— Неужели дела и в самом деле так плохи?
— Боюсь, что да, ваше величество, — отвечал Джоран. — Налоговая система не продумана, и это вызывает массу нареканий.
— По-видимому, в мой адрес?
— А кто у нас король в конце концов?
— Спасибо, — сухо произнес Гарион. — Чем же в первую очередь вызвано недовольство?
— Налоги — это изначально не самая приятная вещь, — заметил Джоран, — но их можно вынести, пока все платят одинаково. Людей раздражают привилегии.
— Привилегии? Как это?
— Дворяне освобождены от торгового налога. Разве ты не знал об этом?
— Нет, — ответил Гарион. — Не знал.
— Теоретически у дворян есть свои сословные обязанности — собирать и содержать войско и так далее. Но так было раньше, теперь времена изменились и государство само содержит армию. Однако если дворянин вздумает заняться торговлей, то не должен платить никаких налогов. Единственная разница между ним и другими купцами состоит в том, что ему посчастливилось родиться с титулом. У него такая же лавка, как и у меня, и занимаемся мы одним и тем же — только я должен платить налог, а он нет.
— Да, это несправедливо, — согласился Гарион.
— И что еще хуже, чтобы уплатить налог и не прогореть, мне приходится повышать цену, а дворянин может ее сбить и переманить к себе моих покупателей.
— С этим надо разобраться, — сказал Гарион. — Льготы мы отменим.
— Знати это не понравится, — предостерег его Джоран.
— Им и не должно все нравиться, — ответил Гарион.
— Вы очень справедливый король, ваше величество.
— Справедливость тут ни при чем, — возразил Гарион. — И сколько дворян в городе занимаются коммерцией?
Джоран пожал плечами.
— По моим подсчетам, несколько десятков.
— А сколько здесь всего купцов?
— Сотни.
— Так пускай меня лучше ненавидит пара десятков человек, чем несколько сотен.
— Я об этом не подумал, — признался Джоран.
— А мне вот приходится, — с горечью ответил Гарион.
На следующей неделе с Моря Ветров подул пронизывающий шквальный ветер, принеся на скалистый остров слякотную осеннюю погоду. Ривский климат никак нельзя было назвать мягким и приятным, а этим летом так часто штормило, что риванцы уже свыклись с непрекращающимся косым дождем. Однако Сенедра выросла на юге, под безоблачным небом Тол-Хонета, и от сырой прохлады, проникавшей в цитадель всякий раз, когда небо серело и набухало от сырости, у нее портилось настроение. Обычно она пережидала непогоду, уютно устроившись в зеленом бархатном кресле у огня, укрывшись теплым одеялом, с чашкой горячего чая в руках и читала какую-нибудь толстенную книжку — как правило, арендийский роман, подробно повествующий о сказочно галантных рыцарях и томно вздыхающих дамах, которым постоянно угрожало какое-нибудь злодейство. Однако, если ненастье затягивалось, она обычно откладывала книгу и отправлялась на поиски других развлечений.
Однажды поздним утром, когда ветер завывал в дымоходе, а ветер хлестал по стеклам, Сенедра заглянула в кабинет, где Гарион внимательно изучал подробный доклад о производстве шерсти на королевских землях на Севере. На плечах у маленькой королевы была отделанная горностаем зеленая бархатная накидка. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.
— Чем занимаешься? — спросила она.
— Читаю про шерсть, — ответил он.
— Зачем?
— Думаю, что мне следует об этом знать. Все кругом с такими серьезными физиономиями рассуждают о шерсти. Кажется, для них это очень важно.
— Тебя и в самом деле это занимает?
Гарион пожал плечами.
— Это помогает разобраться со счетами. Сенедра прошла к окну и поглядела на дождь.
— Неужели это никогда не кончится? — воскликнула она наконец.
— Возможно, со временем.
— Я, пожалуй, пошлю за Арелл. Мы спустимся. в город и пройдемся по лавкам.
— На улице довольно сыро, Сенедра.
— Я могу надеть плащ, от небольшого дождичка я не растаю. Дай мне, пожалуйста, денег.
— Я тебе вроде только на прошлой неделе давал.
— Я их потратила. Мне нужно еще.
Гарион отложил доклад в сторону и подошел к стоявшему у стены тяжелому шкафу. Вынув ключ из кармана камзола, он отпер шкаф и выдвинул верхний ящик. Сенедра подошла поближе и с любопытством заглянула внутрь. Ящик был до половины заполнен монетами — золотыми, серебряными и медными, перемешанными в одну кучу.
— Откуда у тебя все это? — воскликнула она.
— Да вот, получаю время от времени, — ответил он. — Не носить же мне их с собой — так что я их туда и бросаю. Я думал, ты об этом знаешь.
