А ради любви иногда делают грандиозные глупости. Хочешь, сейчас сделаю глупость, брошу все и прилечу к тебе?
— Хочу, только не надо, это опасно! А если с тросом столкнешься…
— Тогда ложись спать, малыш. Все идет как надо. Даже еще лучше! Лэн говорит, мы в три года уложимся.
* * *
Прошел год.
— Вот и все… Пора домой, — произнес Лэн и покрепче обнял Джоанну. — Три недели на последний вздох.
— Мальчики, я боюсь возвращаться, — пожаловалась Эля. — Может, еще неделю подежурим? Посмотрим, как киберы справляются…
— Нет причины откладывать неприятное, — возразил Спиид. И, по примеру капитана, обнял за плечи Эльхен. — Не убьют же нас, в конце концов. Но из космофлота попрут — сто процентов. Даже на Луну не выпустят… Вам еще хорошо, а на меня Моби Дик повесят.
— У тебя мания величия, — возразил Лэн. — За все отвечает капитан.
— А тебя на борту не было, — хмыкнул Спиид. — На борту ЧП, а капитана нету. Теперь тебе даже буксир не доверят. С тебя снимут голову и поместят в музей. Под стеклянный колпак. А на табличке напишут: «Он угробил Чуду-Юду».
— Убить не убьют, но шкурку спустят, — логично рассудила Джоанна.
— Нарежут из шкурки ремни, и протащат нас под килем! — поддержал Лэн.
— А потом заставят пройти по доске!
— И вздернут на рее!
— Джон, какая рея в наше время? Повесят на крюке грузового крана!
— … За ноги!
— Не за ноги, а за…
— Гусары, ма-а-лчать!!! — возмутилась Эля. — Фу на вас, мальчики. Слушайте!
Жизнь была ползучим гадом
Бессердечным как скала.
Как всегда — планида задом,
Слезы градом, небо — адом,
Жизнь была… была… Была!
Нескончаемая сила,
Непомерная цена,
Жизнь была невыносима,
Но уж точно не скучна.
— Хорошо сказано…
— Курс на Землю, Томми. Готовность — минус пять!
* * *
От корабля к диспетчерской башне шли три фигурки. Сзади тащился грузовой кар. Глеб навел на них телеобъектив.
— А где Джоанна?
— На Марсе. Легла в больницу на операцию. Что-то с рукой.
Константин вышел на балкон башни, сфотографировал несколько раз с различным увеличением потрепанную тушу лайнера с нелепой, громоздкой, покореженной рамой, обхватывающей носовую часть.
— Просили для альманаха… Вот и все… Можно собирать чемоданы.
— Как он был красив… Что с ним будет?
— Одно из двух: или под нож, или в музей. В космос Моби Дику дорога заказана. Набор корпуса потерял геометрию.
— Что ждет твоих ребятишек?
Кон сморщился и отвернулся к окну.
— Они угробили корабль, — произнес он минуты через две. — Ты знаешь, сколько он стоит? Какие планы Академия с ним связывала?
— Знаю… Но планета…
— А что — планета?! — вспылил Кон. — Что получит человечество с этой планеты?! Макбет не для людей. Там ледники двести лет таять будут. Там климат установится только через два тысячелетия!… Извини, погорячился.
— Ты прав, все так. Но это же первый опыт астроинженерной деятельности человечества. По этому поступку иноземные цивилизации будут судить о нас. А мы ребятишек — пинком из космоса.
— Глеб, замолчи. Славы они огребут столько, сколько нам и не снилось. Захотят — найдут лазейку в космос. В конце концов, они знали, на что шли. Ответь мне, ты себя стариком не чувствуешь?
— В тридцать пять?
— Нет, я не то сказал. Не стариком — динозавром. Пережитком эпохи. Три года назад мы казались себе умными, сильными, всезнающими. Ребят держали за желторотиков. А эти желторотики вышли в космос — и начали двигать планеты. Понимаешь? Нам такое в голову придти не могло. А им это несложно! Они сильные, они — могут! Ну и кто мы после этого? Мы, которые пытаются решать их судьбы… Тормоз прогресса, или просто тормоза?
— Жизнь удивительно прекрасна. Жаль, что не здесь и не сейчас. Знаешь, что старик Хэм сказал последнему динозавру?
— ???
— Не спеши хоронить себя заживо!
