- А ты где работаешь? - спросил жизнерадостный парень, бросив на меня беглый взгляд.
- У лорда Октобера.
- А-а, у Инскипа, ты хочешь сказать. Путь неблизкий…
- Может, у Инскипа и все в порядке, - сказал скандалист так, как будто сожалел об этом, - но есть места, где о нас до сих пор ноги вытирают, как будто мы не такие же люди, как все остальные, как будто у нас нет права на место под солнцем!
- Ага, - серьезно подхватил костлявый парень. - Я слышал, что в одном месте конюхов морят голодом, бьют, если они плохо работают, к тому же у каждого по четыре-пять лошадей, потому что дольше пяти минут там мало кто задерживается.
Я лениво спросил:
- А где это? На случай, если уйду от Инскипа, чтобы туда не попасть.
- По-моему, - неуверенно сказал он, - это где-то недалеко от тебя.
- Нет, это севернее, в Дареме, - вступил в разговор совсем молоденький мальчик, стройный и хорошенький, с юношеским пушком на щеках.
- Так ты тоже об этом слышал? Он кивнул.
- Только совсем чокнутый может там работать. Это просто каторга, да еще устаревшая лет на сто. Так что туда нанимаются люди, которых больше никуда не берут.
- Их надо вывести на чистую воду, - агрессивно заявил скандалист. - Кто там управляющий?
- Какой-то тип по имени Хамбер, - сказал хорошенький мальчик. - Вообще-то ему не удалось бы научить плющ виться по стене… Победителей у него столько же, сколько волос на бильярдном шаре… Иногда на скачках появляется его старший конюх - он пытается уломать кого-нибудь наняться к ним работать, но его тут же отшивают, и поделом.
- Кто-то же должен работать, - автоматически проговорил скандалист. Я догадался, что это его постоянная присказка - «кто-то же должен работать», только не он сам.
Все потянулись в столовую, где кормили вкусно, бесплатно и в неограниченном количестве. Предложение продолжить вечер в пивной не нашло поддержки, когда выяснилось, что ближайшая пивная в двух милях ходьбы, а в теплой светлой столовой под стойкой стоят ящики с пивом.
Завести разговор о допинге не составило особого труда - похоже было, что все готовы обсуждать эту тему бесконечно. Если верить рассказам присутствующих двадцати с лишним человек, никто из них никогда «не давал ничего» лошадям, но все они знали кого-то, чьи знакомые этим занимались. Я пил пиво, слушал и изображал живую заинтересованность в предмете разговора.
- …вколол ему кислоту, когда тот выходил из паддока.
- …всыпал такую чертову уйму порошка, что наутро лошадь сдохла прямо в стойле.
- …от такой дозы он просто ослеп - даже не попытался взять хотя бы первое препятствие.
- …за полчаса перед заездом дал ей здоровущее ведро воды, так что и допинга не понадобилось, она все равно еле двигалась со всем этим бултыханием в брюхе.
- Он просто влил ей в рот полбутылки виски…
- …его поймали с яблоком, набитым снотворными таблетками.
- …выронил шприц прямо перед председателем…
- Интересно, а есть способ, которого еще никто не пробовал? - сказал я.
- Если только колдовство, - отозвался хорошенький мальчик. Все засмеялись.
- Ведь мог же кто-то придумать такой способ, - продолжал я небрежным голосом, - который невозможно обнаружить, и спокойно пользоваться им всю жизнь.
- Типун тебе на язык! - воскликнул жизнерадостный парень. - Тогда скачкам конец. Никто не сможет предсказать результат, букмекеры просто на уши встанут! - Он ухмыльнулся во весь рот.
Пожилой человечек был настроен менее весело.
- Такое и вправду бывает, - сказал он, с серьезным видом кивая головой. - Ведь есть тренеры, которые здорово насобачились в разных гадостях, можете мне поверить. Они по многу лет проделывают фокусы со своими лошадьми.
Но остальные с ним не согласились. Тесты на допинг покончили с такими тренерами: их лишили лицензий, и они вышли из игры. Хотя старое правило, конечно, не всегда было справедливо, ведь тренера автоматически дисквалифицировали, если у одной из его лошадей обнаруживали допинг. Это не всегда вина тренера, особенно если речь идет о допинге для проигрыша. Зачем тренеру портить лошадь, которую он много месяцев учил выигрывать? Но все сходились на том, что после отмены этого правила случаев допинга стало не меньше, а больше.
- Это и понятно, ведь теперь мошенник знает, что он портит не карьеру тренера, а одну лошадь на один забег. Ему вроде бы не так совестно. Конюху легче взять пятьдесят монет за то, что он подсыпет аспирину в корм, если он знает, что конюшню не прикроют и он не потеряет работу.
Они говорили и говорили, пересыпая свою речь и дельными замечаниями, и похабными шутками, но мне уже было ясно, что им ничего не известно о тех одиннадцати лошадях. Я знал, что никто из них не работал в интересующих меня конюшнях, а статей в газетах они либо не читали, либо читали с большими перерывами, а не все сразу, как я.
Разговор увял, перешел в зевки, и мы, болтая, отправились спать. Я мысленно вздохнул с облегчением, радуясь, что мне удалось пережить этот вечер, не привлекая к себе особого внимания.
В следующие два дня я старательно копировал поведение окружающих, так что дело обошлось без удивленных взглядов. Утром я вывел Спаркинг Плага из конюшни в паддок, прошел с ним по демонстрационному кругу, подержал, пока его седлали, снова провел по кругу, подождал, пока жокей сядет в седло, и вывел его на беговую дорожку, после чего вместе с другими конюхами наблюдал за скачками со специально отведенного для нас места.
Спаркинг Плаг победил. Страшно обрадованный, я встретил его у ворот и отвел в просторный загон для расседлывания победителя. Здесь я увидел полковника Беккета, который ждал, опираясь на трость. Он похлопал лошадь, поздравил жокея, который отстегнул седло и ушел в весовую, и иронически проговорил:
- По крайней мере, я частично окупил его стоимость.
- Хорошая лошадь, к тому же прекрасно подходит для нашего дела.
- Отлично. Нужно что-нибудь еще?
- Да. Как можно больше подробностей о тех одиннадцати лошадях - где их растили, что они ели, чем болели, в каких кафе останавливались водители фургонов, возивших их на соревнования, кто делал для них сбрую, кто менял им подковы… короче, абсолютно все.
- Вы это серьезно?
- Да.
- Но ведь у них нет ничего общего, кроме того, что им дали допинг.
- Мне кажется, проблема как раз и заключается в выяснении того, что дало возможность применить допинг именно к ним.
Я погладил морду Спаркинг Плага. После победы он был возбужден и беспокоен. Полковник Беккет посмотрел на меня своим спокойным и трезвым взглядом.
- Вы получите информацию, мистер Роук.
- Спасибо. Я позабочусь о Спаркинг Плаге… До конца сезона он вернет вам те деньги, которые вы за него заплатили.
- Увести лошадей! - закричал распорядитель. Полковник сделал рукой вялый прощальный жест, и я увел Спаркинг Плага обратно в конюшню ипподрома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69