Я пошлю за тобой, если в этом будет необходимость. Это единственная причина, по которой ты вернулся?
— Еще я хотел забрать некоторые вещи, в том числе второй комплект формы: мне приходится присутствовать на таком количестве приемов, что она может пригодиться.
— Я послала тебя в Лондон не для развлечения и хочу, чтобы ты нашел брошь и привез ее домой.
— Когда командир требует моего присутствия, я нахожу неуместным ему отказывать.
— Не дерзи мне, Ричард. Я этого не потерплю.
— О, я не собирался выказывать вам какое-либо неуважение, мадам. Но и вы должны понять, что сейчас проводятся приемы в честь заключения мира, а поскольку нация обязана этим миром армии Веллингтона, он и его офицеры нарасхват. Это не только удовольствие, хотя некоторые празднества можно назвать нескучными, — это обязанность.
— У тебя есть обязанности и перед семьей. Твое присутствие в Лондоне удовлетворит запросы обеих сторон. Предлагаю тебе вернуться немедленно.
— Позвольте мне остаться хотя бы на один день — мне хотелось бы пообщаться с дедом и встретиться с Венаблзом по поводу кое-каких дел в поместье.
Графиня недовольно фыркнула и отвернулась.
Пока они стояли в парадной гостиной, ожидая приглашения на обед, графиня тяжело опиралась на трость. Она так часто сидела или, как Ричард предпочитал думать, восседала на троне, во всей своей величавой элегантности, что он иногда забывал, что его бабка — болезненная старуха. Ее плечи стали худыми и сутулыми, а на трость она опиралась из-за опухоли суставов, мучившей ее столько, сколько он себя помнил.
На мгновение виконт подумал, не находится ли ее здоровье в таком же плачевном состоянии, как и здоровье мужа. Он так волновался по поводу здоровья деда, что совсем не думал о состоянии графини.
— Бабушка, надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?
Старая графиня обернулась и подозрительно уставилась на внука:
— То есть?
— Вы раньше так сильно не опирались на трость. Боль в суставах вас по-прежнему мучает?
На краткое мгновение глаза графини немного расширились, будто она и довольна, и удивлена вопросом. Ричард подумал, что вряд ли она ожидала услышать от него такой простой вопрос. Между ними никогда не существовало нежных отношений — даже когда он был ребенком, графиня представлялась ему старой ворчуньей. Теперь он должен быть более внимательным к ней.
— Мы с болью старые друзья, — спокойно отозвалась пожилая леди. — С годами ее стало несколько труднее выносить, но такова жизнь.
В этот момент вошел Ралстон и пригласил к столу.
— Возьмите мою руку, обопритесь на нее…
Глаза графини на миг загорелись благодарностью и тут же потухли.
Обед стал для виконта настоящим испытанием — за столом их было только двое, и они мало разговаривали, потому что сидели далеко друг от друга.
После обеда Ричард пожелал навестить графа, и графиня согласилась составить ему компанию.
Старый граф спал с книгой в руке, опираясь на гору подушек. Он выглядел таким же бледным и больным, как и прежде, но лицо его казалось спокойным во сне.
— Не надо его будить, — прошептала графиня. — Ты можешь навестить его завтра.
Когда они уже собирались покинуть комнату, их остановил слабый голос, донесшийся из кровати:
— Генриетта, это ты?
Графиня повернулась и направилась к мужу:
— Да, дорогой. Я не хотела тебя будить, но приехал Ричард…
— Да?
Граф попытался сесть прямо, и графиня поправила ему подушки.
— Иди сюда, мальчик мой, дай на тебя посмотреть. Ричард подошел и осторожно взял протянутую руку.
— Здравствуй, дед. Как ты себя чувствуешь?
Граф слабо сжал его пальцы.
— Лучше, потому что вижу тебя. Как там в Лондоне? Присядь и расскажи о празднествах.
— Тебе лучше отдохнуть, — заметила графиня. — Ты сможешь поговорить с Ричардом завтра.
— Чепуха. Вот кресло. Придвинь его, мой мальчик, и расскажи, чем ты занимался в Лондоне все это время.
— Но ты утомишься, — не унималась графиня, — а я не хочу, чтобы ты расстраивал свое здоровье.
— Мое здоровье и так уже расстроено. А теперь оставь нас, женщина, — я хочу поговорить с Ричардом наедине.
Графиня тихонько хмыкнула и вышла.
— Она слишком шумит, — проворчал граф. — Иногда она просто сводит меня с ума.
Ричард улыбнулся:
— Бабушка просто желает тебе добра, и я тоже не хочу утомлять тебя, дед. Мы можем поговорить и завтра, если сейчас ты хочешь поспать.
