Теперь дальше. Допустим, что Грибко, Рыбников и Рубцов — просто «отмороженные» идиоты, которые решили, что нашли верный способ заработать большие деньги. «Наезжают» на контору Маркова. Просто так, ни с того ни с сего выбирают ее и заваливаются в офис. Сомнительно, но, в принципе, так бывает. Марков, естественно, посылает их на хрен и объясняет, с кем им придется иметь дело. По идее, они уже должны наложить в штаны и испариться. Но похищают его дочку, и папаша им платит — иначе они бы ее не отпустили. Его прославленная «крыша» ничего сделать не может. Ладно, это, опять же, можно объяснить. Когда на кону стоит жизнь дочери, против нескольких тысяч «зеленых» особо дергаться не станешь. Если, конечно, есть чем платить. Папа им платит, и они отпускают дочку, а через несколько дней его ни с того, ни с сего вдруг валят. Зачем? Опять что-то от него потребовали, он заартачился, хотя один урок уже был ему дан… И опять его хваленая «крыша» ничего не сделала. Не понимаю… Кстати, как я понимаю, в офис к Маркову приходили именно Грибко и Рыбников?
— Да, якобы этот бухгалтер опознал их по фотографиям.
— Хм… Не вяжется все это одно с другим.
— Да мы ж еще толком ничего и не знаем! Так, набор отдельных фактов. Выяснятся еще какие-то детали — и все станет на свои места. А общая версия, вполне возможно, именно такая… Григорьев же говорил, что Марков, якобы, влез в какое-то миллионное дело. Мы же не знаем и одной десятой из того, что у них там происходило! Тихий приходил домой к Рубцову. А это очень даже вяжется со всем остальным. С Маркова потребовали деньги, он и подключил своих. Они и пытались, как могли, разобраться.
— Может, и так. Только у меня почему-то есть уверенность, что эти два эпизода — с похищением и с убийством Маркова — не так уж и связаны… А может, и вообще никакой связи нет! И начинать надо с Рубцова. Он ведь приводил двух знакомых на дискотеку перед тем, как исчезнуть. Покажем завтра фотографии Грибко и Рыбникова. Мне кажется, наверняка не узнают. И тогда будем ковырять все его связи.
— Наши «убойщики» этим уже не один день занимаются!
— Может, нам больше повезет.
— В РУВД будем заезжать?
— Да нет, хватит на сегодня…
— Что, к Вике?
— Ага.
— Я довезу.
Некоторое время они молчали, слушая музыку. Когда песня закончилась и диктор начала передавать городские новости, Костя закурил и опустил боковое стекло.
— С понедельника Карпыч в отпуск уходит, — сказал он, имея в виду начальника ОУР. — Черт, у него же почти два месяца! Пифагор достанет за это время. Почему он никак в свое ХОЗУ уйти не может?
— Говорят, место ждет… И не переживай ты так, как работали, так и будем работать. А дураков всегда хватало и хватать будет.
— От этого не легче. Неужели Карпыч не видит, что этот мудак такого наворотить может?
— Видит, конечно, — Дима пожал плечами. — Так не все ж от него зависит! Политика…
Костя молча смотрел в окно. Уход в очередной отпуск начальника, вроде бы, не сулил никаких особых перемен в его жизни, но дурное предчувствие не оставляло. Ему упорно казалось, что вслед за этим, незначительным, само по себе, событием, должно последовать что-то по-настоящему плохое. Может быть, какое-то продолжение истории с его племянницей? Тогда, месяц назад, все закончилось для него очень хорошо. Можно даже сказать, слишком, неправдоподобно хорошо. Но закончилось ли? А продолжение всегда хуже начала.
— Приехали, — Дима свернул во двор и затормозил рядом с аккуратно припаркованным у трансформаторной будки трехдверным «фольксвагеном». — Да, хорошая у твоей подруги машина! Завтра не опоздаешь, или — как обычно?
— Как получится.
— Понятно. Ну, давай, пока!
— Удачи.
Никто из охранников ДК имени Крупской не опознал Грибко и Рыбникова по фотографиям.
— Да нет, вообще не похожи, — сказал один из них, по имени Миша. — А кто это такие?
— Так, люди, — мрачно отозвался Петров, убирая карточки в папку.
— Да нет, я ведь к тому спрашиваю, что уже позавчера приезжали ваши, показывали.
— Да? — «молнию» заклинило, Дима дергал застежку и постепенно начинал ругаться.
— Я же там узнал двоих…
— Да? — Петров поднял голову и отложил папку. — Кого?
— А я знаю? — Миша пожал плечами. — Показали штук десять разных. Двое очень похожи были. А фамилии мне не говорили.
— А откуда приезжали?
— В смысле? А, понял! Да ваши и приезжали. Из вашего управления. Которые по убийствам работают…
До РУВД Петров доехал в рекордно короткий срок. Всю дорогу Костя молчал, куря одну сигарету за другой. Дима сквозь зубы матерился и почти не задерживался на светофорах, бросая машину из одного ряда в другой.
Они бегом взлетели по лестнице на третий этаж управления, а спустя несколько минут из кабинета «убойщиков» донесся яростный Димин мат.
Костя повертел в руках фотографию Ерастова, запоминая черты лица и характерный прищур глаз, бросил ее на стол.
— Вот, значит, он какой, этот Толя.
— Черт, ведь был же у нас в руках, — почти простонал Дима. — Отпустили его. Дня три или четыре назад. Доказательств им мало было.
— Ничего, далеко не ушел, — усмехнулся «убойщик». — В тот же день в больницу попал. В реанимации валяется, до сих пор в себя прийти не может.
— А что с ним случилось?
— Черт его знает! В строящейся школе, на Вишневского, кто-то его обработал. Куча переломов, открытая черепно-мозговая. По идее, давно умереть должен был. Другой бы не выдержал, но этому — что ему будет? Всех нас переживет! По территории 6-го отдела «глухарь» повис.
— Наверняка свои отоварили, — задумчиво сказал Ковалев. — Не поверили, что его просто так отпустили?
— Может, и так. Думают, что сдал всех.
— А второй, говорите, Бараев?
— Он самый. Сын нашего бывшего следователя. Из дома давно уже ушел.
— Кто, следователь?
— Да нет, следователь на месте. Сын его ушел. Точнее, уехал — папаша ему свою старую машину отдал.
— А какая машина?
— «Жигули» одиннадцатой модели. Зеленая.
— У вас фотографии есть лишние?
— Есть. Берите эти.
Ковалев и Петров прошли в свой кабинет.
— Надо ехать в больницу, — сказал Костя.
— Думаешь, очухался уже?
— Нет, я не об этом. Надо его вещи изымать. Насколько я помню, в той комнате, где Баранова отоварили, на двери хороший след обуви изъяли. Вряд ли у этого Толика много шмоток. Вдруг совпадет? А разговаривать с ним, даже если он уже очнулся, рано. Из больницы никто нам его не отдаст, и сидеть с ним с утра до вечера ты не станешь. Только предупредим и дадим время подготовиться. Он тебя сейчас запросто на хрен пошлет, скажет, что плохо себя чувствует и ничего не помнит.
— Тоже правильно… Я не понимаю, как же Савельев работал, у него ведь сначала материал по нападению на Баранова был. Неужели он им фотографии не показывал?
Костя сел за стол и позвонил в 15-е отделение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87