Если с ее головы упадет хоть один волосок, этому человеку не жить. Раф его убьет и отправится за решетку или даже в ад. Его судьба его не волновала. Единственное, что он хотел, — наладить отношения с женой и разыскать Бриджит, где бы она ни находилась.
У него защемило сердце. От усталости щипало в глазах, будто в них насыпали песок. Как можно в таком состоянии браться за дело? И к тому же потеряв память? Он так и не узнал, что же произошло в Роуэн-Гейте перед его отъездом во Фландрию. Поэтому придется бродить в потемках по обломкам прошлого, надеясь восстановить по крупицам свою жизнь и начать все заново. Дай Бог, чтобы он не опоздал.
Серый рассвет еще отвоевывал себе место в бренном мире, когда Раф садился в седло. Подняв воротник мехового плаща и надвинув на уши шляпу, чтобы уберечься от лютой зимней стужи, он погнал коня в Стоухерст.
Усадьба еще пребывала в глубоком сне, и только над кухонной трубой курчавился дымок, единственный признак наступающего дня. Рафсделал небольшой крюк и объехал дом с другой стороны, чтобы не быть замеченным. Он спешился и прошел вдоль длинного ряда дверей на террасе. Одна из них оказалась не заперта. Через нее он прокрался в дом и, дождавшись, когда рассвет наберет силу, отправился искать Андрию. Он заглянул в две комнаты и в третьей обнаружил ее. У него отлегло от сердца, и он облегченно вздохнул.
Он всматривался в прекрасное лицо, такое спокойное и нежное во сне, с золотистыми кудряшками, выбившимися из-под кружев ночного чепца. Линия губ сохранила ту же чувственность, что так захватила его в первую минуту встречи у гостиницы «Перепел и заяц».
Раф не удержался и склонился над ее лицом, вдыхая цветочный аромат и еще другой запах, исходящий от ее тела. Сердце забилось сильнее, и страсть, которую он так долго подавлял, закружила ему голову. Он тихо прошептал дорогое имя.
Сейчас Андриа выглядела на редкость беззащитной. Раф наклонился и нежно поцеловал ее сочные губы. О Боже, как он желал ее! Она пошевелилась, но не проснулась, ее губы изогнулись в блаженной улыбке, и дрогнули ресницы.
Раф подсунул руку ей под шею и, поддерживая голову, снова поцеловал, чувствуя, как желание, точно густой вязкий сироп, растекается по телу.
На этот раз Андриа открыла глаза. Ее зрачки расширились от тревоги, когда она увидела Рафа.
— Что ты здесь делаешь? — прошептала она и попыталась отодвинуться подальше от него, но Раф не дал ей этого сделать.
— Тсс, — прошипел он. — Не гони меня, Андриа. Я не хочу, чтобы тетя Ребекка выгнала меня с позором. Мне не терпелось тебя увидеть.
Он снова завладел ее губами, наслаждаясь их податливостью, упиваясь ее очарованием. Взбурлившая в венах разгоряченная кровь ударила в голову. В безумстве страсти он раздвинул ее губы и проник в сладкий рот.
К его удивлению, Андриа не противилась, наоборот, она нежно обняла его за шею. Может, она еще не проснулась? Может, потом она пожалеет об этом? Раф не стал дожидаться ее пробуждения и прижал ее к себе. Восхитительные округлости с восставшими сосками впились в его грудь, приглашая к действию.
Он жаждал сорвать с себя и с нее все одежды и погрузиться в упругую влажную глубину, войти в нее, как меч в ножны, чтобы у нее не осталось желания сопротивляться. По тому, как жарко прижималась к нему Андриа всем телом, Раф понял, что она тоже хотела этого.
Ощущая ее каждой клеточкой и каждым нервом, Раф принялся целовать ее шею и волосы. Он развязал тесемки на ночной сорочке и прокладывал губами дорожку вдоль ключицы, приближаясь к груди.
Когда его руки стали ласкать соблазнительные выпуклости, Андриа тихо вскрикнула. Он гладил ей живот и восхитительные стройные бедра. Потом осмелел еще больше и рванул ее сорочку вниз. Припал губами к отвердевшему соску и не отпускал его, пока не услышал ее стон.
Андриа приоткрыла губы, налитые подобно спелой ягоде, и прошептала его имя, прося избавить ее от томления. Она запрокинула голову, глаза ее подернулись истомой. Изнывая от желания, Раф провел рукой поверх ее сорочки, затем вдоль бороздки меж сомкнутых бедер и задержался, подойдя к средоточию женской чувственности.
Он надавил ладонью на мягкий треугольник. Андриа лихорадочно стиснула бедра, не в силах вынести удовольствие от его прикосновения. Она бессильно простонала, будто в продолжение агонии сладостного сна, и наконец раздвинула ноги.