— Ба, да я весь день сплю. Я хочу услышать новости. Надо полагать, сейчас все прыгают вокруг Веллингтона, так?
— Да, особенно дамы.
Внезапно граф захрипел, и тут же хрип перешел в разрушительный кашель. Старый граф отмахнулся от помощи Ричарда, кашляя в платок, потом откинулся на подушки и успокоился. От взгляда Ричарда не укрылись пятна крови на платке, и его сердце сжалось.
— Просто полежи тихонько, дед, а я буду говорить. Начнем с того, что в мой первый вечер в Лондоне в честь Веллингтона в Берлингтон-Хаусе устраивался большой бал.
Ричард рассказал деду все, что происходило, не упомянул только драгоценность и леди Уэймот. Он подумал, что деда повеселила бы игра с передачей рубинового сердца туда-сюда, в которую они с Изабеллой играли, и в былые времена он до слез посмеялся бы над уловками Тома Финча, но виконт так и не решился рассказывать об этом. Он вспомнил предостережение графини и о том, какие страдания причиняет графу упоминание о «Сердце Мэллори». К тому же Ричард и сам видел, насколько сильно болен старый граф.
Скоро глаза графа закрылись, а Ричард все продолжал говорить, хотя и знал, что дед заснул.
На следующее утро он несколько часов разговаривал с управляющим Грейшоттом. Джордж Венаблз являлся сыном человека, управлявшего поместьем все те годы, что Ричард там жил, и принял бразды правления во время долгого отсутствия Ричарда после смерти старшего Венаблза. Джордж был старше Ричарда всего на год или два, они вместе играли, когда были детьми, и теперь виконт радовался тому, что Венаблз остался в Грейшотте, несмотря на сокращение средств на поддержание поместья. Джордж старался изо всех сил не допустить, чтобы поместье развалилось, экономя на чем только возможно.
Джордж Венаблз был молодым человеком, полным идей; он боготворил Эдуарда Кока и его взгляды на ведение сельского хозяйства, поэтически отзывался о достоинствах различных культур и методах их выведения, в то время как Ричард, мало что понимавший в этом вопросе, вежливо слушал. Очевидно, даже благоразумный севооборот четырех культур был невозможен и течение последних десяти лет, когда доходы снизились и у графа не имелось денег, чтобы вложить их в машины или домашний скот.
Ричард попросил Венаблза определить, какие улучшения являются самыми срочными и самыми практичными для того, чтобы вернуть Грейшотт в подобающее состояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Еще я хотел забрать некоторые вещи, в том числе второй комплект формы: мне приходится присутствовать на таком количестве приемов, что она может пригодиться.
— Я послала тебя в Лондон не для развлечения и хочу, чтобы ты нашел брошь и привез ее домой.
— Когда командир требует моего присутствия, я нахожу неуместным ему отказывать.
— Не дерзи мне, Ричард. Я этого не потерплю.
— О, я не собирался выказывать вам какое-либо неуважение, мадам. Но и вы должны понять, что сейчас проводятся приемы в честь заключения мира, а поскольку нация обязана этим миром армии Веллингтона, он и его офицеры нарасхват. Это не только удовольствие, хотя некоторые празднества можно назвать нескучными, — это обязанность.
— У тебя есть обязанности и перед семьей. Твое присутствие в Лондоне удовлетворит запросы обеих сторон. Предлагаю тебе вернуться немедленно.
— Позвольте мне остаться хотя бы на один день — мне хотелось бы пообщаться с дедом и встретиться с Венаблзом по поводу кое-каких дел в поместье.
Графиня недовольно фыркнула и отвернулась.
Пока они стояли в парадной гостиной, ожидая приглашения на обед, графиня тяжело опиралась на трость. Она так часто сидела или, как Ричард предпочитал думать, восседала на троне, во всей своей величавой элегантности, что он иногда забывал, что его бабка — болезненная старуха. Ее плечи стали худыми и сутулыми, а на трость она опиралась из-за опухоли суставов, мучившей ее столько, сколько он себя помнил.
На мгновение виконт подумал, не находится ли ее здоровье в таком же плачевном состоянии, как и здоровье мужа. Он так волновался по поводу здоровья деда, что совсем не думал о состоянии графини.
— Бабушка, надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?
Старая графиня обернулась и подозрительно уставилась на внука:
— То есть?
— Вы раньше так сильно не опирались на трость. Боль в суставах вас по-прежнему мучает?
На краткое мгновение глаза графини немного расширились, будто она и довольна, и удивлена вопросом. Ричард подумал, что вряд ли она ожидала услышать от него такой простой вопрос. Между ними никогда не существовало нежных отношений — даже когда он был ребенком, графиня представлялась ему старой ворчуньей. Теперь он должен быть более внимательным к ней.
