Держа скованные наручниками кисти за спиной, Хруст легкой трусцой припустил по площадке перед складом.
— Он сейчас убежит куда-нибудь не туда, — недовольно пробурчал командир. — Идем?
— Идем, — согласился Шумов. За ним вышел я и под руку вел Тамару. Если ДК наблюдал за нами, он, должно быть, чертыхнулся и проворчал: «Надо же, на этот раз он не соврал...»
Я-то не соврал. А вот ДК отводил своих людей как-то странновато. Мы с Тамарой прошли от дверей склада метров десять-двенадцать, когда что-то вдруг громко щелкнуло. И что-то изменилось вокруг. Я не понял, в чем дело, и Тамара не поняла. Мы с ней застыли, как пара идиотов, изумленно глядя, как стремительно валятся на асфальт Шумов и командир орловских людей. Потом загрохотала самая настоящая автоматная очередь, и Тамара завопила от ужаса и присела на корточки, а я почему-то все стоял... И поэтому я первым увидел человека, который бежал к нам от машин, отчаянно маша рукой. Левой.
— Стоп, стоп! — орал он. — Перестаньте стрелять!
Только тут я понял, что из автомата палил по сторонам командир орловской безопасности. После криков ДК он стрелять перестал, но ствол держал направленным точно на моего дядю.
— Перестаньте стрелять, — ДК перешел на шаг. — Случайный выстрел... У одного из моих нервы не выдержали...
Оказывается, тот щелчок был выстрел. Оказывается, у снайперов тоже есть нервы. Интересно, в кого же целился этот неврастеник.
Взгляд ДК упал на синий плащ Тамары. Глаза его были в этот момент тусклыми и усталыми.
— Не лучшее место для встречи, — пробормотал он Тамаре. — И не лучшие обстоятельства...
Тамара ничего не сказала ему, демонстративно взяв меня под руку. ДК, увидев этот жест, понимающе кивнул, отступил на шаг и заложил руки за спину. Теперь и он был спокоен.
— Больше никто стрелять не будет, — пообещал ДК. — Можете спокойно уходить.
— Конечно, больше стрелять не будут, — сказал кто-то в ответ. — Потому что было достаточно и одного выстрела.
— В каком смысле? — нахмурился ДК.
— В прямом, — Шумов поднялся и отошел немного в сторону, чтобы было видно тело на асфальте. Хруст лежал ничком, и вокруг его головы медленно расплывался темный нимб. — Больше никого убивать не надо, потому что только Хруст знал правду.
— Какую еще правду? — заинтересовался ДК.
— Он все пугал нас большими людьми, которые стоят за ним... Теперь вряд ли кто-то сможет узнать, кого имел в виду Хруст. Кто давал ему наводку.
— Видимо, та самая Барыня, — сказал ДК. — Кстати, я не имею к ней никакого отношения. Я не занимаюсь охраной интересов человека, который проживает за пределами страны. Кажется, она даже отказалась от российского гражданства.
— Мне плевать на ее гражданство. Я знаю, что, как только вашему племяннику позвонили домой насчет пятикомнатной квартиры на Чайковского, эта информация тут же оказалась у Хруста, и он поехал брать Мухина. Что, Хруст занимался прослушиванием телефонных линий? Он не был настолько крут. Прослушиванием линий, как известно, занимаются спецслужбы. И вывод напрашивается сам собой.
ДК отнесся к словам Шумова спокойно. Он лишь чуть повернул голову в сторону машин, будто сожалея, что слишком рано велел своим людям грузиться.
— Зачем мне прослушивать собственного племянника? Это какой-то бред...
Шумов засмеялся. А ДК терпеливо ждал, когда смех закончится. Все это выглядело вполне миролюбиво, но только командир орловской безопасности не убирал пальцев с курка, а Тамара мелкими шажками отошла мне за спину. Что-то было в холодном ночном воздухе, что-то угрожающее и зловещее. И я затылком ощутил, как это зловещее сгущается над нашими головами.
— Я знаю людей вашего типа, — сказал Шумов. — Для вас приказ сверху — это все. Племянник, отец, брат — это уже второстепенно. Главное — добиться результата. В этот раз было слишком много ошибок, потому что вы хотели действовать чужими руками — наняли Хруста, а он перепоручил какие-то вещи Тыкве... Они оба наломали дров, и в конце концов пришлось вмешаться вам лично. С группой товарищей, — Шумов кивнул на окружающую нас темноту. — Хруста уже нет, а Тыкву вам еще предстоит убрать. Вон он стоит...
Шумов показал на группу мужиков в камуфляже, которые уже успели подняться с асфальта, но еще не успели уехать. Тыква бессмысленно долго отряхивал свой комбинезон и периодически бросал в нашу сторону злобные взгляды. Он стоял слишком далеко, чтобы слышать, что говорит Шумов.