04.10.2002 — 18.04.2004
В романе использованы стихи Байгильдеевой Эльвиры Рафаэлевны из сборника «НАСТАЛО ВРЕМЯ ВОЗДУХА».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
— Хочу, только не надо, это опасно! А если с тросом столкнешься…
— Тогда ложись спать, малыш. Все идет как надо. Даже еще лучше! Лэн говорит, мы в три года уложимся.
* * *
Прошел год.
— Вот и все… Пора домой, — произнес Лэн и покрепче обнял Джоанну. — Три недели на последний вздох.
— Мальчики, я боюсь возвращаться, — пожаловалась Эля. — Может, еще неделю подежурим? Посмотрим, как киберы справляются…
— Нет причины откладывать неприятное, — возразил Спиид. И, по примеру капитана, обнял за плечи Эльхен. — Не убьют же нас, в конце концов. Но из космофлота попрут — сто процентов. Даже на Луну не выпустят… Вам еще хорошо, а на меня Моби Дик повесят.
— У тебя мания величия, — возразил Лэн. — За все отвечает капитан.
— А тебя на борту не было, — хмыкнул Спиид. — На борту ЧП, а капитана нету. Теперь тебе даже буксир не доверят. С тебя снимут голову и поместят в музей. Под стеклянный колпак. А на табличке напишут: «Он угробил Чуду-Юду».
— Убить не убьют, но шкурку спустят, — логично рассудила Джоанна.
— Нарежут из шкурки ремни, и протащат нас под килем! — поддержал Лэн.
— А потом заставят пройти по доске!
— И вздернут на рее!
— Джон, какая рея в наше время? Повесят на крюке грузового крана!
— … За ноги!
— Не за ноги, а за…
— Гусары, ма-а-лчать!!! — возмутилась Эля. — Фу на вас, мальчики. Слушайте!
Жизнь была ползучим гадом
Бессердечным как скала.
Как всегда — планида задом,
Слезы градом, небо — адом,
Жизнь была… была… Была!
Нескончаемая сила,
Непомерная цена,
Жизнь была невыносима,
Но уж точно не скучна.
— Хорошо сказано…
— Курс на Землю, Томми. Готовность — минус пять!
* * *
От корабля к диспетчерской башне шли три фигурки. Сзади тащился грузовой кар. Глеб навел на них телеобъектив.
— А где Джоанна?
— На Марсе. Легла в больницу на операцию. Что-то с рукой.
Константин вышел на балкон башни, сфотографировал несколько раз с различным увеличением потрепанную тушу лайнера с нелепой, громоздкой, покореженной рамой, обхватывающей носовую часть.
— Просили для альманаха… Вот и все… Можно собирать чемоданы.
— Как он был красив… Что с ним будет?
— Одно из двух: или под нож, или в музей. В космос Моби Дику дорога заказана. Набор корпуса потерял геометрию.
— Что ждет твоих ребятишек?
Кон сморщился и отвернулся к окну.
— Они угробили корабль, — произнес он минуты через две. — Ты знаешь, сколько он стоит? Какие планы Академия с ним связывала?
— Знаю… Но планета…
— А что — планета?! — вспылил Кон. — Что получит человечество с этой планеты?! Макбет не для людей. Там ледники двести лет таять будут. Там климат установится только через два тысячелетия!… Извини, погорячился.
— Ты прав, все так. Но это же первый опыт астроинженерной деятельности человечества. По этому поступку иноземные цивилизации будут судить о нас. А мы ребятишек — пинком из космоса.
— Глеб, замолчи. Славы они огребут столько, сколько нам и не снилось. Захотят — найдут лазейку в космос. В конце концов, они знали, на что шли. Ответь мне, ты себя стариком не чувствуешь?
— В тридцать пять?
— Нет, я не то сказал. Не стариком — динозавром. Пережитком эпохи. Три года назад мы казались себе умными, сильными, всезнающими. Ребят держали за желторотиков. А эти желторотики вышли в космос — и начали двигать планеты. Понимаешь? Нам такое в голову придти не могло. А им это несложно! Они сильные, они — могут! Ну и кто мы после этого? Мы, которые пытаются решать их судьбы… Тормоз прогресса, или просто тормоза?
— Жизнь удивительно прекрасна. Жаль, что не здесь и не сейчас. Знаешь, что старик Хэм сказал последнему динозавру?
— ???
— Не спеши хоронить себя заживо!
04.10.2002 — 18.04.2004
В романе использованы стихи Байгильдеевой Эльвиры Рафаэлевны из сборника «НАСТАЛО ВРЕМЯ ВОЗДУХА».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56