О Боже, как он хотел обладать ею! Не встречая сопротивления, его руки скользнули вдоль внутренней поверхности бедер. Кожа там была до невозможности шелковистой и нежной.
— Нет! — прошептала Андриа, но это его не остановило. — Нет… — повторила она, но голос ее звучал неубедительно.
Раф услышал ее учащенное дыхание, мягко коснувшееся его шеи. Он позволил себе еще большую дерзость и двинулся вверх по разгоряченной коже.
Его палец проник в потаенное место между увлажнившимися складками. Заставив себя забыть о собственном удовольствии, сдерживая нестерпимое желание, Раф погладил нежные лепестки. Андриа снова застонала от наслаждения.
Горячее кольцо приглашало его погрузиться глубже. Он снова и снова гладил его кончиками пальцев и наконец скользнул внутрь. Андриа вскрикнула и раздвинула ноги еще шире.
Он ласкал ее теплую глубину. Андриа изогнулась, подставляя ему свое жаждущее лоно, и наконец тело ее содрогнулось в конвульсиях. Она вскрикнула, по телу ее пробежала дрожь. Потом, обмякнув, она без сил упала на постель, тяжело дыша и содрогаясь в экстазе.
Раф уткнулся ей в волосы.
— Все хорошо, моя сладкая, все хорошо, — нежно шептал он. Его пульсирующая плоть отчаянно искала облегчения. Если б только Андриа позволила ему, он в то же мгновение был бы у нее внутри. Но приглашения не последовало, а брать ее насильно Раф не хотел. Он снова начал дразнить ее лоно, и Андриа быстро приближалась к новому пику наслаждения. При свете камина было видно, как вспыхнуло ее лицо и загорелись глаза.
Но даже в страсти она не прикоснулась к Рафу к тому месту, где боль уже давно мучила его. Через минуту она пришла в себя и посмотрела на него темными глазами с густой поволокой — теперь от пережитого удовольствия.
— Раф… я…
— Тсс! Ничего не говори, мой ангел. Я не мог совладать с собой. И очень счастлив, что мы не забыли наши любовные забавы. Это правда, Андриа. Сейчас мне кажется, будто мы никогда не расставались. Оказывается, я еще не разучился доставлять тебе удовольствие.
Лицо ее омрачилось.
— Совершенно не понимаю, — проговорила она в недоумении, — как я могла подпустить тебя к себе? И как я могла вести себя подобным образом? Просто ты застал меня врасплох.
Андриа вырвалась из его рук и перекатилась на другой край постели.
Раф заскрежетал зубами. Желание обуревало его, нагнетая кровь в вены, зажигая огнем чресла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
У него защемило сердце. От усталости щипало в глазах, будто в них насыпали песок. Как можно в таком состоянии браться за дело? И к тому же потеряв память? Он так и не узнал, что же произошло в Роуэн-Гейте перед его отъездом во Фландрию. Поэтому придется бродить в потемках по обломкам прошлого, надеясь восстановить по крупицам свою жизнь и начать все заново. Дай Бог, чтобы он не опоздал.
Серый рассвет еще отвоевывал себе место в бренном мире, когда Раф садился в седло. Подняв воротник мехового плаща и надвинув на уши шляпу, чтобы уберечься от лютой зимней стужи, он погнал коня в Стоухерст.
Усадьба еще пребывала в глубоком сне, и только над кухонной трубой курчавился дымок, единственный признак наступающего дня. Рафсделал небольшой крюк и объехал дом с другой стороны, чтобы не быть замеченным. Он спешился и прошел вдоль длинного ряда дверей на террасе. Одна из них оказалась не заперта. Через нее он прокрался в дом и, дождавшись, когда рассвет наберет силу, отправился искать Андрию. Он заглянул в две комнаты и в третьей обнаружил ее. У него отлегло от сердца, и он облегченно вздохнул.
Он всматривался в прекрасное лицо, такое спокойное и нежное во сне, с золотистыми кудряшками, выбившимися из-под кружев ночного чепца. Линия губ сохранила ту же чувственность, что так захватила его в первую минуту встречи у гостиницы «Перепел и заяц».
Раф не удержался и склонился над ее лицом, вдыхая цветочный аромат и еще другой запах, исходящий от ее тела. Сердце забилось сильнее, и страсть, которую он так долго подавлял, закружила ему голову. Он тихо прошептал дорогое имя.
Сейчас Андриа выглядела на редкость беззащитной. Раф наклонился и нежно поцеловал ее сочные губы. О Боже, как он желал ее! Она пошевелилась, но не проснулась, ее губы изогнулись в блаженной улыбке, и дрогнули ресницы.
Раф подсунул руку ей под шею и, поддерживая голову, снова поцеловал, чувствуя, как желание, точно густой вязкий сироп, растекается по телу.
На этот раз Андриа открыла глаза. Ее зрачки расширились от тревоги, когда она увидела Рафа.
