Всё это было слишком здешним, принадлежало этому миру, в котором он стоял уже только одной ногой, а вторая была занесена над тонкой чертой, отделявшей мир людей от мира теней и снов. Мира иного - зовущего и пугающего.
Тени людей - сотни и сотни; тени тех, кого он знал и кого никогда не видел, убитых им и умерших своей смертью, - все они окружали его, теснились в камере, стояли в коридоре. И Боггз глядел на них. Эти тени - или души - источали такой леденящий ужас, что хотелось не существовать ни сейчас, ни до, ни после.
Не притронувшись к еде, Боггз вышел из камеры в сопровождении трёх охранников, священника, врача и директора тюрьмы. Заключённого провели двумя коридорами. И везде вдоль стен стояли тени и витал невнятный ужасающий шёпот. Боггз остановился, отвернулся, но директор сделал знак, и два дюжих охранника развернули заключённого и настойчиво повлекли вперёд. Лютер Ли закрыл глаза, но всё равно чувствовал присутствие теней, их назойливый шепоток лез в уши и буравил мозг.
В маленькой камере приговорённого пристегнули к креслу ремнями врач прилепил ему на грудь датчик кардиографа, и все вышли. Слишком громко и зловеще лязгнула закрывающаяся дверь. Боггза колотило грудь тяжело и часто вздымалась. Из уголка глаза скатилась на щеку слеза. Но он не обратил на это внимание. Он ждал.
Но тщетно. Стальная заслонка отползла в сторону, открывая прозрачный экран из толстого оргстекла. За ним стояли священник, директор тюрьмы, ещё кто-то… Скалли не было.
- Блажен, кому отпущены беззакония и чьи грехи покрыты! - бормотал священник. - Блажен человек, которому Господь не вменит греха и в чьём духе нет лукавства.
К экрану подошёл окружной прокурор.
- Не хотите сделать последнее заявление? - спросил он.
Боггз бессильно помотал головой. Скалли не было.
- Но я открыл Тебе грех той и не скрыл беззакония моего, - тянул своё священник, - я сказал: «Исповедаю Господу преступления мой», и Ты снял с меня вину греха моего.
По щекам Боггза текли слёзы. Палец директора нажал кнопку, и металлический стаканчик опрокинулся, высыпав своё содержимое - цианид калия - в ёмкость с серной кислотой.
Боггз инстинктивно задержал дыхание. Но это не могло продолжаться долго. В конце концов он вдохнул пары циановодорода. В голове словно разорвалась зажигательная бомба, и на краткий миг он почувствовал, что все эти тени ринулись в него, соединились с ним в одно целое. И Лютер Ли Боггз перестал существовать…
- Ну слава богу, давно это надо было сделать, - обратился директор к окружному прокурору в тот момент, когда они проходили мимо Шона О'Лири, бесцельно подпиравшего стену в коридоре у входа в административный блок.
- Увы, но это жестокая правда, - согласился с ним прокурор, и они оба прошествовали к директорскому кабинету.
О'Лири печально поглядел им вслед. «Идиоты, - подумал он, - они даже не представляют, кого только что убили». Шон вздохнул и направился в дежурку. Галлахер был там.
- Сэр, - обратился к нему О'Лири, - разрешите уйти с дежурства. Голова трещит невыносимо.
Старший смены внимательно поглядел на Шона. Видок того и впрямь был неважнецкий, и взгляд Галлахера помягчел.
- Хрень какую-то, видать, подцепил, - виновато развёл руками О'Лири.
- Ладно, Шон, кого другого я бы, может, и послал, но ты парень толковый. До дома-то доедешь или, может, такси вызовешь?
- Ничего, доеду.
- Ну смотри. И обязательно завтра покажись врачу. Хрен его знает, как эта хрень обернётся. - Галлахер улыбнулся, корявый каламбур поднял ему настроение.
- Обязательно. Большое спасибо, сэр.
О'Лири вышел на служебную стоянку и сел в свой «додж». Он не знал, откуда взялось предчувствие, заставившее его отпросится со смены и погнавшее домой. Он завёл двигатель и выехал на дорогу. Лишь проезжая залитую светом центральную площадь Роли, он вдруг вспомнил последние слова Боггза: «Всё закончено для меня и для бедного малыша Шонни. Всё кончится сегодня.
По шоссе он гнал с бешеной скоростью до самой окраины Уитакера. На его несчастье, на шоссе не было ни одной полицейской машины, иначе ареста за превышение скорости он бы не миновал. И всю дорогу предчувствие беды усиливалось, превратившись в уверенность. Остановившись около дома, Шон, даже не заглушив мотора, кинулся к крыльцу. Ворвался в холл. И остолбенел. На площадке лестницы, ведущей на второй этаж, лежала его мать. И Шон понял, что она мертва. Тонкая струйка крови сочилась из уха миссис О'Лири, и под головой скопилась уже небольшая лаково блестящая лужица.