— Откуда же мне знать? Ты ведь ничего не рассказываешь. Сколько там у тебя? Он пожал плечами.
— Понятия не имею.
— Гарион! — Она была явно шокирована. — Ты их даже не считал?
— Нет. А что, надо?
— Ты явно не толнедриец. Но это же ведь не вся королевская казна?
— Нет. Казна хранится в другом месте. А это так, на личные расходы.
— Их надо пересчитать, Гарион.
— У меня, право же, нет на это времени, Сенедра.
— Тогда я этим займусь. Ну-ка, вытащи ящик и поставь его на стол.
Он послушался, слегка поворчав на то, что не королевское это дело — ворочать тяжести, а потом встал за спиной Сенедры и с интересом наблюдал, как она считает деньги. Гарион и представить не мог, какое истинное удовольствие можно получать, перебирая монеты и складывая их в столбики. Сенедра сама вся сияла, словно новенькая монетка, ее ручки ловко сортировали разномастные кружочки. Несколько монеток оказались потускневшими, и тогда она, прервав счет, тщательно отполировала их носовым платком.
— Ты вроде бы собиралась в город, — напомнил ей Гарион, присаживаясь за другой край стола.
— Не сегодня, пожалуй.
Сенедра продолжала увлеченно считать. На лоб ей все время падал непослушный завиток, который она, не отвлекаясь от своего занятия, сдувала прочь. При этом у нее был такой серьезный вид, что Гарион невольно засмеялся.
Она резко вскинула голову.
— Что здесь такого смешного? — сердито спросила она.
— Ничего, дорогая, — ответил он и снова погрузился в работу под аккомпанемент веселого перезвона.
Лето подходило к концу, а известия с южных широт продолжали радовать Гариона. Король Ургит в Хтол-Мургосе отступил еще дальше в горы, и продвижение войска маллорейского императора Каль Закета еще более замедлилось. Маллорейская армия понесла значительные потери при первых же попытках преследовать мургов в скалистой местности, что несколько остудило пыл ее военачальников. Гарион с огромным удовлетворением получил новости об этом наступившем на юге затишье.
Уже близилась осень, когда из Алгарии пришло сообщение о том, что двоюродная сестра Гариона Адара подарила Хеттару второго сына. Сенедра пришла в дикий восторг и глубоко запустила руку в денежный ящик Гариона, чтобы купить подходящие подарки для матери и для ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Боюсь, что да, ваше величество, — отвечал Джоран. — Налоговая система не продумана, и это вызывает массу нареканий.
— По-видимому, в мой адрес?
— А кто у нас король в конце концов?
— Спасибо, — сухо произнес Гарион. — Чем же в первую очередь вызвано недовольство?
— Налоги — это изначально не самая приятная вещь, — заметил Джоран, — но их можно вынести, пока все платят одинаково. Людей раздражают привилегии.
— Привилегии? Как это?
— Дворяне освобождены от торгового налога. Разве ты не знал об этом?
— Нет, — ответил Гарион. — Не знал.
— Теоретически у дворян есть свои сословные обязанности — собирать и содержать войско и так далее. Но так было раньше, теперь времена изменились и государство само содержит армию. Однако если дворянин вздумает заняться торговлей, то не должен платить никаких налогов. Единственная разница между ним и другими купцами состоит в том, что ему посчастливилось родиться с титулом. У него такая же лавка, как и у меня, и занимаемся мы одним и тем же — только я должен платить налог, а он нет.
— Да, это несправедливо, — согласился Гарион.
— И что еще хуже, чтобы уплатить налог и не прогореть, мне приходится повышать цену, а дворянин может ее сбить и переманить к себе моих покупателей.
— С этим надо разобраться, — сказал Гарион. — Льготы мы отменим.
— Знати это не понравится, — предостерег его Джоран.
— Им и не должно все нравиться, — ответил Гарион.
— Вы очень справедливый король, ваше величество.
— Справедливость тут ни при чем, — возразил Гарион. — И сколько дворян в городе занимаются коммерцией?
Джоран пожал плечами.
— По моим подсчетам, несколько десятков.
— А сколько здесь всего купцов?
— Сотни.
— Так пускай меня лучше ненавидит пара десятков человек, чем несколько сотен.
— Я об этом не подумал, — признался Джоран.
— А мне вот приходится, — с горечью ответил Гарион.
