиг вперед, наш тыл будет оставаться ничем не прикрытым, придется обороняться со всех сторон, и в конце концов Нечисть нас одолеет. Может быть, еще не сегодня, может быть, не завтра, но рано или поздно это случится, и тогда придется принять бой. Конечно, было бы очень благородно и мужественно заявить, что нам удастся выстоять, что мы сумеем доблестно отбить атаку или что нас выручит какое-нибудь непредвиденное обстоятельство, что мы уцелеем и сможем продолжать путь. Только рассчитывать на это глупо и бессмысленно».
Он постарался отогнать эти мысли, но не видел никаких доводов, которые могли бы их опровергнуть. «Мы все равно что уже мертвые», – сказал он себе. Прятаться от Нечисти было больше невозможно. Если не сейчас, то в самом скором времени бесчисленные полчища Нечисти должны были окружить их со всех сторон.
«А может быть, наш крохотный отряд не так уж для них и важен?» – подумал он, но тут же отрицательно покачал головой. Пусть он невелик и не представляет большой опасности, не то что целая римская когорта, но это прямой вызов, брошенный в лицо Нечисти. И она удовлетворится только тогда, когда он будет уничтожен. Каких бы понятий о чести ни придерживалась Нечисть, она должна истребить пришельцев.
Он услышал какой-то шорох и резко повернулся. Это была Иоланда, которая почти беззвучно подошла к нему и присела рядом.
Обрадованный, что шорох не грозил никакой внезапной опасностью, Харкорт протянул руку, обнял ее и привлек к себе.
– Я рад, что это ты, – сказал он.
– Кто же еще это мог быть? – шепнула она, тихо засмеявшись. – Кто еще может так бесшумно к тебе подойти? Это я уже второй раз.
Он припомнил тот, первый раз, когда, обхватив ее лицо, поцеловал ее. Теперь он чувствовал угрызения совести за этот поцелуй. Какое право он имел ее целовать? Если ему и суждено кого-то целовать, то лишь пропавшую бесследно Элоизу.
– Ты думаешь о том, что нехорошо поступил тогда, когда меня поцеловал, – сказала Иоланда.
– Откуда ты знаешь?
– У тебя такой виноватый вид. Ты думаешь об Элоизе.
У него перехватило дыхание.
– Об Элоизе?
– По-твоему, никто не знает об этой навязчивой мысли, которая порождена горем и отчаянием и не оставляет тебя ни на минуту? Об этой твоей собственной Голгофе? Про это известно всем, кто живет в твоих владениях. И не только им. Как можно так истязать себя из-за женщины, которая уже семь лет как мертва?
Потрясенный, он изо всех сил старался сдержать гнев.
– Это разрывает тебе сердце, – продолжала она. – Все видят, как это разрывает тебе сердце…
– Иоланда! – резко прервал он ее.
– Я знаю, что вмешиваюсь не в свое дело, – сказала она. – Что мне не подобает говорить с тобой о…
– Иоланда, что тебе известно о нашей миссии?
– Только то, что я слушала и о чем могла догадаться. Ты мне никогда ничего не говорил. Никто мне ничего не говорил, но я знаю, что вы ищете призму Лазандры, в которой заключена душа святого…
– Не только призму. Не только душу святого.
– А что еще?
– Элоизу. Есть надежда, что, найдя призму, мы найдем и Элоизу.
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Разве это возможно? Я была бы так за тебя рада!
– Это возможно, Иоланда. Маловероятно, но возможно. Священник – тот, кого мы нашли мертвым в храме, – рассказывал моему дяде, что слышал имя Элоизы.
– Этому трудно поверить, – сказала Иоланда. – Но я надеюсь…
– Этому почти невозможно поверить, – подтвердил он. – Потому-то я и мучаюсь. Время от времени я говорю себе, что это невозможно, что глупо на это надеяться. А потом у меня снова появляется надежда, и я убеждаю себя, что чудо возможно.
– Тебе нужно спокойнее к этому относиться, – сказала она рассудительно. – Не позволяй себе слишком надеяться. Если тебя постигнет разочарование…
– Я готов испытать разочарование, – сказал он. – Я стараюсь заранее с ним смириться.
Она отстранилась от него.
– Но я пришла поговорить не об этом. Есть еще кое-что.
Она заколебалась. Харкорт молча ждал.
– Я слушала раковину, – сказала она наконец. – Ту морскую раковину…
– Раковина что-то тебе сообщила?
– Да. Она говорит, что для нас есть убежище. Место, где мы будем в безопасности. Мы должны отправиться туда сейчас же. Нечисть собирает силы против нас.
– А она тебе не сказала заодно, где находится это безопасное убежище? – спросил он, усмехнувшись.
– К северо-западу отсюда, – ответила она, не обратив внимания на его усмешку. – В небольшой долине.
– И нам надо трогаться сейчас же?
– Раковина советует отправиться в путь немедленно.
Харкорт встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться.
– Что ж, значит, отправляемся прямо сейчас, – сказал он.
Ниже по склону из рощицы, которую Харкорт так внимательно разглядывал, показалась какая-то фигурка, которая стремглав понеслась в их сторону, пригнувшись, низко опустив голову и нелепо размахивая руками. Харкорт схватился за рукоятку меча, но не вынул его из ножен. Две горгульи, внезапно придя в движение, тяжелой поступью поспешно направились наперерез фигурке. Однако Харкорт видел, что перехватить ее они не успеют. Он сделал шаг вперед и выхватил меч.
Но Иоланда вцепилась в его руку.
– Не надо, – сказала она. – Разве ты не видишь? Это же наш маленький тролль.
Теперь он и сам видел, что это действительно тролль.
– Я думал, мы от него отделались! – рявкнул он и закричал, обращаясь к горгульям: – Назад! Это свой!
Горгульи застыли неподвижно, потом повернулись и снова заняли свои посты.
– Теперь мы, во всяком случае, знаем, что они нас слышат, – сказала Иоланда. – Пусть и не говорят, но слышат.
Тролль, размахивая руками, подбежал к ним и с разбегу остановился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78