- Не успел, - простонал Шон. - Не успел.
Он медленно подошёл к телу матери, опустился на колени и дрожащей рукой провёл по её седым волосам. И внезапно успокоился. Дыхание его замедлились, руки перестали мелко подрагивать.
- Я знаю, что делать, ма, - произнёс он. - Я - знаю.
Он медленно встал, подошёл к стенному шкафу, открыл его.
- Я знаю, где искать эту суку, - добавил он, любовно поглаживая кончиками пальцев полированный приклад дедушкиного «винчестера».
Госпиталь
Роли, штат Северная Каролина
21 ноября 1994
Малдер снова замолчал, и Скалли, чтобы как-то занять томительную паузу, перелистнула страницу утренней газеты. Сообщение о казни Лютера Ли Боггза попало только на вторую страницу местной газеты. А вот первую занимала статья с кричащим жирным заголовком: «Сумасшедший охранник убивает жену и её любовника».
«Сегодня в Уитакере около двух часов ночи Шон О'Лири, охранник центральной тюрьмы Роли, шестью выстрелами из “винчестера” убил свою жену Сильвию О'Лири и её любовника Хосе Луиса Сантоса. Убийца оказал яростное сопротивление приехавшим полицейским, ранив троих, и был убит в перестрелке. По словам очевидцев трагедии, О'Лири обвинял свою жену и её любовника в убийстве своей матери, миссис Кэйтлин О'Лири. Действительно, полицейские, вошедшие в дом О'Лири, обнаружили Кэйтлин О'Лири мёртвой, но, по заявлению медэксперта, смерть наступила от обширного кровоизлияния в мозг, вызванного, скорее всего, обычным инсультом. Причины трагедии…»
- Дурдом, - проворчала Скалли и отбросила газету.
- Ну, и … - внезапно произнёс Малдер, продолжая разговор с того места, где он был прерван.
- Я думаю о Боггзе, - сказала Скалли, поворачиваясь к напарнику. - Если он знал, что я была твоим напарником, то он мог узнать обо мне всё что угодно, о моём отце…
- Скалли, - прервал её Малдер, но Дана не дала ему продолжить.
- На свадьбе моих родителей играли песню Френка Синатры «Где-то там, за морем». Видение усопших - это общее психологическое явление. Если он знал, что мой отец…
- Дана, - мягко прервал её Малдер. - После всего, что ты видела, после всех вещественных доказательств - почему ты никак не можешь поверить?
Скалли опешила. Она присела на край постели Малдера и длинно выдохнула, подбирая необходимые слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Тени людей - сотни и сотни; тени тех, кого он знал и кого никогда не видел, убитых им и умерших своей смертью, - все они окружали его, теснились в камере, стояли в коридоре. И Боггз глядел на них. Эти тени - или души - источали такой леденящий ужас, что хотелось не существовать ни сейчас, ни до, ни после.
Не притронувшись к еде, Боггз вышел из камеры в сопровождении трёх охранников, священника, врача и директора тюрьмы. Заключённого провели двумя коридорами. И везде вдоль стен стояли тени и витал невнятный ужасающий шёпот. Боггз остановился, отвернулся, но директор сделал знак, и два дюжих охранника развернули заключённого и настойчиво повлекли вперёд. Лютер Ли закрыл глаза, но всё равно чувствовал присутствие теней, их назойливый шепоток лез в уши и буравил мозг.
В маленькой камере приговорённого пристегнули к креслу ремнями врач прилепил ему на грудь датчик кардиографа, и все вышли. Слишком громко и зловеще лязгнула закрывающаяся дверь. Боггза колотило грудь тяжело и часто вздымалась. Из уголка глаза скатилась на щеку слеза. Но он не обратил на это внимание. Он ждал.
Но тщетно. Стальная заслонка отползла в сторону, открывая прозрачный экран из толстого оргстекла. За ним стояли священник, директор тюрьмы, ещё кто-то… Скалли не было.
- Блажен, кому отпущены беззакония и чьи грехи покрыты! - бормотал священник. - Блажен человек, которому Господь не вменит греха и в чьём духе нет лукавства.
К экрану подошёл окружной прокурор.
- Не хотите сделать последнее заявление? - спросил он.
Боггз бессильно помотал головой. Скалли не было.
- Но я открыл Тебе грех той и не скрыл беззакония моего, - тянул своё священник, - я сказал: «Исповедаю Господу преступления мой», и Ты снял с меня вину греха моего.
По щекам Боггза текли слёзы. Палец директора нажал кнопку, и металлический стаканчик опрокинулся, высыпав своё содержимое - цианид калия - в ёмкость с серной кислотой.