— Мы с болью старые друзья, — спокойно отозвалась пожилая леди. — С годами ее стало несколько труднее выносить, но такова жизнь.
В этот момент вошел Ралстон и пригласил к столу.
— Возьмите мою руку, обопритесь на нее…
Глаза графини на миг загорелись благодарностью и тут же потухли.
Обед стал для виконта настоящим испытанием — за столом их было только двое, и они мало разговаривали, потому что сидели далеко друг от друга.
После обеда Ричард пожелал навестить графа, и графиня согласилась составить ему компанию.
Старый граф спал с книгой в руке, опираясь на гору подушек. Он выглядел таким же бледным и больным, как и прежде, но лицо его казалось спокойным во сне.
— Не надо его будить, — прошептала графиня. — Ты можешь навестить его завтра.
Когда они уже собирались покинуть комнату, их остановил слабый голос, донесшийся из кровати:
— Генриетта, это ты?
Графиня повернулась и направилась к мужу:
— Да, дорогой. Я не хотела тебя будить, но приехал Ричард…
— Да?
Граф попытался сесть прямо, и графиня поправила ему подушки.
— Иди сюда, мальчик мой, дай на тебя посмотреть. Ричард подошел и осторожно взял протянутую руку.
— Здравствуй, дед. Как ты себя чувствуешь?
Граф слабо сжал его пальцы.
— Лучше, потому что вижу тебя. Как там в Лондоне? Присядь и расскажи о празднествах.
— Тебе лучше отдохнуть, — заметила графиня. — Ты сможешь поговорить с Ричардом завтра.
— Чепуха. Вот кресло. Придвинь его, мой мальчик, и расскажи, чем ты занимался в Лондоне все это время.
— Но ты утомишься, — не унималась графиня, — а я не хочу, чтобы ты расстраивал свое здоровье.
— Мое здоровье и так уже расстроено. А теперь оставь нас, женщина, — я хочу поговорить с Ричардом наедине.
Графиня тихонько хмыкнула и вышла.
— Она слишком шумит, — проворчал граф. — Иногда она просто сводит меня с ума.
Ричард улыбнулся:
— Бабушка просто желает тебе добра, и я тоже не хочу утомлять тебя, дед. Мы можем поговорить и завтра, если сейчас ты хочешь поспать.
— Ба, да я весь день сплю. Я хочу услышать новости. Надо полагать, сейчас все прыгают вокруг Веллингтона, так?
— Да, особенно дамы.
Внезапно граф захрипел, и тут же хрип перешел в разрушительный кашель. Старый граф отмахнулся от помощи Ричарда, кашляя в платок, потом откинулся на подушки и успокоился. От взгляда Ричарда не укрылись пятна крови на платке, и его сердце сжалось.
— Просто полежи тихонько, дед, а я буду говорить. Начнем с того, что в мой первый вечер в Лондоне в честь Веллингтона в Берлингтон-Хаусе устраивался большой бал.
Ричард рассказал деду все, что происходило, не упомянул только драгоценность и леди Уэймот. Он подумал, что деда повеселила бы игра с передачей рубинового сердца туда-сюда, в которую они с Изабеллой играли, и в былые времена он до слез посмеялся бы над уловками Тома Финча, но виконт так и не решился рассказывать об этом. Он вспомнил предостережение графини и о том, какие страдания причиняет графу упоминание о «Сердце Мэллори». К тому же Ричард и сам видел, насколько сильно болен старый граф.
Скоро глаза графа закрылись, а Ричард все продолжал говорить, хотя и знал, что дед заснул.
На следующее утро он несколько часов разговаривал с управляющим Грейшоттом. Джордж Венаблз являлся сыном человека, управлявшего поместьем все те годы, что Ричард там жил, и принял бразды правления во время долгого отсутствия Ричарда после смерти старшего Венаблза. Джордж был старше Ричарда всего на год или два, они вместе играли, когда были детьми, и теперь виконт радовался тому, что Венаблз остался в Грейшотте, несмотря на сокращение средств на поддержание поместья. Джордж старался изо всех сил не допустить, чтобы поместье развалилось, экономя на чем только возможно.
Джордж Венаблз был молодым человеком, полным идей; он боготворил Эдуарда Кока и его взгляды на ведение сельского хозяйства, поэтически отзывался о достоинствах различных культур и методах их выведения, в то время как Ричард, мало что понимавший в этом вопросе, вежливо слушал. Очевидно, даже благоразумный севооборот четырех культур был невозможен и течение последних десяти лет, когда доходы снизились и у графа не имелось денег, чтобы вложить их в машины или домашний скот.
Ричард попросил Венаблза определить, какие улучшения являются самыми срочными и самыми практичными для того, чтобы вернуть Грейшотт в подобающее состояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61