На груди одного зажглись красные слова: — «Сергеев светило образования». На груди второго: — «Передовые методы Сергеева в жизнь».
Подоспевшие адвокаты, родители, инспектора постарались оттеснить меня, но охранники выхватили длинные деревянные линейки и отбили всем не только руки, но также ноги, уши, носы и прочие мягкие места. Что-то Вовочка перестарался.
— Вы понимаете, что наделали? — прыгала вокруг Министр Образования. — Какую заразу вы, подлый спасатель, внесли в не сформировавшийся мозг детей?
Естественно, я не понимал.
— Нарушен весь учебный процесс, — не унималась Министр, отчего на потолке стала отваливаться супер прочная штукатурка. — Дети, вместо счастливого будущего будут теперь вечно искать ответ на ваш глупый вопрос. Зачем? Зачем?
Министр упала на колени и воздела руки к обваливающемуся потолку.
— Но это же глупо! — возмутился я. — Самый обычный вопрос, который задают в школе. Даже песенка такая есть — дважды два парирум, дважды два не помню.
— Дурак! — Министр встала с колен и смахнула с плеча кусок потолка килограмм на десять. — Дети должны знать интегралы и либералы, котангенсы и собангенсы, никотинамидадениндинуклеотидфосфаты и нитраты, а не ваши дважды два парирум. Как есть дурак.
После чего Министр презрительно оглядела меня с ног до головы и выдавила:
— А еще спасатель!
И все инспектора, родители и адвокаты тоже оглядели меня с ног до головы и сказали:
— А еще спасатель!
И под этими уничтожающими взглядами мне, спасателю-орденоносцу, стало нестерпимо стыдно. Я все понял. Время летит слишком быстро. И то, что было вчера, уже давно устаревшее прошлое. Страна живет, устремив взгляд в будущее. И ей, нашей великой стране, не нужны ученые и рабочие, которые знают, сколько будет дважды два. Не нужны люди, способные помнить такие ничтожные мелочи.
Склонив низко-низко голову, я медленно направился к выходу. В спину мне летели куски суперпрочный штукатурки и обидные слова.
В школьном коридоре было тихо и пусто. Посмотрев внимательно направо, потом налево, я распрямил гордо плечи, обернул связь-галстук вокруг шеи и вызвал Милашку.
— Мыша. Я это. Собирай команду. Мы срочно уматываем из общеобразовательной школы. И больше никогда сюда не вернемся. И еще. Передай Директору, что через полчаса мы будем у него. Пусть пакует чемоданы и срочно уезжает в отпуск. Иначе я за себя не отвечаю.
У спецмашины подразделения 000 меня уже дожидался американец, с красным галстуком на шее. Просто галстуком, без всякой начинки. Сбоку его поддерживали стройные старшеклассницы, которые рыдали, провожая своего учителя. От бассейна, волоча на себе остатки свинцового оборудования, плелся Герасим. За ним стройными рядами вышагивали подтянутые ученики старших классов в резиновых шапочках и с олимпийскими медалями на голую кожу.
У людей всегда все получается. А у меня…
— Команде грузиться в спецмашину. Мы уходим.
За мою штанину кто-то подергал.
— Дяденька учитель!
Внизу стоял никто иной, как вундеркинд Вовочка, который, пусть и косвенно, спас меня от разъяренного Министра.
— А-а! Вовчик! Пришел полюбоваться на позорное бегство спасателей?
Вовочка красиво шмыгнул носом, подпрыгнул, поправляя заплечный ноутбук, и сказал:
— Не-а. Просто мы подумали и решили вашу задачу. Идемте, дяденька учитель.
У заднего борта Милашки стояли все четверо моих первоклашек и счастливо улыбались перемазанными масляной краской физиономиями.
А на борту спецмашины, было выведено: — «2 х 2 = 5»
Эпизод 10
— Заходи справа, Боб! Справа заходи!
— У меня вода кончается!
— Милашка! Подключай дополнительные цистерны!
— Командор! Дополнительные цистерны израсходованы!
— Черт! Перекрывай микрорайон. Делай что хочешь, но чтобы через минуту вода была. А мне плевать на жалобы. Собьем пламя, тогда на все жалобы разом и ответим.
— Командир, это Боб. Требуется срочная помощь!
— Что у тебя, второй номер?
— Пожарники с конспектами лезут. Просят тушить помедленнее, чтобы все успеть зарисовать и законспектировать.
— Так туши помедленнее. Может, тогда в следующий раз сами потушат. Милашка, что с водой?
— Подключилась. Пришлось задействовать и близлежащие микрорайоны.
— Командир! Боб снова. Огонь вырвался наружу. Не могу сдержать. Может вызвать подкрепление?