— У меня не было никаких дел с Тыквой, — холодно сказал ДК. — Нет и не предвидится, кроме разве что этого... — Он почему-то посмотрел на меня, а потом сделал несколько шагов в сторону компании в камуфляже. — Эй, вы... Кто из вас тут Олег?
Какой-то бритый наголо парень недоуменно взглянул на Тыкву, пожал плечами, но все же шагнул вперед и сказал:
— Ну, я...
ДК выстрелил ему в грудь. Парень повалился на асфальт, Тыква дернулся было к машине, но из темноты внезапно появились люди ДК. Никто не проронил и слова. Просто все остались на своих местах. Парень по имени Олег умер тихо и незаметно. Так же, как в руке ДК появился пистолет.
— Вот видишь, — повернулся ко мне ДК. — Я все же исполнил свое обещание...
— Это не тот Олег, — сказал я. — Это другой Олег. Ты ошибся.
— Да какая разница! — раздраженно бросил ДК, убирая пистолет. — Тот бандит, этот бандит... А я с бандитами дел не имею. Так-то! — Он покосился на Шумова. — И все эти слова... Что я управлял Хрустом и Тыквой... Зачем они мне сдались! У меня куча более подготовленных людей! И если бы я хотел...
— Для конспирации, — сказал Шумов. — Чтобы, если вдруг найдется, скажем, голова... Чья-то голова. Абстрактная голова. Так вот, чтобы не было никакой связи между нею и вами. К Тыкве можно провести ниточку, а к вам — нет. Потому что Тыква получил наводку от Хруста, а Хруст мертв. Конспирация.
— Если кого-то здесь интересует эта голова, то я передал ее компетентным органам, — с возрастающим раздражением ответил ДК. — И вообще, у нас тут — судебное заседание? А ты кто, обвинитель, что ли?
— Я просто шел мимо, — усмехнулся Шумов. — И сейчас я пойду дальше. Тоже мимо. Просто хотелось поговорить. Так трудно в наше время найти умного собеседника, который понимает примерно столько же, сколько я.
— Важно не только понимать, — сказал ДК. — Важно разумно использовать свое понимание.
— А вот с этим у меня всегда были большие проблемы, — признался Шумов. — А по большому счету вы правы, я не обвинитель, а это не судебный процесс. Просто мне нужно было высказаться. И больше ничего, — Шумов подмигнул мне и отвернулся от ДК, давая понять, что разговор окончен.
— Ну и слава богу! — выдохнул начальник орловской службы безопасности. — Если все высказались, то можно и по домам ехать. Все живы-здоровы... — он посмотрел на тело Хруста и добавил без особого сожаления:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— Он сейчас убежит куда-нибудь не туда, — недовольно пробурчал командир. — Идем?
— Идем, — согласился Шумов. За ним вышел я и под руку вел Тамару. Если ДК наблюдал за нами, он, должно быть, чертыхнулся и проворчал: «Надо же, на этот раз он не соврал...»
Я-то не соврал. А вот ДК отводил своих людей как-то странновато. Мы с Тамарой прошли от дверей склада метров десять-двенадцать, когда что-то вдруг громко щелкнуло. И что-то изменилось вокруг. Я не понял, в чем дело, и Тамара не поняла. Мы с ней застыли, как пара идиотов, изумленно глядя, как стремительно валятся на асфальт Шумов и командир орловских людей. Потом загрохотала самая настоящая автоматная очередь, и Тамара завопила от ужаса и присела на корточки, а я почему-то все стоял... И поэтому я первым увидел человека, который бежал к нам от машин, отчаянно маша рукой. Левой.
— Стоп, стоп! — орал он. — Перестаньте стрелять!
Только тут я понял, что из автомата палил по сторонам командир орловской безопасности. После криков ДК он стрелять перестал, но ствол держал направленным точно на моего дядю.
— Перестаньте стрелять, — ДК перешел на шаг. — Случайный выстрел... У одного из моих нервы не выдержали...
Оказывается, тот щелчок был выстрел. Оказывается, у снайперов тоже есть нервы. Интересно, в кого же целился этот неврастеник.
Взгляд ДК упал на синий плащ Тамары. Глаза его были в этот момент тусклыми и усталыми.
— Не лучшее место для встречи, — пробормотал он Тамаре. — И не лучшие обстоятельства...
Тамара ничего не сказала ему, демонстративно взяв меня под руку. ДК, увидев этот жест, понимающе кивнул, отступил на шаг и заложил руки за спину. Теперь и он был спокоен.
— Больше никто стрелять не будет, — пообещал ДК. — Можете спокойно уходить.
— Конечно, больше стрелять не будут, — сказал кто-то в ответ. — Потому что было достаточно и одного выстрела.
— В каком смысле? — нахмурился ДК.
— В прямом, — Шумов поднялся и отошел немного в сторону, чтобы было видно тело на асфальте. Хруст лежал ничком, и вокруг его головы медленно расплывался темный нимб. — Больше никого убивать не надо, потому что только Хруст знал правду.
— Какую еще правду? — заинтересовался ДК.
