– От того лечусь, что пить нормально не могу, – сетует Старухин. – Раз! – и забываю. Вот на тебя гляжу – будто первый раз вижу.
– Надо же! Все забываете?
– Нет, ну главное помню. В городе я с любого конца домой доеду. – Мысли его внезапно перескакивают. – Эта вот сестра – самая вредная! – шепчет он, указывая куда-то в сторону. – Так уколет – три дня боком сидишь. Ты ей когда попадался?
– Я не здешний, дядя Коля. Насчет базы я. – Знаменский быстро вынимает голубой бланк акта и протягивает Старухину.
Тот пристально читает.
– Подписанный… – говорит он непонимающе. – Значит, я уж подписал?
– Это ваша подпись?
– Чья ж еще!
Старухин сует бланк обратно Знаменскому и поспешно ощупывает карманы пальто.
– А где же?..
– Вон как вы ее помните! – улыбается Знаменский. – А на память жаловались. Пожалуй, и Васькина по имени-отчеству помните?
– Васькина? Не, не помню.
– А Малахова?
– Малахова помню. Малахов Ваня. Он меня и рекомендовал по общественной линии. Малахов Ваня, как же.
* * *
Машина Томина, где кроме него и Панко сидят двое сотрудников ОБХСС, стоит неподалеку от рынка. Приметив проезжающий мимо грузовик с немосковским номером, нагруженный мешками, Томин спрашивает:
– Поглядим?
– Давайте, – откликаются сзади. – Похоже, первая картошка.
– Картошечка стандартная, через дуршлаг не проходит, – усмехается Томин и трогает следом за грузовиком.
Перед воротами рынка грузовик притормаживает, начинает осторожно маневрировать. Публика раздается в стороны, и тут к кабине подскакивают двое мужчин, делают знаки сидящему в кабине.
– Они! – возбужденно вскрикивает Панко, прилипая к ветровому стеклу. – Вот они ко мне и подходили тогда!.. Вот так же тогда взяли в клещи!..
– Ну наконец-то!
После энергичной жестикуляции один из перекупщиков влезает в кабину. Грузовик вползает в рыночные ворота. И вдруг обе дверцы его враз распахиваются.
– ОБХСС. Ваши документы, пожалуйста.
– А в чем дело? – говорит протестующе усталый человек за рулем. – Мы от колхоза, привезли молодую картошку. В чем дело?
– К вам лично никаких претензий, товарищ. Но, насколько я понимаю, картошку вы уже продали? Оптом. Верно?
– Ну, мы вроде условились.
– Чего условились? Чего условились? Ты чего болтаешь? – нервной скороговоркой врезается перекупщик. – Я тебя не знаю, ты меня не знаешь.
– А вас, гражданин, не спрашивают, – прерывает сотрудник ОБХСС. – Он не знает, так мы знаем.
– Нижайшая просьба, – говорит Томин человеку от колхоза, – подъедемте с нами к отделению милиции. Чтобы задокументировать эту сделку.
* * *
В лабораторию Томин входит с ощущением вчистую «отстрелявшегося» человека.
– Я тут немножко посижу, Зинуля.
– Тебя Женя Саковин ищет.
– Ничего. Подполковник Саковин подождет майора Томина. Пятиминутная передышка. – Закрывает глаза. – Я, Зинаида, становлюсь фаталистом. Будь что будет. На сегодняшний день сделал все, что мог. Друзья Шишкина взяты с поличным. Если с ними грамотно поработать – минимум полклубка можно размотать… А Пашу Саковин тоже ищет?
– Его тоже… Раза четыре звонил. И какой-то «раскочегаренный».
– Наверно, срок не терпит. – Томин с удовольствием вытягивает ноги. – Надо думать, наша история на контроле и тут, и там.
Звонит телефон.
– Опять! – восклицает Кибрит.
– Меня здесь нет еще целых две минуты.
– Так и сказать? – Снимает трубку. – Слушаю… Да, он здесь.
Томин показывает ей кулак.
– Алло… Паша, ты! – радуется Томин. – Нет, слушай, не надо, я тут так хорошо сижу… Гм… – он кладет трубку. – Паша спрашивает, не пройдусь ли я по коридору.
Он идет по коридору. Навстречу – Знаменский с Малаховым. Вот пары поравнялись и разминулись. Малахов никак не отреагировал на встречного. Разумеется, Знаменский проверяет не Томина, а Малахова.
Пал Палыч оборачивается и зовет:
– Александр Николаевич!
Томин возвращается. Он-то, конечно, узнал Малахова по совместной фотографии, но виду не подает.
– Хочу вас познакомить с моим лучшим другом, – говорит Пал Палыч Малахову. – Томин, Малахов.
– Очень приятно, – стеснительно произносит Малахов.
Томин отвешивает легкий поклон.
– Паша, мне тоже должно быть приятно?
– Очень … Хотя что я вас знакомлю, вы ведь встречались? – Вопрос обращен к Малахову.
– Нет. Откуда? – удивляется тот. – Первый раз.
– Пал Палыч, Саковин тебя обыскался, – говорит Томин.
– К нему и спешим, – с неожиданным для момента благодушием отвечает Знаменский.
* * *
– Разрешите? – входит он с Малаховым в кабинет Саковина.
– Где вы пропадали, Пал Палыч? – Саковин сердит.
– Хочу представить вам кладовщика Малахова, – спокойно отзывается Знаменский. – Он только что встретился в коридоре с Томиным и утверждает, что в жизни его не видел.
– Вы не имели права этого делать!
– Уверяю вас, через три минуты вы измените точку зрения.
– Будьте добры, оставьте нас вдвоем, – говорит Саковин Малахову.
Малахов делает движение к двери, но Знаменский его останавливает:
– Погодите, Иван Степаныч. Убедительная просьба, товарищ подполковник, разрешите один вопрос к Малахову в вашем присутствии.
– И что дальше?
– Дальше вам самому захочется задать второй и третий. А потом нам с вами понадобится тайм-аут.
Саковин смотрит на Пал Палыча с неодобрением, но и с любопытством.
– Хорошо, попробуйте.
Не садясь и не усаживая Малахова, Знаменский спрашивает:
– Скажите, где вы познакомились с неким Старухиным?
Малахов смущен и обстановкой и своей непонятной ему ролью.
– В Кащенке. В одной палате были.
Знаменский делает приглашающий жест – дескать, ваша очередь, товарищ подполковник.
– По поводу чего вы находились в Кащенко? – спрашивает Саковин.
– На экспертизе. Я в телеателье работал. Ну и с одним клиентом… Нервная работа. Понервничал.
– Подрались?
– Подрался. И еще словами.
– Вас судили?
– Нет. Домой отпустили. Порошки дали.
Саковин откидывается на спинку стула.
– Да, Пал Палыч, тайм-аут. Счет в вашу пользу.
– Вы, Иван Степаныч, немножко посидите, пожалуйста, там есть скамеечка в коридоре. Хорошо?
– Чего ж. Посижу, – соглашается Малахов и выходит.
– Под дверью Томин мается, – с вопросительной интонацией говорит Пал Палыч.
У Саковина, в сущности, камень с души, история обещает разрешиться «бескровно». Но есть неудовольствие, что как-то оно все без него сделалось.
– Ладно! Зовите.
Знаменский выглядывает в коридор, машет Томину. Тот входит, пытается сориентироваться. Саковин показывает жестом, чтобы сел и слушал. И обращается к Знаменскому:
– Вам известны подробности? Заключение медицинской комиссии?
– Подробностями драки не интересовался. А заключение… – читает по записной книжке: «Признан невменяемым в отношении совершенного деяния».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17