Тело Виурис, обернутое в саван из серой ткани, было опущено в узкую, Простую могилу.
На камне значилось просто: «Виурис из Службы Провидения».
Лагдален не слишком-то хорошо знала Виурис, но ей все же было известно, что та была мужественной женщиной и подругой Лессис, Каждый, кто работал на Лессис, не мог не быть личностью необычной и замечательной.
После церемонии Лагдален повстречала Лессис у ворот, ведущих на Водяную улицу. Глаза у нее были мрачные, и слезы все еще не высохли на щеках. Лессис кивнула Лагдален и проводила ее долгим взглядом, прежде чем уйти. Казалось, будто она только что разрешила какую-то проблему, которая давно ее беспокоила.
Лагдален подождала, пока пройдет мимо аббатиса Плезента в окружении своих помощниц, а затем и сама выскользнула на улицу.
С тех пор она ничего, кроме слухов, о Лессис не слышала. Корабли отправились к другим городам Аргоната. Графства Эрдхи были подняты по тревоге.
Поисковые отряды перекрыли все дороги к северу, и поговаривали, что Лессис находилась в самой гуще бесчисленных дикий и невероятных событий.
Разумеется, участие Лагдален в эпизоде с троллем получило известность, и теперь она стала знаменитостью в Новициате. Она как могла старалась сдерживать свою гордость. Хотя это было довольно трудно, ведь так прекрасно, когда все тебя замечают, считают храброй, и вовсе не потому, что ты схвачена за руку с мальчишкой-эльфом в чулане. Даже девушки-старшеклассницы которые обычно не признавали существования «молодняка», частенько кивали ей и шептались за спиной. А некоторые даже здоровались.
И все же она понимала, что ее роль во всем этом была не такой уж и героической. Как она застыла от ужаса, когда тролль двигался на нее, и ничего не могла сделать! Но она действительно не могла. И все равно она чувствовала себя виноватой, ибо понимала в глубине души, что именно она должна была умереть, а не Виурис.
Прыгая через истершиеся ступени, Лагдален вбежала в старинное здание Новициата. Она добралась до приемной, и секретарша пропустила ее в кабинет Флавии.
Лагдален всегда ощущала страх, находясь в этом кабинете, и на то были причины; она тут же вспомнила свой последний визит сюда, как раз перед Днем Основания.
Помещение это было с белыми стенами и мебелью темного дерева, в строгом, безыскусном стиле, известном как «ранний колониальный». На стенах висели портреты прежних директоров Новициата. Флавия ждала ее и выглядела столь же мрачной, что и всегда. А на стуле с ней рядом сидел Сирота Релкин.
У Лагдален округлились глаза.
— Здравствуйте, — робко сказала она. Релкин бросил ей предупреждающий взгляд, и она сразу же отвернулась.
— Вы посылали за мной, леди Флавия?
— Да, Лагдален, посылала.
Лагдален слышала, что Релкин и Базил были официально приняты в Новый легион. Но она давно уже их не видела.
— Я вызвала тебя потому, что у меня есть для тебя плохие новости. Боюсь, что эти новости причинят твоим отцу и матери огромную боль. И я боюсь также, что именно тебе придется им эти новости передать.
Лагдален почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Что это могло быть?
Может, кто-нибудь из ее родителей умер? Но тогда почему ее просят передать им это известие?
— Видишь ли, до нас дошли сведения, что прославленный Хвостолом, Базил из Куоша, прибыл сюда без полной драконьей печати.
Лагдален почувствовала, как у нее холодеет в груди. Флавия же продолжала говорить уверенно, без остановки.
— Как ты могла догадаться, раскрытие предательства, в которое был вовлечен несчастный Смилгакс из Трота, вызвало множество проверок по департаментам, ведающим делами драконов. Обнаружилось дело с поддельной печатью Базила из Куоша. Твой соучастник уже признался в своем преступлении.
Флавия холодно взглянула в сторону Релкина, а затем снова уставилась на Лагдален.
— Он вовлек тебя. Он умолял меня проявить снисходительность по отношению к тебе и утверждает, что вынудил тебя нарушить клятвы и законы Марнери.
Лагдален почувствовала вместо сердца тяжелый камень. Конечно! История со Смилгаксом заставила их перерыть все записи в Драконьем департаменте. Лагдален влипла. И ей придется рассказать все отцу! Это его просто убьет!
— Я выслушала его рассказ очень внимательно и тщательно проанализировала все улики. У меня нет никаких сомнений, что ты нарушила свою клятву как колдуньи Новициата и затем нарушила также законы нашего города. Нет никаких сомнений и в том, что ты совершила это как личное одолжение своему другу.
Подобное поведение абсолютно неприемлемо для лица твоего ранга.
