— Выходим через восточные ворота, потом идем цепью и прочесываем лес. Осматривайте все! Шагом марш!
Солнечные лучи пробивались сквозь зеленую листву, где-то вдалеке слышался голос кукушки, которому вторило эхо. У реки Мшистой было много притоков, на берегу одного из них, маленького, неспешно текущего ручейка, сидели двое малышей. Через сук невысокой ивы мышонок и маленькая кротиха Фертил перекинули простыню, похищенную из спальни. В этой-то палатке они и расположились, даже не подозревая о переполохе в аббатстве. Виновники этого переполоха спокойно играли: мышонок размахивал палкой, которая изображала меч Мартина Воителя, Фертил же вооружилась бечевкой с завязанными узлами, представляя, что это Чайкобой Мэриел.
С первого удара Фертил уложила надоедливого комара.
— Я проголодалась, Мартин. Мы пропустили чай. Мартин — иначе говоря, мышонок — привязывал нитку к своей палке.
— Я поймаю большую рыбу в реке.
— Хур-р, а где мы возьмем костер, чтобы приготовить ее?
Мышонок подумал секунду и отбросил нитку в сторону:
— Мы ляжем спать. Воинам надо много спать!
— Хур-р, но я не устала!
— Нет, ты устала, Мэриел, — нетерпеливо оборвал ее мышонок. — Все звери устают!
— Я бы лучше вернулась в аббатство и поужинала, а потом легла спать в свою собственную кроватку.
Мышонок сел и обнял Фертил за шею, оба они смотрели на протекавший рядом ручей.
— Я тоже хочу обратно в аббатство. Мы посидим здесь, пока они не придут и не найдут нас, хорошо?
При этом заявлении Фертил в отчаянии воскликнула:
— Мы потерялись, да?
Ее друг беспокойно вертел в лапах одуванчик.
— Не потерялись, а просто не знаем дорогу назад, вот и все. Они обязательно придут и найдут нас, вот увидишь, придут и скажут: «Безобразники, вы До смерти всех перепугали!»
Цап и Хвастопуз тоже потерялись. В лодке землероек они пустились в путь по реке Мшистой, но заблудились и теперь попали в ее приток. Цап решил, что во всем виноват незадачливый боцман:
— С чего это ты притащил меня в эту заводь?
Хвастопуз знал, что спорить с капитаном бесполезно, да и небезопасно, поэтому он только пожал плечами:
— Не сердись, капитан.
Цап, медленно вытаскивая саблю, передразнил Хвастопуза:
— «Капитан, капитан», ты что, больше ничего сказать не можешь? А ну живо за борт, жирная туша, и тяни лодку за нос, пока я из тебя фарш не сделал!
Хвастопуз безропотно перевалился через борт. Схватив веревку, он потянул лодку за собой.
Солнце уже заходило, когда Тарквин прекратил поиски. Он взглянул на небо и решительно сказал:
— Мы забрались очень далеко, малыши не смогли бы зайти дальше.
Брат Маллен — мышонок, который еще год назад сам был малышом, поднял лапу:
— Тарквин, ты бы очень удивился, если бы знал, как далеко могут убежать два малыша. Может, нам стоит отправиться к реке и поискать там?
— Ты, как говорится, попал пальцем в небо, парень, — сказал заяц, недовольно посмотрев на брата Маллена. — Поживешь с мое, узнаешь, как надо искать и выслеживать. Так вот, предлагаю разделиться и прочесать всю местность к востоку и пройти немного на юг, к старой часовне святого Ниниана. А теперь разойдитесь, как раньше, осматривайте все эти дурацкие кусты, ворошите их палками и громко зовите Фертил и мышонка, как его там! Не ленитесь, мы должны их найти!
Рэдволльцы пошли в подлесок, раздвигая кусты и громко крича, они потихоньку уходили на юго-восток — в противоположную сторону от потерявшихся малышей.