— Он все пугал нас большими людьми, которые стоят за ним... Теперь вряд ли кто-то сможет узнать, кого имел в виду Хруст. Кто давал ему наводку.
— Видимо, та самая Барыня, — сказал ДК. — Кстати, я не имею к ней никакого отношения. Я не занимаюсь охраной интересов человека, который проживает за пределами страны. Кажется, она даже отказалась от российского гражданства.
— Мне плевать на ее гражданство. Я знаю, что, как только вашему племяннику позвонили домой насчет пятикомнатной квартиры на Чайковского, эта информация тут же оказалась у Хруста, и он поехал брать Мухина. Что, Хруст занимался прослушиванием телефонных линий? Он не был настолько крут. Прослушиванием линий, как известно, занимаются спецслужбы. И вывод напрашивается сам собой.
ДК отнесся к словам Шумова спокойно. Он лишь чуть повернул голову в сторону машин, будто сожалея, что слишком рано велел своим людям грузиться.
— Зачем мне прослушивать собственного племянника? Это какой-то бред...
Шумов засмеялся. А ДК терпеливо ждал, когда смех закончится. Все это выглядело вполне миролюбиво, но только командир орловской безопасности не убирал пальцев с курка, а Тамара мелкими шажками отошла мне за спину. Что-то было в холодном ночном воздухе, что-то угрожающее и зловещее. И я затылком ощутил, как это зловещее сгущается над нашими головами.
— Я знаю людей вашего типа, — сказал Шумов. — Для вас приказ сверху — это все. Племянник, отец, брат — это уже второстепенно. Главное — добиться результата. В этот раз было слишком много ошибок, потому что вы хотели действовать чужими руками — наняли Хруста, а он перепоручил какие-то вещи Тыкве... Они оба наломали дров, и в конце концов пришлось вмешаться вам лично. С группой товарищей, — Шумов кивнул на окружающую нас темноту. — Хруста уже нет, а Тыкву вам еще предстоит убрать. Вон он стоит...
Шумов показал на группу мужиков в камуфляже, которые уже успели подняться с асфальта, но еще не успели уехать. Тыква бессмысленно долго отряхивал свой комбинезон и периодически бросал в нашу сторону злобные взгляды. Он стоял слишком далеко, чтобы слышать, что говорит Шумов.
— У меня не было никаких дел с Тыквой, — холодно сказал ДК. — Нет и не предвидится, кроме разве что этого... — Он почему-то посмотрел на меня, а потом сделал несколько шагов в сторону компании в камуфляже. — Эй, вы... Кто из вас тут Олег?
Какой-то бритый наголо парень недоуменно взглянул на Тыкву, пожал плечами, но все же шагнул вперед и сказал:
— Ну, я...
ДК выстрелил ему в грудь. Парень повалился на асфальт, Тыква дернулся было к машине, но из темноты внезапно появились люди ДК. Никто не проронил и слова. Просто все остались на своих местах. Парень по имени Олег умер тихо и незаметно. Так же, как в руке ДК появился пистолет.
— Вот видишь, — повернулся ко мне ДК. — Я все же исполнил свое обещание...
— Это не тот Олег, — сказал я. — Это другой Олег. Ты ошибся.
— Да какая разница! — раздраженно бросил ДК, убирая пистолет. — Тот бандит, этот бандит... А я с бандитами дел не имею. Так-то! — Он покосился на Шумова. — И все эти слова... Что я управлял Хрустом и Тыквой... Зачем они мне сдались! У меня куча более подготовленных людей! И если бы я хотел...
— Для конспирации, — сказал Шумов. — Чтобы, если вдруг найдется, скажем, голова... Чья-то голова. Абстрактная голова. Так вот, чтобы не было никакой связи между нею и вами. К Тыкве можно провести ниточку, а к вам — нет. Потому что Тыква получил наводку от Хруста, а Хруст мертв. Конспирация.
— Если кого-то здесь интересует эта голова, то я передал ее компетентным органам, — с возрастающим раздражением ответил ДК. — И вообще, у нас тут — судебное заседание? А ты кто, обвинитель, что ли?
— Я просто шел мимо, — усмехнулся Шумов. — И сейчас я пойду дальше. Тоже мимо. Просто хотелось поговорить. Так трудно в наше время найти умного собеседника, который понимает примерно столько же, сколько я.
— Важно не только понимать, — сказал ДК. — Важно разумно использовать свое понимание.
— А вот с этим у меня всегда были большие проблемы, — признался Шумов. — А по большому счету вы правы, я не обвинитель, а это не судебный процесс. Просто мне нужно было высказаться. И больше ничего, — Шумов подмигнул мне и отвернулся от ДК, давая понять, что разговор окончен.
— Ну и слава богу! — выдохнул начальник орловской службы безопасности. — Если все высказались, то можно и по домам ехать. Все живы-здоровы... — он посмотрел на тело Хруста и добавил без особого сожаления:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94