Боггз инстинктивно задержал дыхание. Но это не могло продолжаться долго. В конце концов он вдохнул пары циановодорода. В голове словно разорвалась зажигательная бомба, и на краткий миг он почувствовал, что все эти тени ринулись в него, соединились с ним в одно целое. И Лютер Ли Боггз перестал существовать…
- Ну слава богу, давно это надо было сделать, - обратился директор к окружному прокурору в тот момент, когда они проходили мимо Шона О'Лири, бесцельно подпиравшего стену в коридоре у входа в административный блок.
- Увы, но это жестокая правда, - согласился с ним прокурор, и они оба прошествовали к директорскому кабинету.
О'Лири печально поглядел им вслед. «Идиоты, - подумал он, - они даже не представляют, кого только что убили». Шон вздохнул и направился в дежурку. Галлахер был там.
- Сэр, - обратился к нему О'Лири, - разрешите уйти с дежурства. Голова трещит невыносимо.
Старший смены внимательно поглядел на Шона. Видок того и впрямь был неважнецкий, и взгляд Галлахера помягчел.
- Хрень какую-то, видать, подцепил, - виновато развёл руками О'Лири.
- Ладно, Шон, кого другого я бы, может, и послал, но ты парень толковый. До дома-то доедешь или, может, такси вызовешь?
- Ничего, доеду.
- Ну смотри. И обязательно завтра покажись врачу. Хрен его знает, как эта хрень обернётся. - Галлахер улыбнулся, корявый каламбур поднял ему настроение.
- Обязательно. Большое спасибо, сэр.
О'Лири вышел на служебную стоянку и сел в свой «додж». Он не знал, откуда взялось предчувствие, заставившее его отпросится со смены и погнавшее домой. Он завёл двигатель и выехал на дорогу. Лишь проезжая залитую светом центральную площадь Роли, он вдруг вспомнил последние слова Боггза: «Всё закончено для меня и для бедного малыша Шонни. Всё кончится сегодня.
По шоссе он гнал с бешеной скоростью до самой окраины Уитакера. На его несчастье, на шоссе не было ни одной полицейской машины, иначе ареста за превышение скорости он бы не миновал. И всю дорогу предчувствие беды усиливалось, превратившись в уверенность. Остановившись около дома, Шон, даже не заглушив мотора, кинулся к крыльцу. Ворвался в холл. И остолбенел. На площадке лестницы, ведущей на второй этаж, лежала его мать. И Шон понял, что она мертва. Тонкая струйка крови сочилась из уха миссис О'Лири, и под головой скопилась уже небольшая лаково блестящая лужица.
- Не успел, - простонал Шон. - Не успел.
Он медленно подошёл к телу матери, опустился на колени и дрожащей рукой провёл по её седым волосам. И внезапно успокоился. Дыхание его замедлились, руки перестали мелко подрагивать.
- Я знаю, что делать, ма, - произнёс он. - Я - знаю.
Он медленно встал, подошёл к стенному шкафу, открыл его.
- Я знаю, где искать эту суку, - добавил он, любовно поглаживая кончиками пальцев полированный приклад дедушкиного «винчестера».
Госпиталь
Роли, штат Северная Каролина
21 ноября 1994
Малдер снова замолчал, и Скалли, чтобы как-то занять томительную паузу, перелистнула страницу утренней газеты. Сообщение о казни Лютера Ли Боггза попало только на вторую страницу местной газеты. А вот первую занимала статья с кричащим жирным заголовком: «Сумасшедший охранник убивает жену и её любовника».
«Сегодня в Уитакере около двух часов ночи Шон О'Лири, охранник центральной тюрьмы Роли, шестью выстрелами из “винчестера” убил свою жену Сильвию О'Лири и её любовника Хосе Луиса Сантоса. Убийца оказал яростное сопротивление приехавшим полицейским, ранив троих, и был убит в перестрелке. По словам очевидцев трагедии, О'Лири обвинял свою жену и её любовника в убийстве своей матери, миссис Кэйтлин О'Лири. Действительно, полицейские, вошедшие в дом О'Лири, обнаружили Кэйтлин О'Лири мёртвой, но, по заявлению медэксперта, смерть наступила от обширного кровоизлияния в мозг, вызванного, скорее всего, обычным инсультом. Причины трагедии…»
- Дурдом, - проворчала Скалли и отбросила газету.
- Ну, и … - внезапно произнёс Малдер, продолжая разговор с того места, где он был прерван.
- Я думаю о Боггзе, - сказала Скалли, поворачиваясь к напарнику. - Если он знал, что я была твоим напарником, то он мог узнать обо мне всё что угодно, о моём отце…
- Скалли, - прервал её Малдер, но Дана не дала ему продолжить.
- На свадьбе моих родителей играли песню Френка Синатры «Где-то там, за морем». Видение усопших - это общее психологическое явление. Если он знал, что мой отец…
- Дана, - мягко прервал её Малдер. - После всего, что ты видела, после всех вещественных доказательств - почему ты никак не можешь поверить?
Скалли опешила. Она присела на край постели Малдера и длинно выдохнула, подбирая необходимые слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13