Правила подразделения 000 четко и однозначно говорят, что подкрепление вызывается исключительно в наисложнейших ситуациях. Когда отдельно взятое подразделение уже не в силах справиться с ситуацией. Вызывать, или не вызывать подкрепление решает исключительно командир.
Командир, в данном случае, это я.
Прикрываясь рукой от жара огня, я, через черное закопченное стекло, которое выдала мне Милашка под расписку, оценил ситуацию. Мусорная урна, наполненная до краев цветным мусором нехорошими честными налогоплательщиками, пылала во всю мощь, и даже не думала тухнуть. Все наши усилия пока не увенчались успехом. Я мысленно подсчитал убытки. Двести тонн воды, пять тонн пены, десять самосвалов песка, два сгоревших до углей комбинезона.
Может второй номер и прав. Без дополнительных сил с урной не справится.
В какой-то момент я почувствовал растерянность. Такое со мной редко происходит. Считается, что подразделение 000 способно справиться с любыми, подчас даже совершенно невыполнимыми задачами. Но сегодняшний случай показывает, что не все еще резервы нами использованы. Что, есть еще чему поучиться спасателям подразделения 000.
В некотором замешательстве я огляделся по сторонам, словно ища поддержки. Вокруг зоны работы подразделения собралась приличная толпа из честных налогоплательщиков. Народ с неподдельным интересом наблюдал за слаженной работой моей команды.
Вот второй номер Боб. Перепачканное сажей лицо с блестящими глазами. Лихо сдвинутая на уши связь-каска. Термостойкий комбинезон, прожженный в трех местах коварными выстрелами пламени. Стоит, широко расставив ноги. Крепкие американские руки лежат на универсальной водометной пушке. Рядом группа пожарников, что приехали минут двадцать назад. Внимательно слушают объяснения янкеля, торопливо конспектируя полученные на практике знания. Усатый майор пожарных сил прохаживается у них за спинами и внимательно наблюдает, чтобы никто не шланговал.
Герасим, третий номер, лежа на растянутом шезлонге, рассматривает в квадронокль пылающую урну. Шевелит губами. Может быть, и ругается. Но я уверен, что он просчитывает варианты операции.
Рядом с ним металлическая коробка для добровольных пожертвований. От коробки до ближайшего здания Универсама длинная очередь честных налогоплательщиков. Большинство с ведрами, но есть и с банками. Герасим свободной рукой принимает добровольные пожертвования, и тут же наливает в подставленные емкости из шланга воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Подоспевшие адвокаты, родители, инспектора постарались оттеснить меня, но охранники выхватили длинные деревянные линейки и отбили всем не только руки, но также ноги, уши, носы и прочие мягкие места. Что-то Вовочка перестарался.
— Вы понимаете, что наделали? — прыгала вокруг Министр Образования. — Какую заразу вы, подлый спасатель, внесли в не сформировавшийся мозг детей?
Естественно, я не понимал.
— Нарушен весь учебный процесс, — не унималась Министр, отчего на потолке стала отваливаться супер прочная штукатурка. — Дети, вместо счастливого будущего будут теперь вечно искать ответ на ваш глупый вопрос. Зачем? Зачем?
Министр упала на колени и воздела руки к обваливающемуся потолку.
— Но это же глупо! — возмутился я. — Самый обычный вопрос, который задают в школе. Даже песенка такая есть — дважды два парирум, дважды два не помню.
— Дурак! — Министр встала с колен и смахнула с плеча кусок потолка килограмм на десять. — Дети должны знать интегралы и либералы, котангенсы и собангенсы, никотинамидадениндинуклеотидфосфаты и нитраты, а не ваши дважды два парирум. Как есть дурак.
После чего Министр презрительно оглядела меня с ног до головы и выдавила:
— А еще спасатель!
И все инспектора, родители и адвокаты тоже оглядели меня с ног до головы и сказали:
— А еще спасатель!
И под этими уничтожающими взглядами мне, спасателю-орденоносцу, стало нестерпимо стыдно. Я все понял. Время летит слишком быстро. И то, что было вчера, уже давно устаревшее прошлое. Страна живет, устремив взгляд в будущее. И ей, нашей великой стране, не нужны ученые и рабочие, которые знают, сколько будет дважды два. Не нужны люди, способные помнить такие ничтожные мелочи.
Склонив низко-низко голову, я медленно направился к выходу. В спину мне летели куски суперпрочный штукатурки и обидные слова.
В школьном коридоре было тихо и пусто. Посмотрев внимательно направо, потом налево, я распрямил гордо плечи, обернул связь-галстук вокруг шеи и вызвал Милашку.
— Мыша. Я это. Собирай команду. Мы срочно уматываем из общеобразовательной школы. И больше никогда сюда не вернемся. И еще. Передай Директору, что через полчаса мы будем у него. Пусть пакует чемоданы и срочно уезжает в отпуск. Иначе я за себя не отвечаю.