— Что ты здесь делаешь? — прошептала она и попыталась отодвинуться подальше от него, но Раф не дал ей этого сделать.
— Тсс, — прошипел он. — Не гони меня, Андриа. Я не хочу, чтобы тетя Ребекка выгнала меня с позором. Мне не терпелось тебя увидеть.
Он снова завладел ее губами, наслаждаясь их податливостью, упиваясь ее очарованием. Взбурлившая в венах разгоряченная кровь ударила в голову. В безумстве страсти он раздвинул ее губы и проник в сладкий рот.
К его удивлению, Андриа не противилась, наоборот, она нежно обняла его за шею. Может, она еще не проснулась? Может, потом она пожалеет об этом? Раф не стал дожидаться ее пробуждения и прижал ее к себе. Восхитительные округлости с восставшими сосками впились в его грудь, приглашая к действию.
Он жаждал сорвать с себя и с нее все одежды и погрузиться в упругую влажную глубину, войти в нее, как меч в ножны, чтобы у нее не осталось желания сопротивляться. По тому, как жарко прижималась к нему Андриа всем телом, Раф понял, что она тоже хотела этого.
Ощущая ее каждой клеточкой и каждым нервом, Раф принялся целовать ее шею и волосы. Он развязал тесемки на ночной сорочке и прокладывал губами дорожку вдоль ключицы, приближаясь к груди.
Когда его руки стали ласкать соблазнительные выпуклости, Андриа тихо вскрикнула. Он гладил ей живот и восхитительные стройные бедра. Потом осмелел еще больше и рванул ее сорочку вниз. Припал губами к отвердевшему соску и не отпускал его, пока не услышал ее стон.
Андриа приоткрыла губы, налитые подобно спелой ягоде, и прошептала его имя, прося избавить ее от томления. Она запрокинула голову, глаза ее подернулись истомой. Изнывая от желания, Раф провел рукой поверх ее сорочки, затем вдоль бороздки меж сомкнутых бедер и задержался, подойдя к средоточию женской чувственности.
Он надавил ладонью на мягкий треугольник. Андриа лихорадочно стиснула бедра, не в силах вынести удовольствие от его прикосновения. Она бессильно простонала, будто в продолжение агонии сладостного сна, и наконец раздвинула ноги.
О Боже, как он хотел обладать ею! Не встречая сопротивления, его руки скользнули вдоль внутренней поверхности бедер. Кожа там была до невозможности шелковистой и нежной.
— Нет! — прошептала Андриа, но это его не остановило. — Нет… — повторила она, но голос ее звучал неубедительно.
Раф услышал ее учащенное дыхание, мягко коснувшееся его шеи. Он позволил себе еще большую дерзость и двинулся вверх по разгоряченной коже.
Его палец проник в потаенное место между увлажнившимися складками. Заставив себя забыть о собственном удовольствии, сдерживая нестерпимое желание, Раф погладил нежные лепестки. Андриа снова застонала от наслаждения.
Горячее кольцо приглашало его погрузиться глубже. Он снова и снова гладил его кончиками пальцев и наконец скользнул внутрь. Андриа вскрикнула и раздвинула ноги еще шире.
Он ласкал ее теплую глубину. Андриа изогнулась, подставляя ему свое жаждущее лоно, и наконец тело ее содрогнулось в конвульсиях. Она вскрикнула, по телу ее пробежала дрожь. Потом, обмякнув, она без сил упала на постель, тяжело дыша и содрогаясь в экстазе.
Раф уткнулся ей в волосы.
— Все хорошо, моя сладкая, все хорошо, — нежно шептал он. Его пульсирующая плоть отчаянно искала облегчения. Если б только Андриа позволила ему, он в то же мгновение был бы у нее внутри. Но приглашения не последовало, а брать ее насильно Раф не хотел. Он снова начал дразнить ее лоно, и Андриа быстро приближалась к новому пику наслаждения. При свете камина было видно, как вспыхнуло ее лицо и загорелись глаза.
Но даже в страсти она не прикоснулась к Рафу к тому месту, где боль уже давно мучила его. Через минуту она пришла в себя и посмотрела на него темными глазами с густой поволокой — теперь от пережитого удовольствия.
— Раф… я…
— Тсс! Ничего не говори, мой ангел. Я не мог совладать с собой. И очень счастлив, что мы не забыли наши любовные забавы. Это правда, Андриа. Сейчас мне кажется, будто мы никогда не расставались. Оказывается, я еще не разучился доставлять тебе удовольствие.
Лицо ее омрачилось.
— Совершенно не понимаю, — проговорила она в недоумении, — как я могла подпустить тебя к себе? И как я могла вести себя подобным образом? Просто ты застал меня врасплох.
Андриа вырвалась из его рук и перекатилась на другой край постели.
Раф заскрежетал зубами. Желание обуревало его, нагнетая кровь в вены, зажигая огнем чресла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76