Ее издали различить можно по разливному морю костров, окружившему
небольшое озерцо. Войско весьма разношерстное: тут и люди, и эльфы, и
волосатые у повозок, - но особо долго любоваться этой картиной не
приходится. Повозки, а затем и охрана сворачивает к небольшому костерку -
его, похоже, только что развели, но уже в котелке сверху кипит какое-то
варево, а может, просто вода. Один из охранников довольно любезно
сообщает, что здесь и будем ночевать. Подходит человек с уже медным
обручем в волосах, и Карами докладывает, без особого вытягивания в
струнку, но в общем уважительно, что охрану и подотчетных пока что
обделяют довольствием. Я, как и все, получаю пахучий бублик, кружку
полупива-полукваса и кошму для ночевки. Ларбо, так тот свое одеяло даме
отдал, а сам под мое залезть норовит - ну, что ты будешь делать? Не гнать
же...
Ночь прошла, утро наступило, и наступило оно, начавшись с довольно
пошлого эпизода. Ларбо по своим делам за соседний шатер зашел, но не учел
того, что войско куда-то засобиралось и свертывает свои долговременные
сооружения. Словом, и этот шатер тоже в пять секунд обрушили, и остался
парнишка на ровном месте в виде неприглядном. Хорошо, что Анлен еще
проснуться не изволила, а то совсем бы неудобняк вышел.
Карами объявляет официальный подъем, а местные интенданты собирают у
нас одеяла и утягивают куда-то в водоворот движения. Снова бублики и квас,
а мимо со скрипом и треском проходит двойная тысяча, скарб на повозках, а
войско пешком. От земли постепенно поднимается все густеющая стена пыли,
от которой на зубах хрустит. Из проходящих частей слышны шутки и смех, а
потом подходит снова шеф с медным обручем, а с ним шестеро гномов, без
знаков различия, но с топорами.
- Карами! - сообщает он. - Пришло приказание тебе сопровождать
неизвестных до города Серебряных Стен, их повезут на королевских
перекладных. Твой десяток дальше на запад пойдет, а тебе до города вот
гномы из Гэрновой полусотни.
Карами явно не рад. Конечно, если эльфу присоседивают гномов - даже
под начало - удовольствия он испытывать не будет. Теперь наша дорога - на
ближайшую станцию, как один из гномов проинформировал. До нее оказывается
часа два ходу, и всю эту дорогу наша процессия идет в похоронном молчании.
Моя команда размышляет кто о чем, гномы службу несут бдительно, а Карами
весь прямо излучает подавленности и обиду, и кстати, куда он лук свой
подевал?
Станция, я бы сказал, полустанок. Несколько сараев хилых досок и
добротное каменное строение, но под соломенной крышей. В загоне рядом
лежат, стоят и слоняются из угла в угол десятка полтора лошадиных сил,
мускулистых и неплохо ухоженных. Перед сараем стоят две телеги оглоблями в
землю, и еще одну распрягают перед каменным домом. Из него появляется
плотный пузатый человек и выслушивает объяснения Карами, видимо, для
проформы, потому что по дальнейшим действиям и словам толстяка можно
заключить, что его осведомленность выходит за пределы недолгой речи нашего
провожатого.
Итак, пузан, во-первых, отпускает обратно половину наших гномов, а
во-вторых, предлагает нам на выбор, где ждать транспорта - в доме или на
солнце. Чисимет предлагает компромисс - в теньке у стены, - возражений
нет. Повозку уже отогнали к сараю, а коней повели поить и кормить в загон.
Ее пассажиры - четверо гномов с топорами и эльф с серебряным обручем -
заходят было в дом, но эльф замечает Карами и радостным возгласом
направляется к нему, а голос Карами тоже, в свою очередь, звучит
обрадованно - куда только грусть свою подевал. Дальше добряк
сребровенчанный делает такую вещь: поворачивается к нам и спрашивает
по-эльфийски, не против ли мы, если он туда присядет. Расчет у него
верный, но я молчу, и Ар тоже ухом не ведет, а остальные наши напротив
ушами хлопают, ничего и вправду не понимая. Тогда серебряный обруч
извиняется, мол, простите, что на незнакомом языке обратился, и повторяет
просьбу. Ладно, пусть сидит, жалко, что ли? Карами гостя представляет:
"Грэнью", - а Андрей тихо бурчит: "Гриня", - переиначенный смеется - гриня
так гриня, тоже звучит мило.
Итак, усаживаются рядом оба эльфа и затевают разговор. Мне из него
только обрывки слышны, и поэтому переключаю внимание на беседу Чисимета с
одним из гномов. Страже импонирует уважительное отношение такой
внушительной персоны, и гном охотно и подробно отвечает на вопросы.
Разъясняет, к примеру, смысл знаков различия: железный обруч - десятник,
железный с камнем - пятидесятник. Медный - под началом сотня, медный с
камнем - пять сотен. Серебро - тысяча, а камешек тут уже не пять тысяч
обозначает, а только две. Ну, а золото - войско. Золотых немного, а
сколько - гном не говорит, а Чисимет не спрашивает. Так разговор идет до
тех пор, пока на дороге не показывается облако пыли. Оно быстро - ну,
быстро-то оно так сказать, - приближается, и минут через пятнадцать можно
разглядеть караван: три четверки лошадей с крытыми невысокими повозками.
Караван широкой дугой заворачивает к станции и шумно тормозит.
Пузатый напускается на кучеров - груз срочный, сколько ждать! Один из
возниц, не оправдываясь, машет на него рукой, а потом приглашает нас в
телеги. "Карета подана, Граф!" - конечно, Андрей. Карета широкая и
вместительная, только головой в полотняную крышу упираться приходится,
Анлен с Ларбо тоже шеи выгибают, ну, а гномам большой разницы нету.
Только кое-как устроились - снаружи слышны удары кнута, и телега
резво дергается вперед. Так и едем весь день, на станциях даже не вылезая:
коней за минуту меняют, кроме одной, где обед за счет короля.
Вечереет, а дорога все так же катится под колесами. То поля, то луга,
а изредка и лесочки попадаются, пару раз мелькнули деревеньки, одна
ничего, другая свежесожженная. Анлен, если сначала болтать пыталась, то
теперь уже все - укачалась, уморилась, и гномы тоже не в своей тарелке, но
говорят, на ночь остановки делать не будем. Я спрашиваю:
- И сколько нам еще так трястись до этого города Серебряных Стен?
А вот ответа получить не удалось. Фургон тормозит и одновременно
взбрыкивает задом с такой силой, что я, продырявив башкой крышу, взмываю к
густо-синему небу, а следом летит не успевший ответить гном. Полет
недолгий и приземление удачно, но сразу приходится откатываться вбок -
шмякнулся я около испуганно ржущей лошади. Делаю это вовремя, а вот следом
приземлившийся гном получает могучий удар копытами, еще толком не
поднявшись, и вместе с топором исчезает из поля зрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110