Поэтому, боюсь, у меня просто нет выбора. Наказание оговаривается весьма четко. Тебя немедленно надлежит исключить из Новициата. Но ты можешь подать заявление, чтобы тебя приняли в женское подразделение Нового легиона, если ты пожелаешь. Ты передашь эти новости своим родителям, повторив слово в слово.
Флавия вынесла приговор. Лагдален поникла на стуле. Все оказалось напрасным, все эти долгие годы учебы. Время и усилия, затраченные на то, чтобы добиться места в Новициате. И вот теперь все это отброшено прочь.
Лагдален избегала смотреть на Сироту Релкина. Ей казалось, что если она посмотрит в его сторону, то расплачется, а ей не хотелось этого делать в присутствии леди Флавии. Лагдален стерпела, поборов слезы.
— Мне очень жаль, леди Флавия. Я думала, будет только лучше, если Базил из Куоша сможет поступить в Новый легион.
Флавия вздохнула: у бедной девочки доброе сердце.
— Базил Хвостолом пригодится в легионах, в этом ты не ошиблась. Ну а если бы это оказался какой-нибудь другой Смилгакс, а этот юный бродяга был бы просто еще одним вражеским агентом? Тогда бы ты подготовила путь для очередного крупного вероломства. Мы уцелели благодаря нашим законам, и если мы нарушаем законы, то ставим под угрозу наше выживание. Каждая послушница из любого класса и каждая жрица любого ранга должны это понимать.
— Да, миледи.
Флавия бросила гневный взгляд на Релкина.
— А что касается вас, молодой человек, то надеюсь, вы это понимаете тоже.
Я обязана поддерживать правила, связывающие воедино нашу миссию. Без них мы обречены на уничтожение. Ты разрушил карьеру Лагдален в Храме, а она ведь подавала такие надежды.
Фигура Релкина выражала полное раскаяние.
— Мне тоже очень жаль, — пробормотал он. — . не думал, что так получится.
— Еще бы, — фыркнула Флавия. — Что ж, теперь ты состоишь в легионе, и нет нужды поднимать это дело. Мы уверены, что ни на тебе, ни на твоем драконе нет позорящих пятен, и поскольку вскоре ты будешь в Кеноре, то мы не видим никаких причин судить тебя в городских судах.
Релкин нервно облизал губы.
— Можешь идти.
Он встал, попытался увидеть глаза Лагдален, но та отказалась посмотреть в его сторону, и в конце концов пробурчав что-то невнятное, Релкин бочком удалился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
На камне значилось просто: «Виурис из Службы Провидения».
Лагдален не слишком-то хорошо знала Виурис, но ей все же было известно, что та была мужественной женщиной и подругой Лессис, Каждый, кто работал на Лессис, не мог не быть личностью необычной и замечательной.
После церемонии Лагдален повстречала Лессис у ворот, ведущих на Водяную улицу. Глаза у нее были мрачные, и слезы все еще не высохли на щеках. Лессис кивнула Лагдален и проводила ее долгим взглядом, прежде чем уйти. Казалось, будто она только что разрешила какую-то проблему, которая давно ее беспокоила.
Лагдален подождала, пока пройдет мимо аббатиса Плезента в окружении своих помощниц, а затем и сама выскользнула на улицу.
С тех пор она ничего, кроме слухов, о Лессис не слышала. Корабли отправились к другим городам Аргоната. Графства Эрдхи были подняты по тревоге.
Поисковые отряды перекрыли все дороги к северу, и поговаривали, что Лессис находилась в самой гуще бесчисленных дикий и невероятных событий.
Разумеется, участие Лагдален в эпизоде с троллем получило известность, и теперь она стала знаменитостью в Новициате. Она как могла старалась сдерживать свою гордость. Хотя это было довольно трудно, ведь так прекрасно, когда все тебя замечают, считают храброй, и вовсе не потому, что ты схвачена за руку с мальчишкой-эльфом в чулане. Даже девушки-старшеклассницы которые обычно не признавали существования «молодняка», частенько кивали ей и шептались за спиной. А некоторые даже здоровались.
И все же она понимала, что ее роль во всем этом была не такой уж и героической. Как она застыла от ужаса, когда тролль двигался на нее, и ничего не могла сделать! Но она действительно не могла. И все равно она чувствовала себя виноватой, ибо понимала в глубине души, что именно она должна была умереть, а не Виурис.
Прыгая через истершиеся ступени, Лагдален вбежала в старинное здание Новициата. Она добралась до приемной, и секретарша пропустила ее в кабинет Флавии.
Лагдален всегда ощущала страх, находясь в этом кабинете, и на то были причины; она тут же вспомнила свой последний визит сюда, как раз перед Днем Основания.