На следующей неделе с Моря Ветров подул пронизывающий шквальный ветер, принеся на скалистый остров слякотную осеннюю погоду. Ривский климат никак нельзя было назвать мягким и приятным, а этим летом так часто штормило, что риванцы уже свыклись с непрекращающимся косым дождем. Однако Сенедра выросла на юге, под безоблачным небом Тол-Хонета, и от сырой прохлады, проникавшей в цитадель всякий раз, когда небо серело и набухало от сырости, у нее портилось настроение. Обычно она пережидала непогоду, уютно устроившись в зеленом бархатном кресле у огня, укрывшись теплым одеялом, с чашкой горячего чая в руках и читала какую-нибудь толстенную книжку — как правило, арендийский роман, подробно повествующий о сказочно галантных рыцарях и томно вздыхающих дамах, которым постоянно угрожало какое-нибудь злодейство. Однако, если ненастье затягивалось, она обычно откладывала книгу и отправлялась на поиски других развлечений.
Однажды поздним утром, когда ветер завывал в дымоходе, а ветер хлестал по стеклам, Сенедра заглянула в кабинет, где Гарион внимательно изучал подробный доклад о производстве шерсти на королевских землях на Севере. На плечах у маленькой королевы была отделанная горностаем зеленая бархатная накидка. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.
— Чем занимаешься? — спросила она.
— Читаю про шерсть, — ответил он.
— Зачем?
— Думаю, что мне следует об этом знать. Все кругом с такими серьезными физиономиями рассуждают о шерсти. Кажется, для них это очень важно.
— Тебя и в самом деле это занимает?
Гарион пожал плечами.
— Это помогает разобраться со счетами. Сенедра прошла к окну и поглядела на дождь.
— Неужели это никогда не кончится? — воскликнула она наконец.
— Возможно, со временем.
— Я, пожалуй, пошлю за Арелл. Мы спустимся. в город и пройдемся по лавкам.
— На улице довольно сыро, Сенедра.
— Я могу надеть плащ, от небольшого дождичка я не растаю. Дай мне, пожалуйста, денег.
— Я тебе вроде только на прошлой неделе давал.
— Я их потратила. Мне нужно еще.
Гарион отложил доклад в сторону и подошел к стоявшему у стены тяжелому шкафу. Вынув ключ из кармана камзола, он отпер шкаф и выдвинул верхний ящик. Сенедра подошла поближе и с любопытством заглянула внутрь. Ящик был до половины заполнен монетами — золотыми, серебряными и медными, перемешанными в одну кучу.
— Откуда у тебя все это? — воскликнула она.
— Да вот, получаю время от времени, — ответил он. — Не носить же мне их с собой — так что я их туда и бросаю. Я думал, ты об этом знаешь.
— Откуда же мне знать? Ты ведь ничего не рассказываешь. Сколько там у тебя? Он пожал плечами.
— Понятия не имею.
— Гарион! — Она была явно шокирована. — Ты их даже не считал?
— Нет. А что, надо?
— Ты явно не толнедриец. Но это же ведь не вся королевская казна?
— Нет. Казна хранится в другом месте. А это так, на личные расходы.
— Их надо пересчитать, Гарион.
— У меня, право же, нет на это времени, Сенедра.
— Тогда я этим займусь. Ну-ка, вытащи ящик и поставь его на стол.
Он послушался, слегка поворчав на то, что не королевское это дело — ворочать тяжести, а потом встал за спиной Сенедры и с интересом наблюдал, как она считает деньги. Гарион и представить не мог, какое истинное удовольствие можно получать, перебирая монеты и складывая их в столбики. Сенедра сама вся сияла, словно новенькая монетка, ее ручки ловко сортировали разномастные кружочки. Несколько монеток оказались потускневшими, и тогда она, прервав счет, тщательно отполировала их носовым платком.
— Ты вроде бы собиралась в город, — напомнил ей Гарион, присаживаясь за другой край стола.
— Не сегодня, пожалуй.
Сенедра продолжала увлеченно считать. На лоб ей все время падал непослушный завиток, который она, не отвлекаясь от своего занятия, сдувала прочь. При этом у нее был такой серьезный вид, что Гарион невольно засмеялся.
Она резко вскинула голову.
— Что здесь такого смешного? — сердито спросила она.
— Ничего, дорогая, — ответил он и снова погрузился в работу под аккомпанемент веселого перезвона.
Лето подходило к концу, а известия с южных широт продолжали радовать Гариона. Король Ургит в Хтол-Мургосе отступил еще дальше в горы, и продвижение войска маллорейского императора Каль Закета еще более замедлилось. Маллорейская армия понесла значительные потери при первых же попытках преследовать мургов в скалистой местности, что несколько остудило пыл ее военачальников. Гарион с огромным удовлетворением получил новости об этом наступившем на юге затишье.
Уже близилась осень, когда из Алгарии пришло сообщение о том, что двоюродная сестра Гариона Адара подарила Хеттару второго сына. Сенедра пришла в дикий восторг и глубоко запустила руку в денежный ящик Гариона, чтобы купить подходящие подарки для матери и для ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108