У спецмашины подразделения 000 меня уже дожидался американец, с красным галстуком на шее. Просто галстуком, без всякой начинки. Сбоку его поддерживали стройные старшеклассницы, которые рыдали, провожая своего учителя. От бассейна, волоча на себе остатки свинцового оборудования, плелся Герасим. За ним стройными рядами вышагивали подтянутые ученики старших классов в резиновых шапочках и с олимпийскими медалями на голую кожу.
У людей всегда все получается. А у меня…
— Команде грузиться в спецмашину. Мы уходим.
За мою штанину кто-то подергал.
— Дяденька учитель!
Внизу стоял никто иной, как вундеркинд Вовочка, который, пусть и косвенно, спас меня от разъяренного Министра.
— А-а! Вовчик! Пришел полюбоваться на позорное бегство спасателей?
Вовочка красиво шмыгнул носом, подпрыгнул, поправляя заплечный ноутбук, и сказал:
— Не-а. Просто мы подумали и решили вашу задачу. Идемте, дяденька учитель.
У заднего борта Милашки стояли все четверо моих первоклашек и счастливо улыбались перемазанными масляной краской физиономиями.
А на борту спецмашины, было выведено: — «2 х 2 = 5»
Эпизод 10
— Заходи справа, Боб! Справа заходи!
— У меня вода кончается!
— Милашка! Подключай дополнительные цистерны!
— Командор! Дополнительные цистерны израсходованы!
— Черт! Перекрывай микрорайон. Делай что хочешь, но чтобы через минуту вода была. А мне плевать на жалобы. Собьем пламя, тогда на все жалобы разом и ответим.
— Командир, это Боб. Требуется срочная помощь!
— Что у тебя, второй номер?
— Пожарники с конспектами лезут. Просят тушить помедленнее, чтобы все успеть зарисовать и законспектировать.
— Так туши помедленнее. Может, тогда в следующий раз сами потушат. Милашка, что с водой?
— Подключилась. Пришлось задействовать и близлежащие микрорайоны.
— Командир! Боб снова. Огонь вырвался наружу. Не могу сдержать. Может вызвать подкрепление?
Правила подразделения 000 четко и однозначно говорят, что подкрепление вызывается исключительно в наисложнейших ситуациях. Когда отдельно взятое подразделение уже не в силах справиться с ситуацией. Вызывать, или не вызывать подкрепление решает исключительно командир.
Командир, в данном случае, это я.
Прикрываясь рукой от жара огня, я, через черное закопченное стекло, которое выдала мне Милашка под расписку, оценил ситуацию. Мусорная урна, наполненная до краев цветным мусором нехорошими честными налогоплательщиками, пылала во всю мощь, и даже не думала тухнуть. Все наши усилия пока не увенчались успехом. Я мысленно подсчитал убытки. Двести тонн воды, пять тонн пены, десять самосвалов песка, два сгоревших до углей комбинезона.
Может второй номер и прав. Без дополнительных сил с урной не справится.
В какой-то момент я почувствовал растерянность. Такое со мной редко происходит. Считается, что подразделение 000 способно справиться с любыми, подчас даже совершенно невыполнимыми задачами. Но сегодняшний случай показывает, что не все еще резервы нами использованы. Что, есть еще чему поучиться спасателям подразделения 000.
В некотором замешательстве я огляделся по сторонам, словно ища поддержки. Вокруг зоны работы подразделения собралась приличная толпа из честных налогоплательщиков. Народ с неподдельным интересом наблюдал за слаженной работой моей команды.
Вот второй номер Боб. Перепачканное сажей лицо с блестящими глазами. Лихо сдвинутая на уши связь-каска. Термостойкий комбинезон, прожженный в трех местах коварными выстрелами пламени. Стоит, широко расставив ноги. Крепкие американские руки лежат на универсальной водометной пушке. Рядом группа пожарников, что приехали минут двадцать назад. Внимательно слушают объяснения янкеля, торопливо конспектируя полученные на практике знания. Усатый майор пожарных сил прохаживается у них за спинами и внимательно наблюдает, чтобы никто не шланговал.
Герасим, третий номер, лежа на растянутом шезлонге, рассматривает в квадронокль пылающую урну. Шевелит губами. Может быть, и ругается. Но я уверен, что он просчитывает варианты операции.
Рядом с ним металлическая коробка для добровольных пожертвований. От коробки до ближайшего здания Универсама длинная очередь честных налогоплательщиков. Большинство с ведрами, но есть и с банками. Герасим свободной рукой принимает добровольные пожертвования, и тут же наливает в подставленные емкости из шланга воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96