Помещение это было с белыми стенами и мебелью темного дерева, в строгом, безыскусном стиле, известном как «ранний колониальный». На стенах висели портреты прежних директоров Новициата. Флавия ждала ее и выглядела столь же мрачной, что и всегда. А на стуле с ней рядом сидел Сирота Релкин.
У Лагдален округлились глаза.
— Здравствуйте, — робко сказала она. Релкин бросил ей предупреждающий взгляд, и она сразу же отвернулась.
— Вы посылали за мной, леди Флавия?
— Да, Лагдален, посылала.
Лагдален слышала, что Релкин и Базил были официально приняты в Новый легион. Но она давно уже их не видела.
— Я вызвала тебя потому, что у меня есть для тебя плохие новости. Боюсь, что эти новости причинят твоим отцу и матери огромную боль. И я боюсь также, что именно тебе придется им эти новости передать.
Лагдален почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Что это могло быть?
Может, кто-нибудь из ее родителей умер? Но тогда почему ее просят передать им это известие?
— Видишь ли, до нас дошли сведения, что прославленный Хвостолом, Базил из Куоша, прибыл сюда без полной драконьей печати.
Лагдален почувствовала, как у нее холодеет в груди. Флавия же продолжала говорить уверенно, без остановки.
— Как ты могла догадаться, раскрытие предательства, в которое был вовлечен несчастный Смилгакс из Трота, вызвало множество проверок по департаментам, ведающим делами драконов. Обнаружилось дело с поддельной печатью Базила из Куоша. Твой соучастник уже признался в своем преступлении.
Флавия холодно взглянула в сторону Релкина, а затем снова уставилась на Лагдален.
— Он вовлек тебя. Он умолял меня проявить снисходительность по отношению к тебе и утверждает, что вынудил тебя нарушить клятвы и законы Марнери.
Лагдален почувствовала вместо сердца тяжелый камень. Конечно! История со Смилгаксом заставила их перерыть все записи в Драконьем департаменте. Лагдален влипла. И ей придется рассказать все отцу! Это его просто убьет!
— Я выслушала его рассказ очень внимательно и тщательно проанализировала все улики. У меня нет никаких сомнений, что ты нарушила свою клятву как колдуньи Новициата и затем нарушила также законы нашего города. Нет никаких сомнений и в том, что ты совершила это как личное одолжение своему другу.
Подобное поведение абсолютно неприемлемо для лица твоего ранга.
Поэтому, боюсь, у меня просто нет выбора. Наказание оговаривается весьма четко. Тебя немедленно надлежит исключить из Новициата. Но ты можешь подать заявление, чтобы тебя приняли в женское подразделение Нового легиона, если ты пожелаешь. Ты передашь эти новости своим родителям, повторив слово в слово.
Флавия вынесла приговор. Лагдален поникла на стуле. Все оказалось напрасным, все эти долгие годы учебы. Время и усилия, затраченные на то, чтобы добиться места в Новициате. И вот теперь все это отброшено прочь.
Лагдален избегала смотреть на Сироту Релкина. Ей казалось, что если она посмотрит в его сторону, то расплачется, а ей не хотелось этого делать в присутствии леди Флавии. Лагдален стерпела, поборов слезы.
— Мне очень жаль, леди Флавия. Я думала, будет только лучше, если Базил из Куоша сможет поступить в Новый легион.
Флавия вздохнула: у бедной девочки доброе сердце.
— Базил Хвостолом пригодится в легионах, в этом ты не ошиблась. Ну а если бы это оказался какой-нибудь другой Смилгакс, а этот юный бродяга был бы просто еще одним вражеским агентом? Тогда бы ты подготовила путь для очередного крупного вероломства. Мы уцелели благодаря нашим законам, и если мы нарушаем законы, то ставим под угрозу наше выживание. Каждая послушница из любого класса и каждая жрица любого ранга должны это понимать.
— Да, миледи.
Флавия бросила гневный взгляд на Релкина.
— А что касается вас, молодой человек, то надеюсь, вы это понимаете тоже.
Я обязана поддерживать правила, связывающие воедино нашу миссию. Без них мы обречены на уничтожение. Ты разрушил карьеру Лагдален в Храме, а она ведь подавала такие надежды.
Фигура Релкина выражала полное раскаяние.
— Мне тоже очень жаль, — пробормотал он. — . не думал, что так получится.
— Еще бы, — фыркнула Флавия. — Что ж, теперь ты состоишь в легионе, и нет нужды поднимать это дело. Мы уверены, что ни на тебе, ни на твоем драконе нет позорящих пятен, и поскольку вскоре ты будешь в Кеноре, то мы не видим никаких причин судить тебя в городских судах.
Релкин нервно облизал губы.
— Можешь идти.
Он встал, попытался увидеть глаза Лагдален, но та отказалась посмотреть в его сторону, и в конце концов пробурчав что-то невнятное, Релкин бочком удалился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122