Цап нетерпеливо дернул за веревку.
— Вези меня на берег, вон туда, к большому дереву.
Отфыркиваясь и отплевываясь, Хвастопуз покорно тянул лодку, пока она наконец не уткнулась носом в берег. Он обвязал веревку вокруг трехствольного дуба, на который указал ему капитан.
— Приехали, капитан.
Цап выбрался на берег и рухнул возле дерева, словно устал от тяжелой работы.
— «Капитан, капитан» — опять ты за свое! Пометь это дерево, запомни, где оно, и не вздумай заблудиться. Топай в лес и принеси мне жратвы!
Хвастопуз с недоумением уставился на Цапа:
— Жратвы, капитан?
— Ну да, жратвы! Ягоды, орехи, фрукты — в лесу их должно быть полно.
Хвастопуз отправился в лес, а Цап улегся, закинул лапы за голову и заснул.
Матушка Меллус, Сакстус и еще несколько рэдволльцев стояли возле западной стены на тропинке. Они держали в лапах фонари, хотя луна и так прекрасно освещала все вокруг.
Симеон повернулся.
— Неужели поисковая партия возвращается со стороны часовни святого Ниниана? — спросил он.
— Ну наконец-то, — отозвалась сестра Шалфея, всматриваясь в идущих по тропинке. — Но я не вижу с ними малышей.
Усталые, со сбитыми в кровь лапами, члены спасательной экспедиции остановились у главных ворот аббатства. Тарквин поднял лапу, приветствуя встречающих:
— Мы прошли повсюду — нигде ничего. Аббат изучал свои лапы при лунном свете.
— Вы сделали все, что могли. Входите же, мы оставили вам ужин. Завтра с первыми лучами солнца снова отправимся на поиски.
И рэдволльцы пошли в аббатство. Тарквин остался со слепым Симеоном охранять ночью главные ворота.
Хвастопуз вернулся к дубу на берегу ручья скорее благодаря везению, чем умению ориентироваться. Он осмелился растормошить капитана:
— Капитан, угадай, что я нашел? Цап зевнул и прищурился:
— Только не говори, что это бочонок грога и жареная чайка!
— Нет, кое-что получше, капитан, — рассмеялся Хвастопуз.
Цап схватил боцмана за ухо:
— Я голоден! Где жратва?
— Э-э, жратва… ну, понимаешь, это не жратва. — Голос Хвастопуза дрожал от волнения. — Я нашел двух спящих малышей. Они в палатке на берегу, неподалеку.
— Ты их не разбудил, а?
— Нет, капитан. Они так спокойно спали. Я сразу вернулся, чтоб рассказать тебе.
Цап отпустил ухо Хвастопуза и пожал боцману лапу:
— Веди же меня скорее к этим милым малышам!
ГЛАВА 14
Наступила ночь. Мэриел и Дандин сидели на широком подоконнике в своей камере; усталые, голодные и измученные, они смотрели на поднимающийся над долиной диск луны. Из веревки, которой крысы связали их, когда тащили в замок, Мэриел делала новый Чайкобой. Завязывая узлы, мышка мрачно размышляла, придется ли ей когда-нибудь воспользоваться своим грозным оружием.
Дандин вроде бы уже и не спал, но в какой-то полудреме вновь видел себя в любимом Рэдволле. После ужина он прогуливался с Сакстусом по саду, а большой колокол Джозефа отбивал четверть десятого; откуда-то из спален доносился голос матушки Меллус…
— Доведется ли нам снова увидеть Рэдволл, — промолвил он тоскливо. — Хотя сейчас больше всего мне бы хотелось увидеть стакан воды или кусок хлеба.
Чтобы отвлечь друга от мыслей о еде, Мэриел слезла с подоконника и сказала:
— Мы еще не обследовали нашу камеру. Давай посмотрим, вдруг найдем какую-нибудь лазейку, чтобы сбежать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48